Фольклорная практика

В.: Как это?

Н.А.: Ну от щас с какой живу, плохенькая ана у миня-та, десять классаф закончила, с матирью адна, васпитывала. Ну и я ушол туда. Дивчата от мы заберём в Валгаград маму, и ана сагласилась. «Коля, сдесь живи, штоб, иначе, сдесь скандал и изобъют тибя. Ана туда паехала, в Валгаград, мать, адну зиму пережила и я ушол туда, ну памагал я ежедневна шафёрам, была, памагал. И такая жизнь прашла. И щас от с Киева званили – сестрёнка плохинькая. Ну казачки некатарые есть трудяги, а некатарые были, не нравились мне. Ани мне, некатарые там: А, этат, Никалай, предал её. Я не предаю. Я проста гаварю: Видишь, зачем ты далаживаешь, если ана насыпала ведро этава зерна, а я атвез на машине на абед, в другую бригаду везу, ани там друг другу, а я в кузав, а втарая прадаёт, у ней папа был партограм, прадаст и мне, и им пападалась, штрафавали и фсё. Ну патом сабрались – её так атделали, шо не дай Боже. Я па Украине скучаю па-чеснаму, я каждый год ежу, вот третий год не ежу. Проста па састаянию здаровья тоже, с бальницы выписался. Атвезли туда – аретмия. Ну а тут бальницы наши проста знаете чо? Ана лишь название – бальница, медсестры больше знають, чем врачи. И давели миня, у миня сердечная астма, а ани миня ат бранхиальнай. Ну, в общем то, шо нада, а патом вывадили эта фсё у миня, от желудачная начала балеть ну там держали харашо, не пажалели, правда, денег – бесплатна фсё, ну апять званили вроде, приедете, ну я щас чуствую луче, любитель я рыбалки…

В.: А вот вы сказали, что в суд жена подала на вас, раньше же это спокойное дело было? Как возвращается казак со службы…

Н.А.: Не, я от эта уже, не причасный я, я уж савецкай власти. Ну и чё? Председатель калхоза народ весь на суд и миня, её, гаварять, выселите из этава, из хутара, и ана в Валгаград уехала. Я даработал, всё чесна.

В.: А вот были на хуторе, может, женщины, которые портили людей? Коров портили?

Н.А.: Вот где я жил в Игумецкам, как карова не заходить – вот карова у нас, лична у нас, гонят каров у нас, сюда раз бежит там её чё-та пригатавливают – в этат раз тыц, все и пашла. И ревёт, ревёт, малако куда делась. И пака ана сама не пришла, старик её гаварит: Щас же што у Катьки, у тёщи у маей карова шоб была на месте. Мы слышим: Ой, не убивай, всё сделаю. Пришла к нам, чё-та там нож втыкала-вытыкала, затыкала-втыкала, я ут это уже в точнасти не помню. И карову как от так…

В.: А как вы узнали, что это она?

Н.А.: Так ана сама, ана гадать может. Видна хто-та нож, ана запхнула нож, хто-та нож нарушил, а им плоха, этим, им плоха делаеца этим. Ну была многа - на свадьбах паделывали: и калёса саскакивали, и в обмарак падали, и вабще…

В.: Расскажите.

Н.А.: Ну че, ну вот ехали в Исакавке, эта каторая в Исакавске, ну от все нармальна была, старушка вышла, лишь за лошадь падержалась, тронулись – все четыре калеса, а ани скорасть набрали, намазывали волчьим жирам. Эта ж рассказывали эти, а лошадь-та баица этих волчьих жираф, валка-та. И как сразу – уххх, панеслась… Или мертвые сходы были такие, шо… и убивались…

В.: И кто с ними боролся?

Н.А.: В казаках эта фсё пращалась, абряд, но эта не абряд, бабка Ханорка гаварит, таких убивать нада была. А эта так и была…и штоб жизни не была сколька маладым делали…иголки.

В.: Например, расскажите

Н.А.: Ну от тут дочке тоже делали, не очень харашо…

В.: А что сделали?

Н.А.: Ну от как: ана и не видела, што иголки магли засунуть в пояс, как и че, пака не абнаружили – к старушке адной пашли - щас будем искать. Раздеваца – разделась. Ну, дочка ищите давайте с солью…две иголки. Када ана магла засунуть? Или ани магли залезть да так ваткнуть, шо… Как вытащили фсё и жить стали харашо. Атметили 23 года пражили, и внучка от канчает читыре года – акадэмия, и внуки работают и фсё нармальна, будешь с бабками – нармальна.

В.: А вот места везде красивые: и река, и леса, может, что-то случается, не рассказывали?

Н.А.: Каво-каво?

В.: И реки, и леса кругом, может, кто-то водится, не рассказывали там?

Н.А.: Не, ну тада знаете чё? Избивали, эта же не при нас, а да нас. В лес идуть, тада чилавека не баялись, тада баялись волка, а эта паявлялась – парасёнак, как-та делались парасята (…) а патом мне падсказали, от, бери хароший кастыль (качмари назывались) и избили. А на утра сасед не смог встать.

В.: И что они делали в лесу?

Н.А.: Ну от эта, свиньев-та избили, а аказался эта сасед был.

В.: Гуляли в лесу прямо свиньи?

Н.А.: Да, и от пад эта самае. И дед паубивал, ему дасталась эта, где-где, а после-та признался: От эта мая работа.

В.: И что они делали?

Н.А.: Ну как перекручивали, што эта…

В.: А людям что делали, обижали?

Н.А.: Ну канешна, праделывали, хилы сажали, знаете, падмышками, пад глазами. Ну щас в Бога-та и не верят, некатарые от щас в церкафь, тут церкафь такая, поп такой шелудивый, паприватизиравал, гад, старушки атдають ему, пчол держит, давиряет другим.

В.: А вот дом не приходилось строить или приезжать? Ну такой, казачий дом. Как место выбирали?

Н.А.: Казачий дом? Места выбирали тада же сырое, тада ж не была фундаминтаф (на камнях на таких), вот, и пад эти камни абизательна клали, ну эт казаки када строили, залатой абизательна, если круглый дом – назывался «круглый». В общем три комнаты – четыре на четыре и залатую пад адин камень клали.

В.: Золотой?

Н.А.: Ага.

В.: А под какой камень?

Н.А.: В передней…передний какой-та, ну передний угал, где иконы висят, пад этат клали, от, ну и фсё равно падделали то визги, то шумы, то…

В.: Кто подделал?

Н.А.: Ну падделали их нечистоты от те, калдуны – не калдуны…

В.: В новый дом?

Н.А.: Да. Ну прежде чем эта самае кошку пускать, ну щас уже так не стала, раньше прежде кошку пустили, пол, штоб пращла – асветила.

В.: А вот говорят – хозяин дома и охранник его – домовой

Н.А.: От пра эту я слышал, но я пра такое…у нас не была. Дамавой, он, аказываеца, хазяин, и плахова ни делал, дамавой. Дамавой. Пра дамавых некатарые гаварят, што старики с ними и абщались-та с ними, с дамавыми. А щас ни то, што пачитать, щас старава чилавека не пачитает маладёжь, ни Бога ничо, нихто ни в чо не верует, ни, а как че-та труднае каснёца…

В.: Так а что вам про домового рассказывали? Н.А.: Он как хазяин в доме был.

В.: А не было случаев, что может беду предупреждать?

Н.А.: Накликал да. Как воран прилетит, значить, дамавой дал…пракричит возле дома где-та на дереве, сядет туда – значит жди беды. Дамавой приказал ворану, шоб апавестить – жди беды, или када пажары были на пажарах пад саломай крыши, а печка-дымаход-та через салому прахадила, ну как и на Украине были такие падсаломы. И ту эта щас у нас тут камышами крыты, камышовым чаканам и саломай.

В.: А пожар, может, как-то?

Н.А.: А пажар от в Игуменске был пажар и вы што думаете: малако – малакавоз старухи сабрались, давайте, званите на ферму, штоб малако привезли. Две фляги всево использавали малака и агонь пагас.

В.: Молоком прямо?

Н.А.: Фляги принесли сами эт старухи – никаво не дапустили, а фзяли – у них сафки такие были медные, фсё плавала, патом фсё затизла как и не была, а што, а вы у Валентины Семёнавны были?

В.: Да-да

Н.А.: Спакойнай ночки

Ж: Фсё, спасиба вам

В.: До свидания. Спасибо Вам большое.

Н.А.: Ну как жизнь у вас на Украине?

Запись: WS_30240

Участники записи:АнтоновНиколайАлексеевич - 1937 (далееН.А.), СейновВасилийЕгорович - 1949(далееВ.Е.), ХитееваВиктория (далееВ.), жительницы хутора (далее Ж. и Ж2), Валентина Васильевна (далее В.В.)

Н.А.: У миня свае места, завидують

В.Е.: Куплина у нас места с табой…

В.: Не знаю, вот разговаривали – не разговаривали, а вот дом казачий, как он устроен должен быть? Как оберегали его?

Ж.: Ой, да как мы яво абиригали? Пастроим да асвятим.

В.: Да, освятить-то надо

Ж.: Да, папа приводим, он нам асвятить фсё

Н.А.: Икону он ф передний угал.

Ж.: Да, икону панавесили на дверя

Н.А.: От ката.

Ж.: Ты чем эт мазали дама?

Н.А.: Зимляной пол был. Сколька раз мазали ево. И эт я сам.

В.: А, говорят, вот надо всех созвать родственников, чтоб помогали и обмазать.

Ж.: Так эта, када мазать, а эта закладывать

Н.А.: Эта нагами, нагами глину с саломай, навоз, этат, каровий памёт, фсе эта здесь есть…

Ж.: Намесим круг здаровый и начинай

Н.А.: И народ прихадил бисплатна. Ну от на Украине, от там фсё равно не хватала дасок и от че-та такова – снасили от ф Драгобыжскай области. Там памагали друг другу, будь здаров. И самагонку крутили, варили эта, байдарачку сваю, торфам тапили, угащали, а у нас – сделай че – плати, плати.

В.: А вот по хозяйству вот какие законы, говорят, вечером даже вещи соседу нельзя давать, говорят через за…через тын нельзя передавать, через окно. Есть такое?

Н.А.: Ну не знаю. На начь двери нельзя атдавать – уйдут из дому.

В.Е.: И када атдаешь гуся ли на завод гусей, абизательна, шоб хоть капейку, а деньги дать.

Ж.: А от я ни знаю, пад воду нужна давать?

В.Е.: Да, тоже.

В.: А как это под воду?

Ж.: Ну рика тикёть от сюда ну от

В.Е.: Ну я от здесь от живу, а рика там тичёть – от приехал аттуда с двумя гусями (…), а ему нельзя атдавать – он пад вадой туда тичёт, ана водная ана, ну и…

Н.А.: На воду, на воду, на воду.

Ж.: На воду, да, мать мая дала, брату дваюраднаму, гусака и сафсем

В.Е.: Ниже па тичению.

Н.А.: Если аттуда пришёл, значить.

В.Е.: Ниже па тичению.

В.: Значит нижние должны приходить к верхнему, т.е. тогда можно давать?

В.Е.: Тада можна давать, а верхним нильзя атдавать.

В.: А как ещё вот хутор делится – низ/верх, может, там право и лево?

В.Е.: Нет, эта.

Н.А.: У нас называлась от ф Павлавке – Галадаефка, я к Варлаамычу, он пристань и праулак весь.

В.: А почему так?

Н.А.: Ну па старикам, па казакам. Галадаефка – самые там бедные жили. Хутар Павлавский, там жили мужики. Казакоф там мала, от шо старые казаки. Церкафь была – са фсех акраинаф, с хутароф. Дама, старики жили в Павлавке, а работали, фся маладёшь была на празники на какие, эта самае и от, фсе ф Павлафке были то чебатарь, то, ну чебатарь – эта обуфь сапожника.

В.: А вот…

Н.А.: То столяр, плотник.

Ж.: Да фсе ф хутаре от у нас, фсе

Н.А.: Не ф хутаре, а эта была ф Павлавке.

Ж.: Ф станице, может быть, была ф Павлавскай?

Н.А.: Да.

В.: Здравствуйте.

Ж.: Здрастуй-здрастуй. Захадите, гражданка. Че эта сзади там?

В.: Присоединяйтесь к нам.

В.Е.: От тётя из-за границы приехала – ана ни месная. Ана знакомица хочет.

В.: Да? Вы не казачка?

В.Е.: Кака казачка, о госпади.

Н.А.: Нет.

Ж.: Мужичка самая настаящая

Н.А.: Точна мужичка.

Ж.: А я гаварю, че у ней сзади?

Ж2: Тилифон, в руках насить не хачу.

В.Е.: Казаки никада так не насили.

Ж2: А я и не гаварю, што казак, не хвалюсь.

В.: А вот, может, клички, прозвища были между хуторами?

Ж.: Ну от у фсех па адной – сибе ото пять

Н.А.: Ну были, сплашной. Я Ханорычем сюда пришёл, Антона не знали, я па бабке Ханорке-та. И даже телиграму присылали Ханоркину Никалаю Алексеичу.

В.Е.: Ну типерь другой дом, я вернулся

В.: Ну а еще…

Ж.: Ну а нас када называли как, Ягор был дед, Ягоравым па уличнаму так и звали, значит, па бабке

Н.А: Приду с пакоса, павешу косы и выпью квасу, и сплю – нет спасу

Ж.: А патом па матери – Устюшкин-Кустюшкин. Нина Кустюшкина

Н.А.: От у Вали там Устюшка была баба.

Ж.: Я када асталась, у миня, Киселёва, па фамилии Киселёва, ну Киселёва, ну фсе, от так от миня фсю жизнь эта

В.: А может какой-то смешной случай произошел и закрепился за человеком там? Не случалось такого?

Ж.: Да так и нет, эта ж нада как-та

В.: А вот хутор… хуторы называют? Вот Алексеевцы всех…

Н.А.: Вражду даже вели.

В.: Что-что?

Н.А.: Вражду имели. От ф школе мы учились. Ф Павлавку, ф школе семилетка была, в неё от хадили за семь, за десять километраф, ф школу, с той стараны бузулука сюда хадили. От там и Паклонавка, Краснофский, Гарелавский, Лукьянавский, Ключанский, Арловский, Краницкий, Бальшовский, Макаравский, Карпавский и Горницкий – фсе хадили ф Павлавку и кладбище так же, да сих пор аттуда, ну там уж хутароф этих не стала – Исакавка и Паклонавка стали, астались. От када эта перестройка сделалась – два хутара асталась. Таких первых…Фсе паразъехалися – свет атключили, школы пазакрыли и фсё. Читырнацать хутароф ото у нас было, а читырнацать щас Дёменка да Бальшеголафка …Эта вабще у вас там гримела

Ж.: Да, Мартынавка, Вихлянафка – фсё, больше нет

Н.А.: Ну Дёменка вабще.

В.: Ой, лошадку ведут…А может был на хуторе кто-то знаменитый, кто на лошадках знается? Лошадей обучал?

Н.А.: А эт от рядам.

Ж.: Я лашадей стирегла, я стирегла лашадей

В.: И что, может, ночью там бесовщина не происходила? Вот говорят там всякие…

Ж.: Ничо. Я вечерам их праганяю

Н.А.: Папутала.

Ж.: Не, ни путала ни аднаво: аставляю мерина аднаво ф клетке, принашу ему сена и этай, зерна стока и фсё – пашла дамой. Заря занимаеца, а я иду, он сёдлы он бьють – нюхают, па следу приведеть, где лошади маи ходять. Он туды мне приводить, складывает и пашёл.

Н.А.: Быков, на быка.

Ж.: И быков стерегла

Н.А.: Калакала-там.

Ж.: Дойных авец стерегла

Н.А.: Овцы дойные были?

Ж.: Да, пийсят галоф у нас дойных авец была

Н.А.: Эта ф калхозе?

Ж.: Ф хутаре нашем, ф Дубавке

Н.А.: Офцы дойные…

Ж.: Да

Н.А.: А я пражил, не знал, што…

Ж.: Ну от, скока расказую – фсе так гаварять. Дивяноста литраф за день – от пийсят авец

В.: А вот кто портил животину? Были такие люди?

Н.А.: Дооо, были-были-были.

Ж.: Да навалам.

Н.А.: И с крофью даилась, и гуляла, и так сдавали этих кароф, шо не магла агуляца, эта…

В.: А что делали, чтобы как-то уберечь?

Ж.: А как эта, кабы знал кто, че делает – пришёл бы морду набил бы

В.Е.: Порчу пускали проста, да и фсё.

В.: А может в хлеву как-то что-то делали? Молитвы читали? Не было такого?

Ж.: Ну если б мы знали, милая

В.Е.: Малитвы там, какие-та перебрасывают через фсю голаву, че там ещё, фсе па-разнаму, хто там знал.

Н.А.: От на сфадьбу делали што, я вам расскажу, на казачью. Эта ж я застал у Мишки, у сына. У жены у ево мать этим делам, атец были этим делам занимались. И сразу – пришел сасед, гаварит – запхните немножка, а то испортица сфадьба, а дочь увидала. Гаварит: «Запхните». Нож запхнули ф стол и астался.

Ж.: Эта при мне была фсё

Н.А.: А он был эта, Салавьёф.

Ж.: Ааа

Н.А.: Запхали, он лишь толька зашёл, за стол сел – выскакует: «Ааа, вы нада мной издеваца.

Ж.: Ага

Н.А.: Женька на нево падает, да ты че Мишка падашёл, ты чё, Мишка, да вытащите там ево. Нет. И он ушел.

Ж.: Ну и правильна

Н.А.: И фсё равно ушел – и фсё равно он сатварил. Некатарые как сидели, так и…

Ж.: Апустились

В.: Что сделали?

Н.А.: Та порчу делали, фсё па…

Ж.: Эт я падрушку атдавала с сфаево хутара ф Навачаевку – ну фсё, утрам приехали за ней, фсё её выкупили, привели, на лашадей пасадили, а зимой дела было, но а ани на адном месте топчаца на адном месте, ну ани на адном месте, а напирёт идеть Беспалаф Михаил, там хоть была у нем на мущину че-та пахоже, а так от какой-та касалапый и расточек. Гляну, гаварю, ну от идёть. Адин патходит и ножик – раз ф стол, ну тронулись – паехали, так и. Он не дашёл сюды, не дапустили. Да, эта при мне фсё была.

Н.А.: Значит, че эта такое.

Ж.: А устраивали, знаешь, че. Он к адной хадил, а у ней трое дитей. Её, значит, чё палучилась, дитё как на падушках елозила – насрал. Он лег галавой на эта гамно. И он сделал ей, ана глупа, и умярла глупой. Да, и ф бальницу, и с бальницы и от эта…

В.: А как это – глупая? Что она делала?

Ж.: Ну че ана – шумела, с тапаром кидалась на людей, и с палками и каров не умела ана, к каровам не падпускала, ни сама не даила, не

В.: А вот были на хуторе…на станице люди глупые, может, странные какие-то, дураки?

Ж.: Ааа

Н.А.: Эт ф церкви.

В.Е.: Вы будите захадить ф церкавь.

Н.А.: Ф церкавь прихадили.

Ж.: Здрасте, Жень, ты разришения прасил фхадить? Он гаварить: «Я выгнал её, фсе»

Н.А.: Я вазил крестить.

В.: Кого?

Н.А.: Урюпина, ну там, с Исакавки и приехали – там адна билась.

Ж.: Ф церкви?

Н.А.: Ага, Урюпина, ламает фсё, вроде бы ана шла нармальна, толька да креста фседа.

В.Е.: Ну от ана значит ведьма.

Н.А.: От и батюшка падашел, раз-раз, её атнесли два мущины, маладые мущины, те тоже, как начали там такой визг, вабще нечилавеческий.

Ж.: Да

Н.А.: И он падашёл.

Ж.: Этай мачалкай сваей

Н.А.: Падхадил, а после пабрызгал-пабрызгал.

Ж.: Малитву какую небось читал

Н.А.: Ну читал, канешна.

Ж.: Занималась этим делам – и ламать её начало

В.: И всё, перестали ломаться или нет?

Н.А.: Ну перестали сафсем.

Ж.: Ана пад иконай божией матери или как там эта…От на эта время малитвай какой-та малилась

В.: А что икона Божьей матери…

Н.А.: Ещё старикоф.

Ж.: Ну тут Урюпинскай от эта, как её нашли там икону, где-та ф бараке, от её пад неё асобинна правесть каких-та бальных пад неё, штобы прайти им, от этих глупых пратащить их

В.: И что, помогало?

Ж.: Да-да, поп читает, тада атчитывает этих глупых

Н.А.: А ну падхадите, люди да нас приехали с Украины. Прахадите, садитесь.

Ж.: А чё тут, ты не был ф тот раз, Оля какая-та приежала в клуб к нам?

Н.А.: Ну как же.

Ж.: Читырнацать чилавек вывадили на сцену, ана их атчитывала

В.: Кто?

Ж.: Ну от Ольга, какая-та женщина приежала

В.: Ааа.

Ж.: И каво атчитывала…Ну сидять он ф рядах, а ана рассказываеть там, читает чёй-та, начинает иль шуметь, иль ламать, иль падаеть – от чилавек её схватывает

Н.А.: Да ты, её паймали! Ана была аферистка. Ана сказала, шо я с Украины.

Ж.: Ну может гипнозам

Н.А.: Ага, ну там от шёл адин, а ана гаварит, или зайдёт кА мне раз сын, щас он пайдет – он пашёл загипнатизираван, а аттуда вышел – упал, при мне ево падымали. Ну вас он был? А патом ево в Урюпина паймали.

Ж.: Ну может быть, я не знаю. От так. И ана значить, её палажили на лафку. Атчитывають, а ана гаварит, кто сделал, гаварить, эта твая, гаварить, сфякровь сделала табе. А как? А ты, гаварит, эта, мяртвяца искупай и я этай вадой тебя напаю

В.: Это у кого такое случилось?

Ж.: А тут от

Н.А.: И када ноги завязываюца, знаете, как мруть у нас ф казаках, штоб нории не разъежались – связывают. И от за эту нитку я увидел, как дируца.

Ж.: Пачиму?

Н.А.: Для чиво-та нужна ана. Ну деруца такие какие от.

Ж.: Панимають, какие, че знають

Н.А.: От эта от с марлей, связку делают и связывают руки, ноги, от за эта, стаят даже за этим.

В.: А как же, родная свекровь такое сделала, нет?

Н.А.: Делали. Да.

Ж.: Свякровь снахе.

В.: Невзлюбила наверное?

Ж.: Ну ни хатела, видно. И от ани че-та эта пражили и многа. Ана ж гаварила, от на сцене ляжить и гаварить сама, ана мне эта, гипноз сделала и ана фсё расказываеть и от ана эта и гаварить. Ана, Ольга, ей гаварить, эть тибе сфякровь твая и сделала – ана тибе.

В.: А вот снохачи были?

Н.А.: Ахахаха, так двацать пять лет служить он, придёт сын, а тут шо…

Ж.: Дитей

Н.А.: Дети, ахахахахахаха. Падходить свёкр к снахе: «С кем ты будишь спать снаха?» А ана: «С Богам, батька». От так от, извините, канешна. «Пускай Бог тибе и валенки пашивает».

Ж.: Ахахахаха, было фсё.

Н.А.: Эта я уж направду. Эта Валентина Васильевна.

Ж.: Иди садися, Валь

В.В.: Ну чё? Видная у нас улица, о, какие люди кравивые!

Ж.: Да-да-да

Н.А.: Да, мать Тамбофска –чистакофска

Ж.: А я туда ф центр хадила, Васильеф миня вызывал

В.В.: Эта я знаю, хехехе.

Н.А.: Да.

В.: Вот, теперь все вместе будем.

Н.А.: От, если паспиваем:

Украiна, маты моя,

Фся краса чудова твоя

Ж.: Эт чё за песня?

Запись: WS_30241

Участникизаписи:АнтоновНиколайАлексеевич - 1937 (далееН.А.), СейновВасилийЕгорович - 1949(далееВ.Е.), ХитееваВиктория (далееВ.), жительницы хутора (далееЖ. иЖ2)

Ж.: У миня их ма…у миня их мала ани.

Н.А.: На 120 от зафтра установица.

Ж2: 120-130 и у миня.

Н.А.: Установица фсе, а эта специальна лиадатон.

Ж2: Даа.

В.: Видимо, нет у вас в станице хороших знахарей, которые лечат, раз вы лекарства употребляете, нет, никто не лечит?

Ж.: Ну, хто знает каво?

Н.А.: А я не знаю.

Ж2: Ну кто лечит у нас тут?

Ж.: Каво?

Ж2: Ну людей.

Н.А.: Народными средствами.

Ж2: Ну народными средствами, а ещё нагаворами-загаворами, то есть…

Н.А.: К нам ездят даже (…) куда-то ещё дальше.

В.Е.: Иван Сероф тада был там, он атлична загаваривал.

Ж.: В Тараненка яздите, в Базулуку яздите, в Павлавку туды яздите ище куды-та – па хутарам есть

Ж2: Да? Че, в Павлафку?

Н.А.: У миня даже загавар – грыжа есть

В.: Есть, да?

Н.А.: Да, и ана сказала: Никаму даже ф руки. И, правда, с этава, с этава я ни верил.

Ж.: Ну

Н.А.: И када-та прачитаю пару раз и от я сделал фсё – втарая паявилась. Резь апять начинаеца.

В.Е.: Ну чё ж ты, вчера сидел – будешь загаваривать.

Н.А.: Так у миня втарая палезла, типерь пупкавая.

В.Е.: От эта нагаварил.

Ж.: Так загаваривай её, папробуй

В.: А кто Вам дал?

В.Е.: Не, от эта нагаварил – втарая паявилась, ещё нагаварит – третья будит.

Н.А.: Ф станице знакомый. Каже: «Мыкольцю, никаму не давай». А я, ну пачиму не давай.

В.Е.: Так ано ж силы не будет, да.

Н.А.: Да нуу, силы.

Ж.: Канешна

В.Е.: Не, ну, значит, действия такова не будет иметь.

Ж.: Да, если хочешь, штоб эта делали, а ни нет никакой силы

В.: Делали, да? Мужскую силу забирали?

В.Е.: Была-была.

Н.А.: Ну рассказуй, Вася.

В.Е.: А я аткуда знаю?

Н.А.: А гаваришь, сделали.

В.Е.: Ну слышал, што делать.

Н.А.: И я слышал.

В.: И что рассказывали?

Н.А.: То, што…

В.Е.: Че-та там, нагаваривали сибе, водку от давали пить или как-та ищё.

Ж.: И фсё. Ну эта праходит

(Ж3: А папу от привязли?)

(Ж4: Да, вчира привезли)

В.Е.: Да, ну эта праходит чирез некатарае время и фсё.

Ж.: Ну да. праходит, а ходит апять патом лячица

В.Е.: Ну даёт от женщине, кто пайдёт к нашептилю от, к знахарю какому-та, даёт им напица и ещё че-та дает, што ли хлеп какой, ну штобы он съел или выпил, и фсё вот чирез месяц-два фсё.

Ж.: А ты не знаешь, кто лечит тут заразные балезни?

Н.А.: У нас кто лечит? Знаешь ты, што эта значит тоже.

В.Е.: От ана знает, видишь, как ф церкавь ходит.

Ж2: (смех) Точна-точна.

Н.А.: Ты панимаешь, че-та мне странна сматреть на ниё. Ана гаварит, от если вы будете пра эта разгаваривать, ты слышала?

Ж.: От ана гаварит: Ф четверг паливает – канец света скора будет

В.: А кто это говорит?

Н.А.: Да бабка есть, ай, да если бы ты пажила рядам – ты ни таво бы наслушалась, Сиргеевну жалка.

Ж.: А я вижу, ка от эт ана такая реагирует, када мы эта там, гармошка

Н.А.: От ана рассказывает, а я сижу и гаварю, Вася был тут, хоть барща ему там сваришь там эта самае.

Ж.: Выключай

Запись: WS_30243

Участникизаписи:АнтоновНиколайАлексеевич - 1937 (далееН.А.), СейновВасилийЕгорович - 1949(далееВ.Е.), ХитееваВиктория (далееВ.), жительницыхутора (далееЖ. иЖ2)

В.: Вы говорили, что рыбак Вы заядлый?

Н.А.: Да.

В.: И какие же есть приметы?

В.Е.: От рыбак – тире браканьер.

Ж.: Эта от рядам сидит рыбак. Вы че вы эта от скажите, када клёв?

В.Е.: Да аткуда он знает клёв, он сетки прилепит.

Н.А.: А от принеси, пластинка там.

В.Е.: Да её давно уже на металл сдал.

Н.А.: Ага, на металл…

В.Е.: Пластинку какую-та, ну не знаю.

В.: Может, как-то разговаривать надо как-то с рыбой? Звать её?

Ж.: Лавись рыбка бальшая и малинькая (смех)

В.Е.: Ф следущий раз не путайте с браканьерам, ну чё он знаит, какой клёв он знаит?

В.: Нет-нет, на самом деле, тоже надо знать

Н.А.: Я с сеткай, ну и што, са мной ездят, ездят са мной здаровые, а я езжу, от я руками.

Ж.: Вперёт едешь, а ани кричат сзади

Н.А.: А щас я сеткай толька магу, ну, правда, нихто не трогает, не, инспектара.

Ж.: Знаете, у миня бредень лежит, может, че-та паймаете.

Н.А.: А скока он метрав?

Ж.: Сорак навернае

В.Е.: О, ну эт пряма.

Ж.: Чирес весь Базулук

Н.А.: За сколька атдашь – скажешь и найду пакупатиля и рыбу будим с табой жарить.

В.: И какая самая лучшая рыба, может, какая волшебная?

Н.А.: Ф нашей, ф нашей меснасти?

В.: Да

В.Е.: Карась.

Н.А.: Лучше краснава карася нет, ой, ну ево щас очинь мала. И аднаво, эта лет шесть уже прашло, на два триста паймал. Ф Бабинске сдесь два озера есть, но ани…раньше от бы пасматрели, раньше озера была как мертвае. Эта абразавались, а щас трава. От ани приращенные же были.

Ж.: Да

Н.А.: Щас падмыла их, там кроме карней ничо нет. Эт бирезы, асины.

Ж.: Альха

Н.А.: Тапаля, та же альха растёт, и ани плавают.

Ж.: И растуть

Н.А.: Растут на ваде и плавают, и внутри этих каблов, мы их каблами завем, там такие святные есть, Валентина Васильевна эт самае, вы такие не виделиэ

В.: Какие?

Н.А.: Даже от с Масквы приежал, не помню, как ево фамилия, ф общем, и Никалай Алексеич никаму её, ани с Сидаравым приежали, и ани заплывали – я им паказывал. И от паявились ани плавают, от эти, астрава.

Ж.: Астрава. Раз – тут диревья, диревья тут растут, а от тут близка

В.: Как это святые?

Н.А.: Св…святные.

Ж.: Па цвету, цветам-та какие?

Н.А.: Розавые, от рост у них высокий, на падобе лазоревых, толька не растуть этим, ну редка…

В.: А, ну Вы видели, да?

Ж.: На каблах интересна

Н.А.: А там правалился, так я насилу вылез. Там тада от Захараф тоже на кабли палез,спасиба, рушьё ф руке асталась.

Ж.: Увидали

Н.А.: И да, па рушью, замерла рука, а он сдесь, ана праваливаеца эта.

В.Е.: Ну канешна, падмывает.

Ж.: А многа вады была? Падмывает там рыбу вабще в Бабинскам озире

Н.А.: Ф Бабинскам том начинает карась белый, карась красный, линь, окунь, лапла, краснапера, сом, лещ.

Ж.: Щука

Н.А.: Щуки на симнацать килаграм, да.

Ж.: Уххх

Н.А. и В.Е.: Да, талсталобик, сазан.

Ж.: Да и фся рыба

Н.А.: Сама там, кипит сама.

В.: Да?

Н.А.: Ну тот, каторый утанул, гаварит, ой как растянулись.

Ж.: О, а уто думаешь…А ево не нашли, да?

Н.А.: Есть там такие, пад этими кабланами.

Ж.: Там ямки есть

Н.А.: Да, када вызывали.

Ж.: Где-та двинацать метраф.

Н.А.: Да,он где-та прапал. И от приехали – паплыли, када два этих, ани с Масквы, када палезли, гаварят, нет, сразу от пад нэт (…) Я больше не спускаюсь, задражал, чиво эта, атвезите миня на берег. Весь задражал: Давайте, везите миня на берег. Не нужна, тада я палезу. Миша туда спуск сделал, а там паделали, эт када эта рассказывали в Урюпинске, как их, драйверы, или как, есть такие, да, маладёшь.

В.Е.: Ну ныряют када .

Н.А.: Да, уплатил он харашо. Ну от надеялись, шо масквичи, те спустились – адин чуть не заикай стал. Там такие рыбы, он абъяснил, што да сих пор от, рибята живые, ани от не стали ф этам месте плавать. Шо там падделали хада эти, как их называють?