
58-kniga
.pdfмеханизм. Фирма не может и не должна работать ради величия государства, у нее должны быть свои задачи.
Следовательно,кластерам необходимо обзавестись какими-то своими амбициями, и чем выше будет уровень их притязаний, тем полнее они смогут мобилизовывать и перераспределять на решающие направления ресурсы, тем значимее будут результаты. Однако традиционный русский менталитет осуждает завышенные групповые или индивидуальные притязания, требует их под- чинения общегосударственным и общенародным интересам»165.
Âсвете изложенного, обсуждение идеи имперскости, содержания современного имперского мышления представляется своевременным и продуктивным. Своевременным — потому что тень прежних империй является до сих пор существенным фактором общественного развития, а существование новых имперских (или проимперских) образований является реальностью. Продуктивным — поскольку такой анализ позволяет лучше понять закономерности и динамику современных доминирующих социальных процессов.
При обсуждении данной проблемы мы находим сторонников, противников и ученых, имеющих особый взгляд на предмет дискуссии. Так, М. Хазин говорит о глобальных проектах,
À.Дугин — о евразийстве, А. Бузгалин же идею о формировании современной российской империи называет утопией. Может быть, и утопия, но отрицать наличие желания быть непохожими на других, желания быть самими собой нельзя. Как нельзя не задуматься о феномене, который скрепляет крупные национальногосударственные образования, формирует чувство защищенности в настоящем и устойчивости в будущем. Очевидно и взаимодействие противоречивых центростремительных и центробежных тенденций: национальной суверенизации и образования крупных проимперских суперсистем под «крышей» глобализации.
Âэтой связи интересно взглянуть на судьбу империй и сопутствующих им идей и прогнозов. История знает ряд крупных имперских образований: Римская империя, империя
À.Македонского, империя Наполеона, Британская империя, Австро-Венгерская империя, Российская империя. Проимперский характер носили СССР, Германия 1930—1940-х гг., сейчас этот термин все чаще применяют к США. Что касается судьбы империй, то она поучительна: каждая из них прошла периоды
становления, развития, расцвета и заката. Причем закат одной империи неизбежно (!) приводил к возникновению новых. Другими словами, дух имперскости не исчезал, не терялся. Он лишь модифицировался и перемещался во времени и пространстве.
Не вполне объяснимы условия и факторы образования империй. Здесь нет препятствий ни географических, ни расовых, ни природно-климатических, ни идеологических, ни экономических, ни каких-то других. Трансцендентность — самое подходящее объяснение происходящего. Здесь нет места прогнозам. Все вырастает как бы из ничего и уходит как бы в никуда. Причем это относится и к точности прогнозов крупнейших мировых событий. Так, в XX в. не были спрогнозированы ни события 1917 г. в России, ни Великая депрессия 1929—1933 гг., ни расклад политических сил после 1939 г., ни начало в 1978 г. мощного поступательного развития Китая.
В нашей стране буквально единицы понимали, что перестройка, гласность и демократия, инициированные в 1986 г., закончатся, используя терминологию А. Зиновьева, катастройкой. А стремительный распад СССР оказался и для многих специалистов, и для обывателей еще более непредсказуемым, чем отмена монархии и Октябрьская революция в России в 1917 г. В результате Россия в начале XXI в. оказалась в перекрестье напряжений и противоречий современного мира. Именно здесь наиболее ярко проявляется столкновение цивилизаций, противоречивость смены общественно-экономической формации, противоречие в плоскости «население — территория», контраст нищеты и бедности и другие.
Все это говорит в пользу гипотезы о непредсказуемости дальнейшего развития России — в аспектах модели общественного устройства, темпов, форм и методов преобразований, тенденций и динамики политических и экономических процессов, в целом судьбы этой самобытной цивилизации.
Но есть вещи и очевидные. Во-первых, западные рецепты и ценности очень трудно приживаются на российской почве, причем до такой степени трудно, что с полным правом можно сказать: шаг вперед и три шага назад. Во-вторых, демократизация общественной и экономической жизни не приблизили нас к перспективной постиндустриальной модели развития, напротив, по целому ряду направлений запущены механизмы,
140 |
141 |
которые подрывают базу устойчивости и могут привести к саморазрушению и распаду общества и государства. В-третьих, в целом российская элита оказалась не готова нести бремя ответственности за судьбу страны. В-четвертых, попытки усиления государства и его институтов, наблюдаемые в последнее время, неизбежно актуализируют идею имперскости.
Изложенное позволяет нам сделать, по крайней мере, два вывода. Первый: Роосия по своим базовым характеристикам, принципам и механизмам функционирования, формам устройства и алгоритму мышления была и есть имперское образование. Это в полной мере относится к СССР. И всякие попытки изменить или, что еще хуже, отменить эти ее несущие конструкции, наталкиваются на все возрастающее сопротивление. Так было в 1917 г. Так происходит и сейчас. Второй: с одной стороны, империи создаются людьми, но с другой — это не рукотворное деяние, не продукт людей. Для того, чтобы возникла империя, требуется совпадение определенных субъективных и объективных факторов во времени и пространстве. И даже наличие всего этого недостаточно для создания и возвышения империй. Требуется еще нечто, очевидно, выходящее за рамки предмета экономической науки.
Такой взгляд на проблему имперскости, в частности, применительно к России, делает прогнозирование событий даже на среднесрочную перспективу, скажем, на 10—15 лет, делом весьма неблагодарным. Вместе с тем нельзя пройти мимо попыток укрепления государственности не только в границах собственно России, но и в других странах СНГ, а также в целом усиления центростремительных тенденций в Содружестве.
Для России СНГ — это великое евразийское пространство от Балтики до Тихого океана, которое оно осваивало в течение последних 500 лет. Здесь проживает, несмотря ни на какие коллизии, по сути единый народ, имеющий многочисленные элементы общей культуры, уходящей своими корнями в глубь веков, развитую толерантность, общий язык, взаимосвязанную хозяйственную систему.
В 1991 г. национальные элиты, взращенные на псевдодемократической демагогии, разрушили Советский Союз на глазах одурманенного и безмолвствовавшего в своей основе народа. Элиты торжествовали. Но сладость «свободы» и «национальной
независимости» стала скоро улетучиваться, как только выяснилось, что нужно уметь не только зажигательно говорить на митингах, но и брать на себя ответственность за решение многих проблем жизнеобеспечения новых государств. К тому же без «имперского» статуса решать эти самые проблемы значи- тельно сложнее.
Вывод из новейшей великороссийской истории состоит в том, что:
единство великого евразийского пространства обеспе- чивается все же не небесами, это, прежде всего, дело рук человеческих, и его необходимо охранять и оберегать, как охраняют свои территории другие проимперские цивилизации;
мы все, независимые и самостийные государства — члены СНГ, оказались вдруг, по выражению Н. Моисеева, на «задворках просвещенного мира»;
многие невзгоды и беды, обрушившиеся на народы и новые государства, — это плата за отказ от имперской идеи, которая доминирует в мире, плата за нашу раздробленность, что уже бывало в истории;
все мы, народы евразийского пространства, обречены жить в единстве, независимо от того, как оно, это единство, будет оформлено политически.
142 |
143 |

3.Академики за планово-рыночную модель экономики
Âразделе настоящей книги «Российские реформы и общемировые тенденции развития» мы уже приводили мнения многих ведущих российских экономистов о сформированной экономической модели в России и ее эффективности. Но каковы позитивные предложения? Как они учитывают острейшую демографическую проблему?
Прежде всего, необходимо отметить, что российская академическая наука в течение всего последнего двадцатилетия активно изучала процессы трансформации российского общества и экономики. Были выявлены причины социально-эконо- мического крушения России, разработаны рекомендации по корректировке курса реформ, разработаны модели и возможные сценарии будущего*.
Мнение российской академической науки по поводу происходящего в России и с Россией в целом однозначно: это катастрофа, но еще не гибель, выход есть. Академик Н. Моисеев это выразил следующим образом: «И ни одна другая страна, достигшая столь многого, не испытала ужас собственного, практически мгновенного разрушения, своего превращения в ничтожную и жалкую периферию современного мира. Причем это крушение было не следствием вторжения недругов или действия каких-либо злых сил. Оно — дело рук своих собственных граждан, которые обрекли тем самым и себя на многолетнее прозябание на задворках “просвещенного мира”.
Как это все произошло? И сможем ли мы вернуться однажды
êболее или менее благополучному существованию? И на какой основе это может произойти? А самое главное — сможем ли мы
* См., например: Моисеев Н.Н. Расставание с простотой. М., 1998; Федоренко Н.П. Россия. Уроки прошлого и лики будущего. М., 2001; Львов Д.С. Экономика развития. М., 2002; Абалкин Л.Россия: поиск самоопределения: Очерки. 2-е изд., доп. М., 2005; Глазьев С. О стратегии экономического развития России // Вопросы экономики. 2007. ¹ 5; Гринберг Р.С. Пятнадцать лет рыночной экономики в России // Вестник Российской академии наук. 2007. Т. 77. ¹ 7; Государственная экономическая политика и экономическая доктрина России. К умной и нравственной экономике: В 5 т. М., 2008.
144
когда-нибудь почувствовать снова уважение к самим себе. К своей стране, своей культуре, без чего не может жить ни один народ? И есть ли у нас силы, чтобы повернуть руль истории и сделать новый выбор? Есть ли у нас возможность выбора? Я верю — то, что произошло в нашей стране, не есть еще “выбор” России!»166.
Уже в самих поставленных Н. Моисеевым вопросах мы находим и многие ответы: учет своего исторического опыта, уважение к своей культуры, опора на собственные силы. «Обдумывая наши возможные перспективы, — делает основной вывод Н. Моисеев, — и те возможные действия, которые следует предпринять России, мы должны отдавать себе отчет в том, что поспешное вступление в мировую экономическую систему открыло действие насоса, выкачивающего все ценное из нашей страны — и капиталы, и ресурсы, и таланты. В сочетании с тяжелейшими климатическими условиями это объективно поставило нас на грань катастрофы. Если ориентироваться только на рекламируемые механизмы мирового рынка, то у России нет и не может быть никаких перспектив. Кроме как откатываться на периферию истории и согласиться с ролью полярных народов, оттесненных на север, и отказаться от надежд на цивилизованную жизнь без помощи богатых и благополучных народов»167.
Исходя из такого видения результатов реформирования и ценностных установок, формулируется и цель развития: «Ìû
должны четко заявить, что целью для нас должна быть экономика, основная движущая сила которой будет принципиально иной по сравнению с рыночным обществом массового потребления.
Вместо стремления к богатству и его символическим выражениям — стремление к высокому качеству жизни. А этого качества невозможно достичь индивидуально, не повышая одновременно качество жизни окружающих»168.
Академик Д.С. Львов сформулировал и конкретные неотложные проблемы, которые необходимо решать:
основным источником национального богатства России являются не труд и не капитал, а природная рента, что предполагает наличие особого экономического механизма;
возрастание роли научно-технического прогресса и необходимость интеграции научного потенциала страны;
отказ от сырьевой парадигмы и перевод экономики России на рельсы научно-технического развития;
145
ориентация механизма управления на первоочередное развитие внутреннего рынка;
«следует иметь в виду, что у магистрали, ведущей Россию в будущее, нет поворотов к советскому социализму. Но она не лежит и на пути капитализма……¾ А следовательно, весь хозяйственный механизм должен быть развернут к человеку, направлен на первоочередное решение социальных проблем»;
ликвидировать недопустимо высокую социальную дифференциацию населения;
отказаться от нынешней политики регионального управления, как безответственной политики разрушения исторически сложившихся укладов жизни людей;
переход к системе управления национальным имуществом, которая провозглашает освященный историей принцип: то, что в России от Бога, — должно принадлежать всем! А следовательно, земля, природные блага должны быть общественным достоянием 169.
Особо следует остановиться на идее Д.С. Львова о рентном доходе. По его расчетам, в отличие от многих других стран, основной вклад в прирост нераспределенной (чистой) народнохозяйственной прибыли вносит не доход от труда и даже не капитал, а именно рента. На ее долю приходится 75 % чистой прибыли, тогда как на капитал — 20 %, а на труд — только 5 %. Причем большая часть рентного дохода России сегодня оказалась приватизированной. «Но ведь рентный доход не является “делом рук человеческих”. Его главная составляющая — природ-
ная рента — не результат непосредственной трудовой и предпринимательской деятельности, коммерческих рисков и т. п. Это то, что в России от Бога, а поэтому с морально-этических, общече- ловеческих и нравственных принципов, должно принадлежать всем!
Но действующий экономический механизм позволяет этот доход аккумулировать в руках ограниченной по своей численности (5—7 %) околовластной финансовой и преступной (Ì.Ã.) элиты. В результате, более 90% населения страны лишены доступа к природному общественному благу, дарованному ему свыше!
Эта, в высшей степени безнравственная акция разрушает исторические представления людей о социальном мире и справедливости…¾ Для прорыва страны в будущее, нужно сделать
решительную ставку на рентный доход России. Только развернув нынешний поток финансовых ресурсов от “избранных” ко всем, мы сумеем обеспечить устойчивый рост национальной экономики, повышение благосостояния наших граждан»170.
Вот тогда, по мнению Д.С. Львова, и будет решена проблема депопуляции России: «Переход к нравственной экономике невозможен без осознания летальной опасности продолжения нынешнего курса реформ и необходимости ограждения общества от безнравственных лидеров. И сделать это должны соответствующие законы, возлагающие на власть предержащих всю меру ответственности вплоть до уголовной, за выполнение принятых на себя общественных обязательств. Нужны и многие другие законы, регламентирующие “правила игры” в пределах поля совмещения общественных и личных интересов.
Вот тогда вымирание народа прекратится (Ì.Ã.), нравственный климат в экономике и обществе восстановится»171.
О невозможности в координатах действующей криминальнолиберальной модели функционирования российской экономики приостановитьвымирание населенияговорити академикЛ.И. Абалкин: «Для России не подходят программы экономической стабилизации и последующего подъема, разработанные по типовым методикам и стандартным образцам. Сам объект и сама ситуация нестандартны. Более того, любая программа, не учитывающая исторического своеобразия страны, ее социокультурных особенностей, господствующих стереотипов массового сознания и поведения, окажется неизбежно бесплодной и нереализуемой»172.
По мнению российских ученых, у России имеется необходимый интеллектуальный потенциал и необходимые ресурсы, чтобы вырваться из объятий нынешних реформ, ведущих страну, народ и государство к гибели. Говоря о ресурсах и о том, почему у бизнеса и власти полная апатия к реальному сектору экономики, академик Р.И. Нигматулин и Б.И. Нигматулин пишут: «Сейчас стали говорить, что чистая прибыль нефтяных компаний составляет всего 20 %, имея в виду 20 % от цены нефти. Это примерно верно: 115 долл./т от 440 долл./т составляет 26 %, но зна- чительность прибыли (рентабельность) определяется отношением не к цене, а к расходам. А расходы на производство нефти, даже будучи завышенными (100 долл./т вместо 60 долл./т), много меньше цены. То есть даже по отношению к завышенным
146 |
147 |
расходам рентабельность нефтяного производства аномально высока: 117 %, а по отношению к более приемлемым расходам она сверхизбыточна: 200%. А это уже ближе к наркобизнесу. Ведь рентабельность даже в 20 % считается высокой.
Государство должно найти в себе волю добирать сверхдоходы и направлять их на развитие народного хозяйства. Иначе отечественному производству грозит гибель»173.
Куда направлять ресурсы от сверхдоходов, тоже определено. Академик С.Ю. Глазьев указывает: «Ресурсы, находящиеся в распоряжении нашей страны, позволяют вырваться из складывающейся колониальной зависимости. Выход видится в переходе на магистраль современного экономического развития — инновационный путь продвижения вперед. Отправная база подобного маневра существует — 70 млрд долл. ежегодных рентных платежей за поставки энергоносителей и серьезные заделы в ряде прорывных научно-технических областей (нанотехнологии, системы искусственного интеллекта, современная молекулярная биология и генная инженерия). Последние составляют ядро нового технологического уклада, идущего на смену сложившемуся информационно-электронному»174.
Ю.М. Осипов, говоря о возможном выздоровлении России, определяет основную магистраль движения вперед, преодоления хаоса: «Россия переживает кризис, причем всего сразу, всей своей целостности, но¾ казавшийся еще каких-нибудь пять лет назад, а то и вовсе чуть ли не год с небольшим, совершенно смертельным, кризис, благодаря определенной стабилизации страны в 2000-е гг., далеко и не стихийной, обрел характер всего лишь острой болезни, за которой следует неминуемое выздоровление. Какое же? Именно, именно: национальное! Новая Россия — новая российская нация — новое национальное государство — новая империя — новая российская цивилизация»175.
Особо следует остановиться на видении российской академической наукой экономического механизма национального хозяйства. Хозяйства, которое обеспечит расширенное воспроизводство населения. В развитых странах мира это давно уже не подлежит обсуждению, в смысле что лучше: рынок или план — наилучшие условия для эффективного хозяйствования дает рыночная экономика, но это означает, что государство должно создать условия для конкуренции, без которой не может быть
никакой рыночной экономики. А создать конкуренцию возможно только через активную стимулирующую и регулирующую роль государства, формирование и поддержку многообразия форм собственности. «В современных условиях, — пишет Л.И. Абалкин, — регулирующая роль в развитии общества отводится не только рыночному механизму, но и более широкой системе воздействий. Здесь сказываются участие государства с более или менее развитой системой регулирования, включая прогнозирование развития экономики, определение приоритетов в научнотехнической политике и образовании, влияние Центрального банка, проведение жесткой антимонопольной политики.
Антимонопольные меры — классический пример государственного вмешательства в экономику во имя сохранения могучей движущей силы конкуренции»176.
Основное содержание системы государственного регулирования, необходимой российской экономике, раскрывает академик В. Полтерович: «Использование индикативного планирования — характерная черта экономик, которым за последние 60 лет удалось из развивающихся стать развитыми. В их числе восточно-азиатские «тигры»: Япония, Южная Корея и Тайвань. Активная промышленная политика в Сингапуре также основывалась на периодически составлявшихся планах¾ Эти страны сумели за два десятилетия сократить отставание от США по душевому ВВП на 30 пп. или более при начальном уровне около 20 %. Аналогичного успеха добились три европейские страны: Греция, Испания, Португалия, и во всех трех на начальных этапах также составлялись индикативные планы. Весьма развитая система индикативного планирования функционировала в послевоенной Франции¾ Основное значение системы индикативного планирования состояло не в формировании ориентировочных показателей или государственных инвестиций самих по себе, а в том, что она представляла собой регулярный механизм для взаимодействия правительства, ассоциаций бизнеса, профсоюзов и объединений потребителей, способствовала укреплению взаимного доверия и в конечном счете — достижению консенсуса и координации усилий»177.
О необходимости введения планово-рыночной модели экономики прямо говорит С. Дзарасов: «Надо сравнить то, что построили большевики (с планом — Ì.Ã.) çà 13 ëåò (1928—1940)
148 |
149 |
с тем, что построили новоявленные собственники (с рынком — Ì.Ã.) за 16 лет (1992—2007), и ответить себе на вопрос, почему были достигнуты столь разные результаты. Заполучив несметные активы гигантской страны, новые собственники стали переводить их за кордон, умножая богатства своих зарубежных благодетелей. В одной только Англии свыше ста тысяч россиян приобрели недвижимую собственность более чем на миллион фунтов каждый, не считая всего остального, в том числе находящегося на их счетах. А сколько всего еще есть в других странах? Наши богачи — глубоко чуждые нам люди. Они живут не здесь, а за рубежом, их жены шокируют безумными тратами местное население. Ничего удивительного. Реформы для этого и проводились. Не исключаю, что их проектанты в Вашингтоне, видя в наших трудностях свои успехи, посмеиваются теперь в кулак.
Что касается утверждения о более высокой эффективности частнойсобственности,тооноопровергаетсяопытоммногихстран…¾ Принятая нами модель экономики, по которой рынок сам
собой все делает наилучшим образом, на деле оказалась троянским конем. Она исключает потенциал роста, а следовательно, возможность развития страны…¾
Планово-рыночная модель представляет собой золотую середину между крайностями жесткой централизации советского типа и действующего по воле волн самопроизвольного рынка. По ней, как было показано выше, развиваются Китай, Вьетнам, Индия. Еще раньше на этот путь встали Япония и Южная Корея. Многие другие страны также в разном соотношении используют плановые и рыночные механизмы. То же самое нужно делать и нам»178.
Как видим, позиция российского академического сообщества состоит в том, что для выхода из системного социальноэкономического и демографического кризиса необходимо создать и реализовать модель экономики, сочетающей плановые и рыно- чные начала, отечественный и зарубежный опыт, учитывающую специфику России: историческую, духовно-нравственную, территориальную, ресурсную, природно-климатическую, геополитическую. Российские академики выступают за рыночную экономику, но против рыночного общества.
4.От социализма к капитализму и дорога обратно?
Âмире,и вРоссии,вновьусиливается притягательностьсоциалистических идей. И этому есть вполне конкретное объяснение.
Разрушение Советского Союза не уничтожило и не могло уничтожить идеи народовластия и гуманизма, составляющие ядро социалистической доктрины, стремление людей к свободе
èсправедливости. Как крах СССР не есть еще конец истории, так и ликвидация социализма в рамках европейского социалистического содружества не означает, что социалистические идеи нигде в мере не реализуются. Напротив, имеются предпосылки для их возврата и в Россию.
Гуманизм имеет глубокие корни в России, обусловленные особенностями ее исторического развития, особенностями духовного склада людей, проживающих на этом евразийском пространстве. Ведь «гуманизм — свободная ассоциация всесторонне развивающихся индивидов, уже не состоящих друг по отношению к другу в каких-либо отчужденных, производственных отношениях. Их отношения друг к другу — это чисто человеческие отношения в их совместной деятельности по овладению формами общественного сознания, по реальному воплощению в жизнь заоблачных до этого идеалов Истины, Блага, Красоты»179. И ничего лучшего, чем реальный гуманизм, являющийся идеалом социализма, челове- ческая мысль еще не выработала. В литературе отмечается, что «российская цивилизация сохранила теоретические, нравственные
èжизнедеятельностные элементы, способные стать основой формирования мировоззрения нового гуманизма как реальной принципиальнойАЛЬТЕРНАТИВЕформирующемуся глобальномумиру бессмысленного и бесчеловечного потребления»180.
Âто же время «разговор об альтернативах — это разговор о принципах. А принципы — это и есть идеи. Совместима ли идея коммунизма с тенденцией истории или нет? В этом суть дела. Реализация идеи — это другой вопрос, ибо тенденция не обязательно реализуется позитивно. Чаще она реализуется именно негативно, и тогда она принимает облик “призрака”.
Принцип коммунизма, строго говоря, только один (и призрак тоже только один), хотя выражать его можно по-разному. На языке старой философии и этики так: “Человек — самоцель”.
150 |
151 |
На языке философииМаркса так: “Всестороннее развитиекаждого есть условие всестороннего развития всех”. Этот принцип влечет за собой инверсию всех основных категорий»181. Понятно, что такие представления далеки от идеалов и целей, реализуемых в современной России. Но это не означает, что поворотневозможен.
Притягательность социализма своеобразно объяснил один из его идейных противников Фридрих А. фон Хайек: «Основной момент моей аргументации состоит в том, что мораль, включающая в себя особые институты собственности, свободы и справедливости, не является творением человеческого разума. Она, скорее, обобщает культурно приобретенное наследие, с чем нежелали соглашаться в большинстве своем интеллектуалы ХХ в. Влияние рационализма было настолько основательным, что любой образованный интеллигент, вероятнее всего, сегодня не только рационалист, но и социалист (независимо от наличия самой этикетки).
Чем выше по интеллектуальной лестнице, тем более вероятны социалистические убеждения. Рационалисты стремятся быть интеллигентами, а интеллигенты стремятся стать социалистами (Ì.Ã.).
Возникающее поначалу удивление по поводу такой закономерности исчезает, как только мы отдадим себе отчет в том, что интеллигенты склонны переоценивать разум, они приписывают все заслуги нашей цивилизации разработанным планам, а не следованию традиции. Они также находят возможным элиминировать все нежелательные побочные аспекты, применив дополнительную дозу разумной рефлексии, так называемую “рациональную координацию” наших усилий. Это ведет к признанию необходимости централизованного планирования экономики и контроля, образующих ядро социализма»182. Учитывая еще сохраняющийся достаточно высокий образовательный потенциал российской нации, традиционную тягу к образованию российского человека, становится понятным, почему на выборах за левые партии в современной России все больше голосуют люди образованные.
Росту социалистических настроений в современной России способствует и двадцатилетняя практика строительства капитализма в стране на рубеже ХХ—ХХI вв. Об этом аргументированно пишет один из патриархов отечественной экономической науки Н.Д. Колесов: «Что дало возвращение капитализма в Россию? Второе пришествие капитализма не позволило решить какие-либо серьезные социально-экономические проблемы,
а наоборот, усугубило экономическое положение России. Оно не сопровождалось появлением новых производительных сил и новых, более эффективных, форм хозяйствования. Капитализм оказался неспособным к быстрому и устойчивому экономическому росту и период застоя сменился экономическим развалом, экономической разрухой, когда останавливаются заводы и фабрики, растет безработица, с возрастающими перебоями работает транспорт, распадаются научные коллективы, сокращаются научные исследования, хиреют образование и здравоохранение, разваливается армия¾ Их тянет за собой умирающая экономика. Капитализм не показал никаких созидательных функций ни в одной отрасли, ни в одной сфере жизни, наоборот, он раскрыл свою большую разрушительную силу. Он не может даже сохранить то, что создано до него.
Сравнение капитализма и социализма в России идет не в пользу капитализма»183.
Поэтому «сегодня едва ли можно сказать, что Россия уже нашла свое “место под солнцем” и определилась со своей общественной системой, возникшей после государственного переворота в декабре 1991 г. За прошедшие 16 лет наш народ сполна испытал внезапно свалившиеся на него “прелести”новоявленного капитализма. Из бутылки был выпущен злой дух наживы, безнравственности, бездуховности, коррупции и криминала. Вся личная и общественная жизнь бешено завертелась вокруг денег и наживы, почти половина населения России оказалась за чертой бедности, в экономике утвердилась нефтегазовая модель “роста без развития”, стране не удалось вернуть даже тот экономический уровень, который существовал в 1990 г., ничего не было сделано, чтобы снять страну с “нефтегазовой иглы” и стать на путь развития высоких технологий. Народ был самым бессовестным образом ограблен, громадный массив национальных богатств был беспрепятственно выведен за рубеж, в основном в США. При режиме Ельцина были забыты и преданы анафеме не только социалистические и социальные ценности и идеалы, наработанные столетиями европейской цивилизацией, но и отброшены как ненужные национальные интересы и традиции страны, благосостояние народа.
Как тут не задуматься о том, что мы имели в прошлом, что мы имеем в настоящем, и представить, каков может и должен быть путь России в будущем»184.
152 |
153 |
Нельзя не сказать о глобальном аспекте рассматриваемой |
Японии — 7,24 %; |
проблемы. Дело в том, что решение глобальных проблем циви- |
Индии — 5,39 %; |
лизации, которые все более обостряются, невозможно решать |
Бразилии — 2,8 %; |
на основе либеральных принципов, посредством рынка, меха- |
России — 2,3 %. |
низма спроса и предложения, конкуренции. Напротив необхо- |
А по итогам 2006 г. аналогичные показатели составили: |
димы все более согласованные действия в экологической, |
ÑØÀ — 19,7 %; |
социальной, энергетической, экономической и иных сферах |
ÊÍÐ — 15,1 %; |
международных отношений. Это не может не накладывать |
ÅÑ — 14,6 %; |
отпечаток на внутренние процессы в национальных государ- |
Японии — 6,3 %; |
ствах. Не может быть обеспечена гармония во внешних отно- |
Индии — 6,28 %; |
шениях, если внутри царят хаос, непредсказуемость, эгоисти- |
России — 2,6 %; |
ческий интерес. Но «оставаясь в рамках прежней модели (рынок, |
Бразилии — 2,57 % 186. |
ставший тотальным, наемный труд и капитал, превратившийся |
Как говорится, почувствуйте разницу. Остается только доба- |
в глобальный и корпоративный, парламентаризм, трансфор- |
вить, что до либеральных реформ в России наш ВВП превосхо- |
мированный в политическое манипулирование, “человек эко- |
дил китайский примерно в 2 раза. После проведения либераль- |
номический”, стремящийся к максимизации выгоды и мини- |
ных реформ мы отстаем от социалистического Китая по объему |
мизации затрат труда), человечество не сможет ответить на |
ВВП уже в 6 раз! Ухудшилась и качественная структура нашего |
вызовы глобальных проблем и обеспечить переход всех к новому |
ВВП, и по сравнению с китайским, и по сравнению с советским. |
обществу, обществу знаний. Он возможен, ибо в рамках новых |
В это же время Китаем успешно решена острейшая демографи- |
социальных движений (от всемирной интеллектуальной сети |
ческая проблема — перенаселение страны. Создана и реализуется |
сторонников бесплатного программного обеспечения до много- |
перспективная устойчивая модель управления демографическими |
миллионного движения безземельных крестьян Латинской |
процессами. Какие еще нужныдоказательства необходимостиухода |
Америки) и старых НПО, новых левых партий и молодежных |
от крайне неэффективной в социально-экономическом и демог- |
инициатив зреет тот субъект социального творчества, который |
рафическом отношении либеральной модели развития страны, |
уже начал работу по выращиванию предпосылок социализма»185. |
выбранной нынешней нефтегазовой элитой России? |
Весомым аргументом в пользу социалистической планово- |
Ñ позиций необходимости решения острейшей демографи- |
рыночной модели является беспримерный опыт социалистичес- |
ческой проблемы в нашей стране социалистическая модель хозяй- |
кого Китая за последние 30 лет — 1978—2008 гг. Особенно убий- |
ствования имеет несомненные преимущества: изъятие природной |
ственно сравнение социалистической экономики Китая с капи- |
ренты и ее распределение на нужды населения и реальногосектора |
талистической экономикой России. Для примера возьмем годы |
экономики, планирование, прогнозирование и регулирование |
«бурного» экономического роста в России, когда, как заявляет |
социально-экономических процессов, создание условий для раз- |
один небезызвестный российский политик, можно ставить амби- |
вития и самореализации человека (здравоохранение, образование, |
циозные задачи и которые мы называем «годы упущенных воз- |
наука, жилье, рабочие места), — во всех компонентах, необходи- |
можностей»: 2000—2008 гг. По данным Международного валют- |
мых для сбережения и роста народонаселения. |
ного фонда (МВФ) в 2000 г. доля в производстве мирового вало- |
Мировой финансово-экономический кризис, начавшийся |
вого внутреннего продукта (ВВП) составляла соответственно: |
в 2008 г., еще более обнажил родовые недостатки и ограничен- |
ÑØÀ — 21,4 %; |
ные возможности капитализма, либеральной идеи в целом, осо- |
стран ЕС «зоны евро» — 16,9 %; |
бенно в ее криминально-олигархическом исполнении в России. |
Китая — 11 %; |
|
154 |
155 |

5.Возможности постиндустриальной модели
Â1973 г. в США была впервые издана книга американского социолога Д. Белла «Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования», сделавшая его знаменитым. В СССР к ней было настолько настороженное отношение, что она была издана на русском языке тиражом всего в 300 экземпляров и с ограниченным доступом. Для массового читателя на русском языке она стала доступной только в 1989 г.
Что же написал в своей книге Д. Белл, сделав ее недоступной советскому читателю и совсем не рекламируемую для чтения
âсовременной России. Д. Белл в своей книге, в частности, утверждает: современное общество вступает в период своего глубинного качественного изменении, когда устаревают институты частной собственности и рынка; происходит переход от преимущественного производства материальных благ к преимущественному производству услуг и информации; наука превращается в важнейший двигатель экономики и решающий фактор развития цивилизации; бюрократическая природа советского общества является одним из тормозов его поступательного развития. «В результате постиндустриальных трансформаций, — пишет Д. Белл, — происходит изменение социальной структуры общества, внедряется более современная технология и научные исследования самым непосредственным образом увязываются с прикладными целями. Однако представляется маловероятным, что наука, как “республика добродетели”, способна поднять моральный дух общества; скорее рухнут этические устои самой науки. Это означает, что общество остается без высшей идеи, дающей людям ощущение цели, без точек опоры, придающих обществу стабильность и наполняющих смыслом человеческое существование.
Âсущности, смысл постиндустриальной трансформации заключается в усилении инструментальной власти, власти над природой и в какой-то степени власти над человеком»187.
За прошедшие 25 лет социологические прогнозы Д. Белла во многом подтвердились. Как и тогда, они находятся в противоре- чии с доктринерскими установками господствующей идеологии в России (тогда коммунистической, сейчас либеральной). Это дает основание утверждать, что есть объективные общемировые
156
социальные, технические, технологические процессы и все, что им не соответствует, рано или поздно потерпит крах, будет снято неумолимым ходом развития человеческой цивилизации. Относительно возможностей постиндустриального общества в решении демографических проблем, в частности в России, скажем что они значительно большие, чем в обществе рыночном, поскольку в нем усиливается сознательный элемент. «Политическая сущность возникающего постиндустриального общества, — делает вывод Д. Белл, — носит коммунальный характер в той мере, в какой его социальные цели и приоритеты, а также национальная политика направлены на реализацию соответствующих целей. Это скорее социологизирующее, нежели экономическое общество, ибо критерии индивидуальной полезности и максимизации прибыли становятся подчиненными более широким концепциям социального благосостояния и интересам сообщества — особенно по мере того, как побочные эффекты экологического опустошения умножают социальные издержки и угрожают жизненным удобствам»188.
Постиндустриальная парадигма за прошедшие четверть века получила свое дальнейшее развитие *. Была разработана концепция постэкономической общественной формации, в процессе формирования которой, по мнению ее сторонников, происходит: а) вытеснение труда и замещение его творческой деятельностью, как более высокой формой человеческой активности; б) диффузия стоимости и преодоление стоимостных отношений, вместе с ликвидацией труда, являющегося ее субстанцией; в)преодоление эксплуатации человеком человека, которое осуществляется в процессе устранения труда как основного вида челове- ческой деятельности, превращением его во внутренне свободную деятельность, в творчество 189. В таком постэкономическом обществе преодолеваются рыночные отношения, преодолевается частная собственность и доминирующей становится личная собственность, «¾формирующийся класс нематериалистически ориентированных людей, не ставящих своей основной целью присвоение вещного богатства, обретаетреальный контроль над процессом
* Ñì.: Иноземцев В.Л. К теории постэкономической общественной формации. М., 1995; Иноземцев В.Л. За пределами экономического общества. М., 1998; Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология / Под ред. В.Л. Иноземцева. М., 1999.
157

производства, и все более значительная часть общественного достояния перераспределяется в его пользу. Не определяя обогащение в качестве своей цели, представители нового высшего класса получают от своей деятельности результат, к которому не стремятся. В то же самое время члены общества, не обладающие ни способностями, необходимыми в высокотехнологичных производствах, ни образованием, позволяющим развивать способности, пытаются решить задачи материального выживания, ограниченные вполне экономическими целями»190.
Как будут решаться демографические проблемы в таком обществе, можно только догадываться, учитывая высокий образовательный потенциал членов общества, их заряженность на творчество и преодоление ими материальных интересов. Применительно к России, настораживают предложения в рамках данной концепции по решению проблемы демографически быстро развивающихся государств мира, неспособных не только создать условия творческой деятельности для всех, но и элементарно прокормить собственное население: «Единственный реальный выход мы видим в действиях, скоординированных в рамках мирового сообщества и направленных на устранение экологических и гуманитарных опасностей, исходящих из слаборазвитых регионов мира. Сегодня человечество признает возможным использовать силы Организации Объединенных Наций для предотвращения организованного насилия и этнических конфликтов. В ближайшем будущем должно созреть понимание необходимости также солидарно реагировать на нарастание неспособности целых стран обеспечивать свое население необходимыми средствами существования и поддерживать должное состояние среды обитания. Такое реагирование должно быть жестким и эффективным: экономическая помощь поступает при условии прекращения суверенитета национальных правительств над терпящими экономическое и экологическое бедствие территориями и передачи управления ими в руки международной организации (например, НАТО, применительно к России — Ì.Ã.) или отдельных стран¾ (США, например — Ì.Ã.)»191.
В заключение отметим, что формулируемые установки постиндустриального и постэкономического общества при всей их привлекательности все же, на наш взгляд, устремлены в будущее, а острейшую демографическую проблему в России,по сутипроблему ее места в современном мире, необходимо решать уже сегодня.
6.Устойчивое развитие как панацея
Âпоследние 20 лет активно разрабатывается концепция устойчивого развития. Представленная группой экспертов по поручению специального комитета ООН во главе с премьерминистром Норвегии Г.Х. Брундтланд, концепция устойчивого развития увязывала экономическое развитие и экологию. Устой- чивое развитие определялось как «продолжительное беспрерывное развитие, которое обеспечивает потребности нынешнего населения без вреда для обеспечения потребностей будущих поколений»192. Первоначально экологический аспект превалировал во многих работах отечественных (и зарубежных) ученых, посвященных данной проблеме, что объясняется нарастанием глобальных экологических проблем и постепенным исчерпанием
âмире доступных природных ресурсов, их удорожанием *. При этом справедливо отмечался выдающийся вклад России
âсохранение экологической устойчивости планеты. По запасам основных видов природных ресурсов Россия — одна из самых богатых стран мира. Она занимает 1-е место в мире по запасам нефти, газа и леса на душу населения, 2-е место — по запасам угля и железной руды, 3-е по запасам пресной воды. Россия является крупнейшей экологической кладовой планеты. Природная экосистема России в 2,2 раза превышает природные экосистемы таких стран, как США, Канада, Австралия, Бразилия. В то время как экологический потенциал России вносит положительный вклад в мировое экологическое равновесие (+3,3 %), как и Канады, Австралии, Бразилии, вклад США отрицательный (–4,5 %)193.
Постепенно в исследованиях акцент стал все более переноситься с экологии на экономику, безопасность и благополучие
человека. Так, например, Е.А. Орехова пишет, что «устойчивым
* См.: Экологическая альтернатива / Под общ. ред. М.Я. Лемешева. М., 1990; Урсул А.Д. Путь в ноосферу (Концепция выживания и устой- чивого развития цивилизации). М., 1993; Экологические императивы устойчивого развития России. Серия «Россия накануне ХХI века». Вып. 5. СПб., 1996; Моисеев Н.Н. Агония России: есть у нее будущее? Попытка системного анализа проблемы выбора // Зеленый мир. 1996. ¹ 12; Василенко В. Экологические основания государственного устройства и стратегия устойчивого развития России // Зеленый мир. 2006. ¹ 21—22 и др.
158 |
159 |