10014

Шевалеевская О.О.,

аспирантка кафедры коммерческого права, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова, Научный руководитель:

докт. юрид. наук, проф., заслуженный юрист РФ Пугинский Б.И.

ОБЩИЕ И СПЕЦИАЛЬНЫЕ ФУНКЦИИ СПОСОБОВ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИСПОЛНЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ

Применение термина «функция» в праве, который довольно ча сто встречается в научной литературе, позволяет использоват ь так называемый «функциональный подход» или «функциональный а нализ». Следует согласиться с утверждением Б.И. Пугинского о том, ч то в юридической науке на основе функционального подхода пок азываются содержание и цели права, делаются выводы о существен ных связях правового механизма с экономической системой, соц иальным управлением269 . Использование функционального подхода для изу- чения способов обеспечения и их функций призвано повысит ь уровень «точности» их исследования.

Рассмотрев сущность каждого в отдельности вида обеспече ния, указанного в главе 23 ГК РФ, мы придем к выводу, что обеспечи- тельная функция является их основополагающей функцией. Н апример, сущность залога определяется как «право в случае неи сполне-

ния должником обеспеченного обязательства получить удо влетворение из стоимости заложенного имущества преимуществен но перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это им ущество (залогодателя), за изъятиями, установленными законом»270 . При поручительстве поручитель отвечает за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств должника перед кредиторо м, то есть в случае неисправности должника поручитель обеспечит по лучение кредитором того, на что тот рассчитывал, если должник был б ы исправным. Суть банковской гарантии заключается в обеспече нии ис-

269Пугинский Б.И. Функции гражданско-правовых средств // Вестник Московского университета. Серия 11: Право. – 1980. – ¹ 1.

270Старостина О. Как оформить залог: практические рекомендации по заключе- нию договора, налогообложению и бухгалтерскому учету // АК ДИ «Экономика и жизнь». – 2000. – Выпуск 12 (июнь).

181

полнения принципалом его обязательств перед бенефициар ом, а центральной фигурой этого обеспечения является гарант.

Из названия 23 главы ГК РФ, указывающего на основной признак, по которому сгруппированы нормы в данной главе, а так же из смысла регулируемых ею отношений можно сделать вывод, что основной чертой традиционных способов обеспечения исполн ения обязательств является именно обеспечительная функция. Обес печительная функция всех средств обеспечения исполнения обязате льств выражает собою сущность всех этих средств – служить спосо бом предотвращения нарушений гражданско-правовых обязатель ств и обеспечения надлежащего исполнения этих обязательств.

Рассмотрим, обладают ли традиционные способы обеспечения исполнения обязательств какими-либо иными функциями. Сле дует проанализировать, какие функции присущи праву в целом, гр ажданскому праву в частности, а также гражданско-правовому дог овору и установить, присущи ли такие функции способам обеспечени я исполнения обязательств.

Как правило, в отношении права выделяют регулятивную, охр а- нительную, экономическую, политическую и идеологическую (воспитательную) функции. Иногда также выделяют познавательную функцию права. К числу основных обычно относят регулятивную и охранительную функции, которые выделяются правоведами исход я из специфики и целей правового регулирования. В подтвержден ие этому, Е.А. Суханов пишет, что «особенностью гражданско-правового

регулирования является преобладание регулятивных задач»271 . Среди социальных функций права в литературе получила рас прос-

транение характеристика политической, экономической272 , а также воспитательной (идеологической)273 функций права. Регулятивная и охранительная функции также выделяются как основные по отнош ению к гражданско-правовым договорам. Е.А. Суханов пишет: «Догово ры – инструмент согласования воли субъектов экономической д еятельности. Поэтому договоры можно оценивать как средство саморег уляции экономической системы...». Представляется, что здесь Е.А. Су ханов пишет о проявлениях регулятивной функции договора. И.В. Фе доров

271Гражданское право: Учебник. Том 1 / Отв. ред. Е.А. Суханов. – М.: БЕК, 1998. – С. 35.

272Радько Т.Н. Социальные функции советского права. – Волгоград, 1971.

273См., например: Макаревич К.С. О содержании воспитательной функции социалистического права // Вопросы теории государства и права. – Саратов, 1971. – Вып. 2.

182

считает, что гражданско-правовым договорам свойственны две общерегулятивные функции – функция организации имущественн ой взаимосвязи между определенными лицами и функция формирован ия обязательственного правоотношения274 . В.А. Семеусов считает, что «функции договора – это присущие ему потенциальные возможнос ти быть регулятором и средством организации хозяйственных связ ей, управления ими, что и составляет основные направления воздейст вия договора на хозяйственные отношения. Любой договор обладает функцией упорядочения, регулирования и организации общественн ых связей, он определяет параметры поведения обязанного лица»275 . Таким образом, указанный автор выделяет регулятивную и организ ационную функции в качестве основных функций договора.

Следует обратить внимание на то, что в правовой литератур е при анализе функций договора их разделяют на «общерегулятив ные» и «специфические» (или «конкретные»). На основании рассмот ренного материала, можно выделить в качестве общерегулятивных фу нкций гражданско-правового договора организационную, регулят ивную и охранительную функции.

Рассмотрим, выполняют ли различные способы обеспечения о б- щерегулятивные функции, которые присущи как гражданском у праву, так и гражданско-правовым договорам.

Обеспечение осуществляет регулирование общественных от ношений лишь постольку, поскольку это регулирование осуществляется конкретным договором и применяемыми нормами права. Фак т

создания обеспечения призван оказать влияние на поведен ие сторон. Заключение обеспечительных договоров подкрепляет в ыполнение обязательств в гражданском праве, приводит к уменьшен ию количества гражданских правонарушений, связанных с невыпо лнением обязательств и положительно влияет на договорную дисциплину. «Договорная дисциплина, – как пишет М.И. Брагинский, – выражается, в конечном счете, в реальном исполнении сторонами прин ятых обязательств»276 . Таким образом, способам обеспечения исполнения обязательств присуща регулятивная функция.

274Федоров И.В. Функции хозяйственного договора // Доклады ито говой науч- ной конференции юридических факультетов (декабрь 1970 г.). – Томск: Изд-во Томского университета, 1971. – С. 62.

275Семеусов В.А. Указ.соч. – С. 98.

276Брагинский М.И. Хозяйственный договор в системе управления социалисти- ческой экономикой // Советское государство и право. – 1978. – ¹ 12 .

183

Представляется, что способам обеспечения присуща и охран и- тельная функция. Это выражается в том, что выбранный креди тором способ обеспечения является своеобразной защитой от неи сполнения или ненадлежащего исполнения своих обязательств дол жником.

Охранительная функция обеспечения тесно связана со стим улирующей функцией. Последняя проявляется в том, что должник под страхом наступления неблагоприятных для него имущественных последствий прилагает больше усилий к исполнению своих обя зательств. «Стимулирующий эффект действия – как писала М.Г. Пронина – сводится к созданию и закреплению у участников пра воотношения мотивов правомерного поведения»277 . Хорошим стимулом для должника исполнить свои обязательства надлежащим образ ом является опасность потерять имущество в натуре, если способ ом обеспечения выбран залог, поскольку предметом залога обычно является ценное, быстроликвидное имущество или право должника. При неустойке, поручительстве, банковской гарантии побудите льным фактором исполнения должником своих обязательств будет являться вероятность увеличения его ответственности, выраженн ой, как правило, в денежной форме, по отношению либо к основному кредитору, либо к обеспечителю (поручителю, гаранту).

Риск потери заложенного имущества либо увеличение матер и- альной ответственности должника, свидетельствует о выпо лнении способами обеспечения предупредительно-воспитательной фун кции, которая обычно упоминается в правовой литературе в связи с инсти-

тутом ответственности278 .

Любой из выбранных способов обеспечения призван компенс и- ровать кредитору затраты, понесенные в связи с неисполнен ием или ненадлежащим исполнением своего обязательства должнико м. Следовательно, справедливо выделить компенсационную функц ию обеспечения. Ее сущность состоит в восстановлении нарушенног о имущественного положения кредитора, поэтому часто в правово й литературе ее иногда называют «компенсаторно-восстановительной».

Особенностью компенсационной функции залога по отношен ию к иным средствам обеспечения обязательств, указанных в главе 23 Г К РФ, является то, что требования кредитора обеспечиваются реа льно су-

277Пронина М.Г. Стимулирующая функция гражданско-правовых санкций. – Минск, 1977. – С. 99.

278См.: Суханов Е.А. Место и функции института ответственности в социалисти- ческом гражданском праве // Вопросы государства и права. – М.:, МГУ, 1985.

184

ществующим имуществом или имущественным правом, причем, преимущественно перед другими кредиторами.

Осуществленный анализ функций способов обеспечения исп олнения обязательств позволяет сделать вывод, что обеспечи тельная функция является основной для способов обеспечения испо лнения обязательств, закрепленных в главе 23 ГК РФ. Использование ф ункционального анализа позволяет утверждать, что способам о беспече- ния присущи регулятивная, охранительная и компенсаторно -восста- новительная (компенсационная) функции. Эти функции соотн осятся с обеспечительной функцией как частное и общее. Можно утв ерждать, что компенсационная функция способов обеспечения и сполнения обязательств является важнейшей специальной их функ цией, играющей наиболее существенную роль в определении эффек тивности их обеспечительной функции.

Юсупова З.Г.,

ст. преподаватель кафедры гражданского права и процесса, ИЭУП (г. Казань),

соискатель кафедры предпринимательского и финансового права, ИЭУП (г. Казань), Научный руководитель:

докт. юрид. наук, проф. Фаткудинов З.М.

ПОНЯТИЕ И СОДЕРЖАНИЕ ПРАВОСПОСОБНОСТИ УНИТАРНЫХ ПРЕДПРИЯТИЙ, ОСНОВАННЫХ

НА ПРАВЕ ХОЗЯЙСТВЕННОГО ВЕДЕНИЯ

Юридические лица как субъекты гражданских правоотношен ий обладают правоспособностью, отличной от характера и содержания правоспособности физических лиц. Если в соответствии с пу нктом 1 статьи 17 ГК РФ правоспособность граждан есть способность иметь гражданские права и нести обязанности, и она признается в равной мере за всеми гражданами, то правоспособность юридическо го лица имеет определенные пределы, поскольку юридическое лицо п о общему правилу может иметь только такие гражданские права, которые соответствуют целям его деятельности определенным з аконом и (или) учредительными документами, и соответственно, може т не-

185

сти лишь связанные с этой деятельностью обязанности279 . Поэтому, в отличие от правоспособности граждан, правоспособность юриди- ческих лиц подразделяется на общую и специальную.

По общему правилу, все коммерческие юридические лица, за исключением унитарных предприятий, обладают общей правоспособностью, а все некоммерческие и унитарные предприятия обладают специальной правоспособностью.

Одним из видов юридических лиц, наделенных специальной пр а- воспособностью, являются унитарные предприятия, основан ные на праве хозяйственного ведения. Данный тип организаций соо тветствует всем признакам юридических лиц, установленным ГК Р Ф. Вместе с тем, правовое положение субъектов права хозяйств енного ведения характеризуется рядом особенностей. В частнос ти, унитарное предприятие, учреждаемое публичным собственником, является единственной разновидностью коммерческих органи заций, обладающей не общей, а целевой (специальной) правоспособностью (абз. 2 п. 1 ст. 49 ГК РФ; п. 1 ст. 3 Федерального закона от 14 ноября 2002 г. ¹ 161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях»280 (далее – Закон об унитарных предприятиях)). То есть одной из важнейших особенностей правового статуса г осударственных унитарных предприятий, заслуживающей особо го внимания, является наличие у них специальной правосубъектно сти. Исходя из норм указанных статей, направления деятельност и унитарного предприятия должны быть определены в учредитель ном

документе последнего.

Пункт 1 статьи 113 ГК РФ содержит указание на то, что устав унитарного предприятия помимо цели деятельности должен содержать еще и сведения о предмете этой деятельности. На наш вз гляд, подобный предметно-целевой способ установления предело в правоспособности юридического лица не соответствует ни интер есам его контрагентов, ни интересам самого предприятия. Использов ание законодателем этого способа влечет возможность оспарив ания недобросовестным предприятием любой сделки, мало-мальски н е укладывающейся в определение предмета его деятельности.

Пункт 3 статьи 9, статья 20 Закона об унитарных предприятиях указывает на то, что собственник имущества унитарного пре дприя-

279Гражданское право: Учебник: В 2-х томах. Том 1 / Отв. ред. проф. Е.А. Суханов. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Издательство БЕК, 1998. – С. 189.

280Парламентская газета. – 2002. – ¹ 230. – 3 декабря.

186

тия в отношении последнего определяет не только цели и предмет, но и виды деятельности унитарного предприятия.

Таким образом, положения закона об унитарных предприятиях еще более ограничивают объем правоспособности предприя тий, нежели ГК РФ. Теперь мало установить, что сделка, соответствуя общей цели деятельности предприятия, в принципе не выходи т за рамки предмета деятельности, указанного в уставе. Нужно т акже убедиться, что ее совершение соответствует одному опреде ленному виду такой деятельности.

Как справедливо отмечает С.Е. Смыслов, Закон об унитарных предприятиях, усугубляя положение унитарного предприятия, в совокупности с ГК РФ образует особую правоспособность юрид ического лица, можно сказать, «ограниченную правоспособность »281 .

Между тем, не стоит забывать о том, что государственные уни тарные предприятия являются одной из разновидностей коммер ческих организаций (п. 2 ст. 59 ГК РФ; ст. 1 Закона об унитарных предприятиях). Осуществление любых, не запрещенных законом видов дея тельности – неотъемлемое свойство коммерческих организаций . Как справедливо отмечает Д.В. Петров, «предприниматель должен иметь возможность без труда изменять направления вкладывания сво их средств и сил, так как положение дел на рынке всегда подвижно и стремительно изменяется»282 . Специальная же правоспособность по своей сути вступает в противоречие с получением максимальных прибылей л юбыми возможными средствами. В связи с этим встает проблема правомерно-

сти причисления законодателем унитарных предприятий – с убъектов права хозяйственного ведения – к коммерческим организац иям.

По нашему мнению, можно сделать вывод, что обозначились дв а основных подхода к данной проблеме. Согласно первому из них вклю- чение унитарных предприятий в число коммерческих органи заций является спорным, поскольку эти предприятия не обладают признаками, характерными для коммерческой организации283 . Сторонники

281См.: Смыслов С.Е. Государственные и муниципальные предприятия – субъекты гражданскогоправа:Автореф.дисс.…канд.юрид.наук.–Красн одар,2003.–С.212.

282См.: Петров Д.В. Право хозяйственного ведения и право оперативного управления. – СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 20 02. – С. 84.

283Косякова Н.И. Государственное предприятие в рыночной экономике. – М., 2001. – С. 72; Петров Д.В. Право хозяйственного ведения и оператив ного управления. – СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс ». 2002. – С. 191-192; Якобсон Л.И. Государственный сектор экономики. Экономическая теория и политика. – М., 2000. – С. 301.

187

второго направления напротив, полагают, что обозначенная выше позиция исследователей не основана на законодательстве и на практической деятельности государственных предприятий284 .

Мы, в свою очередь, считаем, что при определении правомерно - сти (неправомерности) отнесения ГК РФ унитарных предприя тий к коммерческим организациям, прежде всего, следует говорит ь не о целях их деятельности, а о целях создания таких субъектов , что является одним из основных критериев разграничения коммер ческих и некоммерческих организаций. Это положение неоднократно высказывалось в литературе, и заслуживает внимания285 . В этой связи встает необходимость четкого разграничения понятий цел и деятельности и цели создания юридического лица. По мнению С.Б. Селе ц- кой, цель деятельности предприятия должна совпадать с цел ями создания предприятий286 . Анализ статьи 8 закона об унитарных предприятиях дает нам основанием полагать, что цель деятельно сти и цель создания предприятия – понятия неравнозначные. Созд ание унитарных предприятий согласно закону преследует не цел ь обогащения учредителя – собственника предприятия, а цели, напр авленные на достижение общественных благ. Хотя закон об унитарных предприятиях не запрещает при осуществлении общественно пол езной деятельности получать прибыль, извлечение прибыли, на наш взгляд, может быть только одной из целей деятельности предприяти я, но не целью создания. Д.В. Петров считает, что «…извлечение прибыли, может рассматриваться публично-правовыми образованиями исклю-

чительно как средство для достижения других целей, а имен но целей, основополагающих для государства»287 . По сути, из данного подхода исходит и закон об унитарных предприятиях. Анализ пункта 4 статьи 8 Закона отчетливо показывает, что для государственного собственника цели извлечения прибыли через участие в уни тарных предприятиях не стоит. Наибольшей прибыли государство может получить путем внесения своего имущества в качестве вклада в ус-

284Городняя А.В. Правовое регулирование деятельности государственных унитарных предприятий. – М.: Изд-во РГТЭУ, 2003. – С. 52.

285См., например, О.П. Кашковский О критериях разграничения коммерческих и некоммерческих организаций // Юрист. – 2000. – ¹ 5. – С. 16.

286Селецкая С.Б. Право хозяйственного ведения и право оперативного управления как элементы правового положения унитарного предп риятия. – Казань: «Мастер Лайн», 2006. – С. 42.

287Петров Д.В. Указ. соч. – С. 84.

188

тавные капиталы организаций, пользующихся общей правосп особностью, то есть не обремененных необходимостью выполнять обще- ственно-полезные функции. С учетом сказанного считаем, чт о четкое определение понятий цели деятельности и цели создания ун итарных предприятий в законе было бы не лишним.

Таким образом, учитывая цели создания унитарных предприятий – субъектов права хозяйственного ведения, можем предполож ить, что причисление их законодателем к коммерческим организаци ям представляется весьма сомнительным.

Ющенко Н.А.,

ст. преподаватель кафедры гражданского права и процесса, Набережночелнинский филиал ИЭУП (г. Казань)

О НЕКОТОРЫХ ВОПРОСАХ СИСТЕМАТИЗАЦИИ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О КОММЕРЧЕСКОЙ КОНЦЕССИИ

Одной из основных функций государства является правотво рческая деятельность государственной власти с учетом развит ия современного российского общества. Большое значение, в результате этой деятельности, имеет принятое законодательство, особенно для реализации экономической функции как во внутренней, так и вн ешнеэкономической деятельности государства. Результатом этой правотворческой деятельности являются акты, непосредственно и весомо влияющие на жизнь граждан, поэтому необходимо рассматрив ать ее во взаимодействии государственной власти и общества, п ри этом учитывая современный уровень понимания демократичного и правового характера государства, и исходя из общих позиций тео рии и социологии права288 .

Формирование законодательства о коммерческой концессии в России должно обеспечиваться, прежде всего, конституционными началами. На основании статьи 1 Конституции РФ Россия демократическое и правовое государство, в котором обеспечиваетс я верховенство закона, последовательно реализуется принцип разделения

288 См.: Савельева Е.М. Проблемы совершенствования законодательной деятельности в России на федеральном уровне // Государство и право. – 2001. – ¹ 9. – С. 5.

189

властей, а также признаются и гарантируются права и свобо ды каждого человека.

Верховенство закона как необходимый принцип правового г осударства означает признание за Конституцией РФ и иными зак онодательными актами высшей юридической силы, способность уст анавливать исходные, первичные нормы правового регулировани я в обществе, а также безусловное подчинение всех членов общест ва и государства в целом действующему закону. В своей многогранной деятельности государство действует не по собственному у смотрению или по произволу, а в строго определенных рамках, установленных Конституцией РФ и иными основополагающими нормативн о-пра- вовыми актами289 .

Сказанное в полной мере относится и к правотворчеству, то есть необходимости создания компетентными государственными органами эффективно действующего правового материала, в соотве тствии с принципом разделения властей. Следует обратить внимани е и на систему органов исполнительной власти, как способную обе спечить реальное действие законов, на их функции и полномочия. В ит оге активной деятельности правотворческих органов в области коммер- ческой концессии значительно возросло количество, а вмес те с тем и противоречивость нормативных правовых актов. Законода тельство рассматриваемой сферы отношений загромождено правовыми нормами, содержащимися в нормативных актах, принятых различн ыми органами государственной власти, как исполнительной, так и законо-

дательной. Не устраненные пробелы в законодательстве пор ождают принятие множества подзаконных нормативных актов, зачас тую, сменяющихся один за другим.

В период реформирования отношений, создается качественн о новая общественная экономическая система России, объективно требующая обновления законодательства. Как верно отмеча ет А.С. Пиголкин, «правотворчество не может остановиться на опре деленном этапе, а все время находится в движении, развитии в силу динамизма социальных связей, возникновения новых потребност ей общественной жизни, требующих правового регулирования»290 .

289См.: Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Л.А. Окунева. – М.: Издательство БЕК, 1996. – С. 7.

290Проблемы общей теории права и государства: Учебник для вузов / Под общ. ред. проф. В.С. Нерсесянца. – М.: Издательская группа НОРМА – ИНФРА·М, 1999. – С. 347.

190