Gankovskiy_Yu_V__red__-_Islam_v_stranakh_Blizhnego_i_Srednego_Vostoka_-_1984

иироваиия семьи, а его социальное учение решительно выска­ зывается в его пользу»23.

Любопытна неожиданная и нелогичная интерпретация 223-го аята 2-й суры в данной работе («Ваши жены — нива для вас...»). Из этого высказывания, отражающего подчиненность жены (женщины), делается вывод о правомерности ограниче­ ния рождаемости со ссылкой на мнение сподвижников Мухам­ меда, включая Хазрата Ибн Аббаса и видных мусульманских юристов, в частности имама Абу Ханифы. Коран, оказывается, поддерживает ограничение рождаемости. Правда, такое толко­ вание заимствуется из комментариев к Корану, написанных му­ сульманскими богословами в Каире.

Дальше в работе делается ссылка на целый ряд богосло­ вов, которые якобы выражали согласие с применением противо­ зачаточного метода, связанного с прерыванием полового акта (азл). Правда, автор говорит и о расхождении по этому во­ просу. Так, Алама Абу Бакр Джассас считал, что такой метод применим лишь в отношениях с рабыней, а от свободной жен­ щины (жены) требуется ее согласие. Последнее не согласуется со смыслом 34-го аята 4-й суры и 223-го аята 2-й суры. Однако это мало беспокоит авторов работы. В дальнейших рассужде­ ниях метод «азл», первоначально приравненный к прерыванию полового акта, уже получает самое широкое толкование. Со ссылкой на современного богослова Муфти Мухаммеда Шафи Шахиба утверждается, что «в раннем исламе все меры, принимавшиеся с целью контроля над рождаемостью, называ­ лись „азл“»24.

Затем автор переходит к анализу хадисов, так как в тексте Корана не находит больше никаких, даже косвенных указаний на регулирование рождаемости. Сразу отметим, что для шиитов, хотя их и не более 20% всех мусульман Пакистана, ссылка на авторитет хадисов малосостоятельна. Примечательной стороной этого анализа является то, что довольно явственно проступает огромное значение имущественных отношений как основного фактора, определяющего демографическое поведение супругов и внутрисемейную политику в отношении детности. Первые же хадисы показывают, что сам вопрос о допустимости или недопу­ стимости «азл» возникал главным образом из-за широко прак­ тиковавшихся в условиях мужской полигамии половых отно­ шений с рабынями. Основной заботой мужчины в этих случаях было избежать рождения от рабыни детей, наследующих его имущество. Отсюда следует важный вывод: практика противозачатия была известна и во времена составления хадисов, но не стала тогда активным элементом демографического пове­ дения и не определяла поэтому размеров семьи. Господствовал соответствовавший тогдашнему уровню развития производитель­ ных сил и характеру производственных отношений идеал много­ детной семьи.

190

Одновременно в каждом из хадисов недвусмысленно звучит идея предопределенности бытия, включая прокреативную дея­ тельность человека. Так, сопровождавшие Мухаммеда в поездке сподвижники однажды, после долгой разлуки с домом и же­ нами, вступили в половые отношения с захваченными рабынями, однако прибегли к «азл», о чем сообщили Мухаммеду. Пророк ответил на это: «Нет никакой разницы, прибегаете ли вы к

Противоречивость толкования хадисов по этому вопросу уси­ ливается тем, что во многих из них Мухаммед недвусмыслен­ но выступает против «азл», хотя авторы работы отмечают, что таких хадисов меньше. Чтобы усилить антинатальное значение толкований пророка в целом, авторы привлекают высказывания современных мусульманских теологов, из которых следует, что мусульманам разрешается и аборт (до того момента, когда плод достигнет четырехмесячного возраста). Приводится фетва Мауланы Рашида Ахмеда Сахиба Гангохи: «Аборт разрешается до того, как душа войдет в ребенка в чреве (матери)»26. В других фетвах допускается не только аборт, но и применение медицин­ ских препаратов, приводящих к выкидышу. В качестве оправда­ ния мер контроля над рождаемостью приводятся также такие мотивы, как угроза здоровью матери, боязнь зачать ребенка, который унаследует плохие черты характера или физические качества в силу каких-либо внешних факторов.

Необходимо отметить в этой связи, что вопросы рождаемо­ сти, возможности и степени участия человека в регулировании этого процесса и возникающих при этом моральных проблем за­ нимали умы мусульман уже в весьма отдаленные от нас вре­ мена. В частности, подтверждением того, что и в докапитали­ стических формациях процесс воспроизводства населения не был стихийным, является упоминание в «Каноне врачебной науки» Ибн Сины лекарственных средств, применяемых при лечении женщин в период беременности, в том числе и средств, вызывающих нарушения в процессе овуляции27. Нельзя не со­ гласиться в связи с этим с тезисом советского демографа Я. Н. Гузеватого, отмечающего, что «высокая рождаемость в доиндустриальных обществах не была, как это иногда полагают, результатом стихийного, бездумного репродуктивного поведения, а основывалась на убежденности людей в том, что брачные сою­ зы заключаются только ради деторождения»28.

Рассмотрение вопроса о контроле над рождаемостью и стремление оправдать меры по противозачатию в мусульман­ ских странах ссылками на Коран и сунну, привлечение различ­ ных комментариев Корана и фетв улемов — все это не что иное, как попытки модернизации вероучения ислама в целях приспо­ собления его к современным социально-экономическим услови­ ям, для решения проблем, все более остро встающих перед

191

развивающимися странами. Это явление закономерно и есте­ ственно сопровождается выступлением ортодоксально настроен­ ных богословов, противящихся в силу различных причин такой модернизации.

Идет борьба течений по этим вопросам и в среде мусуль­ манского духовенства Пакистана. Так, с появлением литерату­ ры, проповедующей дозволенность и оправдывающей необхо­ димость применения противозачаточных мер с точки зрения ис­ лама, сейчас же раздались голоса против планирования семьи как деятельности, противоречащей догматам и установлениям Корана и сунны. Примером такого протеста является цитиро­ вавшаяся нами выше книга лидера крайне правого крыла рели­ гиозного политического движения в Пакистане Абул Ала Маудуди «Контроль над рождаемостью».

Позиция, занимаемая А. А. Маудуди, отражает странное со­ четание внешне в чем-то прогрессивных взглядов на связь де­ мографических, и социально-экономических факторов, основан­ ных вроде бы на трезвом подходе к проблеме соотношения ро­ ста населения и возможности развития природных ресурсов, с наивным представлением об окружающем мире, об имеющихся якобы возможностях преобразования общества на путях раз­ вития и применения вероучения ислама, т. е. с идеалистиче­ ским восприятием действительности.

Основным постулатом, используемым А. А. Маудуди против ограничения рождаемости, является положение о естественном начале в исламском восприятии окружающего мира: «Человек должен вести себя и действовать в соответствии с (в согласии с) естественными законами, которые он находит действующими в мире... он должен воздерживаться от такого образа жизни, который может вынудить его отклониться от целей, которым подчинена природа»29. Развивая эту мысль, А. А. Маудуди ут­ верждает, что «человек должен выполнять все требования и желания его природы в соответствии с законами окружающего мира и в полной мере использовать все свои способности и всю свою власть таким образом, который угоден Верховному Существу»30. В свете изложенного он заключает, что «в образе жизни, созданном исламом, не может быть места для контроля над рождаемостью как государственной социальной поли­ тики» 31.

Утвердив таким образом неприемлемость контроля над рож­ даемостью в рамках догматов ислама, А. А. Маудуди привле­ кает в поддержку своего отрицания планирования семьи кри­ тику недостатков средств контроля над рождаемостью. Так, аборт, отмечает он, ведет к угрозе человеческой жизни, а также нередко вызывает патологические изменения в женском орга­ низме, лишающие женщину возможности стать матерью в по­ следующем. Все другие механические и химические противоза­ чаточные средства имеют те или иные недостатки как в отно­

192

шении обеспечения противозачатия, так и в плане безопасно­ сти для здоровья тех, кто использует эти средства.

Особо останавливается А. А. Маудуди на социальных по­ следствиях применения средств контроля над рождаемостью. Так, он считает, что использование противозачаточных средств прежде всего окажет пагубное влияние на семью и отношения в ней между супругами. Исчезнет, опасается он, цельность в их отношениях, неудовлетворенные естественные желания су­ пругов постепенно разрушат ее. Возникнут, утверждает он, апа­ тия, холодность, затем начнет исчезать уважение друг к другу, и не успеешь оглянуться — появятся отвращение и ненависть. Лишенные этих необходимых чувств и цементирующего воздей­ ствия детей на семейные узы, супруги вскоре перестанут видеть необходимость в брачной связи вообще. Еще более ужасными рисуются А. А. Маудуди моральные последствия. Не сдержи­ ваемые семейной ответственностью, не связанные в половых от­ ношениях рождением детей, мужчины и женщины, по его мне­ нию, неизбежно окажутся в пропасти морального разложения всех видов.

Родители, лишенные большого количества детей, окажутся лишенными их благотворного воздействия. Не сдерживаемые родительской ответственностью, родители обретут другие идеа­ лы, в том числе стремление к материальному достатку, к при­ обретению вещей, и, естественно, будут лишены моральных добродетелей, связанных с данным богом даром производить себе подобных, обеспечивать их и поддерживать, совершенствуя при этом свои духовные качества по образу божьему. А. А. Мау­ дуди предупреждает и против опасности иметь лишь двух-трех детей. В этом случае, считает он, теряется возможность для ребенка расти в окружении братьев и сестер, которые лишь не­ много старше его и достаточно близки к нему по развитию, чтобы максимально содействовать его развитию. Большой воз­ растной разрыв между детьми мешает их правильному воспи­ танию. Мать малодетной семьи всегда будет разрываться между работой и домом, семьей, что также нарушит моральный кли­ мат в семье, и сами дети в такой семье будут вскоре рассмат­ риваться как препятствие на пути к успешной карьере роди­ телей.

А. А. Маудуди видит в планировании семьи угрозу и всей нации. Страна, считает он, испытывает острый недостаток в способных, талантливых людях. Сокращая рождаемость, чело­ век также сокращает шансы на рождение великих, выдающих­ ся людей, военных лидеров, государственных деятелей, филосо­ фов. Из-за ограниченности человека, так «опрометчиво» вмеши­ вающегося в непознанное, тайное тайных природы, может, та­ ким образом, оказаться наказанным общество. Люди, думая об ограничении рождаемости и руководствуясь при этом лишь своими личными заботами и интересами, обязательно в конеч­

ном счете нанесут вред всему обществу, может быть, даже со­ здадут угрозу его существованию. Сокращающееся население страны делает страну уязвимой; любая эпидемия, война могут привести к уничтожению значительной части рабочей силы и тем самым подорвать основы существования нации. Ограниче­ ние рождаемости поэтому — это дорога самоубийства, утвер­ ждает он.

Наконец, этот критик идеи планирования семьи ставит под вопрос саму идею возможности решения экономических проблем при помощи ограничения рождаемости. Ссылаясь на Кейнса и его экономическую школу и на других известных социологов-фи- лософов (К. Кларк, Д. Д. Коул, Дж. Шпенглер и др.), он утверждает, что сокращающееся население ведет к экономиче­ ской депрессии, поскольку сокращается, как правило, населе­ ние в непроизводительных, нерабочих возрастах, т. е. населе­ ние иждивенческое, потребляющее. С сокращением его числен­ ности неизбежно сокращается спрос, а вместе с ним впоследст­ вии и занятость.

Критика ограничения рождаемости в устах А. А. Маудуди по понятным причинам отдает идеализмом, она лишена глу­ бокого проникновения в сложное и важное явление взаимоза­ висимости и взаимосвязи между демографическими и социаль­ но-экономическими факторами. Отражая интересы и взгляды консервативных слоев, А. А. Маудуди, естественно, видит в про­ исходящих процессах развития, модернизации, становления ка­ питализма угрозу устоям того общества, которое развилось и укрепилось в свое время при активной поддержке идей ислама. И в этом отношении он смыкается с теми современными идео­ логами пакистанской феодальной реакции, которые, как спра­ ведливо отмечает Л. Р. Гордон-Полонская, выступая «с пози­ ций возрождения ислама, проповедуют застой и незыблемость феодальных воззрений»32.

Спор между пронаталистскими и антинаталистскими тенден­ циями в мусульманских духовных кругах отражает также ту острую идеологическую борьбу, которая сопровождает рассмот­ рение вопросов народонаселения в послевоенном мире и кото­ рая значительно обострилась в период 60-х и 70-х годов в свя­ зи с быстрым ростом в большинстве развивающихся стран именно в этот период численности населения и все более ост­ рой диспропорцией между динамикой демографических и со­ циально-экономических структур.

Если для сторонников ограничения рождаемости характерно трактовать вопросы народонаселения в целом в духе неомаль­ тузианства, подчеркивать факторы давления населения в эко­ номической и социальной областях и предлагать выход лишь в ограничении рождаемости, то для представителей ортодоксаль­ ного толка, например для А. А. Маудуди, типична недооценка масштабов воздействия демографических факторов, а главное,

194

сложного и противоречивого характера взаимодействия демо­ графических и социально-экономических факторов, того обстоя­ тельства, что природа человека двойственна: он и производи­ тель, и потребитель, что именно низкий уровень развития про­ изводительных сил и недостаточное использование трудовых ресурсов в условиях частной собственности усиливают негатив­ ное действие демографических факторов в развивающихся стра­ нах. Нельзя не отметить, что, хотя критика моральной деграда­ ции, характерной для капиталистического общества, в устах А. А. Маудуди приобретает (в условиях Пакистана) определен­ ное положительное значение, несмотря на ее ограниченность и религиозную окраску, в целом его подход к анализу демогра­ фических проблем и предлагаемые решения носят регрессивный характер. Вот один из наиболее существенных его аргументов: «Бог создал бесчисленное множество видов на ограниченном пространстве этой самой планеты, и каждая особь наделена та­ кой огромной способностью к размножению, что, если бы одна особь или пара каких-то особей получила разрешение размно­ жаться без каких-либо препятствий, вся поверхность земли мог­ ла бы быть заполнена их видом в очень короткое время и не осталось бы ни уголка для других особей»33. Ссылаясь дальше на биологические возможности человека, А. А. Маудуди в ре­ лигиозной экзальтаций восклицает: «Кто же поддерживает соответствие и гармонию в сотворении? Не являются ли они ре­ зультатом великого предначертания, бесконечной мудрости и планирования со стороны Всевидящего, Всеконтролируюгцего, Всемогущего?» 34.

Приводя затем цифры о недоиспользовании ресурсов земли для производства продовольствия, о незаселенных территориях, возможностях науки и техники увеличить продовольственный потенциал земли и другие ее ресурсы, он утверждает, что; ни­ какой проблемы перенаселения не существует, а главное, не мо­ жет существовать: ведь бог все предусмотрел; нужно лишь сле­ довать его мудрости и не пытаться постичь создателя. Конкрет­ но в отношении Пакистана А. А. Маудуди поддерживает идею необходимости быстрого роста населения, так как сельскохо­ зяйственное производство, по его мнению, немыслимо без боль­ шой численности сельского населения, без многодетных семей; нужно, утверждает он, лишь расширить посевные площади и позволить сельскохозяйственному населению работать на них своими многодетными семейными производственными единица­ ми. Его просто умиляет при этом вид патриархальной много­ детной семьи (счастливой, когда много детей, и несчастной, ко­ гда их мало: не хватает рабочих рук); он с готовностью ссы­ лается на западного социолога Э. Э. Бергеля, утверждавшего еще в 1955 г..: «Чем беднее крестьянин, тем меньше он может обойтись без детей. Нет проблемы с едой и жильем для еще од-, ного ребенка. Нет проблемы с воспитанием детей;, крестьянское

хозяйство — единственное место, где женщина может работать и в то же.время растить детей»35. В этом, с позволения ска­ зать, анализе нет ни слова о владении землей и о том, как по­ ступать многодетным, крестьянским семьям, когда они разоря­ ются и теряют землю. Ничего не говорится и о росте механи­ зации сельскохозяйственных работ и применении передовой агротехники, которые ведут к разорению мелких нерентабель­ ных хозяйств, о десятках других экономических факторов, ле­ жащих в основе отставания Пакистана, его неспособности обес­ печить минимально необходимые жизненные условия миллио­ нам сельских и городских трудящихся, о миллионах безра­ ботных.

Патриархально-религиозная идиллия, рисуемая А. А. Маудуди, в качестве панацеи решения современных проблем Паки­ стана, и в частности проблемы снижения остроты социальноэкономических и политических противоречий, связанных с быст­ рыми темпами роста населения, не только ненаучна, она представляет собой образчик исторического и социального ретро­ градства, выражает интересы и взгляды феодалов и реакционна в этом смысле в большей степени, чем его религиозные нраво­ учения. Да, Пакистан, как и другие развивающиеся страны, был насильственно втянут в сферу капиталистических отноше­ ний в результате колониальной политики Великобритании, что значительно деформировало его социальные и экономические структуры, предопределило его зависимое, эксплуатируемое по­ ложение в мировом капиталистическом хозяйстве, задержало в развитии. В конечном счете этими же экзогенными факторами было предопределено возникновение несоответствия между тем­ пами роста населения и социально-экономического прогресса. Однако возможность решения возникших диспропорций и труд­ ностей лежит не в возврате к прошлым феодально-религиоз­ ным идеалам, выступающим сквозь аргументацию А. А. Мау-

дуди.

Действие исламских норм не носит, разумеется, абсолютного характера. Степень религиозности самих верующих различна. В интерпретации ислама существуют значительные различия в пределах любой мусульманской страны, связанные с историче­ скими, культурными особенностями развития регионов, этниче­ ских и социально-экономических групп и общностей, возникнове­ нием и развитием течений ислама. Поэтому ислам с его поощре­ нием браков, подчинением женщины в семейных отношениях (хиджаб) и ее социально приниженной ролью, с его поддержкой идеала многодетной семьи представляется лишь одним, хотя и во многом определяющим фактором, воздействующим на уро­ вень рождаемости. Несомненно, что в целом это воздействие поддерживает высокий уровень рождаемости. Однако опыт сни­ жения рождаемости в странах со значительной долей мусуль­ манского населения (Сингапур, Малайзия и частично Индоне­

196

зия) показывает, что при наличии и в пределах социально-эко­ номических факторов, содействующих началу демографического перехода к иному типу воспроизводства населения, ислам и его догматы не являются непреодолимым препятствием.

Советский исследователь проблем семьи в мусульманском обществе М. В. Вагабов отмечает: «Исламской семейно-право­ вой доктрине свойственна... особенность, которая имеет принци­ пиальное значение... речь идет о крайней статичности взглядов ислама на семью, их консерватизме». Эту точку зрения можно найти у многих русских и советских исламоведов (В. В. Бар­ тольд, Е. А. Беляев, Э. Шмидт). Э. Шмидт отмечал, например, что «семейные идеалы и нормы, получившие отражение в изре­

ибо практическая жизнь успевала их обогнать, создавая со­ вершенно новые условия, которые в тот отдаленный период не могли быть предусмотрены»36. Расхождение между канонами и повседневной практикой отношений поэтому представляется закономерным явлением, которое необходимо учитывать и ис­ пользовать при формировании новых элементовлобщественного сознания.

Историческая определенность социально-экономических ус­ ловий возникновения и распространения ислама всегда находи­ ла своеобразное отражение в реально сложившихся особенно­ стях соотношения канонов ислама и местных обычаев и традиций в области семейных и брачных отношений. «Степень влия­ ния норм семейного, наследственного, уголовного и других раз­ делов мусульманского права,— пишет, например, советский ис­ ламовед Е. А. Беляев,— соответствовала уровню общественного развития той или иной страны или области. Именно чем ниже был этот уровень, тем в большей мере сохранилось действие местного обычного права. Там, где процесс феодализации на­ ходился в начальной стадии... обычаи сохранялись иногда дол­ гое время и могли даже иметь большее значение, чем предписа­ ния мусульманского права; чаще всего это наблюдалось у ко­ чевников и у горцев»37.

Социологические исследования в Пакистане нередко обнару­ живают такое расхождение между догматами ислама и мест­ ными традициями, а также специфичные формы взаимопроник­ новения элементов этих двух исторически обусловленных над­ строечных систем. Так, автор одного из редких обстоятельных исследований по вопросу об экономическом и социальном раз­ витии племенного общества пуштунов в Пакистане А. С. Ахмед отмечает наличие отклонений от исламских канонов у пушту­ нов в области прав женщин, в брачных традициях, в частности в наказании за супружескую неверность, а также в брачных церемониях. Еще более примечательно то, что автор находит некоторую тенденцию к стиранию особенностей семейных, род­

197

ственных отношении в племенном обществе по мере проникно­ вения в его социально-экономические структуры товарно-денеж­ ных отношений и воздействия городского образа жизни на пу­ штунов в ходе происходящей постепенно миграции части пред­ ставителей племен в города 38.

Интересно в связи с этим, что целый ряд поговорок, исполь­ зуемых в разъяснительной работе с населением сотрудниками программы планирования семьи, созданы пуштунским населе­ нием. О своеобразном понимании роли предопределенности в ис­ ламе, в частности, говорят используемые пуштунские поговорки: «Судьба что осел: куда поведешь, туда и пойдет (можешь

ся представлений организаторы программы готовы использовать понятия, типичные для дофеодальных отношений, лишь бы убе­ дить мусульман в необходимости активно менять установку на многодетность.

Известная относительность исламских установок в сфере репродуктивного поведения зиждется на расхождении между ре­ лигиозными моральными ценностями и практической деятель­ ностью человека. Сила действия этих ценностей определяется степенью религиозности населения. Последняя держится во мно­ гом на силе группового, общинного осуждения «неисламских» действий. Растущая социальная мобильность, отчуждение в ус­ ловиях растущих городов, законы частной предпринимательской деятельности подрывают силу этого общественного воздействия.

О возможности выработки другого отношения к деторожде­ нию, о возможном использовании средств регулирования рож­ даемости в целях улучшения экономического положения семьи, сохранения здоровья матери (жены) говорит не столько допу­ стимость (при определенном толковании Корана и сунны) про­ тивозачаточных мер, сколько признание реального факта отступ­ ления от принципов ислама многих верующих. Вряд ли можно найти более достоверное подтверждение этому, чем высказыва­ ние ярого противника планирования семьи А. А. Маудуди: «Му­ сульмане не уступают ни в малейшей степени другим людям в отношении взяточничества, краж, прелюбодеяния и других мо­ ральных зол. Все методы, к которым прибегают немусульмане для обеспечения хлеба (насущного) и обретения богатства, так­ же используются членами мусульманской общины»40.

Если говорить о традициях в области прокреативных от­ ношений, то, учитывая важность принципа частной собственно­ сти и связанных с ним вопросов наследования, невозможно представить, что знания народной медицины в области противозачатия не использовались мужским населением в прошлом и не дошли в какой-то форме до наших дней. В докладе У Ах­ мада, представителя Пакистана на международной конферен­ ции мусульманских стран по вопросам ограничения рождаемо­

198

сти, автор ссылается на «20 методов, упомянутых в „Канонах" Ибн Сины, (для) воспрепятствования зачатию»41.

Недостаточная изученность практики супружеских отноше­ ний и вообще практики отношений между полами в мусульман­ ской общине, в особенности в сельской общине, не позволяет судить достоверно о масштабах использования методов противозачатия. Имеющиеся ограниченные социологические иссле­ дования по этому вопросу содержат данные об известной сте­ пени распространенности как добрачных, так и внебрачных по­ ловых отношений, подтверждая в то же время, что господствую­

группой социологов из Нидерландов в двух панджабских дерев­ нях (около Хафизабада и Сахивала), отмечалось, что, по оцен­ ке самих местных жителей, с которыми приводились интервью, от 50 до 80% юношей имели добрачные половые отношения. В обеих деревнях имелись женщины, довольно свободно всту­ павшие в половые отношения с различными партнерами, и, хотя в деревнях такие лица, хорошо известные всем, осужда­ лись, назывались «плохими людьми», но всегда существовали42. Большинство молодых женщин, имевших добрачные половые отношения, относились к семьям с низким материальным уров­ нем, и их матери, как правило, также относились к таким «пло­ хим людям». Однако имелись случаи таких отношений и у де­ вушек из более обеспеченных семей, в которых, как правило, особенно строго соблюдались ограничения ислама в отношении поведения женщин (ношение чадры, пресечение контактов с мужчинами и т. д.) 43. В одной из деревень почти постоянно про­ живала группа семей, занимавшихся полукочевым скотоводст­ вом. Среди женского населения этих семей в большой степени были распространены случаи проституции, причем даже среди молодых девушек в возрасте 16 лет.

Некоторые юноши из деревни посещают дома терпимости в близлежащих городах. В деревне есть и определенная про­ слойка лиц, играющих роль посредников (из числа постоянных жителей деревни). Не преувеличивая масштабов таких отступле­ ний от принятых норм морали в области половых отношений и не вдаваясь в описание других, не так уже редко встречающих­ ся отклонений, следует отметить, что указанные выше строгие правила регламентации поведения женщин (до брака, в браке, в семейных отношениях, вообще правила отношений между дву­ мя полами, предписываемые Кораном) представляют собой, очевидно, лишь ведущую тенденцию, но не исключают наличия других тенденций и установок.

Достаточно ознакомиться с ежедневными изданиями газет, чтобы увидеть, что все еще нередки случаи кражи женщин и даже детей, убийств на почве супружеской неверности, бегства вступивших в незаконную связь мужчин и женщин, в том числе

199