Преимплантационный генетический анализ и отбор эмбриона

Сегодня преимплантационный генетический анализ и отбор эмбрионов разрешены только для определения таких детских забо­леваний, как серповидно-клеточная анемия или муковисцидоз, ко­торые, по мнению многих, значительно снижают качество жизни ребенка. Но вскоре рост знаний о роли генов в патогенезе отдель­ных заболеваний позволит ученым определять генетические вари­анты болезней с менее тяжелыми последствиями для жизни чело­века, например, ожирения, сахарного диабета, болезней сердца, ас­тмы, различных форм рака. Судя по всему, существуют гены, которые способны усилить устойчивость человека к инфекционным заболе­ваниям. Определение и модификация генов, которые позволят че­ловеку наследовать «более приемлемые социальные характеристи­ки», является, с технической точки зрения, менее реальным и пока больше похоже на сюжет из фантастического романа. Но темпы раз­вития молекулярной генетики и репродуктивных технологий не позволяют нам успокаиваться.

Современная наука различает два вида отбора эмбрионов: отри­цательный и положительный. Отрицательный отбор — уничтоже­ние эмбрионов с генетическим материалом, способным привести к заболеванию. Положительный отбор — это селекция эмбрионов, несущих гены с более желательными для общества характеристика­ми. В реальности же разница между первым и вторым не такая уж и четкая. Если мы отвергаем эмбрион с генотипом, предрасполагаю­щим к заболеванию, то как поступать по отношению к эмбрионам, несущим «молчащие» больные гены, которые не вызывают заболе­вания, но могут передаться следующему поколению? А может быть, нужно отбирать только те эмбрионы, которые обладают меньшим риском развития заболеваний по сравнению со среднестатистичес­ким? А почему бы не начать отбирать только эмбрионы с самым маленьким риском заболеваний и, следовательно, с наивысшими шансами на здоровье?

Ли Силвер предсказывает, что отбор эмбрионов неизбежен, по крайней мере в американском обществе, где большинство людей «твердо придерживаются главенствующих идеалов личной свободы и личного счастья и считают их руководящими принципами, кото­рые определяют, что людям позволено и что можно делать». В на­стоящее время эмбриональный отбор с целью скрининга на не­многочисленные генетические заболевания используется только для очень небольшого процента потенциальных родителей. Однако «с каждым годом мощь технологии становится все доступнее, а ее ме­тоды более продуктивными. Медленно, но верно отбор эмбрионов станет частью американской культуры, как это произошло ранее со всеми другими репродуктивными технологиями... Окружающая сре­да и гены всегда идут рука об руку. Они совокупно влияют на шансы ребенка реализовать свои способности и добиться успеха в жизни. И если мы разрешаем людям платить деньги за улучшение внешних условий, то трудно запрещать платить за улучшение генов, тем бо­лее в обществе, которое дает женщине право делать аборт по абсо­лютно любому поводу»'⁵⁸.

Клонирование и перенос ядра

Весь мир и всю научную общественность 23 февраля 1997 г. по­трясла новость о создании овечки Долли. Долли была создана в ре­зультате переноса ДНК, взятой из клеточной культуры, которую по­лучили из ткани молочной железы взрослой овцы. Ядерный мате­риал был перенесен в неоплодотворенную яйцеклетку, из которой предварительно удалили собственное ядро. Созданный таким об­разом эмбрион был затем перенесен в матку другой овцы, где он превратился в Долли, генетический материал которой был абсолют­но идентичен овце, от которой была получена клетка молочной железы¹⁵⁹. Нужно оговориться, что клонирование с использовани­ем эмбриональных клеток науке было известно и прежде, но ученая общественность была буквально повергнута в шок, узнав, что кло­нирование возможно с использованием ядерного материала взрос­лой клетки.

Ученые и эксперты по этике сразу догадались, что эту процедуру можно повторить и на человеке. Сама идея не нова. Олдос Хаксли, автор новеллы «Смелый новый мир», был первым, кто познакомил мир с этой идеей. «Бокановский развивался так: одна яйцеклетка, один эмбрион, один взрослый — как положено. А яйцеклетка от Бокановского будет образовывать почки, размножаться и делиться.

Из восьми почек получатся девяносто шесть, и каждая из них выра­стет в совершенно нормального эмбриона, а каждый эмбрион — в совершенно нормального взрослого. И там, где раньше был один, теперь будет девяносто шесть. Вот это прогресс!»¹⁶⁰ В 1970 г. Алвин Тоффлер, автор знаменитой книги «Шок будущего», произнес сле­дующую пророческую фразу: «Одна из самых фантастических воз­можностей будет заключаться в способности человека получать свои биологические копии... Клонирование позволит человеку по-ново­му взглянуть на самого себя, заполнить мир своими подобиями»¹⁶¹. Вуди Аллен сделал прекрасную пародию на эту идею в фильме «Засоня». Хирург отправляется на двести лет в будущее, где ему дают задание клонировать недавно умершего президента из клеток его носа, который специально по такому случаю сохранили живым. Сюжет фильма Аиры Левин «Мальчики из Бразилии» построен на том, как клонирование было использовано в заговоре для размно­жения армии неонацистских головорезов.

Неудивительно, что общество, взбудораженное этими безумны­ми идеями, не стало спокойно смотреть на появление овечки Дол­ли. Многие ученые, работающие в области генетики и эмбриологии млекопитающих, были напуганы такой холодной реакцией обще­ственности на их исследования. Некоторые попытались успокоить общественное волнение заверениями, что клонирование человека вряд ли возможно. К примеру, лорд Уинстон, крупный специалист в области репродуктивных технологий, сказал, что «в ближайшем будущем клонирование человека абсолютно невозможно»¹⁶². Дру­гие утверждали, что не существует клинических показаний, при ко­торых пригодится клонирование человека, и даже если отдельные люди и захотят сделать копию себя или кого-то другого, то они ни­когда не найдут профессионала, который бы согласился на это.

Но вряд ли подобная тактика, направленная на успокоение об­щества, может возыметь свое действие. Нет причин полагать, что рано или поздно эта технология не будет применена на человечес­ких клетках. Оборудование и оснащение лабораторий и клиник по репродуктивным технологиям во всем мире одно и то же. Существу­ют тысячи специалистов, которые обладают всеми необходимыми навыками, требуемыми для экспериментов по клонированию чело­века. После появления новости о рождении Долли сенатор США Том Харкин высказал сожаление по поводу абсурдной оппозиции

клонированию: «Неправильно и унизительно для человеческой природы позволять государству останавливать или ограничивать эксперименты по клонированию человека. Клонирование челове­ка произойдет, и это произойдет еще при моей жизни. Эта техно­логия несет неслыханные блага для будущего человечества, такие, как замещение умерших после рождения детей и создание генети­чески идентичной ткани для трансплантации»¹⁶³.

Предположения Хаксли и Левин, что технология будет исполь­зована тоталитарными государствами и неонацистскими диктато­рами в своих целях, ошибочны. Напротив, потребность в челове­ческом клонировании возникнет исключительно на медицинской почве. Важно отличать репродуктивное и нерепродуктивное кло­нирование. Репродуктивное клонирование преследует целью созда­ние плода, который затем превращается в отдельную личность. Цель нерепродуктивного клонирования — создать человеческий эмбрион, который потом подвергается обработке для получения генетически идентичных стволовых клеток, используемых по медицинским по­казаниям. Развитие эмбриона прерывается на стадии до 14 дней развития, а следовательно, не приводит в дальнейшем к формиро­ванию зрелой личности.

Генетически идентичные стволовые клетки позволят в будущем создать новые эффективные методы лечения широкого спектра за­болеваний. В лабораториях станет возможным выращивать кровь, кожу, мышцы, нервные клетки, после чего их можно будет имплан­тировать, не прибегая к иммуносупрессии, потому что новая ткань будет на 100% генетически соответствовать хозяину. Если обще­ство готово согласиться на создание, обработку и уничтожение че­ловеческих эмбрионов, то в наших руках окажется беспрецедент­ное число новых способов лечения наследственных, дегенератив­ных и раковых состояний. На момент написания английского оригинала этой книги Комитет по проблемам искусственного опло­дотворения и эмбриологических исследований приступил к откры­тым консультациям по вопросу легализации нерепродуктивного клонирования.

Репродуктивное клонирование также потенциально может при­нести пользу медицине. Например, успех трансплантации костно­го мозга при лейкемии напрямую зависит от наличия генетически подходящего донора. Зачастую, когда пересадка костного мозга остается единственной альтернативой, врачи безуспешно ищут под­ходящую донорскую ткань. При отсутствии таковой больной обре­кается на смерть, не имея шанса на исцеление. Клонирование ре­бенка из генетического материала, взятого от страдающего лейке­мией, позволит получить генетически идентичного донора костного мозга. Разве это плохо, если родители воспользуются репродуктив­ной технологией, чтобы завести второго ребенка, которого будут любить за то, что он есть, да к тому же еще сможет спасти жизнь первому ребенку?

Неофициальные опросы, проведенные в центрах по пересадке органов, показывают, что нередко пары решаются завести еще од­ного ребенка естественным способом в надежде, что он сможет стать потенциальным донором для их старшего ребенка. Однако подоб­ная практика редко предается огласке¹⁶⁴. Клонирование позволило бы родителям создать эмбрион, будучи заранее уверенными в его генетической идентичности больному ребенку.

Другой потенциальной сферой использования техники перено­са ядра является лечение редких генетических расстройств (при ко­торых наблюдается поражение генетического материала, содержа­щегося в митохондриях), которые передаются следующему поколе­нию через цитоплазму материнской яйцеклетки. В этом случае можно перенести ядерную ДНК, взятую от матери, в донорскую яйцеклетку, из которой предварительно было удалено ядро. После этого оплодотворить ее при помощи ЭКО. Таким образом, у матери родится генетически родственный ей ребенок, но при этом риск пе­редачи митохондриального заболевания следующему поколению будет сведен к нулю.

Третьим возможным сценарием является возмещение погибших детей. Представим, что женщина, у которой есть ребенок, заболе­вает раком. В результате противоопухолевой химиотерапии она ста­новится бесплодной. Если ее ребенок погибнет в результате, напри­мер, автокатастрофы, то у женщины, благодаря клонированию, бу­дет возможность иметь другого генетически родственного ей ребенка при условии, что до или после смерти из тела ребенка будут взяты образцы ткани.

Клонирование также позволяет лесбийским парам стать генети­ческими родителями своих детей, избежав тем самым примешива­ния чужих генов в их отношения. Одна женщина из такой пары может стать источником донорской клетки, а другая женщина — донором неоплодотворенной яйцеклетки. Полученный таким об­разом эмбрион может затем быть перенесен в матку одной из жен­щин, тем самым приводя к рождению биологически родственного им ребенка¹⁶⁵.