«Удалять» - «ставить на место»

Чем настойчивее наступление, тем более ясно оно пре­следует цель близкую, представляющуюся немедленно осуще­ствимой. К «настоящему» времени оно тяготеет по мере возрастания его настойчивости. С партнером нельзя иметь никакого дела, пока он не изменит позиции, поэтому он дол­жен изменить ее сейчас же и должен это ясно и просто вы­разить. Достаточное количество достаточно ярких проявлений перемены позиции служит наступающему доказательством его успеха. Если его требовательность высока - доказательств нужно много и они должны быть очевидны. Наступающему нужно в кратчайший срок, образно говоря, круто «повернуть мозги» партнера и увидеть этот поворот; партнер настроил их «не в ту сторону», и поэтому доверять ему что-то осмыс­ливать и додумывать без надзора нельзя. Всю работу он дол­жен проделать тут же, на глазах у наступающего. Чем круче поворот, тем он должен быть решительнее.

Поэтому наступление «ставить на место» всегда тяготеет к прямолинейному. Промедления, возражения, лавирование, увертки или, того хуже, попытки перейти в открытое контр­наступление - каждый контрход партнера наступающий стремится немедленно подавить воздействием значительно сильнейшим, ни в коем случае не входя в обсуждение воз­ражений партнера по существу, то есть не уступая ему ини­циативу. Его возражения можно дискредитировать, можно показать партнеру всю их нелепость, смехотворность, но нельзя при этом позволять ему отвлекаться от предмета борьбы. Ясно и определенно «ставить на место» партнера наступающий может лишь до тех пор, пока сам он уверенно распоряжаетсяинициативой инавязываетее партнеру для использования в самых жестких границах.

Если партнер претендует на инициативу (или даже на рас­ширение границ ее использования), то одним этим он демонстри­рует ту позицию, отказа от которой требует наступающий. Если же, входя в соображения партнера, уступая ему инициативу, на­ступающий изменит свою позицию, то в той же мере это ослож­нит его наступление. Оно будет все менее ясно принадлежать к разновидности «ставить на место» или будет каким-то другим.

Наступление «ставить на место», как и всякое прямоли­нейное наступление, не может длиться долго. Длительность его зависит от сдержанности и требовательности наступаю­щего и от упорства сопротивления партнера. Чем выше тре­бования наступающего и чем он сдержанней, тем оно может быть длительнее. Но высокая требовательность редко соче­тается с большой сдержанностью, а сдержанность ведет к де­ловой конкретности. К рассматриваемой разновидности может принадлежать наступление Гордея Торцова в первом акте пьесы «Бедность - не порок». Так эта сцена обычно и толкуется. Гордей распекает своего приказчика Митю.

Чем труднее путь к цели и чем она значительнее для наступающего, тем сокрушительнее должны быть его удары; но тем труднее и поиски аргументов, формулировок, слов.

Поэтому крайнее возмущение позицией партнера ставит наступающего в тупик: он ищет достаточно сильных выра­жений, не находит их, теряет время и, чтобы не упускать его, хватается за первые попавшиеся, иногда случайно под­вернувшиеся и неудачные; они его не удовлетворяют и не достигают цели, но отказаться от них - это значит отдать инициативу; поэтому он настаивает на них - теряет логику и хладнокровие. (Так, может быть, протекает позиционное столкновение Аглаи и Настасьи Филипповны в «Идиоте» Достоевского.) Отсюда - взволнованный или, как говорят, «рваный» ритм. Он обостряется в поисках все более точных и сильных выражений. Для прямолинейного наступления «ставить на место» это характерно: оно претендует на не­медленный результат и требует средств безошибочных.

Ставить на место партнера можно и в спокойном ритме - без острых противоречий. Место, какое должен он занять, можно подразумевать в самом конкретном смысле, но тогда это деловое, а не позиционное наступление. (Кстати, именно так строил поведение Гордея в упомянутой сцене А.Д. Дикий: Гордей не распекает, а наставляет, учит неве­жественных, по его убеждению, молодых людей.)

«Позиционные» наступления «ставить на место» посто­янно встречаются в повседневном обиходе. «Ставят на место» не только начальники подчиненных, но и родители детей и дети родителей, покупатели продавцов и продавцы покупателей, на работе, во время отдыха, в бытовых делах - чуть ли не в любой ситуации и по любому поводу. Склонность к этой разновидности наступления свойственна людям придирчивым, тем, кому кажется, что окружающие не признают их достоинств; она характерна и для людей с уязвленным самолюбием, для нахальных, властолюбивых, уверенных в своем праве на всеобщее почитание; бывает она связана и с болезненной раздражительностью, повы­шенной чувствительностью к невниманию, к бестактности и грубости. Правда, в большинстве случаев требования на­ступающего ограничиваются ближайшей ситуацией, и такие наступления, даже и часто возникая, остаются кратковре­менными вспышками.

Если один человек «ставит на место» другого в полном соответствии с общепризнанным правом на это, то все при­знаки этой разновидности наступления выступают ярче и полнее. Именно так обычно «ставят на место» родители детей, начальники подчиненных и воспитатели воспитан­ников. Но бывает, что один «ставит на место» другого, не имея на то общепризнанных или признаваемых партнером прав. В таких случаях требовательность обычно меньше, а сдержанность больше, или, наоборот, появляется некоторая истеричность. Отсюда - неповторимо своеобразные особен­ности каждого данного наступления «ставить на место».

Наиболее характерными общими признаками наступле­ний «ставить на место» являются те же, что типичны для всякого прямолинейного наступления; прежде всего навя­зывание инициативы и, следовательно, внимание, прикован­ное к партнеру, а в дополнение к ним: в теле - пристройки «сверху» (хотя бы в минимальной степени, но никак не пристройки «снизу»); в словесных воздействиях - преиму­щественно повышение голоса (в большей степени, чем укрупнение плана и уярчение лепки фразы) как предупре­дительная мера против возможной попытки партнера захва­тить инициативу. В этой «предупредительной мере» партнер иногда сразу видит позиционную претензию и начинает противодействовать с заявления: «Не повышайте голоса!»

Характерный для рассматриваемых наступлений обост­ренный ритм по ходу наступления все более обнажается в четкости оценок, в быстроте и резкости движений - широ­ких или, наоборот, скупых.

Иллюстрациями могут служить басни Крылова. Ведь мелкой драмой называл иногда Белинский крыловские басни. «...Басня представляет собой зерно лирики, эпоса и драмы...» (Л. Выготский. - 32, стр. 172 и 186).

Волк, очевидно, «ставит на место» Ягненка. Но в этом «позиционном» наступлении скрывается «деловая» цель -«хочется мне кушать». А что делает, оправдываясь, Ягненок? Тут возможны разные толкования: может быть, он надеется на снисходительность Волка и добивается «сближения»? Тогда, выпрашивая снисхождение, он жалок и беспомощен. А может быть, он ведет «деловое» контрнаступление и до­бивается от Волка, чтобы тот понял и усвоил (наступление «за будущее»), что претензии его лишены оснований? Тогда - «у сильного всегда бессильный виноват» - грубой, при­митивной силе противостоит сила разума, и она игнориру­ется, хотя превосходство ее очевидно.

В басне «Кот и Повар» наступает, конечно, Повар, Васька «трудится над курчонком» и, «мурлыча и ворча», обороняется. Наступление Повара, вероятнее всего, «пози­ционное» (а может быть, «деловое»?). Для того чтобы «ста­вить на место», оно многословно - в данной ситуации можно, «слов не тратя по-пустому», поставить на место. К тому же Повар вернулся с поминального обеда. Так что, вероятнее, он добивается, наоборот, «сближения», а точнее - «привлекает к себе» Кота. Тогда басня высмеивает не глупость, а именно краснобайство как таковое потому, что оно не слито с другими пороками, а выделяется на фоне добродетелей: доброты, справедливости, разумности, снис­ходительной терпимости.