2.3. Краткие очерки о носителях сказок.
Анастасия Егоровна Логачева (1896 - 1987) – уроженка с. Шелтозеро Прионежского района Карелии. Судьба ее типична для женщин того поколения: трудное детство в большой крестьянской семье (семеро детой), робота от зари дотемна и в юности, и в зрелые годы. Замужество совпало с первыми годами советской власти, с периодом ломки деревенского уклада жизни: вступление в колхоз, ликбез. В беседах Анастасия Егоровна так вспоминала об этом:
«Я в 1930 году одна из первых вступила в колхоз. Работать приходилось то полеводом, то конюхом, то кладовщиком, в 1940 – 1941 годах – даже председателем колхоза. Детей поднимала она в трудные годы войны. Четверых вырастила, выучила, сейчас внуков двенадцать, правнуков шесть – есть кому сказки рассказывать».
Сказки она переняла от мамы, а ее мама от бабушки, своей мамы. И рассказывали они на вепсском языке, так как не знали по-русски ни слова и обе были неграмотны. У них в семье все знали сказки: она, братья ее, сестры. В Великий пост женщины соберутся на посиделки – и рассказывают, кто какие сказки знает, а они, молодые, и перенимали.
Ее репертуар не ограничивался сказочным эпосом. Анастасия Егоровна с легкостью восстанавливала в памяти подробности старинной вепсской свадьбы, причитывая за невесту, тут же вставляла заговор от порчи, в живой беседе была щедра на афоризмы, пословицы, поговорки. А коли попросишь, с удовольствием и со знанием дела рассказывала о старинных обычаях вепсов, о натуральном крестьянском хозяйстве, где все делалось своими руками: не только пахали-сеяли, скот выращивали, но женщины полотно ткали, шили, вышивали, вязали, обеспечивая семью всем необходимым. Дочери Анастасии Егоровны вспоминают, какой она была замечательной рукодельницей. В этом убеждаешься, увидев ее изделия в Шелтозерском краеведческом музее. Прожив девяносто лет, она оставила хорошее воспоминание о себе и как народная целительница. К ней за помощью обращались даже из самых дальних деревень Прионежья.
Со сказок Анастасии Егоровны Логочевской начинается сборник Н. Ф Онегиной и М. И. Зайцевой «Вепсские народные сказки». От нее записана 15 сказок, это в основном волшебные сказки о невинно гонимых. Вот некоторые хорошо разработанные сюжеты: «Проклятая дочь» (СУС 313 А), «Мачеха и падчерица» (СУС 480=АА 480 А; 480 *В; 480 *С; 480 *А; 480 *Е; 480 *Г), «Замарашка Варвей» (СУС 510 А), «Отец и дочь» (СУС 510 В) и т.д.
Сюжет любой сказки Анастасия Егоровна преподносила как пережитое ею жизненное явление. Глубоко эмоциональный сказ постоянно поддерживался ее ремарками, выражавшими отношения к событиям и персонажам повествования. В ее устах даже волшебная сказка становилась источником познания народного быта, ибо она насыщала ее этнографическими штрихами, ограниченно вплетаемыми в поэтическую ткань произведения. Вкрапление реалий быта нисколько не мешало восприятию сюжета, наоборот, оживляло повествование. Слушая эту женщину, не перестаешь восхищаться ее одаренностью: великолепной памятью, логичностью мысли, живой мимикой с уместными жестами, чувством юмора, эмоциональностью.
Серафима Никитична Самакова (1915 г. р.). О ней нам известно из рассказа собирательницы М. И, Муллонен, которая встречалась с нею в 1961 году во время первой поездки для сбора языковедческого материала. В сельсовете д. Озера Подпорожского района Ленинградской области ей посоветовали остановиться у С. Н. Самаковой, уборщицы сельсовета. Ею уютный, довольно просторный дом находился в центре поселка, у нее был двенадцатилетний сынишка и слепая старушка-мать. Дом был гостеприимным: в нем обычно останавливались все приезжие, либо захаживать местные. Привлекала всех общительная и бойкая хозяйка. От матери она переняла не только уклад деревенской жизни, но и древние верования, связанные с колдовством и магией.
Первые сказки Серафима Никитична усвоила в родительском доме, а затем пополняла свой репертуар на деревенских посиделках. В последующие годы ей довелось много общаться с бывалыми людьми, что не могло не повлиять на содержание и манеру исполнения усвоенного.
Рассказывала она эмоционально, артистично. Ее репертуар состоял в основном из бытовых сказок, которые она преподносила с большим юмором, порой сама громко смеялась, изумляя слушателей своей неуемной энергией и талантом. Записи от нее велись выборочно. Далеко не все сказки оказались записанными. Но материалы фонокабинета (23 сказки, частушки, детский фольклор, сведения по этнографии и топонимике и т. д.) позволяют сделать вывод: С. Н. Самакова была одаренной, творческой личностью, оставившей нам прекрасные образцы вепсского фольклора и языка.
Александра Леонтьева Калинина (1910 - 1984) родилась в дер. Пондала Бабаевского района Волгоградской области. Отец, лесничий, был убит браконьерами, когда Саше было два года, а через шесть лет после смерти отца парализовало мать. Девочка с двумя сестричками пошла по миру собирать кусочки. Вскоре детей подобрали родственники. До десяти лет Александра росла в семье дяди, а затем была отдана в чужие люди прислугой. В школе удалось проучиться всего один месяц, еще при жизни матери. Самоучкой одолела впоследствии грамоту. Добрым словом вспоминала бабушку Степаниду, мать отца: та часто развлекала внуков сказками долгими зимними вечерами, сидя за прялкой. «Я потом в уме повторяла эти сказки, очень они мне нравились, нам еще, бывало, и дедко наш рассказывал, - вспоминала Александра Леонтьевна. – Маленьким ребятишкам, которых нянчила, я все эти сказки потом рассказывала». В семье тети, маминой сестры, понадобилась работница, и Александра перешла жить к ним. «В девятнадцать лет они меня замуж отдали за нелюбимого. Родичи уговаривали выйти за него, дом был богатый. Прожила с мужем пятнадцать лет». Работала она с мужем в леспромхозе, позже в колхозе. Было большое домашнее хозяйство, росли дети, но из восьмерых осталось в живых четверо. Старшему было одиннадцать лет, а младшему пять недель, когда муж умер. И опять слышим из уст деревенской женщины: «Одна вырастила детей и выучила их».
Всем известен жизненный уклад старых деревень, когда и светец с лучиной не был в диковинку. «Вечерами собираемся в избе, прядем, кто какие сказки знает – вспоминаем и детям рассказываем», - продолжала Александра Леонтьевна.
Очень богат и разнообразен ее репертуар сказок. Много дней записывали на магнитофон ее мягкий , плавный голос. Позже в архивных фондах ИЯЛИ обнаружили большое количество текстов, записанных от сказительницы языковедами.
Александра Леонтьевна знала не только сказочную прозу, но и былички, заговоры, народные верования и обряды. Хранила в своей памяти и не утаила от нас многообразие народной культуры вепсов.
Разумеется, не менее талантливы сказочники-мужчины, хотя в последние десятилетия исследователям как-то не повезло на встречу с ними.
Есть сказки, отражающие очень богатый и своеобразный репертуар Игнатия Христофоровича Микшина из д. Ладва Ленинградской области – в передаче его невестки М. З. Микшиной. Но это уже совсем иной уровень исполнения. К сожалению его не удалось записать на магнитную ленту.
Талантливый вепсский сказочник – Леонид Михайлович Назаров (фонозаписи М. И. Муллонен 1961 г.). Дело в том, что материал так и не был расшифрован собирательницей для рукописного архива.
Финским исследователям удалось записать, начиная с конца прошлого века, множество изумительно разработанных сюжетов от сказочиков-мужчин, - правда, у них нет сведений о самих исполнителях.
Заключение.
В заключение надо сказать, что тексты сборника Н. Ф. Онегиной и М. И. Зайцевой «Вепсские народные сказки» и других упомянутых изданий свидетельствуют о том, что они вправе гордиться замечательным культурным наследием – устным творчеством вепсского народа.
В вербальном фольклоре вепсов нашли отражение многочисленные этнические контакты древнего племени Весь и его потомков вепсов. Вепсский фольклор имеет параллели с фольклором балтийских народов, народов финно-угорского мира, особенно северными: коми-зыряне, манси, саамы. Особо тесные взаимосвязи фольклора вепсов и карелов, вепсов и русских.
Вепсский фольклор существует на двух языках – родном и русском.
Пласт фольклора на русском языке исследователи-филологи трактуют как «русский фольклор, исполняемый вепсами». Это явление, на наш взгляд, более сложное и стилистически неоднородное.
Фольклор вепсов на русском языке своеобразен. Он сохраняет присущую только вепсам особенности восприятия мира и специфическую трактовку заимствованного языка.
Исследовательница сказок вепсов Н.Ф. Онегина выделила 252 известных вепсам сказочных сюжета: 113 сюжетов сказок-анекдотов, 76 – волшебных, 34 – о животных, 24 – новеллистических, 5 – с легендарным сюжетом.
В сказках вепсов много международных сюжетов, большое распространение получили сказки вторичного образования, связанные с лубочными изданиями, печатными сборниками сказок, трансформацией авторских сказок России. В сказках вепсов отразились черты архаичных форм мышления народа: мифологичность содержания с одной стороны и реалистические описания деталей быта, поведения героев с другой. В композиции сказок наблюдается контаминация многочисленных элементов, сплетающихся в сюжет, тенденция к завершению повествования в любом удобном для исполнителя месте, т.е. на практически любом сюжетном элементе, завершающемся финалисом, в качестве которого может выступать пословица, поговорка, устойчивый речевой оборот или речевой оборот - смысловой парадокс.
Движущей силой сказочной драматургии часто является диалог героев вопросо-ответного характера. Толчком для развития сказочного сюжета может послужить суеверный рассказ, бытовое наблюдение, анекдот и даже загадка. В сказках ядро-импульс утрачивает черты первичного жанра, нередко переосмысляется в мифологическом аспекте. Возможно и иное переключение сюжета: мифологическая фабула трактуется как реальная ситуация, разрешаемая анекдотически.
Наиболее распространенными у вепсских сказателей волшебными сказками являются сказки с социальными и семейными конфликтами, особенно о невинно гонимых героях; о змееборцах и добыванием героем жены и различных предметов-диковинок. Любимы вепсами также сказки с мотивами спасения героев от ведьм.
В жанре новеллистической сказки вепсы пересказывают известные сюжеты русских северных былин, особенно часто – из цикла об Илье Муромце.
Сказочники-вепсы принадлежат трем типам сказителей: эпиков, новеллистов, сказителей для детей. Последняя группа исполнителей наиболее многочисленная. Это преимущественно женщины старшего возраста. Каждая из них является хранительницей небольшого количества сказок, рассказываемых ею детям. Детской аудитории сказки рассказывались преимущественно зимой, в доме, возле горящей печи.
Многочисленна группа сказителей второго типа: мужчины и женщины разных возрастов. Каждому из них известно несколько сюжетов, которые преподносятся слушателям как театральные миниатюры. Выразительно передаются речевые интонации героев сказки; их подкрепляет минимум мимики и скупой по выразительности жест. Однако, сказитель активно наблюдает за реакцией слушателя, приспосабливаясь на ходу к вкусам аудитории.
Сказочники-эпики встречаются нечасто. Их исполнительская манера может восходить к некоторым формам ритуального поведения – полная отрешенность от рассказываемых событий, неподвижное лицо и корпус сказителя, полное отсутствие жеста. Взгляд исполнителя как бы обращен не на аудиторию, а «в себя».
В ХIХ-ХХ вв. рассказывание сказок практиковалось в бараках, где жили лесозаготовители-вепсы.
Наиболее талантливыми вепсскими сказителями являются: Ф.С. Смирнов (1930-е гг., д. Вонозеро, Приоятье), С.Н. Самакова (р. 1915 г., с. Озера, Приоятье), И.Х. Микшин (п. Ладва, Приоятье), А.Л. Калинина (1910-1984 г., д. Пондала, Белозерье), А.Е. Логачева (1896-1987 г., с. Шелтозеро, Прионежье), Р.П. Лонин (1930 г., с. Шелтозеро, Прионежье).
Список литературы:
Vepsan rahvahan sarnad –Вепсские народные сказки. Сост. Онегина Н. Ф., Зайцева М. И., Петрозаводск, 1996.
Зайцева М. И., Муллонен М. И. Словарь вепсского языка. Л., 1972.
Зайцева М. И., Муллонен М. И. Образцы вепсской речи. Л., 1969.
Пименов В.В. Вепсы. Очерк этнической истории и генезиса культуры. М.-Л., 1965.
Северные предания (Беломорско – Онежский район) – Сост. Криничная Н. А., Л., 1978.
Сайт: vepsia.ru