Hrestomatia_Svodka

От небольших вододействующих колес «мельниц» XV в. до Змеиногорского подземного каскада «слоновых» колес Фролова диаметром до

17 м; от первых скромных чугуноплавильных печей до 13-метровых уральских домен; от примитивных «пугающих» автоматических устройств XV в. до сложных автоматов «андроидов» Вокансона и Жакэ-Дро – таковы были успехи техники этого периода.

На высшем этапе развития мануфактурного производства в его недрах возникали элементы машинной техники – рабочие машины нового типа в английском текстильном производстве, паровые (пароатмосферные) двигатели Севери и Ньюкомена и т. д.

В этот период начинается (пока еще спорадическое) применение в производстве достижений естествознания, переживавшего тогда, по выражению Энгельса, «...величайший прогрессивный переворот из всех пережитых до того времени человечеством».

Этот переворот в различной степени охватывает все отрасли естествознания.

Новая наука стремилась опираться, как писал итальянский ученый XVI в.

Н. Тарталья, на новые открытия, «полученные лишь искусством, измерением и разумом».

Начинается процесс быстрой дифференциации наук, причем для естествознания в целом характерен аналитический подход к природе.

Достижения новой, стихийно-материалистической в своей основе науки,

порвавшей с теологией и вытеснившей бога из области природы в туманную сферу метафизики – науки, верившей лишь в опыт и человеческий разум, –

были огромны. Но физическая картина мира, построенная учеными той эпохи,

была далеко не точной.

Во-первых, воззрениям даже самых передовых ученых (например,

французских просветителей) был свойственен механицизм. Во-вторых, для

291

ученых было характерно, как отмечал Энгельс, «...консервативное воззрение на природу, как неорганическую, так и органическую».

И Декарт, и Ньютон, и Линней представляли себе Вселенную как грандиозные и великолепно устроенные часы-автомат, где светила совершают свой путь по неизменным орбитам, как стрелки по циферблату, а

многочисленные объекты мертвой и живой природы покоятся или движутся по сложным, но определенным законам, в конце концов сводимым к механическим.

Подобное мировоззрение задерживало необходимый переход от аналитической стадии познания природы к синтетической, от механистического и метафизического метода мышления естествоиспытателей к диалектическому.

Во второй половине XVIII в. возникают элементы нового взгляда на природу; для которого были характерны идеи развития и всеобщей связи.

Источник: Очерки истории науки и техники XVI – XIX веков (до 70-х гг.

XIX в.): пособие для учителя. М.: Просвещение, 1984. С. 277–283.

Сергей Платонов о личности и правлении императора Павла I

Сергей Федорович Платонов (1860 – 1933) – русский историк, автор трудов по истории России XVI – XVII вв.

Наследовавший императрице Екатерине ее сын Павел Петрович вступил на престол б ноября 1796 г., уже 42 лет от роду, пережив много тяжелых минут в своей жизни и испортив свой характер под влиянием холодных, неискренних и даже враждебных отношений, существовавших между ним и его матерью.

Императрица Екатерина не только не любила своего сына, но даже

292

подозрительно относилась к нему, так как не могла не видеть в нем претендента на власть, перешедшую к ней помимо Павла, от его отца, Петра III. Конечно,

благодаря этой подозрительности, она держала Павла вдали от дел, не допуская его ни к участию в своем Совете и в администрации, ни к командованию войсками. Отсутствие любви к сыну вызывало в Екатерине небрежность в обращении с ним; такая же небрежность усвоена была и всеми любимцами императрицы. Павел был в открытой опале при дворе и не был гарантирован даже от дерзостей со стороны придворных его матери.

Понятно, как должно было все это угнетать и раздражать самолюбивого Павла, который, при всей своей вынужденной сдержанности, не мог не понимать, что право на его стороне, что унижения и оскорбления, которым он подвергался, составляют не просто дерзость и невежливость, а преступление.

Чувство личной обиды соединялось у Павла и с чувством обиды за своего отца Петра III: судьба Петра оставалась ему в точности неизвестна до самой смерти Екатерины (когда он узнал, что смерть Петра III была случайной и что Екатерина в ней нисколько не повинна); не был в точности известен ему и характер Петра III. Отношение Павла к матери поэтому было очень сложно и не могло быть беспристрастно.

Находясь в стороне от двора и политики, Павел искусственно ограничивал свои интересы семьей, личным хозяйством и командой над теми немногочисленными войсками, которые составляли гарнизон вновь устроенного Павлом городка Гатчины. На государственное управление и на придворную жизнь смотрел он со стороны, как чуждый зритель, и поэтому оценивал факты государственной жизни с полной свободой критики.

Несовпадение его личных идеалов с тем, что совершалось на его глазах,

вызывало в нем чувство глубокого недовольства ходом дел, осуждение и правящих лиц, и самой системы управления. Он рвался к деятельности, а

возможности действовать у него не было никакой. Силы ума поневоле

293

растрачивались на мелочи и не обогащались необходимым опытом государственной деятельности.

При таких условиях император Павел, вступая во власть, обнаружил явную вражду к порядкам, существовавшим при дворе его матери, и к людям,

имевшим влияние на дела при Екатерине. С первых минут его царствования стало ясно, что новый государь будет действовать с помощью новых людей и совершенно в новом направлении. Властные фавориты Екатерины потеряли всякое значение; раньше унижаемый ими Павел теперь высказывал самое высокое представление о существе своей власти. Исполненный самых лучших намерений, он стремился всей душой к благу государства, но отсутствие правительственных навыков мешало ему действовать удачно. Недовольный системой управления, он не мог найти вокруг себя способных людей, чтобы заменить ими прежнюю администрацию. Желая водворить порядок при дворе и в администрации, он громко осуждал и искоренял старое, новое же насаждал с такой строгостью, что оно всем казалось горше старого. Неподготовленность к делам сказывалась на всем, что делал Павел, и, соединяясь с неровностью его характера, сообщала всем его мерам колорит чего-то случайного, болезненного и капризного. С годами горячность и впечатлительность Павла перешли в тяжелую способность терять самообладание из-за пустяков; любовь к порядку и законности заменялась пристрастием к внешним формам подчинения и благочиния; вспыльчивость обратилась в припадки жестокости. Если бы все эти черты Павла оставались в узких рамках его личной жизни, они были бы едва заметны для историка, но Павел свои случайные настроения переносил в законодательство и политику, и они стали неизбежным материалом для характеристики его как правителя.

Важнейшие факты внутренней деятельности императора Павла не могут быть изложены в виде стройной и правильной системы управления именно потому, что в основе деятельности Павла лежали его личные чувства и взгляды,

294

не всегда постоянные и определенные. Первым правительственным актом большой важности в царствование Павла был акт о престолонаследии,

обнародованный при короновании его 5 апреля 1797 г. Порядок наследования определялся «Учреждением об императорской фамилии» очень подробно по праву «естественному». Вместо прежнего, установленного Петром Великим в

1722 г., порядка произвольного назначения наследника престола лицом царствующим установлялся неизменный порядок перехода престола по прямой нисходящей линии от отца к старшему сыну, «дабы государство не было без наследника, дабы наследник был назначен всегда законом самим, дабы не было ни малейшего сомнения, кому наследовать». <…>

В отношении сословий политика императора Павла проникнута была тем же духом противоречия политике Екатерины, какой заметен и в его административных мерах. Ряд привилегий, данных Екатериной дворянству и в меньшей степени горожанам, не согласовался с личными взглядами Павла на государственное положение русских сословий. Император не допускал возможности существования в государстве привилегированных лиц, а тем более целых групп, и высказал это в очень резких фразах. «В России велик только тот, с кем я говорю, и только пока я с ним говорю» – так выразился однажды Павел в беседе о русских аристократах. Ясно, что не только закрепления, но и соблюдения сословных прав, созданных Екатериной, от Павла ожидать было трудно. И действительно, Павел уничтожил некоторые привилегии высших классов (при нем дворяне и горожане снова подпали телесным наказаниям за уголовные преступления); Павел ограничил во многом действие Жалованных грамот 1785 г., стеснил местное самоуправление. Он установил законом 1797 г. высшую норму крестьянского труда в пользу помещиков (три дня барщины в неделю) и таким образом положил первое ограничение помещичьей власти. К тому же ограничению вело и запрещение продавать дворовых людей и крестьян без земли с молотка.

295

Такое направление мер Павла в защиту низшего класса и в ущерб интересам высших классов указывает на начало переворота в правительственной деятельности, который наступил яснее в эпоху императора Александра I и позднее повел к падению крепостного права и исключительных сословных привилегий. Под влиянием распоряжений Павла крестьянство заговорило о свободе от помещиков, и уже в 1797 г. начались крестьянские волнения во внутренних губерниях. Однако, отмечая противодворянские тенденции Павла, не следует придавать им характера сознательной и планомерной деятельности в пользу простонародья и против крепостничества.

Твердо стоя на одном принципе самовластия, Павел, впрочем, не выдерживал своих настроений и, как во всем, далек был от строгой последовательности и в сословной политике. При нем в Новороссии был воспрещен существовавший там свободный переход крестьян, а в центральных местах масса казенных населенных земель была пожалована в частное владение, и тем самым крестьяне государственные обращались в частновладельческих, т.е.

крепостных. В 4 года царствования Павел раздал более полумиллиона крестьян,

тогда как Екатерина за 36 лет своего царствования раздала их 800 000 (обоего пола). <…>

В 1800 г. вследствие этого разрыва Россия заключает мир с Францией и готовится к войне с прежними союзниками. Император Павел заключает союз с Пруссией против Австрии и союз с Пруссией же, Швецией и Данией против Англии. Особенно деятельно идут приготовления к военным действиям против Англии: донское казачье войско уже выступило в поход к Оренбургу с целью нападения на Индию. Но смерть Павла (11 марта 1801 г.) прекратила эти приготовления. Итак, принцип невмешательства не был выдержан императором Павлом. Отвлеченное чувство законности и страх подвергнуться нападениям со стороны Франции заставили Павла воевать с французами; личное чувство обиды заставило его отступить от этой войны и готовиться к другой. Элемент

296

случайности так же силен был в политике внешней, как и в политике внутренней: и там, и здесь Павел руководился скорее чувством, чем идеей. <…>

Рано нарушенное духовное равновесие Павла не восстановилось в пору его царствования; напротив, власть, доставшаяся ему поздно, кружила ему голову еще сильнее, чем страх перед матерью. Пока он жил в добрых отношениях со своей женой Марией Федоровной и продолжал свою платоническую дружбу с фрейлиной Нелидовой, эти обе женщины, дружные одна с другой, влияли благотворно на Павла, смягчали его настроение, тушили его гнев, сглаживали его бестактности. Но семейному миру Павла пришел конец в первой половине 1798 г. После рождения сына Михаила Павел отдалился от Марии Федоровны и попал под иные влияния: он стал жертвой кружка, в центре которого находились его брадобрей Кутайсов и Лопухины.

Его уверили в том, что жена желала держать его под своим «игом», и побудили порвать с ней. Императрица и Нелидова «узнали свою беду» и подверглись гонению. В семье Павла началась драма, потому что Павел явно увлекся девицей Лопухиной, а к семье стал резко враждебен. Подчиненный внушениям неизменных угодников и интриганов, Павел готов был видеть в жене недруга,

желавшего будто бы повторить 28 июня 1762 г., а в старшем сыне Александре – соперника, готового захватить престол. Такое настроение государя сказывалось открыто и грубо и стало для него роковым. Павел переносил опалы с подданных на родных, угрожал самой династии; и это придавало вид лояльности мятежному против него движению. Лица, желавшие свергнуть Павла, руководились разными побуждениями: и чувством личной мести, и

злобы, и сословными инстинктами, и видами чужой (говорят, английской)

дипломатии; но напоказ у всех было желание избавить страну от тирана и спасти императорскую семью от болезненной жестокости невменяемого отца и мужа.

297

Источник: Платонов, С.Ф. Лекции По русской истории. М., 1993. С. 640–

646.

Из письма Н.М. Карамзина П.А. Вяземскому о царствовании императора Александра I

Александр I (1777 – 1825) – русский император, сын Павла I. Пришѐл к власти в результате дворцового переворота. Отменил многие установления своего отца, направленные на ограничение положения дворянского сословия, и

провозгласил, что будет править по заветам своей бабушки, Екатерины II.

Получил противоречивые оценки современников, отмечавших лицемерие и непоследовательность политики царя. Пытался в первые годы своего правления осуществить в России либеральные преобразования, направленные на ограничение самодержавия и крепостного права. Даровал конституции отдельным автономным частям Российской империи – Финляндии, Бессарабии и Польше.

Николай Михайлович Карамзин (1766-1826) – российский писатель и историк, в зрелые годы – один из основоположников консерватизма в общественном движении. Автор многотомной «Истории государства Российского» и «Записки о старой и новой России», поданной Александру I и

направленной против предполагавшихся либеральных преобразований – ограничения самодержавной власти и отмены крепостного права.

Петр Андреевич Вяземский (1792-1878) – российский поэт и литературный критик.

30 ноября 1825 г.

298

<…> Двадцать пять лет мы, невинные и неподлые, жили мирно, не боясь ни тайной канцелярии, ни Сибири: скажем ему спасибо. Могущество России также при нем не упало. В душе его было что-то ангельское. Если он, как человек, не был лучше всех нас, то и мы вместе не лучше его. Кто умел так прощать и не мстить за личные оскорбления? Любя Россию, желаю, чтобы будущие государи ее уподобились ему в великодушии и во многих прекрасных свойствах.

Источник: Шильдер, Н.К. Император Николай I. Его жизнь и царствование. М., 1997. Кн. 1-я. С. 293.

Из «Русской правды» Павла Пестеля

Павел Иванович Пестель (1793 – 1826) – руководитель Южного общества декабристов, автор их программного документа, получившего название «Русская правда».

Введение

§ 12. <...> Русская Правда есть наказ или наставление временному Верховному правлению для его действий, а вместе с тем и объявление народу,

от чего он освобожден будет и чего вновь ожидать может. <…>

Глава Ш. О сословиях, в России обретающихся

§4. Все должны быть перед законом равны. <...>

§6. Дворянство... Довольно долго существовала возможность для некоторых угнетать всех прочих; пора теперь положить решительный конец сему гнусному и неистовому распорядку вещей. <…>

§11. Дворянские крестьяне... Успехи общего просвещения, повсюду более и более распространяющиеся... дух времени, стремящийся к свободе, на

299

законах основанной, – все сие заставляет желать, чтобы рабство было совершенно в России уничтожено. <...>

Конституция – государственный завет.

<...> 4) Весь российский народ составляет одно сословие – гражданское;

все нынешние сословия уничтожаются и сливаются в одно сословие – гражданское. Все различные племена, составляющие Российское государство,

признаются русскими и, слагая различные свои названия, составляют один народ русский. <…>

5) Вся земля, в каждой волости принадлежащая, разделяется на две части:

волостную и частную. Первая принадлежит всему обществу, вторая – частным людям. Первая составляет собственность общественную, вторая собственность частную. Волостная земля есть неприкосновенна, она разделяется на участки,

участки раздаются по требованиям членов волости. Остальная земля отдается в наем посторонним людям не иначе, как на один год. <...>

8) Верховная власть разделяется на законодательную и верховно-

исполнительную. – Первая поручается Народному вечу, вторая – державной Думе. Сверх того нужна еще власть блюстителъная, дабы те две не выходили из своих пределов. Власть блюстительная поручается верховному собору.

9) Народная веча состоит из народных представителей, выбранных народом на 5 лет. Каждый год пятая часть нисходит и заменяется новыми выборами. Тот же самый может опять быть выбран <...> Председатель выбирается ежегодно из членов, последний год заседающих. Народная веча есть одно целое и на каморы не разделяется. Вся законодательная власть в ней обретается. Она объявляет войну и заключает мир... Никто не может распустить Народной вечи. Она представляет волю в государстве, душу народа.

Державная дума состоит из 5 членов, народом выбранных на 5 лет.

Ежегодно один из Думы выходит и заменяется другим выбором. Председатель есть член, заседающий последний, или пятый год. Ежегодно предлагает каждая

300