Dukhovnaya_kultura_Kitaya_Tom_3_-_Literatura_Yazyk_i_pismennost

рически оба знака писались с точкой над/под горизонтальной линией), а также в составе упрощенного знака вань ‘десять тысяч’, к-рый традиционно использовали и сейчас используют в КНР вместо полного , восходящего к изображению скорпиона. В словарях иероглифы с трудноопределимыми ключами иногда помещают в отдельный список-указатель.

Один и тот же ключ может занимать в иероглифе разные позиции — левую, правую, верхнюю, нижнюю, охватывать иероглиф слева и снизу, сверху и справа, обрамлять иероглиф. Графич. форма нек-рых ключей зависит от положения

виероглифе. Ср., напр., ключ ‘вода’: в положении снизу — и слева — . Последовательно способ организации иероглифов по ключевому методу был впервые использован Сюй Шэнем (ок. 58 — ок. 147) в словаре «Шо вэнь цзе цзы» («Объяснение простых и рассечение сложных знаков», сокр. «Шо вэнь»), составленном в 100 н.э. при дин. Хань. Упрощение ключей произошло в конце дин. Мин (1368–1644). В 1615 в словаре «Цзы хуй» («Свод иероглифов») Мэй Ин-цзо предложил список из 214 ключей вместо 540 бушоу словаря «Шо вэнь». В новой системе в качестве ключей впервые использовались только простые знаки, неразложимые на графич. элементы, к-рые могут быть самостоятельными иероглифами. Внутри одного раздела (бу [4]) иероглифы располагались в зависимости от числа черт в знаке, что значительно облегчало поиск. Появление системы из 214 ключей было обусловлено переходом словарей с древней графич. формы иероглифов — почерка сяочжуань («малая чжуань», «знаки малой печати»), к-рую использовал автор «Шо вэнь», на форму лишу («деловое письмо»), лежащую в основе совр. стандартного написания иероглифов кайшу («уставное письмо»). Основанный на системе Мэй Ин-цзо и ставший классическим словарь «Кан-си цзыдянь» («Словарь иероглифов, [составленный в годы под девизом правления] Кан-си», 1716) оказал значит. влияние на кит. лексикографию последующих веков. Совр. ключевая система, восходящая к системе «Кан-си цзыдянь», характеризуется след. основными правилами: 1) знаки распределены по разделам, объединенным ключом; 2) порядок следования ключей определяется числом черт, порядок ключей

содинаковым числом черт — сложившейся традицией; 3) порядок иероглифов внутри раздела обусловлен кол-вом черт в дополнение к ключу.

Ключевой принцип является основным не только в печатных, но и в электронных (в т.ч. онлайновых) иероглифич. справочниках, организованных по графич. признаку. Печатные издания, использующие только т.н. полные иероглифы (фаньтицзы), используют традиц. список из 214 ключей, как, напр., переизданный

в1983 в КНР словарь «Цы юань» («Источник слов»). У первого ключа в традиц. списке ( и ‘единица’) одна черта, у последнего ( юэ ‘флейта’) — 17 черт, ему предшествуют два ключа из 16 черт ( лун ‘дракон’, гуй ‘черепаха’). После введения в КНР упрощенных иероглифов (цзяньтицзы) в 1950–1960-х, появились новые списки ключей. Нормативный список из 201 ключа разработан

в1983, однако в словарях, изданных с кон. 70-х, можно найти списки из 189, 201 и 250 ключей.

См. табл. 12 в Справочном разделе.

* Кан-си цзыдянь (Словарь, [составленный в годы под девизом правления] Кан-си). Пекин, 1955. ** Березкин Р.В. Словарь ключей иероглифов древнего китайского почерка сяо чжуань. СПб., 2003; Кондрашевский А.Ф. Практический курс китайского языка: Пособие по иероглифике. Ч. 1. М., 2002; Сторожук А.Г. Введение в китайскую иероглифику. СПб., 2002; Гуханьюй цзыдянь (Словарь иероглифов древнекитайского языка) / Гл. ред. Хоу Цзань-фу. Хайкоу, 2002 (Ханьюй цышу даси); Ли Лэ-и. Ханьцзы яньбянь убай ли (Происхождение китайских иероглифов: 500 примеров). Пекин, 2006; Чжу Минь-шэнь. «Шо вэнь цзе цзы» юй чжунго гувэньцзысюэ (Словарь «Объяснение простых и рассечение сложных знаков» и изучение древнекитайской письменности). Шанхай, 1998.

О.И. Завьялова

691

692

ВЭНЬ БАЙ ИДУ Вэнь бай иду (букв. ‘литературные и разговорные варианты чтения’). Варианты (два или более) чтений иероглифов, записывающих одну и ту же слогоморфему. Появились как результат заимствований из др. более престижных (как правило, столичных) диалектов. «Разговорные чтения» (бай дуин) в большей степени характерны для иероглифов в составе бытовой лексики, «литературные» (вэнь дуин) — в книжной. Напр., иероглиф в пекинском диалекте, произношение к- рого является стандартным для путунхуа, имеет «разговорное» чтение бао2 (бао2бин3 ‘блин, тонкая лепешка’) и «литературное» ― бо2 (бо2ли3 ‘скромный подарок’). Выбор варианта иногда обусловлен ситуацией — отдельные слова могут произноситься по-разному в обычной и в офиц. обстановке. Самое большое кол-во вариантов чтений встречается в диалектах групп у и минь. В диалектах у слой «литературных» чтений возник гл. обр. в эпоху Южная Сун (1127–1279), когда столица Китая была перенесена из Кайфэна в р-н совр. Ханчжоу (Линьань), диалект к-рого относится к группе у, но в своем совр. состоянии обнаруживает нек-рые особые сев. черты; ср. также худ. произведения на байхуа эпохи Сун, написанные на «ханчжоуском гуаньхуа». В диалектах минь появление многочисл. «литературных» и «разговорных» вариантов чтений связано с тем, что они всегда занимали периферич. положение по отношению к др. диалектам кит. яз., сформировались в ходе неск. последовательных миграций с севера и, в отличие всех др. кит. диалектов, сохраняют фонетич. черты, к-рые были присущи им до эпохи Тан. В диалектах миньнань, к-рые распространены в юж. части пров. Фуцзянь, прилегающих р-нах пров. Гуандун и доминируют на Тайване, до половины частоупотребительных знаков имеют вэнь бай иду.

По сравнению с юж. диалектами в пекинском и путунхуа число таких чтений невелико и ограничено слогами с ныне исчезнувшим здесь среднекит. «входящим» (жу-шэн) тоном (шэндяо). Для «литературных» чтений характерны: 1) переход жу-шэн → ян-пин (совр. пекинский 2-й тон) в слогах со среднекит. глухими инициалями (шэнму), реже жу-шэн → цюй-шэн (совр. 4-й тон); 2) рифмы-моно- фтонги в слогах с ист. конечным *-k. В системе «разговорных» чтений: 1) тон жушэн в слогах с глухими перешел либо в инь-пин (совр. 1-й), либо в шан-шэн (совр. 3-й); 2) в любых слогах со среднекит. конечным *-k наличествуют рифмы-диф- тонги (см. Справочный раздел, табл. 8, 9). Ср. «литературный» и «разговорный» варианты чтения иероглифов: цзэ2 — чжай2, дэ2 — дэй3, сэ2 — шай3. Нек-рые иероглифы «входящего» тона могут иметь только по одному либо «разговорному» ( хэй1, бай3), либо «литературному» ( дэ2, го2) чтению.

В основе пекинского слоя «разговорных» чтений, очевидно, лежат наиб. близкие пекинскому диалекты гуаньхуа с тоновыми переходами двух видов: жу-шэн → шан-шэн (Чанли, Циндао) и жу-шэн → инь-пин (Цзинань, Аньцю). Дифтонги в слогах с конечным *-k, как считает С.Е. Яхонтов (1960), можно реконструировать уже в самом раннем памятнике, отразившем фонетику пекинского типа, ― таблицах, приложенных к мистич. трактату Шао Юна (1011–1077; см. в т. 1) «Хуан цзи цзин ши шу» («Книга об управлении миром в соответствии с высшим совершенством императора»). В то же время особенности, присущие пекинским «литературным» чтениям, характерны для диалектов гуаньхуа бассейна Янцзы и, вероятно, были привнесены в пекинский диалект в послемонг. период, когда столица минского Китая в 1378 была перенесена из Пекина в Нанкин (Интяньфу) и затем в 1421 — из Нанкина снова в Пекин. В результате на север вместе со столичными учреждениями переселилось большое число образованных людей, говоривших на юж. диалектах гуаньхуа, под влиянием к-рых, предположительно, и сформировался совр. пекинский слой «литературных» чтений. В словаре рифм (юнь шу) «Чжунъюань инь юнь» («Рифмы произношения Центральной равнины»), основанном на пекинском произношении эпохи Юань (1271–1368), «литературные» варианты чтения иероглифов еще отсутствуют.

Присутствие слоев «литературных» и «разговорных» чтений является распространенной, но не единств. причиной появления вариантов чтения иероглифа. Др. важнейшая причина — морфологич. тоновые чередования, к-рые были присущи др.-кит. языку (см. Тон) и в качестве рефлексов сохранились во многих (если не во всех) диалектах кит. яз. (ср. в пекинском: хао3 ‘хороший’, хао4 ‘лю-

бить’; чжун3 ‘семена’, чжун4 ‘сеять’). Еще недавно, до диал. обследований кон. XX в., живые морфологич. чередования (в отличие от морфонологических, появляющихся при соединении слогов друг с другом) считались в совр. кит. яз. невозможными, однако к наст. времени они обнаружены в нескольких не связанных друг с другом диал. р-нах на севере и юге Китая.

** Завьялова О.И. Диалекты китайского языка. М., 1996, с. 24–28; Яхонтов С.Е. Пекинское произношение XI в. // Разыскания по общему и китайскому языкознанию. М., 1960; Ли Жу-лун. Ханьюй фанъянь ды бицзяо яньцзю (Сравнительное изучение диалектов китайского языка). Пекин, 2003, с. 45–63; Хираями Хисао. Тю:ко ниссё:-то пэкинго сэйтё:-но тайо: цу:соку (О соответствиях среднекит. «входящего» тона пекинским тонам) // Тю:гоку гаккайхо:. 1960, № 12; Kam Tak Him. Derivation by Tone Change in Cantonese: A Preliminary Study // Journal of Chinese Linguistics. 1977, № 5/2; Stimson H. Ancient Chinese -p, -t, -k endings in the Peking Dialect // Language. 1962, № 38/4.

О.И. Завьялова

693

694

эпохи писались на новом письм. яз. байхуа, в танский период были чрезвычайно разнообразны по своей грамматич. характеристике (исследования Е.Б. Кондратьевой). В одних текстах полностью отсутствовали новые элементы из разговорного яз., другие, напротив, содержали счетные слова, слова с суффиксами, показатели ориентации в пространстве и др. грамматич. явления, невозможные в др.-кит. яз. И наконец, совершенно особый вид танских текстов — это произведения в жанре бянь-вэнь (см. также в т. 2), появившиеся как один из видов буд. проповеди

вмонастырях в Чанъани, и «записи речей» (юйлу) патриархов буд. школы чань (чань-цзун; см. в т. 2), язык к-рых наиболее близок к реальному языку танской эпохи и может рассматриваться как раннее состояние нового письм. языка байхуа. Тексты, полностью написанные на байхуа, появились в период Сун–Юань (X– XIV вв.). По грамматич. признакам байхуа этого периода, а также начала след. эпохи Мин принято называть среднекит. языком.

В совр. кит. яз. слово может состоять из одного, двух или неск. слогов, записывающихся соотв. числом иероглифов (о соотношении морфемы и слога в совр. кит. яз. см. Слогоморфема). Др.-кит. слово, как правило, состояло из одного слога, чаще всего было тождественно корню (нек-рые из др.-кит. односложных слов предположительно могли включать остатки непродуктивных словообразоват. аффиксов) и на письме записывалось иероглифом. Устойчивые двусложные сочетания, общее значение к-рых не выводится непосредственно из семантики их составных частей, встречались уже в раннеклассич. др.-кит. яз., но таких сочетаний было очень мало, напр.: тянь цзы ‘император’, букв. ‘сын Неба’; цзюнь цзы ‘благородный муж’, букв. ‘сын правителя’; сянь шэн ‘учитель’, букв. ‘раньше родившийся’. В позднеклассич. яз. и тем более в вэньяне кол-во таких устойчивых сочетаний заметно возросло ― в кон. XIX в. они, в частности, использовались как

всамом Китае, так и в Японии при создании неологизмов; ср. совр. слово дасюэ ‘университет’, к-рое, по данным Ф. Мазини, является возвратным заимствованием из яп. яз. и в эпоху Сун употреблялось в значении ‘главное учебное заведение империи’.

Несмотря на наличие подобных устойчивых сочетаний, вэньянь ― это все же преимущественно «односложный» язык, в к-ром слово равно односложному корню и на письме записывается иероглифом. Часть др.-кит. слов сохраняется в совр. кит. яз. (в разном составе в разных диалектах) в качестве односложных в том же или близком значении, часть употребляется только в составе двусложных и многосложных слов либо фразеологич. выражений, созданных по образцу либо заимствованных из др.-кит. или более поздних текстов. Так, др.-кит. слову ши (совр. 2-й тон) ‘есть, употреблять пищу’ в путунхуа соответствует глагол чи, но морфема ши входит в состав слов шитан ‘столовая’, лянши ‘зерно, продовольствие’, устойчивого выражения цинь ши нань ван ‘постоянно о чем-то думать’, букв. ‘во сне и за едой трудно забыть’ и т.п. (всего ок. 40 слов и выражений). Глагол чи характерен также для большей части совр. кит. диалектов, но в кантонском (гуанчжоуском) диалекте в значении ‘есть’ употребляются оба глагола — чи и ши, в наиб. архаичных диалектах группы минь (Сямэнь, Фучжоу, диалекты миньнань на Тайване) пекинскому чи соответствует только др.-кит. глагол ши.

Еще одна характерная особенность др.-кит. яз., отличающая его от современного, — способность знаменательных слов выступать в предложении в необычной функции. Существительные при определ. условиях употребляются как глаголы, глаголы — как наречия и т.п.; ср., напр., употребление существительного бянь ‘кнут’ в сочетании бянь чжи ‘избил кнутом его’ и существительного ли ‘выгода’ в сочетании ли Тянься ‘приносить выгоду Поднебесной’. Несмотря на эту особенность, и в др.-кит. яз., и в вэньяне можно выделить классы слов (части речи) в зависимости от способности этих слов употребляться в тех или иных конструкциях и сочетаться с теми или иными служебными и др. знаменательными словами. Грамматич. конструкции др.-кит. яз. и вэньяня отличаются при этом от современных. Так, др.-кит. конструкции с конечной связкой е ‘быть, являться’ в совр. яз. соответствует конструкция со связкой ши, стоящей между подлежащим и именной частью.

На протяжении неск. столетий вэньянь и байхуа существовали параллельно, взаимодействуя друг с другом. Грамматич. разговорные элементы проникали в тексты на вэньяне, и, наоборот, нек-рые элементы вэньяня проникали в тексты на байхуа и даже в устный язык. Параллельно с офиц. вэньянем существовали его неформальные разновидности, к-рые использовались в повседневной жизни. В текстах одного и того же автора, относящихся к одному жанру, вэньянь мог включать грамматич. явления, свойственные не только байхуа, но также и др.-кит. яз. на разных этапах его развития. Поздние разновидности вэньяня, как отмечает И.Т. Зограф (1990, 2005), во мн. отношениях даже труднее для понимания, чем ранние. С одной стороны, поздние авторы не столь строго соблюдали правила др.- кит. яз. С др. стороны, так же как более ранние предшественники, они насыщали свои сочинения скрытыми цитатами из классич. текстов, смысл к-рых был понятен только начитанным образованным людям. В кон. XIX в., с началом активных контактов Китая с Западом и Японией, в географич. описаниях, науч. и технич. трудах, переводах с иностр. языков, к-рые по-прежнему писали на вэньяне, появилось много новых двусложных и многосложных слов: фонетич. заимствований,

вчастности коммерч. терминов, проникших сначала в кантонский диалект в ходе общения первых зап. торговцев с китайцами в Гуанчжоу (Кантон); калькированных заимствований и неологизмов, многие из к-рых были изобретены для кит. яз. западными миссионерами; заимствований из яп. яз., созданных из кит. корней по кит. же модели.

Термин вэньянь в совр. значении, как и термин байхуа, вероятно, стали использовать только в кон. XIX ― нач. XX в. В результате «движения 4 мая» 1919 (у сы юньдун) и связанного с ним «движения за байхуа» вэньянь перестал быть языком худ. лит-ры и начал постепенно исчезать из др. областей жизни. Тем не менее он активно использовался вплоть до 1940-х в нек-рых областях офиц. коммуникаций (правительств. документы, юриспруденция, журналистика). В КНР вэньянь снова изучают в средней школе, его знание проверяется на вступит. экзаменах в высш. учеб. заведения. Элементы вэньяня по-прежнему встречаются в совр. текстах на кит. яз., особенно на Тайване и в Гонконге. На вэньяне написан гос. гимн Тайваня, слова к-рого впервые прозвучали в речи Сунь Ят-сена (1866–1925; см. в т. 1)

в1924 и позже были утверждены как гимн Китайской Республики. Иероглифич. изречения на вэньяне используют в каллиграфии и совр. прикладном искусстве. Их можно увидеть на поздравит. открытках, фарфоре, керамике, надписях на строениях и одежде не только в Китае, Корее и Японии, но также и во Вьетнаме, к-рый уже в XVII в. перешел на лат. письменность.

В последние годы в КНР растет число книг по кит. филологии и истории, выпускаемых на вэньяне, переиздаются выполненные на рубеже XIX–XX вв. переводы на вэньянь европ. сочинений. Заметные изменения в сторону книжности произошли в течение последних десятилетий также в языке СМИ ― он стал богаче, разнообразнее по стилю и насыщеннее элементами вэньяня. На лексич. уровне это — фразеологич. выражения, клише и лит. цитаты из древних текстов, в частности, используемые как лозунги, напр. бо луань фань чжэн ‘исправить ошибки, восстановить правильное’, букв. ‘покончить с беспорядками, восстановить правильное’ (цитата из «Гунъян чжуани» ― «Комментарий Гунъяна»; см. в т. 1). На синтаксич. уровне — конструкции и служебные слова (конструкция предпочтения бу жу, субстантиватор чжэ, показатель определения чжи вместо совр. ды и т.п.). Все эти явления обусловлены прежде всего внелингвистич. факторами — возвратом к традиц. культурным ценностям в КНР, расширением контактов с соотечественниками за пределами континентального Китая, прежде всего с Тайваня и Гонконга, где позиции вэньяня всегда оставались сильными.

* Гу ханьюй чанъюн цзы цзыдянь (Словарь частоупотребительных иероглифов древнекитайского языка). Пекин, 1992; Гудай ханьюй цыдянь (Словарь древнекитайского языка). Пекин, 2002; Го Си-лян, Тан Цзо-фань, Хэ Цзю-ин и др. Гудай ханьюй ([Хрестоматия] по древнекитайскому языку). Т. 1–2. Пекин, 2007. ** [Бичурин Н.Я.]. Хань-вынь-ци-мын. Китайская грамматика, сочиненная монахом Иакинфом. СПб., 1835; Брандт Я. Самоучитель китайского письменного языка. Т. 1. Пекин, 1914; Гуревич И.С. Очерк грамматики китайского языка III–V вв. (по переводам на

695

696

Очерк грамматики китайского языка III–V вв. (по переводам на китайский язык произведений буддийской литературы). М., 1984; Гуревич И.С., Зограф И.Т. Хрестоматия по истории китайского языка. М., 1982; она же. Официальный вэньянь. М., 1990; она же. Среднекитайский язык (становление и тенденции развития). М., 1979; она же. Среднекитайский язык (опыт структурно-типологического описания). СПб., 2005; она же. Хрестоматия по китайскому языку: Ранний байхуа и поздний вэньянь. СПб., 2005; Карапетьянц А.М., Тань Аошуан. Учебник классического китайского языка вэньянь. М., 2001; Кондратьева Е.Б. Грамматические особенности китайского языка эпохи Тан. Канд. дис. СПб., 2007; она же. Некоторые грамматические особенности танских новелл // Востоковедение. № 24. СПб., 2004; она же. Некоторые принципы сравнения текстов эпохи Тан с текстами классического древнекитайского языка // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 9. Вып. 4. СПб., 2006; Крюков М.В., Хуан Шу-ин. Древнекитайский язык (тексты, грамматика, лексический комментарий). М., 1978; Лемешко Ю.Г. Язык китайского общественно-политического текста (синтаксические и стилистические особенности). Канд. дис. СПб., 2001; Люй Шу-сян. Очерки грамматики китайского языка. В 2 т. М., 1961–1965; Никитина Т.Н. Грамматика древнекитайских текстов. Синтаксические структуры. Учеб. пособие. Л., 1982; она же. Грамматика древнекитайских текстов. Конструкции с особыми глаголами и прилагательными. Необычные функции знаменательных слов. Служебные слова. Структура текста: Учеб. пособие. Л., 1982; она же. Грамматика древнекитайских текстов. Благовещенск, 2001; она же. Грамматика китайского публицистического текста: Учеб. пособие. СПб., 2007; Яхонтов С.Е. Древнекитайский язык. М., 1965; он же. Письменный и разговорный язык в VII–XIII вв. н.э.

//Жанры и стили литератур Китая и Кореи. М., 1969; Люй Шу-сян. Вэньянь сюйцзы (Служебные слова вэньяня). Пекин, 1958; Сунь Лян-мин. Гудай ханьюй юйфа бяньхуа яньцзю (Исследование изменений в грамматике древнекитайского языка). Пекин, 1994; Ян Бо-цзюнь, Хэ Лэ-ши. Гуханьюй юйфа цзи ци фачжань (Грамматика древнекитайского языка и ее развитие). Пекин, 1992; Dobson W.A.C.H. Late Archaic Chinese. Toronto, 1959; idem. Early Archaic Chinese. Toronto, 1962; Karlgren B. The Authenticity of Ancient Chinese Texts // BMFEA. Vol. 1. 1929; idem. Excursions in Chinese Grammar

//BMFEA. Vol. 23. 1951; Masini F. The Formation of Modern Chinese Lexicon and Its Evolution toward a National Language: The Period from 1840 to 1898

//Journal of Chinese Linguistics. Monograph Series, № 6. 1993; Maspero Н. Préfixes et dérivation en chinois archaïque // Mémoires de la Société de Linguistique de Paris. 1930, vol. 23, № 5.

О.И. Завьялова

ГОЮЙ Гоюй (‘государственный язык’). В Китайской Республике (1911–1949) и после 1949 на Тайване — название офиц. кит. яз., основанного в устной форме на стандартном пекинском чтении иероглифов. В КНР переименован в путунхуа (‘общеупотребительный язык’). Термин гоюй заимствован из яп. яз. — кокуго и введен в последние годы правления дин. Цин (1644–1911) вместо гуаньхуа (‘язык чиновников’) — ист. названия устной наддиал. формы кит. яз. на основе сев. диалектов. Так же — гуаньхуа — в совр. яз-знании называется сев. группа (супергруппа) кит. диалектов.

Начало формирования гуаньхуа предположительно относится к периоду монг. дин. Юань (1271–1368), когда в 1264 Пекин (Даду) впервые стал столицей Китая, с незначит. перерывами оставаясь ею на протяжении последующих столетий. До конца эпохи Цин наиболее мобильная и образованная часть кит. об-ва, прежде всего чиновники, в той или иной степени владела тремя общекит. языками. Первый, письм. вэньянь, использовался как язык офиц. документов, гос. экзаменов кэ цзюй и лит-ры высоких жанров. Второй, письм. байхуа, являлся языком неофициальной худ. лит-ры. Третий, устный гуаньхуа, использовался для устного общения в разных вариантах (в зависимости от исходного диалекта говорящего

истепени знания гуаньхуа). Пекинский вариант гуаньхуа был языком цинского двора. Региональные варианты гуаньхуа назывались «синими» (ланьцин гуаньхуа). Помимо общекит. гуаньхуа существовали также региональные наддиал. устные формы кит. яз. (напр., в ареале диалектов группы юэ в качестве устного языка повсеместно использовался кантонский диалект, к-рый назывался байхуа). Чиновники, к-рые не имели права служить в родных местах, иногда овладевали двумя или более новыми диалектами и в той или иной степени знали гуаньхуа, но

внек-рых ситуациях обращались к услугам местных «переводчиков». Иероглифич. тексты каждый мог читать по-своему с диал. произношением. Грамотные собеседники, не понимавшие устную речь друг друга, часто «записывали» слова пальцем в воздухе или на ладони. В 1728 цинский имп. Ши-цзун (девиз правления Юн-чжэн) предпринял первую попытку ввести обязательное преподавание пекинского «правильного произношения» (чжэнъинь) для чиновников, желающих сдать гос. экзамены кэ цзюй в пров. Гуандун и Фуцзянь. В 1907 цинское Мин-во просвещения разработало первую программу преподавания гуаньхуа в школе. В 1909 член Совещательной палаты при цинском пр-ве Цзян Цянь официально предложил переименовать гуаньхуа в гоюй.

Сразу после образования Китайской Республики (1911) под гоюем по-прежнему подразумевался прежде всего устный язык гос. и учеб. заведений. Мероприятия

врамках «движения за гоюй» (гоюй юньдун), параллельного обществ. движению за переход с письм. языка вэньянь на письм. байхуа (байхуавэнь юньдун), осуществлялись на гос. уровне. В 1913 для гоюя разработана система нормативных чтений иероглифов (годин дуинь или гоинь), к-рая, подобно системам ср.-век. фонетич. справочников (словарей рифм — юнь шу, таблиц рифм — юнь ту), сначала была искусственной и отражала нек-рые особенности не только пекинского, но и др. кит. диалектов. В 1918 опубликована вторая в истории Китая офиц. алфавитная система чжуинь цзыму (‘алфавит для указания произношения’), разработанная на основе традиц. иероглифич. графики (первый «государственный» алфавит в Китае, т.н. квадратное письмо — басыба цзы, был создан

вмонг. эпоху Юань). В 1919 система чжуинь цзыму была использована при составлении фонетич. словаря «Гоинь цзыдянь» («Иероглифический словарь произношения государственного языка»).

В 1923 нормативным чтением иероглифов стало чисто пекинское. В 1928 опубликован гоюй ломацзы (‘романизированный алфавит для государственного языка’), ставший первой офиц. кит. алфавитной системой на лат. основе. В 1930 разработан новый вариант чжуинь цзыму, ориентированный на пекинское произношение

иполучивший название чжуинь фухао (‘знаки для записи звуков’). В 1932 пекинский произносительный стандарт нашел отражение также в «Гоинь чанъюн цзы хуй» («Словарь чтения частоупотребительных иероглифов в государственном языке»). В 1936 опубликован первый кит. словарь слов — 4-томный «Гоюй цыдянь» («Словарь государственного языка»), к-рый в отличие от традиц. иероглифич. справочников включал не только отдельные иероглифы, но и слова совр. языка, в т.ч. двусложные и многосложные. Стандартное пекинское чтение иероглифов в «Гоюй цыдянь» указано с помощью чжуинь цзыму и гоюй ломацзы.

После 1949 традиции языковых реформ, осуществлявшихся в Китайской Республике, были продолжены на Тайване. Перераб. издания «Гоюй цыдянь» до сих пор считаются здесь нормативными и доступны в режиме онлайн, широко употребляется алфавит чжуинь цзыму (под назв. чжуинь фухао), почти вышедший из употребления в КНР. Офиц. транскрипцией на лат. основе долгое время считалась гоюй ломацзы, хотя на практике использовалась старая англ. Уэйда–Джайлса транскрипция. Новая латинизированная система тунъюн пиньинь (‘общеупотребительная транскрипция’), к-рая основана на континентальной ханьюй пиньинь (см. пиньинь), но имеет нек-рые отличит. особенности, впервые введена на Тайване только в 2002. Большая часть населения острова (90%) владеет гоюем, к-рый фонетически, лексически и даже грамматически отличается как от старого гоюя, так и от совр. путунхуа. Классич. пекинский гоюй, не подвергшийся диал. влиянию, употребляется только специалистами-филологами и при обучении ино-

697

698

странцев кит. яз. Несмотря на реформы, позиции численно доминирующих на Тайване диалектов миньнань и хакка всегда оставались сильными и значительно укрепились после отмены воен. положения в 1987. С начала 1980-х в тайваньских школах было неофициально введено преподавание на диалектах. Существует диал. радио- и телевещание, издается худ. лит-ра. Разрабатываются новые и совершенствуются старые алфавитные и иероглифич. способы записи диал. текстов. Мин-во образования подготовило проект закона о юридич. равенстве всех языков, под к-рыми подразумеваются не только гоюй и языки аборигенов Тайваня, но также диалекты групп миньнань и хакка.

** Софронов М.В. Китайский язык и китайское общество. М., 1979; Фуруя Акихиро. «Канка» то «Нанкё:»-ни цуйтэ-но мэмо (О терминах «гуаньхуа» и «Нанкин») // Кайпянь. Т. 25. 2006; Цю Чжи-цюнь, V.E. van den Berg. Тайвань юйянь сяньчжуан ды чубу яньцзю (Предварительное исследование языковой ситуации на Тайване) // Чжунго юйвэнь. 1994, № 4; Тайвань юйянь чжуанкуан юй юйянь чжэнцэ (Языковая ситуация и языковая политика на Тайване) // Чжунго юйянь шэнхо чжуанкуан баогао, 2005 (Доклад о языковой ситуации в Китае, 2005 г.). Т. 1–2. Пекин, 2006, с. 331–345; Masini F. The Formation of Modern Chinese Lexicon and Its Evolution toward a National Language: The Period from 1840 to 1898 // Journal of Chinese Linguistics. Monograph Ser., 1993, № 6; Norman J. Chinese. Cambr., 1988; Taiwan Yearbook, 2004. Taipei, 2005.

О.И. Завьялова

ГОЮЙ Гоюй ломацзы (Gwoyeu Romatzyh, ‘романизированный алфавит для государст- ЛОМАЦЗЫ венного/национального языка’). Первая офиц. система записи кит. слов латинскими буквами. Среди наиболее известных инициаторов создания и разработчиков — амер. лингвист Чжао Юань-жэнь (Yuеn Ren Chao, 1892–1982), писатель Линь Юй-тан (1895–1976), а также Ли Цзинь-си и Цянь Сюань-тун. В 1928 гоюй ломацзы утвержден и опубликован Мин-вом просвещения (Дасюэ юань) как «вторая форма нац. алфавита» (гоинь цзыму диэр ши). Создатели надеялись, что алфавит станет основой при реформировании кит. письма, но из-за сложности обозначения тонов (шэндяо; см. Тон), фонологически значимых в кит. яз., он не получил распространения. В эти же годы в Москве с участием видных кит. деятелей (Цюй Цю-бо, Эми Сяо — см. Сяо Сань, У Юй-чжан) и сов. ученых (В.М. Алексеев, А.А. Драгунов, В.С. Колоколов, А.Г. Шпринцин и др.) была разработана «новая» латинизированная письменность — Latinxua sin wenz (ладинхуа синь вэньцзы), затем была начата практич. работа по составлению учебников, переводу произведений худ. лит-ры, изданию газет и сб. партийных документов для распростране-

ния среди кит. населения Дальнего Востока в целях ликвидации безграмотности. Гоюй ломацзы использовался параллельно с алфавитом чжуинь цзыму (‘алфавит для указания произношения’) в словарях, в иностр. текстах для передачи кит. имен, на вывесках, рассчитанных на иностранцев. Применялся в основном лондонскими синологами (У. Саймон и др.), гл. обр. при преподавании кит. яз. В КНР заменен на пиньинь. В изданных в Гонконге словарях и учеб. пособиях использовался до 2000. После 1949 гоюй ломацзы считался офиц. латинизированной системой записи кит. слов на Тайване, хотя на практике в тайваньских изданиях обычно употреблялась англ. Уэйда–Джайлса транскрипция. В 1984 на Тайване разработан упрощенный вариант гоюй ломацзы, в 2002 в качестве официальной введена латинизированная система тунъюн пиньинь (‘общеупотребительная транскрипция’).

Гл. особенность гоюй ломацзы — буквенное обозначение тонов, т.е. написание слога в зависимости от тона в одном из четырех вариантов (идея Линь Юй-тана) вместо обозначения тонов цифрами (в системе Уэйда–Джайлса) или диакритич. знаками (в ханьюй пиньинь). Основным считается вариант в 1-м тоне. Прочие тоны обозначаются либо доп. буквами, либо заменой букв осн. варианта на другие. Так, слог ай (āi, ái, ăi, ài в ханьюй пиньинь) в гоюй ломацзы представлен соот-

ветствующими четырем тонам вариантами — ai, air, ae, ay; слог цунь — tsuen, tswen, tsoen, tsuenn; слог дан — dang, darng, daang, danq. Обозначение тонов, т.о., становилось обязательным, и число вариантов написания слогов возрастало в неск. раз (хотя не все слоги произносятся в четырех тонах). В тайваньском упрощенном варианте (1984) строчные буквенные обозначения тонов были отменены.

См. табл. 3 в Справочном разделе.

** Алексеев В.М. Китайская иероглифическая письменность и ее латинизация. Л., 1932; Концевич Л.Р. Китайские имена собственные и термины в русском тексте: Пособие по транскрипции. М., 2002; Софронов М.В. Введение в китайский язык. М., 1996, с. 236–239; Гоинь чанъюнцзы хуй (Словарь чтения частоупотребительных иероглифов в государственном языке). [Б.м.], 1932; Chao Yuen Ren, Yang Lien Sheng. Concise Dictionary of Spoken Chinese. Cambr. (Mass.), 1947; Karlgren B. The Romanization of Chinese. L., 1928; Simon W. The New Official Chinese Latin Script Gwoyeu Romatzyh. L., 1947; idem. The New Official Chinese Latin Script Gwoyeu Romatzyh. Tables, Rules, Illustrative Examples. L., 1942.

Л.Р. Концевич

699

700

Сплошное (более 1000 пунктов) картографирование фонетич. признаков позволило установить, что внутри собственно диалектов гуаньхуа — вдоль р. Хуайхэ и далее на запад вдоль системы хребтов (Циньлин, Миньшань, Уданшань, Тунбайшань, Дабешань), к-рые пересекают Центр. Китай от юж. части пров. Ганьсу до сев. части пров. Аньхой и формируют водораздел Хуанхэ и Янцзы, проходит важнейший лингвистич. рубеж. Образованный пучком фонетич. изолиний, обозначающих границы распространения одинаковых языковых явлений, он делит территорию распространения диалектов гуаньхуа на два ареала (северный и южный) и совпадает с ист. границей между чжурчжэньским гос-вом Цзинь (1115– 1234) и Китаем при дин. Южная Сун (1127–1279) и позднее — между южносунским гос-вом и монг. империей Юань (1271–1368) в начале ее существования. В каждом из ареалов гуаньхуа, в свою очередь, можно выделить по две подгруппы. В итоге классификация диалектов гуаньхуа может быть представлена след. образом.

1. Диалекты сев. ареала гуаньхуа (условно — гуаньхуа бассейна Хуанхэ).

а) Хэбэйско-шаньдунская подгруппа, в зону к-рой входят Пекин, пров. Хэбэй (кроме ее зап. части, относящейся к диалектам цзинь), Шаньдун (кроме юж. р-нов, относящихся к подгруппе Центр. равнины [см. ниже]) и Сев.-Восточный Китай, сравнительно поздно заселенный китайцами.

б) Подгруппа Центр. равнины (чжунъюань), протянувшаяся через весь Китай — от Синьцзяна на западе до морского побережья на востоке. Охватывает юг пров. Ганьсу, долину Гуаньчжун в пров. Шэньси, юго-запад пров. Шаньси, почти всю пров. Хэнань, а также север пров. Аньхой и Цзянсу. Хотя в наст. время восточнее г. Чжэнчжоу и Кайфэна р. Хуанхэ поворачивает на юго-восток, распространение диалектов Центр. равнины совпадает не с современным, а с ист. руслом этой реки, к-рая с XIII по XIX в. впадала в океан южнее Шаньдунского п-ова.

2. Диалекты юж. ареала гуаньхуа (гуаньхуа бассейна Янцзы).

а) Подгруппа нижнего течения Янцзы (или подгруппа междуречья Янцзы и Хуайхэ — цзян-хуай).

б) Юго-западная подгруппа.

В основе приведенной классификации лежат следующие фонетич. признаки: 1. наличие/отсутствие противопоставления инициалей [l] и [n]; 2. особенности распределения шипящих инициалей (там, где они имеются) по слогоморфемам, обусловленные разными совр. соответствиями среднекит. инициалям групп чжи (ретрофлексные смычные), чжуан (твердые шипящие), чжан (палатальные шипящие); 3. количество и состав совр. носовых финалей (юньму) серии «ə»; 4. совр. соответствия среднекит. тону IV (жу-шэн — «входящий тон»).

К важнейшим особенностям диалектов гуаньхуа сев. ареала относятся следующие:

1.Инициали l- и n- противопоставлены во всех слогах независимо от качества финали (см. табл. 5 в Справочном разделе).

2.В большей части диалектов шипящие ретрофлексные инициали [t ], [t ’], [ ] противопоставлены свистящим [ts], [ts’], [s] (в традиционной русской транскрипции соответственно: чж-, ч-, ш- и цз-, ц-, с-). Во всех остальных диалектах имеются только свистящие. Там, где шипящие противопоставлены свистящим, возможны два типа соответствий среднекит. инициалям групп чжи, чжуан, чжан. Для первого (условно — пекинского) типа свойственно максимальное для гуаньхуа число слогоморфем с совр. шипящими, за небольшими исключениями соответствующими инициалям всех трех названных среднекит. групп. Исключения возможны только в случае т.н. «литературных» чтений иероглифов (см. Вэнь бай иду), напр. сэ ‘цвет’ в пекинском диалекте («разговорное» чтение — шай). Географич. распространение пекинского типа ограничено в осн. восточными р-нами сев. ареала. Второй тип (условно — сианьский), напротив, отличается минимальным для диалектов гуаньхуа числом слогоморфем с совр. шипящими. Ср. в диалекте Сиани: [tsã] ‘война’, [ts’a] ‘чай’, [sã] ‘гора’ (пекинск. [t an], [t ’a] и [ an] соответственно). Охватывая бóльшую часть зап. пунктов, сианьский тип в то же время встречается и на востоке (табл. 6).

3.В большей части диалектов сев. ареала (в т.ч. пекинском) имеется 8 носовых финалей серии «ə», по две для каждой медиальной категории (табл. 7). Исключе-