7.5. Соотношение трех уровней

Четвертый компонент психодиагностики - деятельность, в которой встречаются “выделенные” нами уровни. Противостояние между концепциями здравого смысла и теоретическими концепциями выражается в борьбе за научность практической психологии. Это противостояние частично охватывает противоречия между клиническим и статистическим подходами (см. гл. 4). Теоретический анализ предлагает модель самой науки для того, чтобы сделать диагностику научным “предприятием”. Несколько психологов пытались интегрировать эмпирический и диагностический или регулирующий циклы, у которых имеются как сходства, так и различия.

Математический уровень психодиагностики связан с использованием наглядных описательных моделей и моделей, предписывающих решения. Они играют роль в структурировании диагностического решения и помогают придерживаться необходимых этапов. Вдобавок они помогают интегрировать информацию в соответствии с правилами. Эти правила минимизируют некоторые типы погрешностей. Если модели применять в реальности, их использование означает, что типы погрешностей сводятся к минимальным. Если диагност не использует модель в таких обстоятельствах, он действует нерационально. С другой стороны, нелегко найти модели, которые полностью применимы.

Между прочим, противоречия между уровнями концептуально-теоретическим и здравого смысла, с одной стороны, и математическим уровнем, с другой, ранее упоминались крайне редко. Теперь мы укажем на некоторые спорные положения. Так, диагност был убежден, что его суждение отражает не линейную, а более сложную зависимость. В свою очередь практик думал, что он использовал более сложные модели, чем линейная. Линейные модели были способны хорошо описывать результаты экспертных оценок. Дэвис (1979) даже говорил о здоровой красоте “ошибочных“ линейных моделей в области принятия решения. Гольдберг (1968) спрашивал себя, кто был наивным: диагност или модель. Дискуссия по оформлению суждения диагноста представлялась закрытой, поскольку линейная модель описывала результаты достаточно хорошо. Теперь, однако, отношение к проблеме изменилось.

Во-первых, круговое вращение модели “Большой пятерки” показывает, что на употребление личностных прилагательных могут влиять два фактора, а это означает, что смысл прилагательных искажается, сливается. Во-вторых, эмпирический и диагностический циклы соединены в МПГ. Необходимо, однако, видеть определенные различия между эмпирическим и регулирующим циклами. Не совсем ясно, нацелены ли они в познании поведенческих феноменов в точности на одно и то же. В-третьих, нормативные модели помогают организовать процесс выведения диагноза как процесс решения. Это переструктурирование должно отражать, по крайней мере, некоторые центральные элементы реальных проблем. Применение модели требует эмпирических знаний для того, чтобы получить достаточную оценку поведенческих феноменов. Этих знаний постоянно не хватает. Если элементы осмыслены и измерена их валидность, их следует объединить. Модели минимизируют погрешности. Они выполняют то, что от них ждут. При их применении погрешность сводится к минимуму. Обычно люди не согласовывают свои действия с этими моделями, что говорит о том, что они действуют нерационально. Приведенный аргумент критиковала, например, Ван Дам.

В противопоставлении трех уровней навязчиво встает интригующий вопрос: почему люди ведут себя иррационально, не желая подчиняться правилам модели полезности возможных последствий и правилу Байеса? Или рациональные действия (если говорить применительно к этим моделям) в конечном счете не адаптивны? Или в них нет необходимости? Или такие действия превышают человеческие возможности по переработке информации? Или, принимая решение, его “автор” легко удовлетворяется результатом? Почему мы не желаем воспользоваться тем, что помогает нам действовать рационально? Симон (цит. по Кleinmuntz, 1990) полагает, что люди отбирают информацию в зависимости от того, устраивает ли она их, а не в соответствии с оптимумом, подсказываемым моделью.

В предписывающих моделях можно сомневаться и с других позиций. Почему люди должны быть рациональны (в том смысле, который заложен в таких моделях)? Почему люди должны создавать предписывающие модели, требованиям которых они никогда не отвечают? Иногда такие модели напоминают идеологические и религиозные cистемы, включающие в себя разного рода предписания, которым люди никогда не следуют. “Кто без греха?”- риторический вопрос, полностью приложимый и к модели. Однако это не мешает постоянно фиксировать любые отклонения. Психологи вынесли вопросы двух последних параграфов за скобки. Это справедливо, потому что профессионалам непозволительно предписывать человеческой рациональности единую модель.

Этот раздел показывает непрекращающееся противостояние трех уровней. И оно плодотворно, т.к. обогащает анализ диагностического процесса. Расхождение между тремя уровнями проявляется и в диагностическом процессе.

ТРИНАДЦАТЬ ИТОГОВЫХ ТЕЗИСОВ

1. Изучение диагностического процесса включает также и диагностику самого диагноста: это исследование его человеческих особенностей.

2. “Модель линзы” Брунсвика достаточно хорошо предсказывает результаты диагностической деятельности. Хоффман, который изучал этот процесс, не претендует на то, чтобы “заглянуть” в голову диагноста и посмотреть, что там делается.

3. Процессы “житейской диагностики” не поддаются расшифровке с помощью “прямого” анализа. Возможно, более успешным путем было бы сравнение непрофессионального диагностирования с нормативными моделями и подсчет ошибок и расхождений.

4. Как уже отмечалось, диагност убежден, что он организует информацию не только линейно, но и конфигуративно. Исследования не располагают эмпирическим подтверждением этого положения. Определенный ответ пока не получен.

5. Профессиональных диагностов часто сравнивают с непрофессионалами. Легко предположить, что и те и другие - жертвы предубеждений, вызванных ограниченностью человеческих возможностей в переработке информации (Hogarth, 1987), и слабостью интуитивных способностей к статистическому анализу (Nissbett, Ross, 1980).

6. На исследования, выявившие предубеждения диагноста, наука отреагировала следующим образом: тренингами для диагностов, уменьшающими вероятность предвзятых, необъективных суждений; защитой достоинств диагноста и опровержением претензий к моделям; методологическими рекомендациями по применению эмпирического цикла, диагностического цикла и помощью в принятии решений.

7. Между эмпирическим и диагностическим циклами существуют как черты сходства, так и различия. Имеются попытки интегрировать эти два цикла, поскольку их различия невелики.

8. Де Брайан предлагает интегрировать эмпирический цикл, диагностический цикл и модели принятия решений.

9. Использование нормативной модели принятия решений оправдывается указанием на предубеждения диагноста и существенные недочеты в категоризации и интеграции диагностических данных.

10. Такая форма как дерево решений помогает структурировать диагностический процесс в целом и выбор каждого решения в отдельности. Этот способ предполагает теоретическое и эмпирическое знание проблемы, которая изображается в виде дерева решений.

11. В психодиагностике существует лишь несколько экспертных систем. Проектировать такие системы сложно. Это требует знаний, оформленных в стабильные эмпирические законы.

12. Нормативная модель принятия решений минимизирует погрешности в соответствии с каким-либо правилом, например, методом наименьших квадратов в линейной регрессии. Если люди отклоняются от таких правил, они действуют не лучшим образом, т.е. нерационально. Модели не описывают и не объясняют порядок действий диагноста и не претендуют на это.

13. Необходимость принятия решений делает профессию психодиагноста тяжелой и требует от него жесткости.

1 Herrschaftfreie Dialog ( нем.) - диалог, свободный от диктата одной из сторон ( прим. перев. )

192