книги из ГПНТБ / Титов Г.С. Семнадцать космических зорь автобиогр. повесть

Евгений Алексеевич долго стоял на своем, но по­ том все же смилостивился.

Когда мы пришли с ним в канцелярию, я увидел там грустного Олега Чижа — моего однополчанина. Мы летали с ним в одной эскадрилье, вместе прохо­ дили эту комиссию. Но его в самый последний момент забраковали только потому, что когда-то, в пятилет­ ием возрасте, он болел воспалением легких. Парень здоровый, отличный и смелый летчик, и тем не менее

Его на центрифуге отсеяли...

...Я ничего не рассказал Тамаре при встрече. Да если бы она и пыталась найти хоть какую-нибудь ла­ зейку, чтобы склонить меня к отступлению, было уже поздно. Раз решенное я никогда не менял и, как пра­ вило, добивался своего.

До этого у нас с Тамарой не раз были разговоры о летной профессии, о той опасности, которая под­ стерегала пилотов и на земле, и в небе. Тем более, что в нашем полковом поселке жили несколько жен­ щин, к которым летчики относились с сердечной за­ ботой и суровой нежностью. Ведь их мужья когда-то не вернулись на аэродром... Да, в авиации может слу­ читься всякое. И всякое неизвестное, новое, страшило, конечно, Тамару. Разговоры о том, чтобы я не ехал в Москву, она начинала снова и снова. А ведь она-то

59

Мы знали, что кто-то из нас обязательно полетит в космос первым, иной раз думали, что кто-то, быть может, и не вернется на Землю,— ведь дело перед нами открывалось совершенно новое, неизведанное. Но об этом мы не говорили между собой. Во-первых, потому, что такие разговоры и мысли не способст­ вуют хорошему настроению, а во-вторых, потому, что даже отсюда, из отряда, нам было еще очень далеко до космоса... Мы были только учениками, стоящими на пороге Вселенной, и чтобы шагнуть туда, каждому предстояло пройти огромную и тяжелую школу теоре­ тической и физической подготовки.

Нет смысла много говорить о занятиях по теории. Мы изучали астрономию, физику, механику небесных тел, космическую навигацию, теорию ракет и ракет­ ных двигателей. Нас заставляли вникать в тонкости космической биологии, ибо даже и эта совершенно новая наука должна была помогать нам. Времени на книги не хватало, тем более, что огромную долю его уносила физическая подготовка.

С первых же дней занятий мы знали, что космос встретит человека множеством неожиданностей и трудностей как физического, так и морального плана. Какие они, эти трудности, точно сказать никто не мог, и наши наставники — врачи придерживались са­ мой древней и верной истины: «в здоровом теле — здоровый дух».

День космонавтов обычно начинается с физиче­ ской зарядки. Я люблю гимнастику, поэтому чаще всего пропадал на снарядах, занимался с гантелями. Несколько позже давнее увлечение акробатикой при­ вело меня к батуду. Помню, как мальчишкой, попав в цирк, я с замиранием сердца следил за акробатами, которые прыгали на эластичную сетку и потом, под-

62

и многоярусный ряд орденских колодок на груди — все говорило о том, что мы попали в руки бесстраш­ ного, крепкого и знающего свое дело человека, И не только спортсмену, но и профессиональному испыта­ телю новых типов парашютов. На этот раз ему пред­ стояло испытывать нас — молодых, «необстрелян­ ных»...

Сначала шли обычные прыжки. По команде Нико­ лая Константиновича: «пошел» мы покидали самолет с высоты 800— 1000 метров. Парашют с помощью принудительной системы раскрывался мгновенно, и мне, например, вскоре основательно надоело бол­ таться на стропах и потом долго гасить непокорное на ветру шелковое пламя. Видимо, Николай Констан­ тинович сразу же почувствовал, с какой неохотой шли мы на эти прыжки.

— Погодите,— говорил он с усмешкой,— скоро про­ сить начнете: пусти лишний разок прыгнуть!..

ного затяжного прыжка, вспомнил слова Николая Константиновича. Действительно, что может быть прекраснее чувства, которое охватывает человека, ринувшегося в бездну пятого океана и десятки секунд летящего к земле стремительной птицей!..

неудачно сделал движение рукой и попал в штопор. Какая-то сила вдруг неожиданно и резко развернула мое тело, завертела, закрутила и мне показалось, что я лечу на дно огромной воронки. Неумолимая стихия схватила тело таким крепким обручем, что, казалось, ты никогда не сможешь двинуть рукой или ногой,

64

чтобы выправиться, побороть штопор и снова лететь плашмя...

Мы знали, что в таком штопоре тоже наступают перегрузки, нередко кончающиеся кровоизлиянием в

когда земля так быстро несется навстречу... В мозгу проносятся те слова и советы, которые давал нам инструктор, рассказывая, как выходить из штопора. Вот руки с трудом пошли в стороны, ноги чуть со­ гнуты, земля останавливает свою карусель, и ты снова летишь на нее грудью...

Парашют еще не раскрыт, но на душе спокойно. Он — не подведет! Николай Константинович никогда не выдавал нам парашюты со склада, а каждый раз перед прыжками заставлял нас самих собирать и укладывать свои парашюты. Поэтому, зная надеж­ ность системы, мы верили еще и себе.

центов суши, и, возвращаясь из рейса к Луне, космо­ навт мог и промахнуться и приземлиться не в при­ волжских степях, а где-нибудь посреди Аравийского моря. И вскоре мы действительно полюбили прыжки, полюбили парашют и иногда даже приставали к Ни­ колаю Константиновичу:

— Прыгнем?..

Если позволяла погода и был наготове самолет, мы снова укладывали парашюты и снова летели к земле.

Но все это были общие, «земные» тренировки. Сложнее обстояло дело с «космической закалкой». Первые старты ракет, запуски спутников показали, что, когда включается ракетный двигатель, то сама

65

ракета и вмонтированный в ее вершину космический корабль испытывают вибрацию. И устранить эту вибрацию пока невозможно, ибо как бы ни был отла­ жен двигатель, еще трудно заставить сработать гар­ монично каждую из тех миллионов лошадиных сил, которые выводят ракету в космос. Эту вибрацию вы­ держивали механические части контейнеров со спут­ никами, ее же должны были выдержать и люди, ра­ ботая в условиях сильной тряски. Для организма она не страшна, но к ней надо просто привыкнуть. И нас частенько сажали на вибростенд и словно старались вытрясти из нас душу. При этом врачи были неумо­ лимы, как были неумолимы их приборы, отмечавшие малейшее изменение сердечной деятельности.

Если в период отбора центрифуга была той сту­ пенькой, о которую многие спотыкались, то после от­ бора она стала одним из наших немилосердных, но все-таки верных помощников в подготовке к полету.

Чтобы искусственный спутник земли мог лететь по орбите, ej»iv нужно сообщить первую космическую ско­ рость, то есть около 8 километров в секунду или около 29.000 километров в час.

Из зоны земного притяжения ракета может выйти на второй космической скорости, которая несколько более 11 километров в секунду. Сообщив такую ско­ рость космическому кораблю, можно долететь до лю­ бой планеты нашей солнечной системы.

Третья космическая скорость — около 17 километ­ ров в секунду — способна вынести корабль за пределы солнечной системы и устремить его к другим галак­ тикам.

Готовясь к полету в космос, мы должны были ис­ пытать все, что связано с ускорениями и перегруз­ ками. И не только испытать, но и привыкнуть к ним,

66

никли в само царство тишины и покоя, но вы не чув­ ствуете одиночества, потому что и тогда тишина про­ должает жить своей полной смысла и значимости жизнью. Ибо на земле нас окружает воздух и его волны доносят до нашего слуха малейшее движение трав, хлопоты какого-нибудь жучка или удар ка­ пельки росы, упавшей на мягкий мшанник. Смеши­ ваясь в воздушном океане, все это превращается в изумительную симфонию еле улавливаемых вами зву­ ков, которую на земле называют таким емким сло­ вом — «тишина»...

В космосе воздуха нет. Там не из чего возникать воздушным волнам и нечему разносить звуки. Так что если всевышний и пребывает где-то во Вселен­ ной— до него все равно не доходят молитвы греш­ ников... И если там у человека под самым ухом выпа­ лить из пушки, то землянин не услышит взрыва по­ роховых газов, как не услышит гигантского грохота космической катастрофы, когда в стремительном по­ лете столкнутся даже огромные планеты. Поэтому в космосе и тишина может обернуться жестоким вра­ гом человека. И чтобы научиться бороться с ней, не пасть духом в молчаливом одиночестве, для нашей тренировки врачи уже на земле создали уголок Все­ ленной.

Сначала некоторые скептически отнеслись к пред­ стоящему испытанию тишиной и одиночеством.

—Вот здорово! Наконец-то отоспимся...

—Нет,— сказали врачи,— спать будете столько, сколько прикажет график. По графику же вы будете

иработать, и есть, и проводить время без дела. По­ смотрим, как это у вас получится.

И вот однажды я объявил жене, что уезжаю не­ дели на две — в командировку.

68