3. Гибель «петропавловска»

Нашему 1-му отряду, возвратившемуся только что из экспедиции, было приказано адмиралом войти в га­вань, немедленно пополнить запасы угля и воды, а за­тем спешить к эскадре, приготовлявшейся к бою, с по­казавшимися большими силами неприятеля. «Бесшум­ный» вошел в гавань, а я спустился в кают-компанию, но не успел выпить стакан чаю, как наш миноносец за­трясся, точно его бросало в сторону, и раздался звук взрыва необыкновенной силы. Мне казалось, что взрыв произошел у нас, и я поспешил наверх. Когда я шел по трапу, раздался второй взрыв, и через секунду я уви­дел справа впереди нашего траверза, взорвавшийся «Петропавловск». Погибающий броненосец был окутан черным и бурым облаком. Раздались еще взрывы, но мно­го слабее первых двух. Облако поднималось всё выше и выше. Нос и середина броненосца погрузились в воду; корма была высоко приподнята над водой, и мне было видно, как вертелись винты. Погибающие толпой стоя­ли на юте. Некоторые бросались в воду, но через не­сколько секунд броненосец исчез в пучине, унося с собою все живые существа, находившиеся в этот момент, как внутри его, так и наверху.

Наш «Бесшумный» полным ходом пошел к месту гибели и через несколько минут мы находились уже там. Поднялся сильный ветер и волнение. На месте, где затонул «Петропавловск», поднималось к небу и расплы­валось в стороны столь густое облако, что уже ничего не было видно на поверхности волнующегося моря.

{182} Между этой завесой и нашим миноносцем стали обозна­чаться плавающие обломки с людьми и без них. Низ­кая температура воды была причиной гибели многих людей. Многие получили увечья, ранения и теряли спо­собность бороться за свою жизнь.

Миноносец стал против ветра и держался, манев­рируя иногда, стараясь держать погибающих под ветром и защищать их от волнения. Шлюпок на миноносце не было, — они были сданы на берег, чтобы не стеснять нас в бою, а на случай необходимого спасения служили пояса и койки. Для спасения погибающих с нашего ми­ноносца были брошены за борт буйки и разный дере­вянный материал, оставшийся еще на рострах. По обо­им бортам были спущены люди из команды на беседоч­ных узлах и им были поданы другие концы. Всякий матрос, находящийся в беседке, мог схватить погибающего, привязать за него конец, а находящиеся на верх­ней палубе тянули вверх. Эту операцию было трудно производить из-за качки, всё же миноносец спас многих тонущих, которых немедленно отправляли в кочегар­ки, где с них снимали одежду и отогревали жаром от котлов.

Мы работали с большим напряжением и энергией. Особенно трудно было тем, которые работали на бе­седках, — они сами в скором времени промокли до ко­стей и закоченели от холода.

Среди спасенных оказался капитан 1 ранга Яков­лев, командир «Петропавловска». Я поручил его своему вестовому Андрею Шнурку, бывшему на походе луч­шим и выносливейшим кочегаром по своей физической Силе. Он взял Яковлева как ребенка на руки и отнес в мою каюту, уложил, переодел в мое белье. Командир «Петропавловска» подавал слабые признаки жизни, хо­тя глаза были открыты, но глядели в пространство и, видимо, он уже мало что сознавал.

Скоро у бортов уже не было тонущих. Иногда проносились трупы людей. Командир приказал мне убрать людей на беседках.

Я обратил внимание на ют: прапорщик Тейцит перелез через борт и уселся на отводе над винтами для прикрытия их. Я послал {183} свою команду и поспешил помочь ему. Недалеко от кор­мы находился вельбот с крейсера «Гайдамак». Он на­столько был перегружен спасенными, что, казалось, при волне его перевернет и все погибнут. Вельбот прикры­вался от волнения нашим миноносцем и тихонько под­гребал к отводу. Около вельбота под его кормой на воде виднелся большой решетчатый люк и за него дер­жались два человека: великий князь Кирилл Владими­рович и мичман Николай Густавович Шлиппе.

Вельбот с трудом подошел к отводу, благодаря брошенному концу, буксируя в то же время люк. Прап. Тейцит, без конца, но крепко держась ногами, с помощью своих сильных рук, помогал карабкаться на отвод, а за­тем команда хватала и переводила на палубу. Великий князь Кирилл Владимирович с помощью прап. Тейцита также был поднят.

Все спасенные благополучно были доставлены к нам, и вельбот «Гайдамака» снова отправился на поиски. Со многих судов прибыли гребные и паровые суда, но па­ровым катерам уже трудно было держаться на боль­шой волне, а катер с броненосца «Полтава» был захлестнут волной и пошел ко дну, но люди были спасены на шлюпках. В группе спасенных вельботом «Гайдама­ка» оказались не только матросы, но и офицеры. Всех поместили в кают-компанию и по каютам. Великий князь Кирилл Владимирович был отведен в командирскую ка­юту, переодет в сухое белье и уложен на койку.

Я спустился в кают-компанию. Наш фельдшер ока­зывал медицинскую помощь. На диване сидел лейт. Шлиппе и стонал, рядом с ним два матроса, почти без сознания. На столе лежал мой товарищ по выпуску, мичман Бурачек, но уже бездыханный. На скамейках вокруг стола лежали два матроса, — безнадежные, как сказал мне фельдшер. Я зашел в свою каюту, чтобы по­смотреть, в каком состоянии находится капитан 1 р. Яковлев. Я взял его за руку, т. к. глаза были закрыты, рука его показалась мне безжизненной. На правой сторо­не головы запеклась кровь, наверное от раны или ушиба. Я решил влить ему немного рому в рот. С трудом я сде­лал это, но т. к. миноносец сильно качало, то несколько {184} капель пролилось и попало на рану. Больной открыл глаза, немного поднял голову и сказал:

— Не надо! Всё погибло... — и снова закрыл глаза.

Фельдшер сделал ему перевязку головы.

В противоположной каюте я нашел двух моих то­варищей по выпуску. Они были раздеты до гола (белья им уже не хватило) и согревались, обнимая друг друга. Я прикрыл их одеялом, скатертями, пальто и дал им шампанского.

Вскоре раздался новый взрыв, но не такой сильный, как на «Петропавловске». Началась стрельба. Я поднялся на палубу и увидел, что броненосец «Победа» имеет боль­шой крен и около него облако от взрыва поднималось вверх. На взорванном броненосце приготовляли к спуску шлюпки, стреляли в воду из мелких орудий; не­которые суда следовали этому примеру. Получилось впечатление, что на рейде происходит атака на наши суда подводной лодкой.

Мы вошли в гавань. Уменьшив ход и маневрируя, подошли к нашей стоянке и быстро ошвартовались. На набережную прибыл медицинский персонал с носилками и колясками и приступил к работе под руководством флагманского врача Бунге.