Tom_2_Chast_1_-_2002

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

НАЦИОНАЛЬНО­

ГОСУДАРСТВЕННОЕ

УСТРОЙСТВО

БАШКОРТОСТАНА

(1917-1925 гг.)

Документы и материалы в 4-х томах

Автор-составитель Б. X. Юлдашбаев

Введение

том 2, часть I

Уфа «КИТАП» 2002

ВВЕДЕНИЕ

Первый из намеченных к подготовке и изданию томов сборника документов и материа­ лов называется:

«Россия на повороте к федератизму. Движение за национально-суверенные права автономии Башкортостана.

Проект Татаро-Башкирской республики»

В томе археографически раскрывается национальный вопрос в условиях двух револю­ ций 1917 г., в период до начала Гражданской войны, главное - вопрос о том, как разверну­ лось тогда, в обстановке «великих потрясений», башкирское национальное движение за ав­ тономию.

Гражданская война в России, развязанная в результате острой конфронтации ревнителей большевистской революции и демократической контрреволюции, вся «русская смута» и разыгравшиеся тогда драматические события вовлекли в свою орбиту и российский Восток, в том числе Татарию и Башкирию, расположенные на стыке европейской и азиатской частей многонациональной России.

Обстоятельства сложились таким образом, что именно в обстановке начавшейся Ок­ тябрьской революции, формально провозгласившей право наций на самоопределение, Баш­ кирское шуро своим постановлением и фарманом от 15 и 16 ноября 1917 г. объявило Баш­ кортостан «автономной частью Российской республики», а созванный им через месяц «всебашкирский учредительный курултай» (8-20 декабря) утвердил провозглашенную авто­ номию и образовал орган ее управления -Башкирское правительство. В него вошли А.-З. Валидов, Ш. Манатов, Ю. Бикбов (председатель), И. Мутин и некоторые другие на­ ционалисты. Так была достигнута, пока еще в зародыше, основная цель башкирского на­ ционального движения как части начатой в феврале 1917 г. общероссийской демократи­ ческой революции. Автономия должна была включить в свои границы башкирские районы Оренбургской, Уфимской, Самарской и Пермской губерний, а к практическому осуществле­ нию автономного управления было приступлено тогда в соответствующих районах первой из названных губерний, преимущественно в пределах «Малой Башкирии».

Как и общемусульманское движение во главе с татарскими националистами, башкир­ ское национальное движение за автономию возникло и протекало в дальнейшем под флагом надклассово-демократического национализма, но расцениваемого большевиками как узко- классово-буржуазный, в лучшем случае «буржуазно-демократический» национализм, и он огульно ими охаивался вопреки заявлениям Ленина о том, что национализм угнетенной и малой нации в отличие от национализма большой и угнетающей нации (шовинизма) облада­ ет общедемократическим содержанием, направленным против национального гнета и за­ служивающим безусловной поддержки со стороны марксистов. На деле эти высказывания их вождя большевиками предавались забвению. Националистическое движение башкир,

4

татар, казахов и других народов российского Востока и в целом Российской империи отвер­ галось не только русскими националистами, сторонниками единой и неделимой России, но и радетелями «пролетарского интернационализма», который с утверждением большевиков у власти тоже сведется к великодержавному шовинизму.

Декларативные заявления новообразованного, во главе с Лениным, большевистского правительства о праве наций на свободное самоопределение, декрет сталинского Наркомнаца о возвращении башкирам Караван-Сарая - такая политика, казалось бы, должна была способствовать завоеванию на сторону советской власти башкирского народа, националь­ ной интеллигенции как ведущей его силы. Но наиболее активные прослойки нации отказа­ лись идти на поводу у большевиков, предпочтя пойти на контакты с казачьим движением на Южном Урале. Националистов оттолкнули от советской власти, в особенности, репрессив­ ные ее акции против башкир: в феврале 1918 г. большевики в Таналыково-Баймаке расстре­ ляли группу башкирских националистов из молодежи, а в Оренбурге подвергли аресту чле­ нов Башкирского правительства и шуро во главе с Валидовым. Особую активность против них проявлял здесь «мусульманский военно-революционный комитет» в лице Г. Шамигулова, Б. Нуриманова, К. Хакимова и других татаро-башкирских большевиков.

Репрессивные акты вызвали резкий протест со стороны национальной общественности Башкортостана и послужили толчком для ее присоединения к общему потоку развер­ нувшегося вскоре белого движения. В результате демократическо-антибольшевистский на­ ционализм стал составной частью общероссийской демократической контрреволюции. От­ крылась новая его страница, которая, однако, спустя девять месяцев будет перевернута: не­ примиримая вооруженная борьба в рядах белого движения против большевиков сменится примирением с ними. И участие в белом движении, и уход к большевикам происходили во имя автономно-республиканского статуса. Последующий разрыв валидовцев с большевика­ ми тоже произойдет под этим знаком: оказалось, что советская автономия далеко не отве­ чает интересам подлинного самоопределения нации, требованиям демократического нацио­ нализма.

* * *

После репрессий, учиненных большевиками в феврале 1918 г., националисты решитель­ но восстали против их власти. По волостям Южного Урала были разосланы агитаторы, ко­ торые призывали башкир к вооруженной борьбе. Среди последних быстро нарастал накал страстей. В начале апреля 1918 г., воспользовавшись налетом дутовцев на Оренбург, члены националистического шуро и правительства Башкортостана во главе с Валидовым бежали из-под стражи.

Прибыв 7 апреля 1918 г. в Уфу, Валидов узнал, что его через Оренбург Сталин вызывал в Москву. Обсудив ситуацию, пришли, по словам Валидова, к выводу: «Советская полити­ ка - ложь и вранье. Возможно, в центре и есть хорошие люди, но те русские, что имеют де­ ло с нами в губерниях, шовинисты и в своем отношении к нам вероломны».

После выступления чехословацкого войска и русской Народной армии башкирскими националистами были установлены связи с Комучем, который развернул летом 1918 г. ши­ рокую пропаганду среди населения Урало-Поволжья, в том числе татар и башкир. Он заяв­ лял в своих воззваниях: большевики, разогнав Учредительное собрание, тем самым растоп­ тали завоевания демократической революции; объявив на словах свободу наций, они на деле приложили все свои силы к подавлению национальных движений и организаций. Комуч звал народы идти под его знамена. Башкирские националисты откликнулись с энтузиазмом.

5

Башкирское население Зауралья определенно благоволило к антисоветскому Сибирско­ му правительству, противореча даже при этом Башкирскому правительству, то есть валидовскому крылу национализма, в национальном вопросе. Но и валидовское движение нуж­ далось в содействии сибиряков. 15 августа 1918 г. «правительство Башкортостана» заклю­ чило соглашение с Сибирским правительством на условиях: признание Учредительного со­ брания единственной государственной властью «Российской Федеративной Демократи­ ческой Республики» и необходимости скорейшего его восстановления; создание единой армии, но башкиры поставили условие: с устройством этой армии на национальнотерриториальной основе. Вполне понятно, что все это у валидовцев подчинялось основной (стратегической) их цели - чтобы с помощью белого движения добиться выделения Баш­ кортостана в автономию, по-сегодняшнему в суверенную республику.

И исторические традиции нации, и сложившаяся ситуация обусловили тот факт, что башкирские националисты задались целью создания своей армии. Летом 1918 г. соответ­ ствующая их работа была ускорена с тем, чтобы, по их последующим словам, «так же бы­ стро вводить войско в бой, дабы не дать возможности Красной армии обрушиться на чехов и Народную армию в превосходящем количестве». В июне 1918 г. была проведена мобили­ зация башкир 1895-1898 годов рождения, и вскоре было сформировано башкирское войско из восьми (шести стрелковых и двух кавалерийских) полков. Командование белых войск согласилось вооружить его, но оно должно было выполнять и, естественно, выполняло зада­ ния белого командования на Восточном фронте, а непосредственно - генерал-лейтенантов М. В. Ханжина и А. И. Дутова, оренбургского казачьего атамана. Башкирское правительство добивалось сохранения собственного войскового управления, и командование Народной армии Комуча 15 сентября 1918 г. издало приказ о формировании башкирского корпуса в составе двух дивизий.

Как сражалось башкирское белое войско?

«Преисполненное, - по оценке Башкирского правительства, - чувством любви к Родине России и полное национального чувства», это войско летом и осенью 1918 г. приняло уча­ стие во многих боях и сражениях казачества, чехословаков и Народной армии. Это - очи­ щение от неприятеля Южного Урала, штурм и взятие Екатеринбурга, Верхнеуральска, Белорецкого завода, Орска, оборона подступов к Оренбургу, боевые действия под Актюбин­ ском, Сызранью и т. д.

«Башкирское правительство, - заверяло оно Российское правительство (Омск), - имеет все основания считать свои войска образцовыми». По его словам, они своей пре­ данностью России как Родине и сознанием долга, железной дисциплиной, бесстрашием и храбростью заслужили доверие и высокую оценку военного командования и вызвали к себе уважение общественности. А вот свидетельство генерал-майора Вагина из командо­ вания Оренбургской армии, согласно которому военачальник, командовавший войсками под Орском, «лично убедился в доблестной службе башкир, работающих рука об руку с казаками, грудью отстаивающими свободу не только казачества, но и всей России». Столь же лестными были отзывы других высших офицеров, и Вагин, обращаясь к командую­ щему башкирским войском, пишет в заключение: «С чувством глубокого удовольствия передаю Вашему Превосходительству искреннюю благодарность командования до­ блестным сынам Башкурдистана за вызывающую общее удовлетворение службу на пользу дорогой нашей Родине».

История зафиксировала также благодарность жителей отдельных городов, за которые сражались башкирские воины. 2-му полку было вручено знамя с надписью «Благодарный Екатеринбург - доблестным освободителям». Таким же образом были оценены ратные дела 4-го башкирского полка населением Орска.

6

Боевые свои качества башкиры как воины проявляли и вне их национального войсково­ го формирования, заслуживая одобрительную оценку своим действиям. Приказом генералмайора Г. И. Белова, войска которого в марте 1919 г. с боями преодолевали Уральский хре­ бет, целая группа (29 человек) добровольцев горнострелкового полка - башкир деревни Кулгунино Тамьян-Катайской волости - была награждена медалью «За усердие» на аннин­ ской ленте «за их услуги армии против большевиков в бою», происшедшем 21 марта за род­ ную их деревню (восточнее Макарова). В приказе отмечено, например, как 40-летний Рахматулла Ульмасбаев стал умелым разведчиком: тайно подготовив кулгунинцев к нападению на красных, занявших деревню, в ночь на 20 марта незаметно двинулся на лыжах по горам и лесам в деревню Казмашево, расположенную в 30-ти верстах, где обо всем и доложил ко­ мандиру названного в приказе полка, а этот полк он далее повел на Кулгунино. Сам шел впереди под градом пуль и принял самое энергичное участие в разгроме красных. Генерал на конкретных цифрах обрисовал картину уничтожения живой силы противника каждым из поименованных в приказе «добровольцев и подводчиков».

* * *

Но при всем этом не было полного единства у башкирских националистов-валидовцев с русской белой гвардией. Шаг за шагом усиливалась изначальная к ним неприязнь офи­ церства державной нации.

Если по большому счету, а именно по отношению к антидемократической диктатуре большевиков, то отсутствовало объективное основание для принципиального расхождения демократического национализма башкир с антибольшевистскими правительствами России - с Комучем, Уфимской директорией и Верховным правителем. Его и практически не было, например, на Государственном совещании, проходившем 8-23 сентября 1918 г. в Уфе (с участием представителей Башкирского правительства). Башкирских националистов, в данном случае валидовское их крыло, устраивала как политическая и экономическая про­ грамма Уфимской директории, так и намечаемое совещанием государственное «устроение освобождающейся России на началах признания за ее отдельными областями прав широкой автономии, обусловленной как географическим и экономическим, так и этническим призна­ ками». (В Конституции Уфимской директории было зафиксировано также «признание за национальными меньшинствами, не занимающими отдельной территории, прав на культур- но-национальное самоопределение»).

Что касается Верховного правителя России Колчака, то он, вступая в эту высокую и от­ ветственную должность, заявил, что «не пойдет ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности, а только по пути, который ведет народ к Народному собранию». Вспомним заявление Башкирского шуро и правительства о том, что они и не большевики, и не мень­ шевики, а нейтральны, которое созвучно словам Колчака о его отношении к партийности. Но многопартийно-парламентарная демократия, которую воплощало Учредительное собра­ ние, вполне могла возродиться с военной победой над диктатурой большевиков. Главное, чтобы была достигнута эта всероссийская и межнациональная цель демократических сил.

Главным для националистов, однако, было другое и сугубо национальное - превращае­ мое ими в самоцель выделение Башкортостана в автономный штат-республику.

Но не для всех: как мы уже знаем, среди башкирских националистов была группа Габдулхая Габидулловича Курбангалиева, и она выступала в оппозиции к Башкирскому прави­ тельству в национальном вопросе, не разделяя его радикализма в постановке проблемы. Ее взгляды были широко распространены среди башкир Зауралья, особенно тех волостей Челя­ бинского уезда, которые по проекту Башкирского шуро и учредительного курултая должны

7

были составить Аргаяшский кантон автономного Башкортостана. («При пособничестве Курбангалиева два кантона были вырваны из-под влияния Башкирского правительства», - жаловался впоследствии М. Кулаев на уфимских переговорах с большевиками).

Но в условиях жестокой битвы с вооруженным большевизмом военно-политическому руководству белого движения не довелось или просто не удалось заняться вплотную вопро­ сом национально-правового устройства Башкортостана. При этом, конечно, с его стороны было проявлено и недопонимание, а то и недооценка национальной проблемы как таковой.

Такая картина, при которой отсутствовало взаимное согласие в постановке националь­ ного вопроса и даже существовали расхождения в подходе к нему, отражала изначально неизбежное противостояние национализма малой и ущемленной нации, с одной стороны, и национализма большой и державной нации, с другой.

* * *

Но при этом следует иметь в виду, что в отличие от радикального крыла башкирского национализма, возглавляемого Валидовым, националистическая группа Курбангалиева вплоть до конца Гражданской войны сохраняла устойчивую лояльность в отношениях с рус­ ским по национальности руководством белого движения, толерантно отнесясь и к появле­ нию Колчака во главе движения. С этой точки зрения показательна резолюция собрания башкир Давлетбаевской (Мухаметкулуевской) волости Челябинского уезда от 25 ноября 1918 г. по поводу того, что произошло в далеком Омске неделей раньше: «...нашли это дея­ ние вполне отвечающим настоящему положению вещей, так как беспартийная твердая власть и передача таковой единоличному Верховному правителю в данный момент развала является единственным спасением Родины как от внешних, так и внутренних врагов».

В резолюциях относящихся к октябрю 1918 г. собраний башкир Давлетбаевской, Метелевской, Мавлютовской, Султаевской и других башкирских волостей Челябинского уезда и в свя­ занных с ними письмах Курбангалиева и некоторых других башкирских деятелей, адресован­ ных Российскому правительству (Омск), было выражено их мнение по национальному вопро­ су, отличное от постановки проблемы валидовским крылом башкирского национализма.

Если, как они заявляли, в конце 1917 - начале 1918 г. и допускалась ими возможность выделения Башкортостана в автономию и признания его правительства, соответствующих решений тогдашнего учредительного курултая, то это «было вызвано распространенностью в то время советской заразы и стремлением сохранить и оградить башкир от большевизма». Вдобавок напоминали, что курултай, устроенный валидовцами и «наименовавший себя уч­ редительным, постановил, что присоединение к территории Башкурдистана... считать обяза­ тельным только после референдума (всеобщего народного голосования), а такового еще не было». Но уже предвосхищая какой бы то ни было референдум, аргаяшские башкиры, внем­ ля доводам Курбангалиева и его единомышленников, отвергали необходимость и возмож­ ность «выделения башкирского населения в автономную часть Российской республики». Заявляли: «Население Башкирии смешано с русским населением, а потому территориальная автономия не должна быть». Осуждалась Аргаяшская кантональная управа Башкирского правительства, которая «начала действовать противозаконно и вразрез с русским правитель­ ством, а потому ее не признавать и никаких ее распоряжений не исполнять». Так же отнес­ тись к распоряжениям Башкирского правительства, которому «более не подчиняться».

Оппозиционное валидовскому движению крыло башкирского национализма в лице Кур­ бангалиева и некоторых других аргаяшевцев недооценивало территориальный принцип на­ циональной самостоятельности, который якобы противоречит межнационально­ государственному единству России. Кроме того, как и татаро-мусульманские сторонники

8

экстерриториально-духовной автономии, курбангалиевцы на тогдашнем уровне националь­ ного правосознания еще не могли нащупать возможности взаимодополнения этих двух форм самоопределения народов, национальных языков и культур. Обращаясь к Российскому правительству в Омске, они писали о необходимости «предоставить башкирскому населе­ нию самоопределение лишь по национально-культурным и религиозным вопросам, без вы­ деления Башкирии в автономную единицу, так как население Башкирии, весьма вообще бедное, не в состоянии организовать свое правительство, тем более что население, и ранее пользовавшееся покровительством России, надеется, что и в будущем государство Всерос­ сийское не откажет в своих заботах для блага башкирского народа». И еще: «Каждый граж­ данин возрождающейся России должен стремиться к устройству родины единой и сильной на основе доброй совместной жизни всех национальностей. Мы, башкиры, не забываем свой исторический долг перед отечеством и не стремимся раздробить его на части и устраивать каждый кусок на узконационально-шовинистических началах, что послужило бы лишь ущербом интересам самого башкирского народа».

** *

Между тем, однако, у основной группы башкирских националистов, возглавляемой Ва­ лидовым, исподволь назревало и усиливалось иного рода настроение и отношение к русско­ язычному белому движению, его политикам и генералам. Предметом серьезного ее беспо­ койства и неудовлетворенности становился военный вопрос - структура и снаряжение баш­ кирского войска, снабжение его и финансирование. Башкирское правительство выразило несогласие с распоряжением Верховного главнокомандующего (Омск) от 15 октября 1918 г. о расформировании двухдивизионного башкирского корпуса и сведении его к дивизии. Если до этого валидовцы назначали собственного командующего всем своим войском, то теперь командование белой армии поставило башкирскую дивизию (9-ю) под начало русского ге­ нерала. Оно руководствовалось не столько политическими, сколько чисто военными сообра­ жениями, продиктованными напряженной вооруженной борьбой с большевизмом.

Конфликтная ситуация во взаимоотношениях создавала благоприятную почву для большевистской агитации среди башкир, солдат башкирского белого войска. Белогвардеец- «политрук» жаловался тогда: «Наша агитация среди большевистских войск поставлена от­ вратительно, большевистская же среди наших войск - великолепно и достигает цели». На­ растало недовольство голодных и плохо одетых башкирских солдат. Появились и участи­ лись случаи дезертирства, стали происходить открытые бунты с отказом идти в атаку.

Неблагоприятное впечатление на башкирских воинов производили случаи негуманного обращения отдельных русских офицеров с башкирским населением. Один из таких случаев произошел 5 октября 1918 г. в селе Куяш будущего Аргаяшского кантона (в Екатеринбург­ ском уезде).

Одна из трагедий Гражданской войны состояла в том, что крайности противоборства допускались с обеих сторон, а большевистскими комиссарами даже в большей степени, чем их противником, и это испытывали башкиры на всем протяжении военных действий на их территории, особенно же солдаты башкирского войска после его перехода на сторону Крас­ ной армии.

А до этого переломного момента национальное войско, сражаясь в рядах белого движе­ ния за демократическую Россию и автономную Башкирию, потеряло до 70 процентов лич­ ного своего состава.

Башкирские националисты приняли активное участие в белом движении за свержение большевистской диктатуры. Хотя руководство валидовского движения было склонно доби­

9