книги из ГПНТБ / Николай Александрович Шилов [сборник]

КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ Н. А. ШИЛОВА

Б. М. БЕРКЕНГЕИМ

Николай Александрович Шилов был ярким представите­

культуры.

Он родился в 1872 году в «сердце» России—Москве и был русским человеком по культуре, по симпатиям и по всему своему облику. По окончании в 1895 году Московской клас­ сической гимназии он поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского универси­ тета. В то время в аудиториях Московского университета раздавались голоса Столетова, Богданова, Сеченова, Умова, Тимирязева. Было у кого поучиться, было чем увлечься пыл­ кому, талантливому студенту-естественнику, было у кого пе­ ренять и усвоить благоговейное отношение к науке, к служе­ нию науке. Сначала юный Шилов увлекся ботаникой. И раз­ ве можно было не увлечься ею, когда в Москве ботанику воз­ главлял К. А. Тимирязев? Шилов собрал богатый гербарий, он проводил значительную часть времени в Ботаническом ин­ ституте.

Но вот в Москву приехал из Одессы молодой, красивый профессор химии, еще никому не ведомый в Москве Н. Д. Зе­ линский. Первую свою вступительную лекцию Николай Дми­ триевич посвятил роли Пастера в изучении химических про­ цессов. Эта лекция имела громадный успех. Она поразила слушателей широким обобщающим кругозором лектора, су­ мевшего заинтересовать аудиторию выяснением глубокой свя­ зи между химией и биологией, сумевшего отразить в содер­ жании своей лекции единство естествознания.

На следующий день к Н. Д. Зелинскому явилось трое юношей, «три мушкетера» науки: Корбе, Чугаев и Шилов. С этого дня все трое стали химиками. Корбе блеснул метеором

11

и закатился, став жертвой скоротечной чахотки. Чугаев без­ временно. нелепо погиб, озарив своим талантом целый ряд об­

пользу химии этого порывистого, увлекающегося юношу. Он продолжал и далее выдвигать, поощрять талантливого сту­ дента и всячески помогать ему. Первая же работа Н. А. Ши­ лова, выполненная им по заданию Н. Д. Зелинского и совме­ стно с ним, относилась к электролизу натриевых и калиевых солей нитрометана. Н. Д. Зелинский не любил резкого раз­ граничения химии на узкие участки и даже на ее отдельные химические дисциплины, но считал всю химию целиком единой частью естествознания и интересовался сам в те годы, как и до того, во время своей собственной заграничной командиров­ ки физико-химическими проблемами и методами. Николай Дмитриевич Зелинский сам после Геттингена, где он учился у В. Мейера, побывал в Лейпциге и работал там по физичес­ кой химии. Он внушил и Шилову любовь и интерес не толь­ ко к органической, но и к физической химии.

В лаборатории у Н. Д. Зелинского, у которого Н. А. Ши­ лов в течение ряда лет был лекционным ассистентом, он мог научиться строгости и широте построения лекционного мате­ риала. У него же он практиковался и в искусстве экспери­ мента. Он впитывал в себя широкий, разносторонний подход к описанию химических явлений.

Николай Дмитриевич Зелинский передал Шилову те ду­ ховные богатства, которые он сам почерпнул у своих учите­ лей—Ковалевского, Мечникова, Сеченова и др. и которые он еще значительно приумножил. При содействии Н. Д. Зелин­ ского Шилов получил командировку в знаменитую в то вре­ мя Лейпцигскую лабораторию, являвшуюся мировым цент­ ром физико-химических идей конца XIX и начала XX веков. По приезде в Лейпциг Н. А. Шилов попадает в лабораторию

России и получивший в России среднее и высшее образова­ ние, известный физико-химик Лютер.

Самое увлекательное слово в области химии было в то время, как, пожалуй, остается еще и поныне, слово «ката­ лиз». Каталитические процессы тогда, как и ныне, представ­ ляли собой самое важное, самое интересное и далеко еще не вполне разгаданное явление природы. Шилов решил испы­ тать свои силы на подступах к овладению этой научной ци­ таделью. Первая же его работа, выполненная в Лейпци­ ге, относилась к изучению каталитических явлений при оки­ слении йодистого водорода бромной кислотой. Он увлекся затем окончательно химической кинетикой, избрав область

12

процессов химической индукции, близкую к явлениям ката­ лиза, в частности, область сопряженных реакций окисления. С этих позиций он надеялся в будущем штурмовать и раз­ гадку каталитических процессов. На процессы химической индукции он смотрел как на переходную стадию к чисто ка­ талитическим процессам в гомогенной среде.

За границей Н А. Шилов работал в 1896—1897 гг., а за­ тем в 1901 году он получил вторичную заграничную коман­ дировку снова в Лейпциг, где пробыл до 1904 года. В 1905 го­ ду по приезде в Москву он защитил свою диссертацию на степень магистра химии. Диссертация Н. А. Шилова «Сопря­

сохранили свое значение и служат основанием для дальней­ шего плодотворного развития химической кинетики по изб­ ранному Шиловым пути.

После защиты диссертации Н. А. Шилов в 1906 году был утвержден в звании приват-доцента Московского универси­ тета. Он с увлечением отдается преподавательской деятель­ ности в университете, где он читает курс избранных глав не­ органической химии и становится одним из руководителей на­ учного коллоквиума по химии. Одновременно он приглашает­ ся в качестве руководителя кафедры химии в Инженерное училище путей сообщения. В 1910 году он был избран про­ фессором, руководителем кафедры неорганической химии Московского высшего технического училища, в котором и про­ работал до самой своей смерти. С 1911 года он совмещал эту основную работу с должностью профессора Московского выс­ шего коммерческого института. В этих двух высших учебных заведениях протекала в основном научно-академическая дея­ тельность Н. А. Шилова. В институтах вокруг него сгруппи­ ровались его ученики и последователи. Здесь он проявил себя талантливым, первоклассным исследователем, педагогом, ме­ тодистом, организатором и популяризатором.

Учебники И. А. Шилова «Руководство к практическим за­ нятиям по общей химии» и «Объемный анализ» были в свое время, безусловно, самыми интересными, самыми ясными и увлекательными руководствами этого типа как по методи­ ке изложения, так и по выбору материала и оригинальности его трактовки. Ими пользовались студенты и преподаватели многих вузов. Академические лекции Шилова были всегда непревзойденным образцом строгого и в то же время широко­ го глубокомысленного изложения науки на высоком уровне и с самых современных для его времени позиций. Эти лекции действительно стимулировали интерес студентов к наиболее животрепещущим и принципиально важным, глубоко фило­

13

софским проблемам науки. В то же время они всегда осве­ щали глубокую связь теории с явлениями окружающей при­ роды, с процессами техники, с интересами промышленности

ис областью пограничных дисциплин.

В1914 году разразилась первая мировая война. Герман­ ские империалисты уже тогда показали русскому народу свою хватку. Комиссия по расследованию германских зверств, уч­ режденная в то время, установила еще до окончания войны многие случаи проявления зверств, которые ныне, в таких ле­

денящих кровь подробностях, раскрылись на Нюрнбергском процессе. Но венцом немецкой военной техники оказались пресловутые отравляющие газы, прозванные русскими солда­ тами «каиновым дымом».

Что должен был, что мог в эти дни делать человек такого темперамента, такой любви к России, такой души, каким был Шилов? Он отдает себя служению Родине, служению русской армии.

Особая комиссия, возглавляемая Н. А. Шиловым, при не­ посредственном участии его ученика Н. А. Изгарышева, уста­ новила, что разосланная рецептура жидкости для пропитыва­ ния влажных противогазов была неправильной и что в ре­ зультате этого обстоятельства из самой пропитки должен был выделяться ядовитый сернистый газ при ее взаимодействии с хлором. Вскоре на фронте появились противогазы Зелинского. Они спасли от смерти и от страданий десятки тысяч жизней.

В результате обширных и упорных экспериментальных ис­ следований, выполненных в 1915 году, Н. Д. Зелинский науч­ но обосновал свою счастливую интуицию о применении дре­ весного угля в качестве поглотителя отравляющих газов и сумел значительно усилить поглотительную способность осо­ бым образом обработанного угля или, как он сам его называл, «активированного» угля. И снова в качестве последователя своего учителя появляется на арену Н. А. Шилов. Он с энту­ зиазмом включается в эту благородную научно-исследова­ тельскую и практическую деятельность. Он вносит в это дело свой талант, опыт, свои знания и еще более детализирует и обосновывает с физико-химической точки зрения спаситель­ ную активность, режим работы и отдыха противогаза Зелин­ ского. Он углубленно постигает всю сложцость сорбционных процессов, протекающих при действии противогаза. Эти ис­ следования, начатые Шиловым и его сотрудниками еще в по­ левой военной лаборатории-вагоне, определили впоследствии на долгие годы дальнейшие его работы в области сорбцион­ ных явлений, которые затем были продолжены и его учени­ ками Дубининым, Лепинь и др.

Однако скоро выяснилось, что в своей массе войска не в полной мере умеют обращаться с этими противогазами, что необходимо тотчас же организовать массовое обучение обра-

14

щению с этими противогазами. Необходимо было широко внедрить в подразделения действующей армии учебное поле­ вое и камерное окуривание. Как только назрели эти задачи, вскоре же на Юго-Западном фронте были получены диапози­ тивы и кинолента Шилова «Полевое окуривание». В десятках лекций, докладов и инструктирований мне лично и многим моим товарищам на фронте приходилось демонстрировать эту ленту, наглядно показывавшую газобалонную атаку.

По шиловским методам было развернуто на фронте ка-

'мерное и полевое окуривание, по шиловскому методу был ор­ ганизован и на Юго-Западном фронте особый химический

противогазовый поезд-лаборатория, какой был организован самим Шиловым на Западном фронте.

Через некоторое время выяснилось, что при передвижении войск уголь в противогазе Зелинского подвергается измель­ чению, что противогаз зачастую приходит в негодность и нуж­ дается в ремонте. Необходимо было срочно организовать кон­ троль и ремонт противогазов в действующей армии в полевых условиях. Не успели еще мы на Юго-Западном фронте заду­ маться над этой новой потребностью, как в одно прекрасное утро, как метеор, появляется на Юго-Западном фронте, сна­ чала в Киеве, затем в Каменец-Подольске в штабе генерала Брусилова и, наконец, в Черновицах, Н. А. Шилов. Он с За­

рассмотрению. Я укажу лишь на то, что после Великой Ок­ тябрьской революции Шилов проявил весьма активную об­ щественную деятельность. Он принимал горячее участие в организации Народного Политехникума, организовал и был председателем физико-химического общества им. Ломо­

ного метода для своего изготовления, принимал участие в ор­ ганизации и в преподавании на курсах при университете Шанявского. Он дважды уже после войны, в 1921 и 1928 гг., был командирован на международные съезды за границу, делал там доклады, между прочим, доклады в обществах врачей о химизме артериосклероза, весьма интересовавшего его в по­ следние годы жизни.

Казалось, его кипучая энергия с течением времени все бо­ лее и более нарастала, как вдруг во время своего летнего ту-

15

ристского путешествия Н. А. Шилов внезапно скончался в Гаграх от приступа грудной жабы 17 августа 1930 года.

** *

Когда я вспоминаю образ и характер, беседы и лекции Николая Александровича Шилова, мне почему-то всегда не­ вольно приходит на ум аналогия с образом Пушкина.

Тот же бурный, искрометный темперамент, та же пылкая, веселая, красочная фантазия, уживающаяся с глубокой вдум­ чивой философской серьезностью. Те же быстрые движения, то же «серьезное веселье». Остроты Шилова никогда не бы­ ли плоскими. Я никогда, ни при каких условиях, ни в какой компании не слышал из его уст чего-либо недоброкачествен­ ного, не достойного его. На кафедру он всегда вступал, как на алтарь, и с кафедры никто никогда не слышал от него ни­ каких низких анекдотов, дешевых острот. Он оживлял свое преподавание прекрасными, многозначительными образами, глубокими аналогиями. «Звезды вверху — звезды внизу» вдохновенно говорил ом в своей лекции о радиоактивности, проводя аналогию между строением небесных систем и строе­ нием мельчайших атомов с их вращающимися электронами.

Кто слушал популярные лекции Шилова о радиоактивно­ сти, о катализе, о химической кинетике, тот никогда не забу­ дет того бодрящего, поднимающего дух впечатления, которое эти лекции производили на аудиторию. Молодежь уходила с этих лекций, как бы насладившись бокалом искристого шам­ панского. Глубокие мысли, яркие аналогии, трогательное ува­ жение к науке, к ее роли в жизни общества и отдельных лю­ дей проникали из его лекций в сознание слушателей и зара­ жали их. Шилов был подлинным вдохновенным мастером на­ учной лекции, ее «Шаляпиным». То, чего Шилову удавалось добиваться в массовой аудитории, он проявлял еще в боль­ шей степени в непосредственном общении со своими ученика­ ми, в беседе один на один. Кто из учеников не помнит совме­ стных прогулок с Шиловым на лоне природы, на которые он приглашал своего сотрудника, чтобы вдали от суетного света переговорить о важном деле, обсудить детали работ, объяс­ нить те или иные недоразумения. Эти прогулки, несомненно, являются самыми дорогими воспоминаниями о встречах спо­ койным учителем. В своих отношениях с учениками Шилов был исключительно щедрым: он никогда от них ничего не брал, а, наоборот, всегда отдавал все, что мог своему учени­ ку, если он к нему благоволил. Успех ученика или сотрудни­ ка был воистину для Шилова источником такой же радости, как и его собственный успех. С одним он делился своими оригинальными научными идеями, другого заражал своим

16

ганической химии пришли к единогласному выводу: читает замечательно. А сколько интересных опытов! «Бросьте сидеть в лаборатории, идемте на лекцию Шилова!» — приглашали нас, третьекурсников, младшие товарищи.

В бытность свою на 1-м курсе мы очень неаккуратно по­ сещали лекции по неорганической химии, больше в силу не­ обходимости, так как лекции по химии были скучны и неин­ тересны. Теперь же прослушанная лекция воспринималась каким-то радостным событием: «оказывается химия очень ин­ тересный, захватывающе интересный предмет, надо обяза­ тельно прослушать весь курс». На лекции материал подавал­ ся просто, ясно, часто очень образно, полный глубоких ана­ логий и обобщений и казалось, что самая интересная наука, самая нужная — это химия. Вся речь лектора была проникну­ та той внутренней динамикой мысли и творчества, которая имеет неотразимую власть над человеческим сознанием и ув­ лекает его за собой.

Нам было совершенно ясно, что воля профессора Шилова вся устремлена к нам, к нашему благу. Равнодушие, фор­ мальное отношение к делу были совершенно чужды Николаю Александровичу; ко всему, что он брался выполнить, он от­ носился не только крайне добросовестно, но горячо и благо­ даря своей большой одаренности очень творчески, постоянно стремясь к максимально возможному совершенству выполне­ ния. Так и в данном случае. Впоследствии, в наших частных беседах, Николай Александрович рассказывал, что, начав чи­ тать курс неорганической химии, он ездил в Институт путей сообщения слушать блестящего и большого мастера научно­ го слова профессора А. А. Эйхенвальда, который читал курс физики. Он считал профессора Эйхенвальда в этом отноше­ нии своим учителем.

Николай Александрович придавал большое значение в своем курсе демонстрациям, очень заботливо относился к ра­ боте лекционного ассистента, редкие неудачи опыта приводи­ ли его всегда в большое волнение и в этом случае ассистен­ ту приходилось выслушивать упреки в нерадивости и легко­ мысленном отношении к своей работе, но мир восстанавли­ вался скоро. Зато это была хорошая школа выполнения хи­ мического эксперимента.

На лекцию Николай Александрович приходил обычно не­ сколько раньше, был всегда очень сосредоточен, не любил или вернее просто запрещал с ним разговаривать до лекции, 18

v <

Мы наблюдали, как строг и требователен Николай Александ­ рович к себе, но также он был строг и к своим ученикам. Это они почувствовали сразу на первой же экзаменационной сес­ сии. За профессором Шиловым скоро установилась репута­ ция строгого экзаменатора. Но это не возбуждало никогда протеста или возмущения, так как справедливость оценки от­ вета была всегда очевидна, а похвала профессора казалась праздником.

Приход Николая Александровича в институт не только в корне изменил форму и содержание лекционного курса, но постепенно привел к перестройке и обновлению лабораторно­ го практикума. С первых же дней Николай Александрович стал часто бывать в лабораториях, беседовать с работающи­ ми, после чего началось постепенное обновление содержаний лабораторных работ с целью приближения их к материалу курса, и учащиеся сразу почувствовали, что в эти застывшие в равнодушии формы лабораторных занятий вливается насто­ ящая жизнь.

Надо сказать, что с первых же шагов деятельность про­ фессора Шилова встретила оппозицию. Имея дело с ассистен­ тами прежнего руководства кафедрой, надо было иметь его такт и дружелюбие, чтобы с теми же людьми ломать при­ вычные им традиции. Но постепенно лед таял, и всем было ясно, что воля этого человека всецело направлена на благо дела.

Помимо перестройки лекционного курса и практикума по неорганической химии, большой заслугой Николая Александ­ ровича была правильная оценка значения тогда еще новых областей химии, именно физической и коллоидной химии. Эти дисциплины по его инициативе были введены в учебный план института. В 1912 году был впервые в институте объявлен курс физической химии, который он читал сам. В дальнейшем в учебный план, по настоянию Николая Александровича, был введен курс коллоидной химии. Необходимо указать, что вве­ дение в учебный план этих двух курсов не являлось чисто административным мероприятием. В то время каждая из этих наук еще формировалась в отдельную дисциплину и по­ этому создание их курсов требовало большой эрудиции и творческих усилий. Вся деятельность Николая Александро­ вича за короткое время выдвинула его в число наиболее ав­ торитетных и любимых профессоров института.

После -Великой Октябрьской революции, которая широко раскрыла двери высшей школы рабочей и крестьянской моло­ дежи с ее огромной жаждой знания и в сущности недостаточ­ ной подготовкой, Николай Александрович все свои силы уст­ ремляет ей на помощь и сам читает курс химии на рабфаке, а на заседаниях его кафедры присутствующие представители студенчества всегда встречают с его стороны чуткую и разум­