Идеология

Противоречивой и непоследовательной была вся идеология хрущевского десятилетия. Постоянно существовало опасение, что инициированные властью процессы выйдут из-под контроля. Поначалу "оттепель" коснулась и наиболее заскорузлых в идеологическом отношении гуманитарных наук, что было для них настоящим "глотком свежего воздуха". Были открыты новые научные журналы, в том числе "История СССР", "Вопросы истории КПСС", "Новая и новейшая история", "Мировая экономика и международные отношения". Историки впервые получили доступ к архивам, входившим ранее в систему НКВД и не имевшим даже читальных залов для исследователей. Это вызвало поток публикаций исторических источников, было разрешено несколько расширить проблематику исследований. Появилась возможность публиковать воспоминания о революционном прошлом даже только что реабилитированным авторам. Вместе с тем все упоминания о Троцком, Бухарине, Рыкове и других "оппозиционерах" тщательно ограничивались цензурой.

"Оттепель" в идеологии была напрямую связана с необходимостью переоценки прежних решений, что объясняет поверхностность и непоследовательность изменений в этой сфере. В мае 1958 г. было принято постановление ЦК "Об исправлении ошибок в оценке опер "Великая дружба", "Богдан Хмельницкий" и "От всего сердца", которое "реабилитировало" обвиненных Ждановым в "формализме" Шостаковича, Прокофьева, Хачатуряна, Мясковского, Шебалина и других композиторов. Однако никакие призывы отменить аналогичные постановления в других областях не имели успеха.

Идеологический контроль стал жестко насаждаться, как только номенклатура столкнулась с сильным движением снизу. Обсуждение решений партийного форума зачастую выходило за рамки дозволенного. Среди научной интеллигенции делались попытки углубить критику "культа личности". Это раздражало руководство. Попытки "слишком смелых", по его мнению, общественных дискуссий на темы репрессий решительно пресекались, нередко с подключением органов КГБ.В январе — марте 1957 г. за "клевету на советскую действительность" к уголовной ответственности были привлечены более 100 человек. В духе "лучших" традиций сталинских времен было сфабриковано "дело Л.Н.Краснопевцева", по которому от 6 до 10 лет получили студенты и аспиранты исторического факультета МГУ, пытавшиеся готовить правдивую историю КПСС и выработать новую идеологию, а также распространявшие листовки. В 1958 г. к длительному сроку тюремного заключения были приговорены молодые ленинградские ученые Р.Пименов и Б.Вайль, написавшие и пытавшиеся распространять комментарии к "секретному" докладу Хрущева. Все эти "разбирательства" носили нарочито показательный характер. Выстраивался жесткий барьер между частными разговорами ("на кухнях") и попытками общественного обсуждения злободневных тем, не говоря уже о каких-либо конкретных действиях. Это вело к тому, что постепенно круг "своих", тех, с кем можно было поговорить начистоту, сужался до ближайших родственников и друзей.

"Полная и окончательная победа социализма"

С 27 января по 5 февраля 1959 г. в Москве проходил XXI съезд КПСС, на котором был декларирован вывод о "полной и окончательной победе социализма в СССР" и объявлено о начале "развернутого строительства коммунизма". Вопрос "о победе социализма" традиционно рассматривался официальными партийными теоретиками как схема из двух этапов. В качестве первого шага декларировалась возможность построения социалистического общества в одной стране, о чем и было заявлено в 1936 г. После окончания войны и образования "социалистического лагеря", изменений в "третьем мире" и распада колониальной системы, согласно официальной логике, закладывались условия для "окончательной победы социализма", поскольку новый общественный строй был теперь "гарантирован от реставрации капитализма силами международного империализма". Таким образом, решающим моментом для заявлений о вступлении страны в новую стадию развития был "выход из капиталистического окружения".

Кроме этого, в доказательство положения о "полном и окончательном" характере победы социализма приводились аргументы внутреннего плана. Было декларировано построение материально-технической базы социализма. Вторым базовым аргументом стали "прогрессивные сдвиги в социальной структуре": превышение доли рабочих и служащих над колхозниками в составе населения и рост рабочего класса, в частности, за счет индустриализации сельскохозяйственного труда, выражавшегося в повышении удельного веса механизаторов среди сельского населения. В эту логику органично встраивался тезис о сближении характера труда в промышленности и в сельском хозяйстве. Выхолощенный социологизм доминировал и в анализе национальных отношений. В качестве несомненного достижения приводилось положение о "расцвете" наций и народностей, ярким доказательством чего была сложившаяся во всех республиках однотипная социально-экономическая структура. И наконец, констатировалось наступление "подлинного народовластия", которое на практике реализовалось через Советы и разного рода общественные организации, что было откровенной профанацией на фоне засилия партаппарата под лозунгом укрепления руководящей и направляющей роли КПСС.

Оценка качественного состояния общества в советской истории всегда была основой внутренней политики, тесно связанной с идеологией и пропагандой, а не отвлеченным теоретическим вопросом. Поэтому важно понять, зачем и почему именно на рубеже 1950—1960-х годов Хрущеву потребовались эти новации и какие последствия имело это теоретизирование. Основная подоплека теоретических построений состояла в очевидных народно-хозяйственных трудностях, резко возросших к концу десятилетия, в "неуспехах", как утверждалось в советской литературе. План шестой пятилетки постоянно корректировался, но все яснее становилось, что выполнить его не удастся. Тогда было принято небывалое решение: план последних двух лет шестой пятилетки был пересмотрен и объединен со следующим пятилетним планом. Так родился гибрид под названием "семилетний план развития народного хозяйства СССР на 1959—1965 гг.". Для разбуженного общественного сознания того времени нужен был веский и оптимистический довод, который бы позволил руководству маневрировать искрыть явные провалы в экономической политике. Таким доводом и стало наступление новой стадии развития, срочно потребовавшее более интенсивного использования НТП, ускоренного развития самых прогрессивных отраслей (прежде всего химии), наращивания энергетический мощностей, создания нового оборудования и обновления станочного парка, вовлечения в хозяйственный оборот вновь открытых природных ресурсов и приближения к ним промышленного производства. Требовалось также немедленно и точно учесть масштабы сотрудничества с социалистическими странами. Таким образом, провозглашенный переход к "развернутому строительству коммунизма" прикрывал непродуманность, волюнтаризм и элементарную безалаберность в экономической политике Хрущева.