Сборник 5 БАСК. 06.12.2012

УДК 902/904

С.А. Куликова,

Стерлитамакский филиал Башкирского государственного университета, г. Стерлитамак

Научный руководитель: С.В. Сиротин,

к.и.н., доцент, Стерлитамакский филиал Башкирского государственного университета, г. Стерлитамак

МЕТАЛЛИЧЕСКИЕ БРАСЛЕТЫ КОЧЕВНИКОВ ЮЖНОГО УРАЛА VI-II ВВ. ДО Н.Э.

Украшения были для женщин своеобразным знаком отличия, так как, с одной стороны, используемые металлы, предпочитаемые формы и типы зависели от экономических и культурных контактов жителей определенного региона, с другой стороны – были показателем социального статуса владельца, различием по половозрастному признаку.

Являясь составной частью костюма, украшения личного характера из металла имеют неплохую сохранность и доступны для изучения как в виде самостоятельного источника информации, так и археологической культуры в целом.

Целью данной работы является рассмотрение металлических браслетов кочевников Южного Урала VI-II вв. до н.э., разделение их на группы.

Ожегов дает определение термину браслет – это «Украшение в виде охватывающего запястье кольца, цепочки» [Ожегов, 1992.

С.26].

Браслет — ювелирное изделие, надеваемое на руку, со времѐн палеолита распространѐнное у многих народов мира. Ведь браслеты это одно из самых любимых ювелирных украшений женщин—и представительницы прекрасного пола кочевого мира не являются исключением. В производстве этих изделий применялось множество декоративных решений.

Для браслетов савроматского времени свойственно большее разнообразие форм. Браслеты с зооморфными окончаниями, с расширяющимися концами, с одним заостренным, а с другим обрубленным концом характерны для савроматских комплексов IV- V вв. до н.э. и совсем не представлены в раннепрохоровских погребениях. Браслеты с заостренными и тупыми несомкнутыми

71

концами, единичные экземпляры которых появляются в конце савроматской эпохи, получают широкое распространение лишь в раннепрохоровских комплексах. Спиралевидные браслеты отсутствуют в савроматских памятниках, эта форма становится ведущей для памятников IV в. до н.э.

Материал свидетельствует, что железные браслеты с тупыми несомкнутыми концами присутствуют и в раннесарматских погребениях, и в комплексах относящихся к савроматскому времени. Спиралевидные браслеты из различных металлов появляются в погребениях с южной ориентировкой и раннепрохоровским вещевым комплексом. Они найдены в памятниках с характерным инвентарем, по которым В.М. Клепиков уточняет дату железных спиралевидных браслетов [Клепиков, 1998. С.55].

Таким образом, время бытования спиралевидных браслетов из бронзы, серебра и золота, так же как и железных, определяется в рамках IV в. до н.э. Для четко датируемых погребений III- I в. до н.э. браслеты этой формы не характерны.

Рассматривая 20 браслетов, обнаруженных в 13 комплексах савроматского времени, Е.В. Лылова - по оформлению концов подразделяет их на следующие группы:

I. С зооморфными окончаниями голова животного с длинным ухом, голова змеи, стилизованная голова змеи, переданная продольными крестовидными насечками;

II. С заостренными концами;

III. Фрагмент с расширенным концом и круглым углублением в торцовой части;

IV.С расширяющимися концами;

IV. С одним обрубленным, а с другим заостренным концом; V. С тупыми концами.

Для раннесарматского времени, Е.В. Лыловой учтено двенадцать металлических браслетов из семи погребальных комплексов, которые она разделяет на 3 группы:

I – с несомкнутыми тупыми концами;

II – с несомкнутыми заостренными концами; III – спиралевидные [Лылова, 2001. С.55].

Спираль закручена в один, полтора и два оборота. Многовитковые браслеты не были характерны для рассматриваемой территории.

72

Гуцалов С.Ю, приводя типологию браслетов, в отличие от Е.В. Лыловой, которая делит браслеты по форме их концов, акцентирует внимание на форму прута. Рассматривая ту же эпоху, в своей работе «Древние кочевники Южного Приуралья», Сергей Юрьевич делит рассматриваемые нами браслеты на следующие типы:

–браслеты из круглого или квадратного в сечении толстого прута с утонченными концами;

–браслеты из круглого или квадратного прута с приостренными концами.

Данные виды браслетов свернуты, как правило, в один оборот

иполучают распространение с конца VI по IV вв. до н. э.

–браслеты из круглого или квадратного прута, закрученные в 1,5-2 оборота. Данный тип распространен с V по IV вв. до н. э. [Гуцалов, 2004. С.45].

Говоря о происхождении вышеназванных изделий, надо отметить, что металлические браслеты с несомкнутыми тупыми концами встречаются у саков в низовьях Сырдарьи в VII-V вв. до н. э. [Гуцалов, 2004 С.48]. Также с конца VI-V вв. до н. э. они появляются в памятниках Посульской и Правобережной групп кочевников на Днепре [Клепиков, 1998. С.19].

Тип браслетов с заостренными концами стал известен в могилах рядового населения, относящихся к V в. до н. э. в Приднепровской террасовой лесостепи и в IV-III вв. до н. э. в Скифии.

Спиралевидные браслеты, встречающиеся на территории Южного Урала, известные преимущественно с начала V в. до н. э., получили свое распространение в III в. до н. э. Они характерны для степной Скифии в IV-III вв. до н. э., а в более раннее время известны среди памятников ананьинской культуры.

При исследовании браслетов курганного комплекса кочевников Южного Урала VI-II вв. до н.э. использована типология Е.В. Лыловой

При исследовании кургана 11 курганного комплекса Переволочан, было найдено 3 браслета с несомкнутыми концами (в погребениях 3, 5, 7,) [Сиротин, 2010. С.330]. По типологии Е.В. Лыловой их можно отнести к I группе: браслеты с несомкнутыми тупыми концами.

73

В 2003 году Ирендыкской комплексной археологоэтнографической экспедицией под руководством Н.С. Савельева [Савельев, 2006. С.92] при раскопках курганного комплекса Кушалыкуак-1 рядом со скоплением обломков бус был найден массивный витой бронзовый браслет. Этот браслет по типологии С.Ю. Гуцалова можно отнести к типу II – браслеты из квадратного прута, закрученные в несколько оборотов. Если рассматривать его в контексте типологии Е.В. Лыловой, то он относится к типу V – браслеты с тупыми концами. По наблюдениям Н.С. Савельева все известные в Южно-Уральском регионе бронзовые браслеты изготовлены из округлого или немного сплюснутого в сечении прута, квадратное сечение встречено впервые. Также ранее не встречались браслеты и из витого прута. Само же изготовление браслета из бронзы, его массивность и плотное примыкание тупых концов друг к другу являются достаточно ранними признаками [Савельев, 2006. С.98].

Таким образом, можно сделать вывод, что браслеты ранних кочевников были разнообразны по материалу, форме, происхождению и способу изготовления.

Литература.

1.Грач А.Д. Древние кочевники в центре Азии. М, 1980

2.Гуцалов С.Ю. Древние кочевники Южного Приуралья VII- I вв. до н. э. Уральск, 2004

3.Дегтярева А.Д. История металлопроизводства Южного Зауралья в эпоху бронзы, Новосибирск, 2010

4.Клепиков В.М. Сарматы IV-III вв. до н.э. в Заволжье и Волгодонском междуречье. Волгоград, 1998

5.Лылова Е.В. Ювелирные украшения из раннекочевнических погребений Южного Приуралья VI–IV вв. до н.э. // Археологические памятники Оренбуржья. Вып. V. Оренбург,2001

6.Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка. М., 1992

7.Савельев Н.С. Курган эпохи ранних кочевников Кушалыкуак-1 в восточных предгорьях хребта Ирендык // Южный Урал и сопредельные территории в скифо-сарматское время: сборник статей к 70-летию А.Х. Пшеничнюка. Уфа, 2006

8.Сиротин С.В. Курган №11 курганного могильника

Переволочан в Зауральской Башкирии // Археология и

74

палеоантропология Евразийских степей и сопредельных территорий. Материалы и исследования по истории России. Вып. № 3. М., 2010

9. Таиров А.Д. Этнокультурные процессы в УралоКазахстанских степях в VI-V вв. до н.э. // Наука в ЮУрГУ: Материалы 61-й научной конференции. Секции естественно-научных и гуманитарных наук, Челябинск, 2009

© Куликова С.А., 2012 г.

УДК 902/904

М.С. Струздина,

Орский гуманитарно-технологический институт, г. Орск

Научный руководитель: С.Ю. Гуцалов,

к.и.н., доцент, Орский гуманитарно-технологический институт, г. Орск

ГОЛОВНОЙ УБОР КОЧЕВНИЦ ЮЖНОГО УРАЛА VI-V ВВ. ДО Н.Э.

(НА ПРИМЕРЕ МОГИЛЬНИКА ЛЕБЕДЕВКА II)

Внастоящее время в археологической науке достаточно актуальными являются исследовательские работы, посвященные различного рода реконструкциям. Особенно ценную информацию для получения комплексного видения определенной археологической культуры позволяет выявить реконструкции костюма ее носителей.

Вданном контексте отдельное внимание следует уделить головному убору.

С одной стороны такая работа позволит судить не только о социальном статусе его обладателей, так же в комплексном анализе с элементами изучаемой культуры это поможет решить вопросы ее генезиса и дальнейшего развития. С другой стороны реконструкция головного убора представляется особенно сложной поскольку, вопервых, их количество в погребениях ограничено, а во-вторых, в ряде случаев из-за специфики материалов (текстиль) очень трудно воссоздать четкую и точную форму, размеры и некоторые нюансы эстетического характера (например, расположение нашивных бляшек на головном уборе). Тем не менее, такая попытка предпринята в данной работе. Объектом нашего исследования является женский головной убор кочевников степей Южного Урала в VI-V вв. до н.э.

75

Этот период на территории Южного Урала исследователи ознаменовывают функционирование савроматской культуры [Граков, 1947. С. 100-121].

В ходе данного исследования, нами было рассмотрено 30 могильников, во всех из них присутствуют курганы с женскими погребениями. В силу специфики материала (скорее всего текстиль) самих головных уборов не сохранилось, а свидетельства наличия последних в захоронениях обнаружено в могильниках Лебедевка II курган 6 и Кырык-Оба II курган 23. Возможно, такое положение дел объясняется не отсутствием у женщин самих головных уборов, а отсутствием присущих им декоративных деталей (например, нашивных бляшек, как Лебедевке II), по которым можно провести реконструкцию.

Могильник Лебедевка II расположен на территории Уральского левобережья и был исследован экспедицией ЗКО ЦИА в 2002 году. Курган №6, будучи центральным в цепочке, является самым крупным в группе [Гуцалов, 2009]. Скелет располагается по центру могильной ямы, вытянуто на спине, головой на запад, с некоторым отклонением к югу. Ноги были согнуты в коленях.

Погребальный инвентарь представлен следующими находками: бронзовое зеркало с плоской рукоятью с волнистым орнаментом зооморфного характера; в верхней части тела были обнаружены бусины различной формы и диаметра (в области шейных и грудных позвонков). В области височных долей присутствуют височные кольца; рядом с черепом найден стеклянный сосудик темно-синего цвета. Также среди инвентаря были: каменный оселок, железная проколка, стеклянный флакон темно перламутрового цвета, железные ножи, глиняный сосудик биконической формы и ритуальные предметы: Раковины griphaea и галька светло-коричневого цвета.

Слева от черепа находилось конусовидной формы скопление нашивных бляшек из желтого металла: штамповидные пластины в виде головы оленя, с двумя петлями на обороте, бляшки в виде вихревой свастики, нашивки грушевидной формы, выполненные в технике зерни, бусины темно-зеленого цвета цилиндрические рифленые диаметром 7 мм, длинной 9 мм.

Именно по этим нашивным бляшкам нами была произведена попытка реконструировать женский головной убор. Вероятнее всего

76

он был изготовлен из мягкого материала (войлок или кожа), поскольку материал истлел полностью, от него не осталось остатков. Реконструкция формы головного убора осуществлялась на основе расположения нашивных бляшек. Нами не исключена возможность неточностей в воссоздании формы, так как положение бляшек могло быть деформировано. Судя по расположению бляшек, шапка имела конусовидную форму, высотой 23 см, шириной 17 см у основания. Исходя из самой формы шапки, можно предположить, что головной убор располагался лицевой стороной к костяку. Более четкую картину, связанную с формой, позволяют составить аналоги. Особенностью данной реконструкции можно считать то, что прямых аналогов, обнаруженных по материалам археологических раскопок нами не найдено. В основном использовались иллюстрации на керамических сосудах, преимущественно античного происхождения (сами керамические сосуды рассматривались на репродукциях в научных статьях и журналах). В античной вазописи IV –V вв до н.э. нами были выделены сюжеты, связанные с изображение амазонок, одежду которых вазописцы наделяли элементами скифского костима [Яценко, 2006]. Показательным в данном отношении будет античный скифос VI в до н.э. эрмитажного собрания. Изображен на нем женский головной убор, обозначенный как островерхий башлык с назатыльником. Башлык, какого же типа встречается на алабастре художника Псиакса, хранящегося в археологическом музеи в Одессе. Аналогичный башлык можно увидеть на репродукции в работе Грицак Е.Н. «Бахчисарай и дворцы Крыма». Данное изображение автор также относит к VI-V вв. до н.э. и указывает на то, что элементы костюма изображенной амазонки присуще причерноморским скифам.

Таким образом наиболее явные аналоги головного убора уз женского погребения Лебедевка II встречаются в районе северного Причерноморья того же периода. Кроме того следует отметить тот факт, что у жителей северного Причерноморья, еще в киммерийское время одним из типов головного убора являлись конические шапки с куполообразным и островерхим навершием [Клачко, Васина, 2004]. Наличие в указанном регионе головного убора подобного исследуемому в более раннее время может рассматриваться в качестве источника проникновения последнего на Южный Урал.

77

Конечно, судить об этом можно только при комплексном рассмотрении всех элементов культуры.

Литература.

1.Граков Б.Н. Пережитки матриархата у сарматов //Вестник древней истории. №3. М., 1947

2.Грицак Е.Н. Бахчисарай и дворцы Крыма. М., 2004

3.Гуцалов С.Ю. Погребения скифской эпохи могильника Лебедевка II. Волгоград, 2009

4.Клачко Л.С. Костюм предскифского времени на территории современной Украины. Краков, 2004

5.Яценко С.А. Костюм древней Евразии (ираноязычные народы). М., 2006

©Струздина М.С., 2012 г.

УДК 902/904

М.Ж. Тукушева,

Орский гуманитарно-технологический институт, г. Орск

Научный руководитель: С.Ю. Гуцалов,

к.и.н., доцент, Орский гуманитарно-технологический институт, г. Орск

ЗЕРКАЛА С ЦЕНТРАЛЬНОЙ РУЧКОЙ – ПЕТЕЛЬКОЙ В ПОГРЕБЕНИЯХ КОЧЕВНИКОВ ЮЖНОГО УРАЛА

В VII – VI ВВ. ДО Н. Э.

Зеркало в древние времена имело две функции бытовую и религиозную. Поскольку зеркало отражало образ человека, его рассматривали как предмет, обладающий волшебной магической силой. Данный предмет был обязательным атрибутом савроматских жриц. Зеркала обычно находят в женских погребениях [Смирнов, 1964. С. 154]. Они, как правило, лежат с другими предметами туалета (краской, ложечками, туалетными сосудиками). Зеркала также встречаются в скифских могилах при мужских захоронениях.

Круглые, плоские зеркала с центральной ручкой-петелькой в виде сегмента, с приподнятым заостренным бортиком по краю диска найдены в Ново-Кумакском могильнике (левобережье р. Урала

78

между восточной окраиной г. Орска и пос. Новый Кумак Новоорского района Оренбургской области). Одно зеркало, диаметром 11,5 см. обнаружено в кургане 18, другое, диаметром 20 см.– в кургане 26 (погребение 2) [Смирнов, 1977. С. 20, 38]. Аналогичные зеркала известны в могильниках у поселков Чурилово (к. 27) и Сухомесова (курган 7), также в могильнике у поселка Целинный. На территории Казахстана, в низовьях Сырдарьи зеркала данного типа встречены в могильниках на бугре Уйгарак (курганы 11, 15, 47, 51) и на плато Тагискен (курганы 36, 66), которые определены как памятники, оставленные сакскими племенами.

Случайной находкой с Южного Урала (Кыштымский завод) является круглое, плоское зеркало, с бортиком и с трапециевидной ручкой-петелькой. Такого же типа зеркала найдены на территории Центрально Сибири (в памятниках связанных с тагарской археологической культурой – могильник Аймырлыг) и Центрального Казахстана (могильник Жиланды) [Кузнецова, 2002. С. 32 - 40].

Основное внимание при изучении зеркал с бортиком и центральной ручкой-петелькой уделяется вопросам происхождения формы, т.е. поискам прототипов или регионов «зарождения» типа, а также исследованию направлений их распространения.

Исходные пути распространения зеркал с бортиком и центральной ручкой-петелькой рассматриваются однозначно: из восточных районов Евразии. Проникновение таких зеркал в Северное Причерноморье можно связать с появлением скифского населения в этом регионе. Ранее уже было отмечено, что характер распространения скифских зеркал, определенных как священные (для скифов) предметы, принятые греками за «фиалы», обусловлен перемещением групп населения, связанных общей традицией, но в разное время и в разных направлениях [Кузнецова, 1991. С.13 - 44].

Проблема возникновения зеркал данного типа сложна. П.Райнеке высказал предположение о том, что прототип рассматриваемых предметов связан с Китаем. Отмечая совпадение по форме китайских и «скифских» зеркал, П. Райнеке предполагал их проникновение в Сибирь, а затем на Южный Урал в качестве импорта из Китая. Эту точку зрения разделял и А.А. Бобринский.

К.Ф. Смирнов, при рассмотрении находок зеркал с центральной ручкой – петельки из двух погребений близ города Челябинска, высказал предположение, что такой тип зеркал

79

сложился где-то на востоке Сибири, «на основе южно- и западносибирских плоских зеркал с боковым ушком карасукского времени и прямоугольных зеркал с центральной ручкой – петелькой, известных в Киргизии. Также К.Ф. Смирнов отмечал, что такие зеркала появляются в тагарское время в Минусинской котловине, где они редки и относятся только к ранней стадии тагарской культуры и в майэмирское время на Алтае, где они более выразительны. Он же указывал на одновременное их бытование на Алтае и в Южной России [Смирнов, 1964. С.155].

С. Рейнах и А.М. Тальгрен, наоборот, считали, что зеркала такой формы проникли в Китай с территории Сибири. К этой точки зрения присоединяется Е.И. Лубо-Лесниченко, отмечая, что вопрос о появлении зеркал в Китае еще окончательно не решен. Исследователь не исключает возможность их независимого (от южносибирских образцов) возникновения, подчеркивая сложность решения проблем такого рода [Лубо-Лесниченко, 1975. С.8].

Однако наиболее убедительной выглядит точка зрения, высказанная Н.Л. Членовой, которая связывает наличие бортика на зеркалах рассматриваемого типа с традицией, ведущей их происхождение от блюд и крышек, где практический смысл этого бортика на зеркалах очевиден, также это не противоречит «распространенному мнению о том, что первоначально зеркалами служили плоские блюда, в которые наливалась вода».

Исследователь считает, что причина появления петельки, связанная с необходимостью для кочевников крепить зеркала к поясу при помощи кожаного ремешка или шерстяного шнура, что подтверждается находками остатков крепежных ремней в отверстии ручки-петельки. Расположение зеркал у пояса фиксируется в могилах у нижних ребер или около тазовых костей погребенных [Членова, 1967. С. 90 - 91].

Характер же появления таких зеркал в археологических комплексах различных культур имеют различные причины:

1.Перемещение населения из одного района в другой;

2.Результат столкновения с инокультурной группой;

3.Восприятие привнесенной традиции (тагарская культура).

Данные зеркала получили название «скифские». По мнению Кузнецовой Т. М., они являются для VII – VI вв. до н. э. как бы «индикаторами» скифской культуры, могут фиксировать только

80