10. Нанобизнес

НАНОТЕХНОЛОГИЯ: ГРЯДУЩАЯ ПРОМЫШЛЕННАЯ РЕВОЛЮЦИЯ?

Осознав потенциал нанотехнологии, легко впасть в эйфорию. Все хотят "следующей великой идеи" которая вернет времена расцвета экономики, и здесь наибольшие шансы на успех имеют нанотехнологии.

Хотя еще не совсем ясно, какая из рассмотренных выше технологий действительно станет золотой очевидно, что многие из них будут иметь значительное влияние на экономику. Национальный научный фонд США оценивает, что промышленность может вырасти практически с нуля до триллиона долларов во всем мире всего за пятнадцать лет, что является потрясающим уровнем роста.

К концу этого периода "нано" будет большей экономической силой, чем в современных США являются сферы программного обеспечения, косметики, медикаментов и автомобилей вместе. Такой взгляд на вещи несколько обманчив. Он опирается на проектирование развития, сделанное по небольшому объе­му промышленных данных, и весьма вероятно, что большой процент экономического роста, вызванного нанотехнологиями, придется на такие существующие секторы рынка, как про­мышленные химикаты и энергетическая отрасль, по мере вне­дрения существующими компаниями нанотехнологии. По­скольку такие изобретения, как более износостойкие теннис­ные мячики и нелиняющие брюки, основанные на нанотехнологиях, могут не выпускаться на рынок, как нанопродукты, аналитикам может быть сложно отследить нанотехнологии в мире промышленности, хотя они там есть и вносят свой вклад в экономику.

Не весь потенциал нанотехнологии приходится на сущест­вующие компании и установившиеся секторы. Чтобы макси­мизировать потенциал нового рынка, соблазн сформировать новые фирмы будет велик. Инвесторы могут получить (или потерять) намного больше денег, развивая предприятие с ну­ля, чем при последовательном росте в рамках больших компа­ний. В большинстве случаев развивающийся бизнес представ­ляет единственный путь к трех- или четырехкратному возвра­ту инвестиций, так что даже после недавнего экономического спада, похоже, что большой выигрыш позволяют получить новые фирмы и дочерние компании. Однако после взлетов и падений рынка высоких технологий в 1998-2001 годах очевидно,

что это рискованный путь, и важно подумать о развитии промышленности и что-то спланировать сейчас, пока нанотехно­логий только зарождаются.

На полках магазинов уже появилось несколько продуктов нанотехнологий. Большей частью компании, в настоящее вре­мя связанные с нанотехнологиями, участвуют в чистых иссле­дованиях или производят материалы для других нанотехнологических исследований или промышленного производства — вспомните цеолиты, нанопровода и заказной генетический ма­териал. Ручеек частных инвестиций в нанотехнологию все еще очень слаб, хотя при существующих тенденциях он вскоре превратится в мощный поток. Промышленность все еще нахо­дится на этапе формирования с золотым будущим, если ею правильно управлять и извлечь уроки из взлетов и падений технологической революции. Однако, если эйфория и шумиха снова не выдержат тщательной проверки усердием и рынком, будет огромный простор для инвесторов и компаний, а также мошенников и авантюристов. Если это произойдет, реальный, устойчивый рост и инновации будут медленными, и по мере того, как люди будут разочаровываться, возрастет риск неэтичного применения и распространения нанотехнологий, как это уже было с информационными технологиями.

У нас слишком мало времени, чтобы учиться на ошибках, но кое-что уже очевидно. Нанотехнологий обладают опреде­ленными свойствами, которые могут позволить им избежать множества из указанных проблем, но они также имеют и свои проблемы. В данной главе рассматривается текущее состояние 6изнеса нанотехнологий, когда он выходит из гавани и осматривается в поисках потенциальных подводных камней. Изучаются также некоторые уникальные возможности бизнеса нанотехнологий и показано, почему он не обязательно пройдет по тому же тернистому пути, что и Internet-компании.

НАНОБИЗНЕС СЕГОДНЯ

Ландшафт нанотехнологии уже поделен между объектам трех типов. Первые - это открытые исследовательские лаборатории, включая университеты, национальные лаборатории и программы таких государственных агентств, как Нацио­нальный институт стандартов и технологии США и Нацио­нальный институт здоровья США. Вторые - это большие корпорации с возможностью исследования, разработки, производства, маркетинга и распределения, как Merck,IBM,Dow,Kraft, 3MиAgilent(ранее частьHewlettPackard). Третьи - новые и дочерние компании, сформированные профессорами, исследователями, студентами-старшекурсниками и другими людьми, которые увидели идею в лаборатории и хотят ее пре­вратить в источник прибыли.

Нанонаука является движущимся объектом; существует множество направлений, в которых могут продвигаться иссле­дования. Коммерческие потребности в специфических про­дуктах подтолкнут исследования в определенных направле­ниях, но есть еще столько всего непонятого относительно фундаментального поведения наноструктур, что возникнуть могут даже целые новые интересные области. Для создания фундамента, на основе которого могут получиться (или не по­лучиться) коммерческие продукты, необходимы огромные суммы денег. Для выполнения этих чисто научных исследова­ний существуют университеты или государственные институ­ты, и здесь важно то, что правительства и корпоративные финансирующие организации по всему миру активно реклами­руют нанотехнологии, а институты создают междисциплинарные центры нанотехнологий. В США уже есть несколько ключевых центров: Нортвестернский университет, Гарвард, Массачусетский технологический институт, Университет Райса, Иллинойский университет, Университет Пурдью, Унииверситет Корнелла, Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, Техасский университет и Калифорнийский университет в Беркли.

Многие университеты оборудованы для нанонаучных ис­следований; в то же время, даже для них это не будет обычным бизнесом. Нужны не только специальные центры для нанонауки, но и защита от "утечки мозгов", характерной для таких мест, как Массачусетский технологический институт и Стэнфордский университет. Передовые исследователи, сделавшие ценное коммерческое открытие, станут перед выбором: осно­вать новую компанию, запатентовать открытие, сделать его общедоступным или доверить своему институту. Данные ис­следователи и их студенты уже выступали агентами распространения нанотехнологий и они могут получить огромное вознаграждение, перейдя в частный сектор.

Таким образом, университетам может быть очень сложно удержать их. В отли­чие от информационных технологий, где почти любого можно выучить на техника и за несколько месяцев довести до такого уровня, что его можно будет использовать на производстве, нанонаучные исследования в большинстве случаев потребуют глубоких научных знаний уровня минимум кандидата наук. Через некоторое время вероятен острый дефицит талантливых ученых, особенно если новые фирмы, занимающиеся нанотехнологиями, станут более распространенными.

Большие корпорации будут иметь определенные преиму­щества в мире нанотехнологий. Многие из них уже внедряют нанотехнологии в существующие продукты, и они будут толь­ко рады, если производство и распространение будет дорогим, что позволит сыграть на эффекте масштаба. Некоторыми оче­видными победителями будут компании в сфере фармацевти­ки и производства микрочипов. Фармацевтические компании имеют накатанную дорожку для утверждения медикаментов Управлением по контролю за продуктами и лекарствами США, а также доверие, каналы, деньги и легальные средства для вывода их на рынок. Производители микропроцессоров имеют производства стоимостью миллиарды долларов, недос­тупные даже наилучшим новым фирмам.

Большие корпорации также сталкиваются с теми же труд­ностями, что и во время технологического бума. У них мед­ленный и громоздкий процесс одобрения, принятия и коммер­циализации новых продуктов. Новую идею нужно "продать" руководству компании перед тем, как ее можно будет прода­вать клиентам вне компании. Перегруженные отделы продаж и маркетинга могут не успеть быстро адаптироваться к значи­тельным изменениям продуктов компании, и новые продукты потеряются в массе устаревших "дойных коров". Кроме того, большинство больших корпораций открыты и после неожи­данного краха таких гигантов, как GlobalCrossingиEnron, подпадают под пристальное внимание, особенно когда дело доходит до ставок на новые технологии. Меньшие частные компании обычно более целостные и расположенные к риску. В определенном смысле большие глобальные корпорации могут посмотреть на эти маленькие концерны, пробующие воду, а затем лицензировать успешные технологии или купить предприятия породившие их. Но пусть покупатель будет осторожен! За несколько последних летLucentTechnologiesиCiscoбыли не единственными компаниями, создавшими себе проблемы необдуманным (и дорогим) приобретением компа­ний с недолговечными запатентованными продуктами, кото­рые не совсем соответствуют основным линиям продуктов корпораций.

Оставшуюся часть мира нанотехнологии заполнят новые компании. На данный момент самих слов "новая компания" часто достаточно, чтобы вызвать настороженность и переклю­чить на другие цели, но такой подход несправедлив. Концеп­ция новой компании остается звучной, несмотря на злоупот­ребления последних лет. При перспективе прибыли 50/50 из прошлых ошибок можно извлечь множество уроков, характе­ризующих "мины", которых можно избежать.

ВЫСОКИЕ ТЕХНОЛОГИИ, БИОТЕХНОЛОГИИ, НАНОТЕХНОЛОГИИ

Существуют прецеденты, позволяющие предсказывать разде­ление рынка нанотехнологии на большой и маленький. Изучая путь развития высоких технологий и биотехнологий, можно про­следить следующую тенденцию: небольшие новые компании до­биваются успеха с революционными технологиями, крупные предприятия — с эволюционными. Например, вспомните истории успеха рынка высоких технологий (информационных техноло­гий, Internet, персональных компьютеров). Здесь большего успеха достигли такие относительно новые компании, какMicrosoft,Apple,Dell,Compaq,Yahoo!,eBayиCisco, чем такие старые гиган­ты, какIBM,HP,Siemens,HitachiиSony. Это объясняется тем, что домашние ПК иInternetне заменили старые компьютеры и сети и не развились из них, они были совершенно новыми про­дуктами, пришедшими на пустое место.

Индустрия биотехнологий имела резко отличающуюся ис­торию. Хотя некоторые методы биотехнологии, основанные на молекулярной биологии, нуклеиновых кислотах и химии бел­ков новы, целью большинства проектов "молекулярного вол­шебства" является прогресс в сфере производства медикамен­тов. По этой причине каналы на рынок, опыт и другие активы таких матерых производителей, как Merck,Glaxo,Pfizer,Lilly,Abbott,BaxterиPharmacia, позволили этим корпорациям со­хранить лидирующие места в отрасли. Биотехнология дейст­вительно породила несколько новых больших компаний, какGenentechиAmgen, но, поскольку большинство продуктов этих компаний не являются совершенно новыми, их развитие происходит за счет традиционных групп. Поскольку нанотехнология улучшает многие эволюционные и революционные технологии от таких очевидных вещей, как краска, стекло или нескользящие поверхности, до таких футури­стических идей, как колориметрические наносенсоры и нейроэлектрические интерфейсы, она будет обладать чертами и сферы биотехнологий, и сферы высоких технологий. Пока что большин­ство сфер применения нанонауки приходится на бытовую, медицинскую, сельскохозяйственную и энергетическую отрасли, поэтому большая часть прибыли, скорее всего, окажется в руках ос­новных промышленных гигантов, уже присутствующих на этих рынках. Это не означает, что инвестиции в новые компании сред­него размера и развивающиеся фирмы с акцентом на нанотехнологиях не будут успешными. Они очевидно окупятся в сфере био­технологий, в основном из-за того, что новые и молодые компа­нии имеют свои продукты, процессы, ноу-хау и интеллектуаль­ную собственность. Они становятся очень привлекательными кандидатами на поглощение другими компаниями и в общем слу­чае покупаются большими игроками рынка. Это приносит выгоду обеим сторонам. Инвесторам и разработчикам малых компаний это выгодно экономически: продукты разрабатываются быстро и эффективно, а при их доставке собственно на рынок использу­ются влияние, каналы и схемы распределения больших игроков.

Схемы вытеснения с рынка и развития в сфере нанотехнологий пока не очень понятны, но, по мнению авторов данной книги, развитие пойдет скорее по сценарию сферы биотехнологий, чем сферы информационных или высоких технологий.

Хотя деньги можно вкладывать и в большие открытые компании с инициативами в сфере нанотехнологий (а так и поступают многие крупные организации-инвесторы и взаим­ные фонды), наиболее волнующим путем инвестиций в быстро развивающемся секторе экономики являются вложения в возникающие компании. Поэтому, несмотря на нашу уверенность, что большая доля рынка будет принадлежать большим фир­мам, стоит лучше присмотреться к новым компаниям и иссле­довать ошибки прошлого. В настоящее время наблюдается движение в поддержку "возвращения к истокам бизнеса", но легкий доступ к капиталу и бизнес-среда с механизмами под­держки, разработанными за последние годы, также дают зна­чительные выгоды.

Бизнес нанотехнологий отличается от технологического и Internet-бизнеса несколькими ключевыми моментами. На­нотехнологии построены на защищенной интеллектуальной собственности, которую можно запатентовать и которую мо­жет быть трудно скопировать. Время, требуемое на дублиро­вание продукта или процесса, часто измеряется годами, а не месяцами, и конкурент должен выбрать достаточно отличаю­щийся подход или лицензировать существующий патент. В миреInternetничто не помешало компанииBarnes&Nobleразработать такой же хороший сайт, как уAmazon.comи непо­средственно с ним конкурирующий. Патентоспособность ин­новаций, связанных сWeb, в лучшем случае сомнительна, что можно видеть на примере провалившейся попыткиAmazonзащитить патент на "мгновенный заказ" ("one-clickordering") (это было расценено, как слишком очевидная инновация). Сейчас "преимущество первого хода" (выход с новым продук­том на рынок первым) дает выигрыш перед конкурентом на 3-6 месяцев. После этого периода кто-то продублирует ваш про­дукт, а возможно, и извлечет уроки из ваших ошибок. Если новый конкурент - это серьезная компания, он также исполь­зует для захвата рынка свою базу заказчиков, средства инфор­мации, торговые марки и силу рекламы. Описанный сценарий менее справедлив для нанотехнологий, где изобретения действительно революционные. Новый процесс нанолитографии можно защитить, и любой, кто хочет его использовать, будет платить — даже наибольшие, наиболее развитые компании. Это может создать серьезный барьер при выходе на рынок и снизить шансы того, что компания будет задавлена ценовой политикой хорошо подготовленных конкурентов, как это было в сфере телекоммуникаций. Также здесь возникают этические вопросы. Если компания может запатентовать некоторые ос­новные природные процессы (например, генетические после­довательности), она может задушить разработку медикамен­тов и другие исследования. Некоторое время подобный вопрос был актуален и в сфере биотехнологий.

В сфере нанотехнологий существует несколько барьеров при выводе на рынок большинства новых продуктов. Чтобы успеха добилась Internet-компания, ей нужны клиенты вInternet. Во время возникновения коммерческихInternet-организаций это означало, что поощрялось использование компьютеров, выход в сеть и онлайновые транзакции. Это происходило медленно, и, в конечном счете, произошло благодаря миллиардам долларов, влитых в рынок новымиInternet-компаниями, большинство из которых эти деньги никогда не вернут. В сфере нанотехнологий такого барьера нет. Здесь нет процесса адаптации продукта, убеждающего пользователя, что нужно пользоваться более быстрым компьютером с наночипом или принимать наномедикаменты. Инженерам и врачам, возможно, потребуется дополнительное обучение, машинные цеха и сборочные конвейеры нужно будет переоборудовать, но эта схема уже известна и не по­влияет на спрос на новые продукты, когда они станут доступны. Таким образом, нанотехнологий могут иметь встроенные конкурентоспособные преимущества и ограждающие барьеры. Это может быть новая индустрия с незначительным порогом принятия. Однако, несмотря на все эти составляющие, из-за ко­торых текут слюнки у инвесторов, существуют и новые трудно роста. Одна из них заключается в том, что длительный период разработки продукта бьет и по предприятию, и по конкуренту. Он не только создает ограждающий барьер, но и означает, что продукты должны иметь больше времени для выхода на рынок. Инвесторы, которые привыкли к ожидаемой окупаемости инве­стиций, за два-три года могут дважды подумать, особенно если они работают с компаниями, занимающимися очень сложными проблемами, например, наноскопическими улучшениями в оп­тике или вычислительной технике. Это очень сложно, и для достижения коммерческого успеха, возможно, придется решать вопросы интеграции систем и производства. Более простые нанопродукты - наносенсоры или интеллектуальные материалы — могут окупиться гораздо быстрее.

Как и для коммерческих Internet-организаций, идеи новых компаний не обязательно приходят от людей, имеющих данные предпринимателей. Часто эти люди-ученые и инженеры, и их нужно окружить сильными командами менеджеров, способных управлять деньгами, людьми и связями. Потребуются команды по продажам и разработке продуктов, исследовательские ко­манды, за которыми нужно вести тщательное наблюдение, что­бы они не превысили бюджет и разрабатывали прибыльные продукты. Предприниматели, идущие на риск, и другие вклад­чики в акционерный капитал могут не понимать науки, стоящей за новыми продуктами, но они должны понимать бизнес и лю­дей. В сфереInternet-технологий было относительно просто устранить назойливых учредителей фирмы или обойти их ре­шения. В нанотехнологических новых фирмах это будет гораздо труднее. Если учредители владеют интеллектуальной собственностью, на которой основана компания, их нельзя устранить, а выступление против них может быть равносильно убийству курицы, несущей золотые яйца. Хотя существуют способы, не позволяющие им передавать идеи другим предприятиям, даже это может быть очень сложным.

Нанотехнологическим новым компаниям также есть чему поучиться у биотехнологических компании. После того, как они изобретают продукт или процесс, они могут попытаться произ­водить его, лицензировать или продать права (или всю компа­нию). Одни из первых игроков этой сферы, такие как AppliedNanotechиMolecularElectronics, делали ставку на лицензиро­вание и сбор гонораров. Эти деньги можно было затем вклады­вать в родственные исследования, позволявшие компании раз­носторонне развиваться. Например,AppliedNanotechуже имеет 69 патентов, и 86 находятся в стадии разработки. Принятый здесь подход заключается в создании движения каптала с минимальными накладными расходами. Если поток капитала дос­таточный, он может представлять альтернативную стратегию ликвидности — компании не нужно становиться открытой или продаваться инвесторам для получения денег. Данная стратегия позволяет выделять огромные суммы на текущие операции, по­скольку отчеты, проверки, регистрация и другие атрибуты от­крытой компании могут высасывать слишком много времени и ресурсов компании. Многие биотехнологические концерны все же решили стать открытыми и добились успеха, но нанотехнологические компании могут отказаться от этого пути при на­личии достаточного капитала на исследования.

Хотя такой подход является одним из возможных, вложение капитала с риском может быть не лучшим путем для компаний, делающих первые шаги в мире нанотехнологий. Несколько фи­нансирующих организаций уже получили опыт понимания на­нотехнологий, и единственное, что они могут дать, — это деньги, пока не будет видна жизнеспособность конечного продукта ис­следований. Некоторые альтернативы дают государственные программы в виде грантов, начальных капиталов и инвестиций на первом этапе. В число таких программ входят SmallBusinessInnovationResearch(SBIR) иSmallBusinessTechnologyTransfer(STTR), которые могут предоставить ресурсы, достаточные для открытия бизнеса, в частности, некоторые ресурсы Национальной инициативы и поддержку нанотехнологий (NationalNanotechnologyInitiative). Данные программы финансируют нанотехнологии по крайней мере с 1996 года. Другие возможности предлагаютSmallBusinessAdministration(SBA) иSmallBusinessInvestmentCompanies(SBICs), являющиеся чем-то средним между государственными программами и частной ини­циативой, также можно обратиться к группе фирм вложения капитала с риском (некоторые указаны в приложении А), кото­рые нацелены на развитие нанотехнологий.

Интересно отметить, что государственные организации начинают принимать нанотехнологические схемы так, как этого никогда не было с компаниями по производству высоких техно­логий. Уже есть специальность "нанотехнолог" и такие адвокат­ские группы, как NanoBusinessAlliance, а такие политики, как Ньют Джингрич (NewtGingrich) ("NanoNewt", как написано на егоWeb-сайте) и Джо Либерман (JoeLieberman), интересуются нанотехнологиями и активно их пропагандируют. Правительст­во США выделяет значительные ресурсы на нанотехнологии (хотя и снижает общую поддержку 6олее фундаментальных научных исследований) и играет более активную роль в их разработке. В прошлом компании, занимающиеся высокими техноло­гиями (и в меньшей мере компании, занимающиеся биотехно­логиями), более или менее отвергали поддержку Вашингтона и полагались почти исключительно на частный капитал и ресур­сы. Одно из объяснений произошедшей перемены заключается в том что нанотехнологии действительно глобальны: американ­ские компании доминируют на рынке информационных техно­логий иInternet, но многие из наиболее впечатляющих инноваций в сфере нанотехнологий приходят из Европы и Азии.

Бессильной государственной поддержки на ранних этапах ни одна страна не сможет удержать лидирующее положение в науке, которая может изменить все.

Людям, желающим сделать деньги на наносцене, лучше всего немного выждать. Очень мало компаний, занимающихся нанотехнологиями, являются открытыми, и судьбоносные идеи в сфере нанотехнологий требуют огромной базы и опыта. Если вы в последние годы вложили деньги в существующий на рынке взаимный фонд, вы сделали лучше, чем многие пло­хо проинформированные инвесторы и вкладчики капитала с риском. То же справедливо и для нанотехнологии. Говоря словами Питера Линча, "Знай, что имеешь, имей, что знаешь".

ДРУГИЕ УРОКИ КОММЕРЧЕСКИХ КОМПАНИЙ

Несмотря на то, что дутые предприятия в сфере Internet-технологий лопаются часто, молодым компаниям все еще гораздо легче получить доступ к капиталу, чем это было до 1998 года. При системе, далекой от совершенства, все еще существуют огромные суммы, "уплывающие" в частные акционерные фирмы, вместо то­го, чтобы действительно использоваться в нанотехнологии. Но если недостаточное финансирование может представлять про­блему, такую же проблему представляет и избыточное финанси­рование. Не имеет значения, насколько свежа технология, и как срочно нужно вывести ее на рынок, имеется предел денег, кото­рые фирма может получить и полезно применить в своем бизнесе. Если фирма, оказавшаяся без финансовой поддержки, не сможет заплатить по счетам, приобрести лабораторное оборудование или нанять жизненно необходимых ученых и техников, фирма с из­быточным финансированием часто необоснованно завышает рас­ходы, подрывая капитал и снижая окупаемость. Это происходит, когда фирма использует слишком большой офис, нанимает пер­сонал до того, как он требуется, не производит надлежащего фи­нансового исследования новых продуктов и не наблюдает тща­тельно за рынком и ценой продукта.

Избыточное финансирование — проблема не только компаний. Когда Международный валютный фонд или Международный банк реконструкции и развития дают ссуду странам или правительствам, они изучают поглощающую способность. Известно, что превышение курсом доллара этого уровня будет способствовать неэффективному его использованию или исчезновению из-за коррупции. Хотя не все компании пойдут по пути Boo.com(один из худших преступников в коммерческом мире), а бухгалтерские компании, несомненно, научились на примереEnronбыть строже, о поглощающей способности все же стоит помнить. За последние несколько лет объем денег вкладываемых при инвестициях, определяется больше тем, сколько хочет получить инвестор, каким процентом компании он желает владеть и какую цену он хочет установить за нее, чем тем, сколько компании действительно требуется денег для выполнения своих целей, и как предложенная им оценка соот­ветствует размеру рынка и качеству его плана. В молодых нанотехнологических компаниях данные подводные камни мож­но обойти, согласовав в начале вехи проекта, подготовив под­робный бюджет и делая бизнес насколько возможно малым и насколько необходимо большим.

В то же время, создание вех проекта может быть сложным для инвестора в настолько технической области, как нанотехнология. До определенной степени данный процесс, а также заключения по бизнес-идеям нужно доверить квалифициро­ванной третьей стороне. Многие профессора в исследователь­ских институтах уже выступают консультантами больших промышленных фирм, и компаниям-вкладчикам лучше поду­мать о таких формальных отношениях, чем использовать сове­ты "за чашкой кофе", как это происходит в настоящее время. Это приведет к более строгому анализу новой концепции и лучшему пониманию сути идеи - действительно ли она так хороша, чтобы это было правдой (что не всегда очевидно в сфере нанотехнологий). Хотя такие консультации и дороги, они могут сберечь миллионы вложенных долларов. Некоторые институты, занимающиеся нанотехнологиями. также учреж­дают программы партнерства университет-промышленность, которые идеально подходят для описанной схемы. Умные инвесторы приносят свой опыт ведения бизнеса, управления риском и заключения сделок, но еще им было бы неплохо немного контролировать техническую сторону дела.

Исходя из сказанного, можно отметить, что нанобизнес — это все тот же бизнес, а не совершенно новая версия всего, что мы знаем. Даже когда технология революционна, и некоторые вспомогательные структуры новых фирм стали за последние годы крепче, большинство старых правил по-прежнему применимы.

Бизнесу нужен четкий путь к прибыльности. Для работы необходимы всесторонне образованные и опытные исполнительные команды с нужными людьми, присоединившимися в нужное время.

Следует согласовывать ожидания инвесторов и руководителей и иметь хорошие рабочие отношения в вершинах фирмы. Планы и модели нанобизнеса не должны быть сложными - большинство из них основаны на биотехнологиях или исследованиях и разработках независимых фирм.

Задача заключается не в том, чтобы построить бизнес, подходящий для нанотехнологий, а в том, чтобы создать нанотехнологии, подходящие для бизнеса.