Капитан 1 ранга

Н. В. Иениш

{173}

ИЗ ВОСПОМИHAHИЙ

1. Миноносец «бесшумный» и 1-й отряд миноносцев

В марте 1904 года в Порт-Артуре я плавал на эскадренном миноносце «Бесшумный», который состоял в первом отряде этого типа судов. Сперва отрядом ко­мандовал контр-адмирал Матусевич, но вследствие по­лученных ранений в ночной схватке с японскими мино­носцами, должен был находиться в госпитале, а коман­дование перешло к командиру миноносца «Боевой», капитану 2 р. Елисееву.

Наш отряд состоял из четырех «немок» и пяти «француженок», кроме «Боевого», на котором держал свой брейд-вымпел командующий отрядом. Миноносец «Бесшумный» был из «немок», как мы называли мино­носцы, построенные в Германии; «француженки» — это были миноносцы, построенные во Франции. К нашему отряду принадлежал небольшой миноносец «Лейтенант Бураков» (250 т.), который мы получили во время бок­серского восстания от китайцев. Этот последний мино­носец был замечателен по своей скорости — 33 узла. Благодаря своей быстроходности, он, под командой сво­его бравого командира лейт. Долгобородова, не раз про­рывал блокаду, имея особое назначение поддерживать службу связи с главной квартирой Главнокомандующе­го флотом и армией — Наместника его величества на Дальнем Востоке генерал-адъютанта адмирала Алек­сеева.

«Бесшумный» имел водоизмещение около 350 тонн, два минных аппарата, одну 75-миллиметровую пушку Канэ на носу и пять малых орудий. Однако, скорость его была немного более 27 узлов. Все другие миноносцы ему уступали в скорости, кроме, пожалуй, «Боевого».

Миноносец только что окончил капитальный ремонт, всё было на нем исправно, благодаря командиру ка­питану 2 р. Скорупо. Команда во время ремонта добро­совестно помогала мастеровым порта и проходила не­обходимое обучение по всем отраслям морского дела.

Во время ремонта меня часто на время откоманди­ровывали на другие миноносцы нашего отряда, получав­шие боевые назначения. Так, например, ночь на 27 ян­варя, когда, без объявления войны, произошла внезапная атака японцев на наши корабли, стоявшие на якорях на внешнем рейде, я был на миноносце «Бесстрашный» под командой кап.

2 р. Циммермана. Мы должны были охра­нять наши главные силы вместе с миноносцем «Расто­ропный» второго отряда под командой кап. 2 р. Сакса,

Утром я уже получил боевое крещение: у нас была прострелена дымовая труба. С одной стороны было входное отверстие, показывающее калибр снаряда (на­верное 10 или 12 мм) (ошибка, 10-12см?!.-ldn-knigi), а на противоположной образо­валось отверстие с развороченными кусками железа на­подобие звезды. Снаряд же с огромной силой разор­вался почти у самого борта (правого) в воде, но не причинил нам никаких особенных аварий, — осколки полетели вперед по направлению полета, а всплеск воды представлял огромный столб вместе с дымом. Часть водяного столба упала на «Бесстрашный», и все нахо­дившиеся на палубе, получили холодный душ. Этот слу­чай всех приободрил и усталость после ночи, проведен­ной в беспокойстве и также создавшееся настроение от наших подорванных судов быстро прошли.

Итак, я принял участие в военных действиях, мож­но сказать, с первого момента войны. Но мне хочется припомнить и познакомить читателя с самыми траги­ческими событиями, которые оказали роковое влияние на исход борьбы за Артур и на всю войну.

Итак, миноносец «Бесшумный» только что вышел из ремонта и после испытаний вступил в строй. Капитан 2-го ранга Скорупо, окончивший Михайловскую артил­лерийскую академию, получил специальное назначение по устройству укреплений Дальнего и Киньджоуских по­зиций.

{175} Командиром был назначен лейтенант М., прибывший в Порт-Артур вместе с адмиралом Макаровым, назна­ченный Командующим флотом, вместо вице-адмирала Старка.

Новый командир, прекрасный морской офицер, был весь проникнут горячим желанием нанести урон врагу, чего бы это ни стоило.

С первого же дня мы подружились и я сошелся с ним так, что все приказания и поручения исполнял не только по долгу службы, но и от чувства восхищения и преданности.

Говорил он с чухонским акцентом, т. к. был уро­женцем Финляндии. Благодаря акценту он казался доб­родушным, но на самом деле был очень строгим в слу­жебном отношении и всегда проявлял непреклонную волю.

— Ну, мой мичман, пойдем рупитьца (рубиться), — приказывал он мне. Это означало, что я должен при­готовить в кают-компании морские карты, измеритель­ные инструменты, соответствующие лоции, таблицы разных данных сведений о неприятельском флоте, его силуэты и т, п.

Командир предлагал задачу, имеющую боевой ха­рактер. Мы рассуждали, изучали, принимали решения, учитывая превосходство сил неприятеля.

Конечно, я, как еще очень молодой офицер, не так глубоко вникал в рассуждения моего командира, ини­циатива всегда оставалась за ним. Тут же присутство­вал другой офицер, лейтенант Тырков (в Артуре было два родных брата — лейтенанты Тырковы), — прибыв­ший добровольно из России, как только он узнал о войне. Будучи в запасе флота и находясь в своем имении, он приехал в Артур в полуштатском, полувоенном, и так явился адмиралу Макарову. Тырков был большой энту­зиаст, благородный, сердечный; он очень хорошо го­ворил с командой, всегда бодрый, любил петь народные песни, аккомпанируя себе на гитаре, которая была укра­шена лентами по-цыгански. До сих пор я помню его вы­разительное лицо с черными горящими глазами.

На наших занятиях присутствовал также наш {176} инженер-механик Михайлов (судовые механики в то время не имели офицерских чинов, а только звания старшего и младшего механика).

Я хорошо помню некоторые наши заключения этих совещаний. В большом сражении надо было маневриро­ванием достичь охвата концевых кораблей неприятель­ской кордебаталии и их уничтожить, чего бы это ни сто­ило. Если бы наши потери были и больше в сражении, всё же достигалось бы ослабление неприятеля, а с при­бытием новых сил из России его превосходство было бы потеряно. Кроме того, наши операции под Порт-Арту­ром должны были быть разработаны заранее при усло­виях благоприятных для нас во время ночных походов наших миноносцев.

Для этого мы должны располагать точными сведениями о неприятеле и его предполагаемых действий против нас.