Staraya Ryаzan (1)
.pdfИллюстрации |
51 |
1
2
Табл. 45. Клад 2013 г. Процесс фиксации (1) и расчистки (2)
52 |
СТАРАЯ РЯЗАНЬ. КЛАД 2005 г. |
1 |
2 |
Табл. 46. Клад 2013 г. Начальная стадия расчистки клада (1). Клад в процессе разборки (2)
2
1 |
3 |
Табл. 47. Клад 2013 г. Стадии разборки клада (1–3)
Иллюстрации |
53 |
Табл. 48. Клад 2013 г. Медальон
Табл. 49. Клад 2013 г. Медальоны.
54 |
СТАРАЯ РЯЗАНЬ. КЛАД 2005 г. |
1 |
2 |
Табл. 50. Колты из клада 2013 г. Чечевицевидный колт с изображением пары птиц (1). Сцепленные чечевицевидный и звездчатый колты (2)
1
2
Табл. 51. Находки из клада 2013 г. Наборы колодочек для подвески колтов (1). Набор трехбусинных полуколец, взятый монолитом (2)
Иллюстрации |
55 |
1
2
Табл. 52. Находки из клада 2013 г. Пара витых браслетов (1). Каменные кресты-тельники, частично украшенные серебряными оправами (2)
56 |
СТАРАЯ РЯЗАНЬ. КЛАД 2005 г. |
1
3
2
4
Табл. 53. Ювелирное серебро и полуфабрикаты из клада 2013 г. Свернутая серебряная позолоченная лента (1). Рулон золотой фольги (2). Слиток золота (3). Обрубки серебряных слитков (4)
И.Ю. Стрикалов
КЛАД 2005 `. АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ
Клад 2005 г. был найден на раскопе 37, располо- |
Начиная с 2003 г. в юго-восточной части Юж- |
женном в юго-восточной части Южного городи- |
ного городища были проведены новые широко- |
ща к югу от дороги, идущей к Новым Пронским |
масштабные исследования, которые позволили |
воротам (табл. 4, рис. 15). |
скорректировать выводы предшественников. |
Эта часть Старой Рязани ранее мало привле- |
Эти работы ознаменовали становление ново- |
кала внимание исследователей. В 1946 и 1950 гг. |
го направления работ Старорязанской экспеди- |
экспедицией под руководством А.Л. Монгай- |
ции, оказавшегося весьма перспективным, — спа- |
та были проведены небольшие исследования |
сательных исследований. Их необходимость была |
на нескольких участках в этой части городища |
вызвана активизацией грабительских раскопок в |
(раскоп 4 и шурф 1946 г., раскопы 1 и 2 1950 г.). |
этой части городища: на относительно небольшой |
Раскопы 3 и 4 1946 г. к северу от дороги, веду- |
площади (около 3 га) было обнаружено не менее |
щей к Новым Пронским воротам, «обнаружи- |
шести крупных разрытий. Вероятно, именно с |
ли довольно бедный находками культурный |
этого участка городища происходил крупный клад |
слой, — пишет А.Л. Монгайт, — свидетельству- |
серебряных ювелирных изделий 2002 г. (он по- |
ющий о кратковременном (накануне татарско- |
лучил порядковый номер 15). Предварительная |
го нашествия) заселении этой части городища» |
публикация клада, подготовленная Е.В. Буланки- |
(Монгайт, 1955 с. 12). Шурф у Новых Пронских |
ной, издана в сборнике «Великое княжество Ря- |
ворот (1946 г.), по словам того же автора, «поч- |
занское» (Буланкина, 2005, с. 191–197). |
ти не дал культурного слоя. Находки здесь слу- |
На месте кладоискательских ям за несколь- |
чайные, сооружений нет» (Монгайт, 1955. с. 32). |
ких полевых сезонов (2003–2009 гг.) на 3 раско- |
Сходная ситуация была отмечена и на раскопе |
пах была вскрыта значительная площадь культур- |
1 1950 г. Лишь на раскопе 2 того же года было |
ного слоя (рис. 15). На раскопе 34, который был |
открыто кладбище домонгольского времени |
заложен на участке концентрации 4 грабитель- |
(Монгайт, 1955, с. 13). Эти данные позволили |
ских ям, за семь лет было исследовано 1194 кв м |
А.Л. Монгайту высказать мысль об отсутствии |
культурного слоя, остатки трех усадеб и город- |
регулярной застройки в этой части города. «Ви- |
ского кладбища. Еще две жилые усадьбы были |
димо, центральная часть городища (на участках |
частично исследованы в 2003–2005 гг. на рас- |
раскопов 3 и 4 1946 г. — И.С.), вблизи дороги, ве- |
копе 35 общей площадью 248 кв. м, который был |
дущей к Новым Пронским воротам, находилась |
также заложен на месте кладоискательской ямы, |
под садами и огородами и заселялась лишь на |
обнажившей развал глинобитной печи, в 100 м к |
короткое время», — делает вывод исследователь |
северо-востоку от раскопа 34. В 2005 г. на месте |
(Монгайт, 1955. С.30). Разную степень заселен- |
довольно крупного разрушенного грабителями |
ности Южного городища и наличие здесь боль- |
участка культурного слоя (общая площадь раз- |
ших ненаселенных участков объясняли не толь- |
рушения составила около 60 кв. м), расположен- |
ко тем, что эти участки находились под садами |
ного в 30 м к северу от раскопа 35, был заложен |
и огородами, но и тем, что «в городскую черту |
раскоп 37, на котором были исследованы остатки |
при постройке внешних валов были включены |
двух построек. В одной из них и был сокрыт клад, |
не только жилые кварталы, но и большие участ- |
являющийся предметом данной публикации. |
ки, свободные от застройки в расчете на после- |
Значительные работы на трех упомянутых |
дующий рост города» (Монгайт, 1955, с. 32). Эта |
выше раскопах позволили по-новому охарак- |
гипотеза обусловила отсутствие больших работ в |
теризовать историю заселения и топографию |
этой части средневекового города вплоть до по- |
юго-восточной части Южного городища Старой |
левого сезона 2003 г. |
Рязани. |
58 |
И.Ю. Стрикалов |
Рис. 15. Сводный план раскопов в юго-восточной части Южного городища. На плане указаны реконструированные в ходе исследований участки планировки города
С точки зрения топографии наиболее интересен раскоп 34, где были исследованы юговосточная часть средневекового кладбища и три усадьбы XIII в. с двумя основными горизонтами — первой трети этого столетия и его второй половины.
Кладбище занимало северо-западную часть раскопа. Исследовано 83 погребения, которые по своей сохранности и расположению могут быть разделены на две хронологические группы. Судя по немногочисленному материалу из слоя, кладбище существовало в конце XII–XIII в. В некоторых погребениях встречены остатки золототканой одежды. В двух погребениях черепа
покойников были уложены на «каменные подушки» — фрагменты плинфы. Любопытно, что при этом в обеих могилах были использованы половинки одного и того же кирпича. В западной части исследованного участка некрополя открыто свободное от погребений пространство с глинобитной площадкой размерами 2 х 1 м. Сходная ситуация была прослежена на городском кладбище, открытом на раскопе 28 на Северном городище (Стрикалов, Чернецов, 2012, с. 54). Вероятно, в этом случае мы также имеем дело с местом расположения небольшой церкви или часовни, вокруг которой располагались погребения.
С юга к кладбищу примыкали три усадьбы, разделенные частоколами. Усадьбы были вытянуты по линии север—юг (с небольшим отклонением к линии северо-запад—юго-восток). Их ширина составляла около 16–18 м при длине не менее 25–30 м. Северная часть жилой зоны представляла собой слабо застроенную периферию усадеб, где были открыты небольшие хозяйственные и столбовые ямы и несколько траншей частоколов. Углубленные остатки подполий жилых (с отопительными устройствами) и хозяйственных построек располагались в 10 м к югу от южной границы некрополя. Именно в этой зоне прослежена наибольшая концентрация разновременных ям.
Далее к югу от этой зоны были исследованы южные периферийные участки западной усадьбы комплекса. Следы углубленных частей построек здесь отсутствуют, выявлены остатки оконтуривавшей усадьбу изгороди. К юго-западу от последней прослежено незастроенное пространство, которое, судя по общей планиграфии всего раскопа 34, можно интерпретировать как участок улицы, проходящей в этой части Южного городища.
Две усадьбы, разделенные двумя линиями разновременных частоколов усадебных оград, были открыты и на раскопе 35. К восточной усадьбе относится округлая яма подполья жилища с развалами двух разновременных глинобитных печей, к западной — несколько хозяйственных ям.
На раскопе 37 также была выявлена довольно плотная застройка: сооружения с углубленными подпольями и остатками печей располагались на расстоянии 5 м друг от друга.
К началу XIII в. здесь, в юго-восточной части Южного городища, сформировалась плотная уса-
Клад 2005 г. Археологический контекст |
59 |
дебная планировка, сохранявшаяся по крайней мере до конца XIII в. Отсутствие подобных находок в раскопах 1946 и 1950 гг. можно интерпретировать как случайность, которая была вызвана кратковременным периодом освоения этой части города. Отметим, что чередование плотно застроенных участков с периферийными частями усадеб прослежено и других частях Южного городища, заселенных раньше его юго-восточной окраины. Например, сходная топография прослежена на раскопе 7АБ в его прибрежной, западной, части, который исследовался в 1992 и 1994–1997 гг. с целью соединить раскоп 7, на котором располагалась богатая усадьба, получившая в литературе наименование «усадьбы воеводы», с раскопом 11,
вкотором также были открыты остатки жилой застройки. Названные исследования открыли в этой наиболее плотно заселенной части Южного городища обширный незастроенный участок к северу от «усадьбы воеводы», который, вероятно, был занят огородами на всем протяжении существования здесь городских усадеб — с середины XII до XIV в. (Чернецов, Стрикалов, 2012, с. 23).
Заселение юго-восточной части Южного городища началось еще позднее, вероятно, не ранее рубежа XII–XIII вв. Об этом свидетельствует набор находок, и в первую очередь коллекция массового керамического материала, а также стратиграфические наблюдения.
На рассматриваемом участке Южного городища полностью отсутствует керамика XII в. Массовые материалы укладываются в пределы XIII столетия (рис. 16, 17): абсолютно преобладает керамика, изготовленная из тонкого (с примесью мелкого песка или без видимых искусственных примесей) глиняного теста на основе беложгущейся глины. Для нее характерны венчики типов 8, 9 и 11 по классификации, предложенной автором, которые начинают преобладать
вместном гончарстве именно начиная с XIII столетия (Стрикалов, 2003, Стрикалов, 2006). Это позволяет предположить, что застройка юговосточной части Южного городища началась в начале XIII в., накануне Батыева нашествия.
Мощность культурного слоя на рассматриваемых раскопах в основном небольшая — 30– 40 см. Исключение составляет только северозападная часть раскопа 34 со средневековым кладбищем, где выявлены более мощные напластования (до 60 см). Слой почти на всю глубину
разрушен распашкой и лишен стратиграфии. Однако при исследовании углубленных в материк частей построек почти повсеместно были выявлены не менее двух стратиграфических горизонтов с близкими по составу коллекциями массового керамического материала конца XII — конца XIII в. В некоторых случаях удалось проследить ямы, прорезающие более ранние, что свидетельствует о существовании не менее двух периодов освоения участка. Кроме того, наличие нескольких строительных горизонтов на всех раскопах подтверждается наличием нескольких соседствующих траншей частоколов от оград, которые, очевидно, относятся к разным этапам существования усадеб.
К сожалению, из-за перемешанности слоя, служащего заполнением верхних горизонтов построек, выделить «чистые» комплексы позднего периода застройки не представляется возможным. Тем не менее в них представлены образцы, имеющие характерные признаки конца XIII– XIV вв. Это в первую очередь появление традиции декорирования сосуда небрежной волной, являющейся непременной чертой гончарной посуды этого времени, а также значительная доля венчиков типа 11, ставшая заметным явлением в керамике Старой Рязани именно после монгольского нашествия.
Вероятно, в некоторых постройках оба горизонта относятся к первой трети XIII столетия, на что может указывать почти полная идентичность состава коллекций керамики, как, например, в постройке на восточной усадьбе раскопа 35, где открыты развалы двух глинобитных печей, разделенных слоем засыпки. Но в ряде ям раскопа 34 границей между первым и вторым периодами их существования является пожар, который, вероятнее всего, связан с событиями 1237 г. В остатках глубокого (3,2 м) погреба жилой постройки западной усадьбы раскопа 34 (яма 18 2007 г.) прослежены два горизонта: нижний, первой половины XIII в. со следами пожара и разрушенной глинобитной печью и верхний, представлявший собой остатки наземной жилой постройки с глинобитной печью, который частично просел в яму.
Таким образом, многочисленные материалы, подтверждающиеся стратиграфическими наблюдениями, свидетельствуют о том, что после 1237 г. жизнь в этой части города возобновилась, как и на многих других участках города. На это
60 |
И.Ю. Стрикалов |
Рис. 16. Керамические сосуды из раскопов юго-восточной части Южного городища