3. Кризис системы принятия решений

В практически политическом плане современный кризис государственности — это кризис перегрузки аппарата принятия решений. С организационной точки зрения — отсутствие саморегулирующихся подсистем на среднем или нижнем уровнях общественной иерархии создают такую ситуацию, когда даже самый малый конфликт превращается непосредственно в правительственную проблему. Возникает парадокс: если ранее традиционно считалось, что власть государства находится в прямой зависимости от числа решений, которые оно способно принять, то сегодняшняя ситуация свидетельствует о том, что чем больше решений принимает современное государство, тем оно оказывается беспомощнее. Ведь решения не только приносят власть, они расширяют поле уязвимости этой власти.

В качестве примера растущей деградации современной системы принятия решений Крозье приводит сравнение эффективности хода и результата двух разновременных процессов принятия решений в Париже 1890-х годов по поводу строительства во французской столице первой линии метро и 1960-х годов по поводу строительства новой региональной системы скоростного транспорта. Сравнение оказывается не в пользу современной системы принятия решений. Проект 1890-х годов принимался хотя медленно и трудно, но он оказался выгодным обществу. Проект 1960-х годов принимался в обстановке секретных переговоров, без открытого политического обсуждения, с огромным количеством лоббистских сделок и внутрибюрократических конфликтов. И результат оказался намного менее выигрышным в социальном, экономическом и финансовом выражениях.

В условиях перегруженности системы принятия решений и запутанности этого процесса управленцы стремятся использовать эту ситуацию как “дымовую завесу”, которая скрывает управляющих от управляемых и позволяет им чувствовать себя вольготно, свободно и безответственно, не принимая фактически ни одного серьезного решения. При этом общество оказывается в таком состоянии, когда никто ничего не контролирует.

Запутанность отношений приводит к тому, что падает доверие народа по отношению к правительству, органам управления и к самому режиму правления в целом. Растет отчужденность граждан от политического процесса, а результатом этого становится дальнейший рост безответственности поведения чиновников и управленцев. Возникает порочный круг — основа бюрократического кризиса, причем бюрократического кризиса политического или системного, а не технологического уровня.

Политический кризис такого рода подпитывается противоречием в функционировании системы принятия решений и системы их реализации. Дело в том, что в обеих системах действуют два совершенно различных типа рациональности.

На верхнем уровне принятия решений последние зависят от игры, направленной на формирование политических коалиций, от ресурсов (материальных, интеллектуальных и проч.) самих участников этой игры, от властно-иерархических позиций участников игры и т.д. Важно то, что участники здесь в общем и целом одни и те же, их число относительно ограничено и правила игры достаточно стабильны, относительно открыты и всем известны. А потому можно почти всегда предугадать результат этой игры с большей или меньшей степенью вероятности.

Что касается игры по реализации принятых решений, то ситуация здесь совершенно другая. Нижние эшелоны представлены множеством самостоятельно действующих актеров, стратегия поведения которых мотивируется индивидуально понятым “рациональным расчетом”. Игра по поводу создания коалиций здесь практически отсутствует. Но ведь именно процесс формирования коалиций в широком смысле слова есть процесс созидания гражданского общества.

Сами коалиции можно рассматривать как первичные формы социальной организации (142). По мере их упрочения, структурирования и институализации они превращаются в стабильные организационные формы, которые являются важнейшей составляющей формирования “гражданского общества”. Именно коалиции являются основой образования групп интересов в обществе, которые в конечном счете при удачном стечении обстоятельств преобразуются в общественные организации, партии и институты (143).

Ситуация в современном обществе осложняется из-за недостатка промежуточных соединительных звеньев между верхом и низом. В условиях отсутствия организаций, или, по мысли Крозье, подсистем “среднего уровня”, которые способствовали бы наведению мостов между верхом и низом и тем самым временно адаптировали бы обе разновидности “игры”, общество оказывается в атмосфере постоянного воспроизводства социального, политического и электорального конфликта.

Проблема состоит в том, что оба уровня — высший политический уровень принятия решений и уровень их реализации — часто полностью несовместимы в своих правилах игры. Это обстоятельство приводит к полному краху процесса коллективной регуляции человеческой деятельности. Политико-административные регуляции функционируют в рамках порочного круга — реальное бюрократическое правление отделено как от идеологической политической риторики, так и от реальных нужд граждан, что усиливает отчуждение граждан и увеличивает безответственность бюрократического управленческого аппарата, и оба эти процесса только мешают формированию стабильного избирательного консенсуса граждан.

Отсутствие консенсуса граждан неизбежно делает необходимым для вновь избранного руководства снова и снова обращаться к бюрократическому воздействию на граждан через указы и предписания, поскольку нужно управлять множеством людей, которые в общем и целом не принимают предлагаемых им новых правил игры. Поскольку в таком случае социальный контроль осуществляется через сильное бюрократическое давление, то не может возникнуть и речи о возможности формирования хотя бы минимального демократического избирательного консенсуса. Постоянный крах попыток создания консенсуса становится самой знаменательной чертой общества и хода избирательного процесса в нем.

Последствия функционирования этого порочного круга, поистине катастрофические — в таких странах постоянно воспроизводится электоральная ситуация, когда значительная часть избирателей на выборах вновь и вновь голосует за экстремистские партии (либо крайне левого, либо крайне правого толка), что не дает возможности создать платформы для нормального равномерного функционирования демократического процесса.

Описанную ситуацию переживает ныне Россия и ситуация эта усугубляется процессом федерализации, который усиливает значение местных бюрократических аппаратов власти, так как контроль над ними со стороны центра ослаблен, а потому бюрократический тип развития в стране укореняется и укрепляется еще более.

Выходом из такого порочного круга бюрократического политического кризиса, по Крозье, является изменение “природы игры” — разрыв порочного круга бюрократического давления руководства и недоверия граждан. Осуществить это возможно, считает Крозье, с помощью новой стратегии социальной трансформации.

Модель описания социальных процессов принятия решений, предложенная Крозье, очевидно, относится к периоду недостаточной демократической структурированности общества, т.е. к такому этапу становления демократического общества, когда в верхних эшелонах власти еще не конституировалась четкая многопартийная структура и идет острая борьба сил, а внизу не произошла структурализация общества в форме различных общественных организаций, институтов, объединений. Другими словами, речь идет о периоде, когда демократической структуры общества как таковой нет. Это по сути — период революций или острых кризисов. Именно для этих эпох характерна частая сменяемость правительства, перевороты, бунты, мятежи, брожение общественного сознания, смута.

Цель прогрессивной динамики любого общества — его стабилизация, т.е. с точки зрения организационного процесса структурирование множества разнообразных интересов в форме институтов и организаций или на четкой программно-партийной основе, или в качестве вольноопределяющихся движений по интересам на более или менее долговременной основе. Этот процесс, иначе, есть процесс формирования коалиций в обществе в широком смысле слова.

Коалиции имеют законы развития и результаты их “игр” и взаимодействий вычисляются с достаточной степенью вероятности. А это и есть прочная основа устойчивого и спокойного реформационного процесса в обществе, предполагающего плавное, постепенное эволюционирование на постоянной основе. Если иметь в виду эту перспективу развития общества, то в игровой коалиционной модели объяснения созидания нового общества можно было бы видеть хорошее дополнение к поискам направления выхода из бюрократического кризиса на уровне индивидуальных взаимодействий.