TMO (3)

28 Постколониальная теология в ТМО Siba Grovoguy “Beyond Eurocentrism and Anarchy: Memories of International Institutions and Order" 2006

1. Проблема международных отношений: как наука утратили объект и предмет и превратились в науку обо всем.

2. Предметом изучения Grovoguy является: как западные политические институты срабатывают на Востоке

Grovoguy- противник монополии одной из школ международных отношений в трактовке тех или иных событий/причин..

3. Grovoguy- антрополог, поэтому и в своих работах он основывается на антропологических принципах. (Антропология- наука о человеке; исследование разнообразия культур человеческих обществ (преимущественно примитивных)). Учитывая тот факт, что антропология основывается на культурном аспекте, то при анализе событий следует разделять культуры и цивилизации, что позволит вовлекать другие регионы мира в отношения с Европой и Европейской империей, основываясь на принципе субсидиарности. (предпосылки уже сложились, т. к. есть опыт управления колониями).

4. Скептически относится к либерализму и всему подобному в ТМО, т. к. что бы ни говорили, главная цель- познать человека, способ организации общества и способы функционирования субъектов. ТМО- не наука о внешней политики одной страны, какой бы могущественной она не являлась. ТМО- наука, которая должна рассматривать совокупность внешних политик, но нельзя сбрасывать со счетов влияние крупных/могущественных стран, т. к. они, очевидно, оказывают влияние на маленькие страны.

В ТМО нередко используется морализаторский подход, но некоторые дебаты в ТМО свелись к оправданию западного колониализма.

5. Grovoguy- афроцентрист! Не только Запад, но и Китай «следили» за постколониальной Африкой. С 1964 в задачах внешней гуманитарной поддержки есть страны Африки. В вопросах безопасности Африка и Китай активно взаимодействуют. 1955г.- конференция в Бандунге,в которой приняли участие 29 стран Азии и Африки и результат стало принятие Декларации о содействии всеобщему миру и сотрудничеству. Без участия Запада произошли следующие кампании: Танзания вмешалась в Уганду с целью сместить Иди Амина 1979г., Вьетнам прекратил тиранию Khmer Rouge («Кра́сные кхме́ры»-неофициальное название коммунистического течения аграрного толка в коммунистическом движении в Камбодже) 1797г., Индия оказала военную поддержку партизанским формированиям в Бангладеше 1971г.

6. Grovoguy назывет Африку «менеджером мира», «частью мира». Несмотря на свою «убогость» страны Африки представляют около ¼ членов ООН. Убежден, что ситуация на международной арене такова, что международное сообщество, Япония и другие(«maybe somebody else») не ведет диалог с Африканским союзом. Более того, каждая их встреча отбрасывает Африку еще дальше. Grovoguy обвиняет в отсталости всех «we are all guilty of this», особенно интелегенция.

7. Вводит понятие «failed states». Вообще идеи конституции или конституционализма устанавливались на Западе постепенно, учитывая особенности социальной структуры. В Африке же иначе, некто пришел и сказал: «эти идеи работают там, пусть и здесь заработают», но это не сработало. Попытки установления конституционных идей в Гвинее. Африка не может заимствовать полностью западные идеи без учета особенностей Африки как региона, иначе провал.

29 вопрос Дэвид Харви о географии капитализма, понимании городов как государств и смена империализма. Что, по-вашему, является самой большой проблемой / спорным вопросом в текущих МО? Какова Ваша позиция или ответ на этот вызов в этой дискуссии? Я думаю, главной задачей является корректная теоретизация отношений между территориальностью политической власти и пространственности накопления капитала. Чтобы внести ясность, необходимо исследовать природу этих процессов. Чем, например, являются потоки капитала? Это капитал, постоянно движущийся во времени и пространстве и, следовательно, представляет собой молекулярный вид потока или движения. Это констрастирует с вашим представлением о мире, разделенном на территориальные блоки с различными структурами власти и принятия решений. Напряжение между территориальной логикой власти и капиталистической логики власти невероятно, как видим сейчас по нынешнему финансовому кризису, который распространяется по всему миру. Я попытался разработать для себя логику того, как мне думать об этих двух вещах, но я понял, что мои ответы не обязательно верны, но я думаю, что нам следует более серьезно обсуждать этот вопрос. Один аспект моей позиции говорит, что нам не следует думать о капиталистической логике власти как о необоснованной вовсе территориально. Существует тенденция думать, что здесь есть что-то схожее с «глобализацией», как некой абстрактной существует,бог знает где. Капиталистическая логика силы является созданием территориальных конфигураций все время, например, городов, региональных отделений труда, и государств. Таким образом капитализм имеет четкую географическую составляющую и влияние, которое,однако, постоянно меняется – взгляните , например. На историю индустриализации: с английской промышленной революции, мы можем видеть картину урбанизации, и сейчас мы видим поток рабочей силы, движущийся к Китаю. Таким образом логика капитализма не безпространственна в отличии от фиксированной территориальной логики политической силы, скорее, это конфликт между двумя различными концепциями и логиками пространственности. Одна вовлечена в накопление капитала, другая- в управление населением через территориальные конфигурации , известные как «государственный аппарат». Ученые МО фокусируются в основном на том, что вы называете « территориальная логика власти»; помимо этого, вы выделяете « капиталистическую логику власти». Можете ли вы пояснить, что вы под этим подразумеваете? Территориальная логика власти в любой конкретный момент определена границами, и политическая власть организована этими границами. Капиталистическая логика власти довольна проста: если у меня есть деньги и много денег, куда мне их девать? Я запускаю его в обращение, люди делают это для меня( надеюсь, делают хорошо), и затем мои деньги утекают в Китай, текут в другую часть света без всяких ограничений- особенно с 70-ых, когда контроль капитала был отменен, что на деле означает отказ государства от попыток контроля денежных потоков. После этого государства должны попытаться организовать самих себя по принципу попытки поймать что-либо из этого капитала, вращающегося по всему миру. Большой метафорой по этому поводу являет так называемый «Культ Гарго», где коренные жители Юго-восточной Азии видят все эти самолеты, пролетающие над их землями, и говорящие о том, что эти самолеты везут ценные товары, но, чтобы сгрузить эти товары, нужны посадочные полосы, потому начинают строить посадочные полосы в своих рисовых полях, в надежде создания плоской поверхности/земли для посадки самолетов. Государства и города делают то же самое , когда речь идет о привлечении капитала, снижая налоги, ослабляя законы, создавая человеческие ресурсы и т.д. Если они этого не делают, их экономика находится в хаосе. Но я не хочу сказать, что государства полностью отделены от капитала, потому что, например, федеральные резервы, все еще играют значительную роль в формировании денежно-кредитной политики, тем самым политически влияя на потоки капитала. Таким образом две логики диалектически связаны. Вы являетесь известным ученым, изучающим урбанизацию. Почему город? Что ученые МО упускают, не включая в свои анализы? В первую очередь я заинтересован в процессах. В то время как город является «вещью», урбанизация является процессом. Это не останавливается на окраине города, и это на самом деле о процессах неравного географического развития в целом. Тенденция игнорировать города и просто лечить государство единого органа является проблематичной. Конечно, голосование в ООН связано с государствами, и это кажется мне неплохим решением. Но с точки зрения финансовых потоков , например, более плотная активность наблюдается между Нью-Йорком и Лондоном, нежели между США И Великобританией. И как мы видим в условиях нынешнего кризиса, то, что происходит в этих двух городах, является важным для всего остального мира. Это не действия США, но конкретных групп людей в конкретных городах. Остальная часть страны имеет малое влияние в решении будущего их экономики или, если на то пошло, экономики остального мира. Остальная часть США является скорее объектом, нежели субъектом в этом процессе, становясь безработными или отстранненными. Поэтому вопрос об отношениях между Лондоном и Нью-Йорком так же важны, как вопрос об отношениях между государствами, которым они принадлежат. Ученые, сфокусированные лишь на государствах, будут ошарашены развертывание кризиса, просто потому, что значительные вещи происходят, которые невозможно уловить глядя исключительно на межгосударственную динамику. Город является ареной вашего пристального внимания в вашей работе. На что нацелено конкретно это внимание? На позитивной ноте, города способны постоянно исследовать новинки и приносить их в практику. Города постоянно меняются, это делает их интересными для изучения процессов, которые случаются в них, даже если они негативные- такие как факт того, что города, в которых мы живем, по сути являются результатом процессов накопления капитала. Предполагаемыми негативными тенденциями являются элитное жилье, волны развития собственности, растущее лидерство строительства, которые означают, что города становятся все больше сконструированными для высших классов. К счастью, есть люди, которые борются с этими процессами, которые создают города, в которых они живут. Эти городские движения сопротивления спрашивают: почему так… люди, вовлеченные в накопление капитала, могут формировать города по своему образу и интересам, и не так, как мне хочется? Люди по всему миру вовлечены в популярную схватку антиоблагораживания. И в то время как это звучит впечатляюще - это является намного нормальнее, чем вы можете думать. Сбор подписей напротив вашего супермаркета для маленького парка или Воскресенья без автомобилей является частью этого движения. Город является местом борьбы. Кто собирается делать город? Как это будет сделано? По каким процессам? Каждый человек, живущий в городе, вовлечен в эту борьбу, даже воздерживаясь от активного участия в этом. Примером последствий этой борьбы, могут быть найдены в огромном влиянии градостроителей на то, как мы живем. Возьмем, к примеру, Джорджа-Юджина Хаусмана Второй Империи Франции, кто перестроил Париж не таким, каким он был прежде, но как «современный» город с бульварами, тем самым определяя новый образ жизни Франции; и Роберт Мозес, «мастер-строитель», который в одиночку вдохновил субурбанизацию США, тем самым сильно вкладываясь в современную Американский способ жизни, со всеми своими социальными и политическими последствиями. Так что, мой бой будет против привилегированных, которые в следствии избавления от больших сумм денег, могут участвовать в проектах, удобных для них, которые затрагивают не только их собственные жизни, но жизни других горожан. Городские социальные движения есть в любом городе и имеют серьезные представительства. Для большинства ученых МО, город рассматривается, прежде всего, как исторический предшественник государств, как основная единица суверенитета, и некоторые ученые МО сейчас включают регион как другой уровень управления. Как вы относитесь к этому видению? Я хотел бы спросить, что такое государство? Как происходит его образование? Существует тенденция к рассмотрению государства как естественной вещи, в то время как управление является зависимостью от процессов, которые с одной стороны создают, а с другой - разрушают его. Государства так же являются процессами, как и города. Конечно, как только территориальная конфигурация создана, и вы строите стены вокруг нее, как легальные, управление миграцией и потоков капитала, вы создаете институт, который может в свою очередь повлиять на процесс, посредством которого он был создан. Это значит, что в то время как государства действуют как институты, власть всегда является неустойчивой, даже внутри государства. Более интересным является то, как классовая сила может использовать свое влияние и на каком уровне. Чтобы понять эти процессы, необходимо «запрыгнуть на весы» как говорят географы. Например, когда Маргарет Тетчер пришла к власти, она столкнулась с очень сильными социалистическими муниципалитетами - в ответ она распустила муниципальный уровень власти. Это, свою очередь, создало хаос в британском правительстве, и теперь они пытаются создать какую-либо новую конфигурацию региональной власти. Консерваторы пробовали сделать это раньше, создав Великий Лондонский Совет, но вся соль в том, что Кен Ливингстон выиграл, после Тетчер распустила Совет. Это демонстрирует диалектику таких процессов, напряженную борьбу, которая идет, чтобы определить, чьи интересы будут преобладать. И этот вид борьбы идет на любом уровне, будь то город или регион. ЕС является, как по мне, является довольно-таки временным результатом неолиберальной программы. Они хотели получить более крупную географическую единицу, чтобы работать с капиталом - они ее получили. В условиях нынешнего кризиса, все европейские политики подтверждают, что здесь нет политической интеграции, только экономическая, из-за которой они не могут справиться с кризисом на национальном уровне. Европейский ЦБ уполномочен бороться с инфляцией( а не ,например, с безработицей), он является мощным игроком сейчас- и это служит капиталистической логике власти, а не территориальной. Швеция формирует другой пример: буржуазные капиталистические классы хотели превратить Швецию в неолиберальное, но независимое государство. Однажды они узнали, что существует местные факторы, препятствующие этому проекту. Они решили продвигать присоединение Швеции к Европе, которая по факту дала им то, что они хотели – неолиберальную Швецию- переступая местное сопротивление и действуя на другой политической арене. В каком масштабе вы управляете и почему? Другой пример того, почему межгосударственного уровня не достаточно, это « кислотный осадок», который к индустриально загрязненным землям. Лондон в какой-то момент решил избавиться от знаменитого смога, путем создания более высоких дымовых труб. Впоследствии, Швеция узнала что, эти кислотные дожди теперь разрушают экосистему их знаменитых озер. Тогда возник вопрос: несет ли Британия ответственность за то, что происходит в Швеции? Итак, проблема превышает существующий масштаб управления и должен быть найден другой способ ее решения. Это создает новые международные отношения, образующиеся вокруг новых вопросов, в разных масштабах. Текущий финансовый кризис является случаем «масштабного скачка», который мы переживаем, потому что единственными реальными игроками сейчас является Центральные Банки по всему миру- национальные собрания не могут ничего сказать и просто принимают то, что центральные банки служат им как наиболее возможное решение. Центральные банки являются диктаторами, потому что нет никакого демократического контроля или ограничения их решений. Нац.государства, похоже не хотят признавать то, что происходит, поэтому они бессильны. Экологические движения, на мой взгляд, в настоящее время являются одними из тех, кто понимает, как работать с мульти уровневым управлением, просто потому, что локальные экологические проблемы почти всегда связаны с глобальной динамикой. И они, кажется, способны справляться с управлением одинаково на локальном, национальном и международном уровне. Вы несколько раз упомянули концепцию «классов» Маркса. Как следует концептуализировать «классы» в наши дни? Прежде всего, класс является не концепцией, а процессом. С 70-ых годов мы находимся в процессе реструктуризации отношений между обществом и экономикой, и классы меняются также. Для того, чтобы определить в кого-то в определенный промежуток времени как формирующуюся часть отдельного класса, нужно взглянуть где человек находится в отношении динамики накопления капитала - и большинство людей имеют неоднозначные позиции: если вы имеете пенсию в банке в продвинутой капиталистической стране прямо сейчас, вы можете быть в ужасе от того, что вы потеряете свой выход на пенсию. Потому вы заинтересованы в возрождении системы. С другой стороны, вы так же стали жертвой того, что я называю « накопление через изъятие»: государство, компания, кто-либо еще, являются теми, кто постоянно отбирает вещи у людей. Пример, который может показаться нормальным – в Лондоне вам нужно совершать покупки самому: выбирая ваши продукты, проверяя их, оплачивая и т.д. Это нормально для клиента. Пятьдесят лет назад все было бы сделано бакалейщиком. Таким образом, клиенты тратят больше своего времени, в то время как компания тратит меньше денег на оплату труда. Это означает, что классы находятся в постоянном движении, большинство людей редко представляют один единственный интерес на протяжении всей их жизни. Может ли нынешний финансовый кризис быть интерпретирован как симптом упадка «Американской Империи»? Джон Грей, с которым я не согласен практически во всем, верно определил, что это событие так же знаменательно как распад Советского Союза. Не возникает даже вопроса о том, что кризис является серьезным ударом по Американской гегемонии со структурой империализма. Есть и всегда было несколько империализмов: Европейский, Американский, Японский и Китайский - амбиции этих латентных империй могут быть покорены превышение власти одним из своих конкурентов, но они всегда присутствуют и они противоречат друг другу. И прямо сейчас мы находимся в разгаре сдвига к новому балансу международной империалистической системы, своего рода «структурной перестройки», чтобы адаптироваться к экономическим условиям. Чисто американский капиталистическо-импералистический центр, который существовал, скажем, в 50-е и 60-е годы, был постепенно оспорен и подорван финансовыми кризисами. Мы приближаемся к конечной точки этого моно-империализма. Это может быть, однако, не такой уж хорошей вещью вовсе., потому что многополярное соревнование между империализмами может причинить много вреда, как уже было доказано историей. Когда есть четкий центр власти, вам это может не нравится то, что происходит, но по крайней мере вы знаете порядок вещей и кто тут главный- с множественными силовыми конфигурациями, которые находятся потенциально в конфликте с друг другом, напряжение в системе лишь растет, в то время как сотрудничество уменьшается. Мир будет быстро и радикально меняться в течение ближайших 15-20 лет.

30 Милитаризация, феминизм и проблемы теории международных отношений. Синтия Энлое Теоретические взгляды. Милитаризация. Энлое отмечает, что в настоящее время особо широкое распространение получает процесс милитаризации, который наблюдается на многих уровнях. Например, милитаризация на индивидуальном уровне происходит, когда женщина убеждается в том, что лучший способ вести себя как хорошая мать – это разрешить своему сыну пойти в армию. В момент, когда она убеждается в этом, она как личность милитаризуется. Или другой вариант милитаризации: когда люди при виде реактивного бомбардировщика приходят в эмоциональное возбуждение. Этот процесс пронизывает практически каждую сферу жизни и особенно культуры. Особенно это явление, по мнению Энлое, выражено в Соединённых Штатах. В настоящее время идёт растущий процесс распространения военных представлений в популярной культуре и социальных проектах. Энлое аргументирует это существованием часто встречающегося в США представления о том, что одним из лучших кандидатов на роль директора школы является бывший военный. Ещё один пример: распространение высоко милитаризованных видеоигр, которые привлекают представителей обоих полов. Но проблема, по мнению Энлое, не в милитаристской сущности видеоигр, как таковой: всегда существовали игры о войне и оловянные солдатики. Проблема в том огромном влиянии и прибыльности, которые имеют видеоигры. Ещё одна проблема, которую принесла милитаризация, - мировое распространение вооружение. Сегодня это стало большим бизнесом, распространяющимся, как на межгосударственные сделки, так и на частный бизнес. По мнению Энлое, причина этого в том, многие государственные элиты чувствуют себя уязвимыми и не в безопасности. Но это чувство у них по неправильным причинам: они не хотят отказываться от власти или делить. Они не хотят жить в ещё более многополярном мире. Имеется много разновидностей стимулов для этого чувства уязвимости, многие из которых являются вполне разумными. Но действия элит ведут к тому, что все граждане вместе с элитой должны чувствовать себя в опасности. Таким образом, элита получает очень действенное оправдание таким процессам милитаризации. Чувство защищённости обеспечивается службами безопасности, вооружёнными силами – то есть, тем, что обладает высоким уровнем маскулизированности (masculinity). В этом Энлое высматривает необходимость поддержания элитами высокого уровня маскулинизированности – во имя цели сделать мир более безопасным. Феминизм. Идея Энлое заключается в том, что гендер играет важную роль в жизни людей, в частности роль мотивации. То, как насколько действия личности соответствуют стандартам мужественности и женственности, влияет на процесс принятия решений, отношения как между индивидами, так и между народами. Эта зависимость от гендера заставляет смотреть на определённые структуры (например, расовая и классовая иерархии, где и раса, и гендер выступают как классы) как естественные и не вызывающие сомнений. В пример Энлое приводит сравнение между шведским и китайским заводом. Очевидным считается, что китайский завод будет дешевле. Подобного рода нормализации имеют большое влияние на жизни людей. Нормализацию Энлое определяет как политический процесс, во многом обусловленный предположениями о политике и решениях, которые базируются на соответствии действий личности мужским и женским качествам. Энлое считает, что феминистские исследователи сделали важный вклад в науку: они нашли способ изучать молчание\тишину (silence). То есть они развили методологию изучения того, о чём не говорится. Необходимость этой методологии Энлое обуславливает тем, что одним из способов поддержания структуры политики является не давать женщинам высказываться. Проблемы ТМО. Энлое отмечает как одну из проблем то, что акцент большинства дебатов и МО ставится не на тех задачах и упускается один важнейший™ вопрос: «Имеет ли гендер значение?» То есть, будет ли разниться политика маскулинности и политика феминизма в плане способов, которыми люди, имеющие власть, проводят политику? Но проблема в том, что такого дебата нет и те, кто считают его важным, пытаются привлечь к нему внимение. Разнице между политикой маскулинности и политикой феминизма необходимо уделять большое внимание, чтобы понять способы, которые используют государства, а также как различные группы людей взаимодействуют на международном уровне.

33 Инфратеоретический подход и проблемы государства в теории международных отношений. Тимоти Митчелл – политолог и историк. Теоретические взгляды. Взгляд на МО как на систему. Базовый принцип состоит в том, что нельзя рассматривать региональные проблемы в изоляции от глобального уровня. Так как, если посмотреть более узко на актора или проблему, которая считается глобальной, окажется, что она распространяется на локальную, вовлекает достаточно малое количество людей, но тем не менее, факторы, составляющие эту проблему или этого актора, взаимодействуют так, что актор\проблема считается относящейся к глобальному уровню. Инфра-теория.(скорее всего, инфра – от слова «инфраструктурный» - прим. пер.) Инфратеоретический подход – метод, который Митчелл использует для рассмотрения определённой ситуации в постоянной связи с близкими к этой ситуации аспектами. Инфратеоретический подход Митчелла можно рассмотреть на примере ситуации в Арабском мире. Этот конфликт рассматривается не как политическая динамика конкретного региона, он рассматривается в связи с глобальными МО и связанными с ними вопросами (например, экономика). В своих работах Митчелл концентрирует внимание на таких аспектах политики Египта и Ближнего Востока, как связь между строительством Асуанского гидроузла и распределением экспертов. Или например, как разница в наличии угля и нефти влияет на демократическую политику. Чтобы понимать политику Египта, надо понимать принципы экономики, чтобы понимать экономические особенности этой страны, надо освоить геологию нефти и газа. То есть, Митчелл считает, что для того, чтобы иметь представление об определённом направлении политики, необходимо освоить технический уровень этого направления. Другими словами, практический аспект проблемы неразрывно связан с теоретическим. Это Митчелл и подразумевает под термином «инфра»: связь между теорией и непосредственной практикой. Эффект государства. Идея состоит в том, что политика не всегда формируется государством или правительством, которое распространяет свою волю на определённый объект (например, социальная сфера, население, народ). Политика формируется серией методов, которые производят «эффект государства» - само различие между аппаратом власти и объектами, на которые власть распространяется. Митчелл объясняет идею на примере появления термина «экономика как хозяйственная деятельность государства». Он считает, что до 40-х гг. XX века такой термин не использовался на постоянной основе. После Второй Мировой Войны общества США и Европы нуждалось в радикальной реструктуризации. Европа приняла путь социал-демократии, правительства стали вовлекаться во все вопросы социально-экономической сферы. Этот путь был неприемлем для США, они поступили по-другому: они создали объект, на который распространяется власть, но который находится вне юрисдикции правительства, со своими экспертами, - экономику. Эти эксперты не находились в составе правительства, но они обладали знанием законов и принципов экономической жизни. Они и создают «эффект государства». То есть, они находятся в составе государства, но в то же время они не представляют само государство или сферу правительства.

34 Диалектика мира и войны в современных теориях международных отношений.

Мартин Шоу Область изучения: социология войны и мировой политики, концепция мирового государства, глобализация. Идеологическая принадлежность: Шоу изначально придерживался критического марксизма, но также был заинтересован в теме войны. Впоследствии Шоу принял подход Макса Вебера, которого придерживается и сегодня. Теоретические взгляды. Взгляды на МО как науку: международные отношения – междисциплинарная область наук об обществе, которая включает в себя политическую экономику, социологию, теорию культуры. Причины изменений в МО: развитие мировой экономики, культуры, политики и вооружённых конфликтов способствует созданию глобального общества. Основными причинами глобальных изменений являются политические конфликты, и особенно войны. Диалектика войны. Война и геноцид – продолжения политики. Разница между ними в объекте (война нацелена на вооружённых врагов, в то время как геноцид – на гражданские социальные группы). Различные виды вооружённых конфликтов влияют на лежащий в их основе политический конфликт и его исходы. В рамках войны существуют особого рода социальные отношения, которые оказывают существенное влияние на глобальную социальную жизнь. Идея войны между демократическими государствами. Шоу считает вполне жизнеспособной войну между демократическими странами. В современном мире многие либерально-демократические страны имеют демократический режим по тем же причинам, по которым отношения между ними носят мирный характер – они находятся в составе Западного блока, ведомого Соединёнными Штатами. Военная мощь стран-участниц этого блока потеряла свой национальный характер – при её использовании больше учитываются интересы организации, нежели отдельной страны. Тем не менее, некоторые страны с устоявшейся демократией используют свою военную мощь необдуманно, как это было в Ираке, Боснии, Руанде. Лидеры этих стран ищут политические и экономические выгоды, в то время как мирное население несёт потери. Идея мирового государства. В последние десятилетия (конец XX-начало XXI вв.) стабильно формируется глобальная сеть государственной власти, которая включает в себя все государства. В центре этой сети находятся западные государства и международные организации. Однако с 2001 года появились признаки «регрессивного глобализма», в частности попытка США ввести страны ООН в агрессивную войну. Это привело к усилению напряжения на международной арене и усилению различий между Западом и Востоком, представленным Китаем. Тем не менее, они не останавливают глобализационный процесс движения в сторону мирового государства, а лишь осложняют его, так как проблема законности лидерства обостряется, и способность стран бороться с современными глобальными вызовами становится всё менее эффективной.