Глава I о религиозном чувстве

И благочестивый человек, и безбожник постоянно говорят о религии; но

первый говорит о том, что любит, а второй о том, чего боится.

Глава II о причинах приверженности к той или другой религии

В различных религиях приверженность к ним людей, их исповедующих,

вызывается не одинаковыми побуждениями;

в этом отношении многое зависит от того, каким способом устанавливается

согласие между религией и направлением мыслей и чувств людей.

Мы чрезвычайно склонны к идолопоклонству, хотя и мало расположены к

идолопоклонническим религиям; мы мало склонны к духовным представлениям и,

однако, очень привязаны к религиям, которые требуют от нас поклонения

духовному существу. Это счастливое чувств

о происходит отчасти от того внутреннего удовлетворения, которое мы

находим в сознании нашей интеллектуальной силы, побудившей нас избрать такую

религию, которая выводит божество из унизительного состояния, созданного для

него другими религиями. Мы смотр

им на идолопоклонство как на религию грубых народов, а па религию,

имеющую своим предметом духовное существо, как на религию просвещенных

народов.

Когда с идеей высшего духовного существа, составляющей догмат, мы можем

соединить и чувственные представления, входящие в область культа, то это

вызывает у нас большую привязанность к религии, потому что побуждения, о

которых мы только что говорили, соче

таются в данном случае с нашей естественной склонностью к чувственным

предметам. Поэтому католики, у которых этот род культа более развит, чем у

протестантов, сильнее привязаны к своей религии, чем протестанты к своей, и

проявляют более рвения в ее распр

остранении.

Когда жители Эфеса узнали, что постановлением Вселенского собора

пречистую деву разрешено называть богоматерью, они пришли в неописуемый

восторг, целовали у епископов руки и обнимали их колени при несущихся со

всех сторон радостных криках.

Если с духовной религией соединяется еще представление об избрании ее

божеством, о превосходстве исповедующих ее перед теми, кто ее не исповедует,

то это .также сильно нас к ней привязывает. Магометане не были бы столь

ревностными мусульманами, если бы н

е существовало, с одной стороны, народов-идолопоклонников, которые

заставляют их смотреть на себя как па мстителей за поруганное единство

божества, а с другой - христиан, чтобы внушить им уверенность в том, что бог

оказывает предпочтение исламу.

Религия, соединенная со многими обрядами, больше привязывает к себе, чем

та, в которой обрядов мало: человек склонен привязываться к тому, чем он

наиболее занят; доказательством служит несокрушимое религиозное упорство

магометан и евреев и та легкость, с какой меняют религию варварские и дикие

народы, которые, будучи заняты исключительно охотой и войной, не обременяют

себя религиозными обрядами.

Люди вообще очень склонны к надежде и страху; религия без рая и ада не

может им нравиться. Это доказывается той легкостью, с которой иноземные

религии утвердились в Японии, и той ревностью и любовью, с которой они были

там приняты.

Чтобы привязать к себе, религия должна учить безупречной нравственности.

Будучи плутами в частности, люди в общем - народ очень честный. Они любят

то, что нравственно, и если бы дело не шло о столь важном предмете, я бы

сказал, что это всего лучше обна

руживается на сцене, так как можно быть вполне уверенным, что на пей

поправишься пароду, если станешь выражать чувства, одобряемые

нравственностью, и оскорбишь его выражением чувств, которые нравственность

порицает.

Если внешний культ отличается пышностью, нам это нравится и очень

привязывает нас к религии. Роскошь храмов и духовенства производит на нас

сильное впечатление, так что даже самая народная нищета служит мотивом,

привязывающим парод к той самой религии, к

оторая служила предлогом для виновников этой нищеты.