2. Происхождение маронитских общин

2.1. Понятие о маронитах и происхождение термина

Практически все компетентные ученые сходятся в описании исто­рии маронитов после XVI века, но в оценке предшествующего периода единодушия не наблюдается. И одним из наиболее принципиальных является кажущийся простым вопрос: кто же такие марониты?

В узком смысле слова марониты представляют собой конфессио­нальную общину, определяемую специфичностью вероисповедания и обряда, которая, зародившись на Ближнем Востоке (Сирия), распро­странилась ныне практически по всем континентам. Вместе с тем их религиозная и социально-общественная обособленность вскормили на­стоящее национальное самосознание. Сами марониты в подавляющем большинстве считают себя самостоятельной нацией, приводя как ана­лог пример ближневосточных армян. Были созданы целые теории, до­казывающие наличие у маронитов неарабских этнических корней. Со­гласно одной из них (не имеющей, правда, под собой никакой реаль­ной основы), они происходят из древней Финикии. Согласно другой (возможность которой более обоснована), они представляют собой по­томство мардаитов — изначально иранского или анатолийского насе­ления, обосновавшегося в Ливане в IV веке. Эта народность поставля­ла немало солдат армии Византии для борьбы с арабами. Затем, при императоре Юстиниане II, это племя рассеялось — за исключением небольшой своей части, сохранившейся в Ливанских Горах⁹. Разделяет мнение о мардаитских корнях современных маронитов и русский исто­рик А. В. Карташев¹⁰. Третья теория чаще всего выдвигается маронитскими историками, желающими доказать местные корни своих общин. Она связывает маронитов с потомками арабского племени бедуинов, обосновавшимися в Ливане в дохристианскую эпоху¹¹.

Суммируя различные теории, можно предположить, что скорее всего марониты представляют собой слияние нескольких этнические групп. Возможно, здесь присутствует и элемент мардаитов, но в основном — греко-арамейские народности, завоеванные арабами и быстро арабизировавшиеся. В процессе развития к ним примкнули некоторые армяне и потомки франков, слившиеся в единую группу, объединен­ную принадлежностью к Маронитской Церкви. Замкнутость этой группы в непроницаемый "ливанский бастион", живое самоосознание и постоянная необходимость сопротивления окружающим противни­кам привели к большой ее сплоченности. Общинные же связи были обеспечены самостоятельной религиозной практикой и наличием авто­номной иерархии. В быту марониты используют как сириакский¹² (в некоторых селениях в Сирии), так и, в подавляющем большинстве, арабский язык. В настоящее время среди ливанских общин широко, распространен французский язык, а в самой крупной зарубежной ко­лонии эмигрантов в Бразилии — португальский.

Насколько же древним является "маронитский этнос", принадлежали он изначально целой группе людей, происходит ли от имени человека или монастыря? Маронитские историки Средних веков утвержда­ют, что термин марониты произошел от сириакского слова Маран, обозначающего Господа нашего Иисуса Христа. Этим словом был назвав впоследствии и монастырь, где появились предшественники нынешних маронитов. Другая версия говорит, что термин произошел от сириак­ского слова Марио, переводящегося как "Господь" (Христос)¹³. Наиболее же распространена среди маронитов теория, что термин марониты произошел от названия монастыря преподобного Марона (монаха-аскета V века) и потом применялся по отношению ко всем, кто разделял вероисповедание братии монастыря и организационно подчинялся его настоятелям. Эта же теория утверждает, что широкое употребление понятие марониты получило лишь после VII века; до той поры они именовались мардаитами¹⁴.

Наиболее полно взгляд своей Церкви на происхождение названия марониты представил маронитский патриарх Стефан аль-Дуаии ( 1704). Изучив мнения как восточных, так и западных историков, он настаивает на том, что марониты получили свое наименование от пре­подобного Марона и полностью отвергает утверждение патриарха Александрийского Евтихия ( 941)¹⁵, которое заключалось в том, что имя взято от сирийского монаха Марона, жившего во времена Визан­тийского императора Маврикия (582—602). Этот более поздний Марон исповедовал еретические учения об одной воле и одном действии во Христе¹⁶. Марониты считают его еретиком и, естественно, стараются опровергнуть какую-либо связь с ним.

Патриарх Стефан также приводит серьезные аргументы против мнения некоторых западных средневековых историков, согласно кото­рым наименование возникло от города Маронэа — пригорода Антиохии¹⁷. Он вместе с тем не возражает против предания, находящегося "в согласии с традициями Маронитской Церкви и одобренного Рим­ской Церковью, как засвидетельствовано в Маронитских богослужеб­ных книгах"¹⁸, — что наименование унаследовано от благочестивого Марона, "Патриарха Великой Антиохии". Этот священнослужитель жил в монастыре преподобного Марона (построен в V в.) во второй половине VII века и стал "первым Патриархом" маронитов. Правда, настоящее его имя было Иоанн, но после того, как он возглавил Маронитскую Церковь, к его имени добавилось второе — Марон, как знак преданности традициям монастыря.

Известный в католическом мире маронитский церковный ученый Иосиф Ассемани (XVIII в.) на основании ранних летописей из библио­теки Ватикана делает вывод, что мардаиты стали называться маронитами в 694 году, как последовавшие за Иоанном Мароном, "первым Патриархом". По его теории, в период с V по VII век марониты не бы­ли известны в окружающем их мире под этим названием. Да и сама община еще не сформировалась как самостоятельная религиозная структура; ее скорее ассоциировали с гражданской группой, воевавшей на стороне Византии против арабов. После VII века наименование мардаиты отпало¹⁹.

Основной целью всех вышеперечисленных теорий является доказа­тельство вполне "нееретического" происхождения маронитов. Именно эту изначальную необъективность исследований имел в виду профес­сор Болотов, когда отмечал, что "на сведения самих маронитов пола­гаться нельзя"²⁰. Маронитские историки, использовав во многом вер­ные исторические факты, стремились опровергнуть обвинения в монофелитстве и подтвердить верность своей общины учению древней неразделенной (кафолической) Церкви. Имя преподобного Марона и его монастырь были крайне важны в связи с тем, что предание многих Восточных Церквей сохранило их как сторонников Халкидонского ве­роисповедания, а их последователей — как борцов с ересью монофизитства и защитников определений IV Вселенского Собора.