Литература

1. Sorokin P. A. Social and Cultural Dynamics. New York: The Bedminster Press, 1962. Vol. 3, p. 535.

2. Сорокин П. А. Главные тенденции нашего времени. Москва: Наука, 1997. С. 102-103.

3. Там же.

4. Touraine A. The Waning Sociological Image of Social Life // International Journal of Comparative Sociology. 1984, Vol. 25, N 1, P. 40.

5. Sorokin P. A. Social and Cultural Dynamics. New York: The Bedminster Press, 1962. Vol. 1. P. 503.

6. Lyotard J.-F. The Postmodern Condition. Manchester: Manchester University Press,1984. P. 54.

Лесков л.В.,

д.ф.-мат.н., профессор, МГУ

Последнее предвидение питирима сорокина

Развивая в работе «Главные тенденции нашего времени» свою теорию трёх основных социокультурных типов, П.Сорокин формулирует концепцию истинной и абсолютной реальности. По его мнению, усилия науки в нашу эпоху во всё большей степени концентрируются на проблеме раскрытия сущности этого феномена. В этом, пишет Сорокин, проявляется естественный отклик творческой мысли на современную «гигантскую задачу критического перехода и постпереходного будущего» [1. C.29].

Как же определяет Сорокин это основополагающее для всего последующего анализа понятие «абсолютной космической реальности-ценности»? Отличительная черта научного стиля П. Сорокина — любовь к ясным, почти математически точным формулировкам. Но тут происходит нечто удивительное: пытаясь раскрыть смысл нового для него понятия «абсолютной космической реальности», Сорокин словно теряется, он пишет, что для этого не хватает таких привычных терминов, как материя, качество, количество, время, пространство, субъект-объект, причина-следствие и т.д. Не будучи поэтому в силах подобрать необходимые слова, Сорокин в конце концов пишет об этой реальности: «Она не идентична ни с что, ни с кто, ни с он, она, оно, ни с материей, ни с духом, ни с субъектом, ни с объектом, ни с какой-либо иной из её дифференциаций и в то же время она заключает в себе все известные и неизвестные её качества» [1, C.34]. Истина, необходимость которой Сорокин ясно ощущает, словно ускользает от него, и он не без некоторого раздражения восклицает, переходя на латынь: mysterium tremendum et fascionosum (тайна ужасающая и захватывающая).

Как же постичь эту почти неуловимую, но такую важную тайну? Решая эту задачу, П. Сорокин обращается к современной интегральной теории познания, согласно которой существуют три различных канала получения информации — чувственный, рациональный и сверхчувственный — сверхрациональный, или интуитивный. Сверхсознательная интуиция — это тот инструмент, с помощью которого человек делает величайшие открытия во всех областях творческой деятельности. А первоисточником этих открытий является сверхсознание, управляющее интуицией.

Сверхсознательная интуиция качественно отличается от всех других форм познания реальности — чувственного восприятия, наблюдения, логического мышления и др. Сорокин перечисляет отличительные феноменологические признаки сверхчувственного и сверхрационального восприятия: спонтанность, непредсказуемость, неконтролируемость, независимость от условий. Сверхсознательная интуиция лежит в основе всего логического познания и ценностного опыта. Ещё одну отличительную особенность интуиции Сорокин выделяет особо: интуиция лишена эгоизма, она полностью и безусловно переступает его границы. «Руководимый сверхсознанием индивид, — пишет Сорокин, — становится его безличным инструментом, поднявшись над ограничениями Эго» [1. С.38].

Остановимся, чтобы сделать одно существенное замечание. Если «абсолютная космическая реальность» заключает в себе «все известные и неизвестные качества», если она не что иное, как «божественное Ничто», где omnia exeunt in mysterium (всё переходит в тайну), и если, с другой стороны, первоисточником всех величайших достижений и открытий является «сверхсознание», то не следует ли между ними поставить знак тождества? Это кажется совершенно естественным, и приходится только удивляться, что сам П. Сорокин этого шага не делает. И, скорее всего, не случайно: отождествление обоих терминов открывает путь к теологической или мистической интерпретации смысла «истинной космической реальности». Но как следует из текста цитируемого труда Сорокина, делать этого он не желает, предпочитая сохранить понятийную неясность.

Вместо этого он решает другую задачу: систематизирует многочисленные свидетельства в пользу концепции о фундаментальной роли сверхсознательной интуиции в процессах познания реальности. С присущей ему обстоятельностью П. Сорокин ссылается на мнение не менее чем 40 учёных, философов, деятелей искусства, приводит многочисленные примеры. Всё это позволяет ему сделать однозначный вывод: «Итак, об интегральной концепции абсолютной реальности, познания и творчества сказано достаточно» [1. С.50].

Для решения основной задачи предпринятого П.Сорокиным исследования — определения главных тенденций нашего времени — эта концепция играет основополагающую, фундаментальную роль. Остаётся только удивляться, что этот важный момент почему-то ускользнул от внимания большинства исследователей творческого наследия учёного. Между тем, обращаясь к тексту работы [1], нетрудно проследить, что именно на базе этой концепции Сорокин выстраивает все свои последующие идеи — об интегральной теории личности, о творческой неэгоистической любви, о становлении интегрального социокультурного строя.

Правильно предвосхитив фундаментальное значение проблемы сверхрациональной интуиции и её первоисточника — «истинной космической реальности», — П.Сорокин по состоянию науки своего времени был лишён возможности сделать следующий шаг и ответить на вопрос, какой физический референт стоит за этим своеобразным docta ignoranta — знающим незнанием (термин Николая Кузанского). Сегодня у нас есть возможность дать ответ на этот вопрос.

Российский математик и философ В.В. Налимов предложил концепцию семантического пространства [2]. Согласно этой концепции, структура Вселенной содержит два автономных слоя реальности — физический мир и мир семантический, которые связаны между собой через геометрию мира. В исходном состоянии смыслы, спрессованные вдоль семантической оси, равновзвешены, а потому образуют семантический вакуум. Сознание человека осуществляет функцию распаковывания смыслов, или их вероятностного взвешивания, следствием чего оказывается появление нового текста. Для математического описания этой операции Налимов предложил использовать формализм Байеса.

Недостаток концепции Налимова состоит в том, что он не сопоставляет семантическое пространство с адекватным физическим референтом. Чтобы устранить этот недостаток, Л.В. Лесков сформулировал мэоническую парадигму (от греческого слова maeon, что означает отсутствие бытия, ничто) [3]. Используя в качестве исходного пункта концепцию Налимова, Лесков дополнил её двумя постулатами:

1. Физическим референтом семантического пространства является мэон — разновидность физического, или квантового, вакуума.

2. Все объекты материального мира, начиная от элементарных частиц и кончая мозгом человека, обладают способностью взаимодействовать с семантическим потенциалом мэона. Однако только в мозге человека весь потенциально возможный набор операций со смыслами, или с информацией, реализуется в наиболее полной мере.

Физические свойства мэона парадоксальны. Не будучи объектом материального мира, включенным в метрику Эйнштейна — Минковского, мэон не подчиняется закономерностям термодинамики и теории относительности. Если передача информации осуществляется с участием мэона, то скорость этого процесса может значительно превышать скорость света. Не подчиняясь закону роста энтропии, мэон не характеризуется стрелой времени: прошлое, настоящее и будущее для него как бы синхронны. Эти свойства мэона не укладываются в традиционную картезианско-ньютоновскую парадигму, но здесь нет противоречия, так как речь идёт о квантово-механическом феномене, соответствующем постнеклассической картине мира.

Принимая концепцию Налимова — Лескова, можно построить физическую модель сверхчувственной интуиции, а также комплекса явлений сверхчувственного восприятия — телепатии, ясновидения, прекогниции и др. В рамках этой концепции угаданную П. Сорокиным «истинную абсолютную космическую реальность» следует отождествить с семантическим потенциалом мэона.

Успехи современной теории квантового вакуума позволяют указать конкретный физический механизм сверхчувственного, то есть идущего помимо обычных органов чувств, обмена информацией. Этот механизм может быть основан на восприятии спиновыми структурами нейронной сети головного мозга торсионных излучений, существование которых предсказывается теорией физического вакуума А.Е. Акимова — Г.И. Шипова [4]. В основе этой теории лежат вакуумные уравнения Эйнштейна, обобщённые на случай пространства с кривизной и кручением. Из этой теории следует, что должны существовать торсионные поля, которые являются источником нового вида фундаментальных взаимодействий — торсионных (от английского torsion — кручение).

К настоящему времени выполнен большой объём экспериментов, подтверждающих предсказания торсионной теории квантового вакуума. Созданы и испытаны генераторы и детекторы торсионных излучений. Исследовано воздействие этих излучений на расплавы металлов, на живые объекты, в первую очередь на растения и т.п. Высоко оценивая торсионную теорию, Э. Ласло пишет, что с точки зрения нового подхода традиционные термины «ментальный», «духовный» и т.п. отражают не что иное, как дополнительную компоненту голографического поля квантового вакуума [5].

Остаётся не до конца ясным вопрос о механизме кодирования семантического потенциала в квантовых структурах мэона. Существует однако один радикальный способ обойти эту трудность: достаточно предположить, что мэон выполняет функцию не банка, а транспортного агента информации, а их генерацию связать с индивидуальным или коллективным сознанием. Этой гипотезе соответствует семантический принцип, которому можно придать либо слабую, либо сильную форму. В первом случае это будет означать, что существует планетарное семантическое поле, а во втором этому соответствует галактическое или, быть может, межгалактическое поле.

И последнее. Современные достижения в области физики квантового вакуума позволяют рассчитывать, что в рамках VI технологического уклада будут использоваться перспективные экологически безопасные квантово-вакуумные технологии, которые позволят создать принципиально новые системы хранения, передачи и обработки информации, энергетические установки, транспортные средства, способы обработки материалов, решения сельскохозяйственных задач и т.п. [6]. Можно думать, что эти новые научные и технические достижения явятся технологическим фундаментом того интегрального социокультурного строя альтруистической любви и глобального партнерства, о котором писал П.А. Сорокин.