Мэттьюз Р. Гладиаторы

таллическую чашу, поставленную в большую бочку с водой. Когда воздух попадал внутрь чаши, он сжимал­ ся под тяжестью воды, которую вытеснял. Ряд воздухо­ проводов вел от чаши с воздухом к группе труб органа. Когда музыкант нажимал на клавишу, вход в трубу от­ крывался, позволяя сжатому воздуху вырваться нару­ жу. Водяные органы звучали гораздо громче своих «ручных» аналогов и благодаря тому, что воздушный поток выравнивался давлением воды, мелодичнее.

Когда все занимали свои места, начинался первый акт представления. Как правило, это были венаторы, или охотники на диких зверей. Одни животные убива­ лись людьми, другие ожесточенно боролись друг с дру­ гом. Часть животных выполняла различные трюки. После этого на арену выходили клоуны и акробаты, которые пародировали главных действующих лиц и де­ монстрировали чудеса физических способностей.

Когда первый, самый безобидный акт представления подходил к концу, почетные гости, имеющие зарезерви­ рованные места, начинали покидать зрительный зал. Ор­ ганизатор игр устраивал для них роскошный обед в со­ седнем помещении. Пока организатор и его гости обеда­ ли, народ ждал на своих местах, ревностно их охраняя. В это время на арене устраивали казни приговоренных к смерти преступников.

Перед началом гладиаторских поединков на арену выходили рабы и присыпали чистым песком кровавые пятна. Следом за ними на арене появлялись организа­ тор игр, ланиста и несколько помощников, которым предстояло провести торжественную церемонию. Сна­ чала помощники выносили на арену оружие гладиато­ ров. Организатор брал в руки мечи и разрезал ими раз­ личные фрукты и овощи, чтобы показать, что мечи до­ статочно остры для выполнения кровавой миссии. За­ тем имена гладиаторов, которым предстояло сражаться во втором акте представления, писались на деревян-

ных дощечках и помещались в большую чашу. После чего организатор вытягивал дощечки с именами и рас­ пределял, кто с кем будет сражаться. Это было делом достаточно трудным, поскольку каждый гладиатор должен выставляться против подходящего соперника. Никто не хотел смотреть на то, как один ретиарий сра­ жается против другого ретиария, если имелся в нали­ чии секутор. Результаты жеребьевки объявлялись зри­ телям.

На арену выходила первая пара гладиаторов, и начи­ налось настоящее сражение. Обычно пары гладиаторов сменяли друг друга, то есть зрители наблюдали за мастер­ ством только одной пары воинов. Подобная — поочеред­ ная — смена пар гладиаторов была своего рода тактичес­ ким ходом со стороны организатора: это позволяло ему максимально продлить мунус. Только очень богатый организатор мог позволить себе такую роскошь, как вы­ ставить на арене более двух гладиаторов одновременно, но даже в этом случае гладиаторы были бы менее опыт­ ными, а следовательно, дешевыми. Когда каждый поеди­ нок заканчивался либо смертью, либо помилованием — миссусом, победитель подходил к организатору за своей пальмовой ветвью и призовыми деньгами.

В конце дня, после того как последнее сражение заканчивалось, наступало время спарсио. Организа­ тор игр в последнем порыве щедрости отдавал рас­ поряжение бросать зрителям подарки. Чаще всего это были пригоршни монет, которые дюжие рабы с силой кидали в толпу, но иногда организаторы проявляли изобретательность. Вместо денег они ве­ лели бросать зрителям пронумерованные жетоны, по которым потом зрители могли получить от организа­ тора различные подарки. Этот красивый жест давал возможность организатору игр внушить в сознание счастливых обладателей жетонов мысль о том, что они должны будут его отблагодарить, и позволял ему

явно намекнуть на то, что он рассчитывает на их голоса на предстоящих выборах. Как правило, стои­ мость подарков, полученных в обмен на жетоны, варьировалась в широком диапазоне: один мог полу­ чить корзину с фруктами, второй — расшитый плащ,

атретий — новый дом.

К100 году н.э. мунера превратились в крупномас­ штабные зрелища. Теперь для них требовался не толь­ ко специально построенный амфитеатр, но и целый спектр вспомогательных отраслей промышленности, благодаря чему тысячи людей имели работу, причем некоторые из них в качестве рабов.

Нетрудно догадаться о некоторых специалистах, ко­ торые были нужны, чтобы воплотить мунера в реаль­ ность. Прежде всего, это были оружейники, которые изготавливали и поддерживали в исправном состоянии оружие и доспехи гладиаторов и венаторов. В равной степени были необходимы как швеи, которые шили праздничную одежду для организатора игр и его семьи, так и плотники, которые изготавливали колесницы и другие реквизиты, используемые во время проведения мунуса.

Но были и другие мастера без которых не состоя­ лись бы столь зрелищные и масштабные представле­ ния. Чтобы привнести в мунера праздничность и экс­ травагантность, шлемы гладиаторов украшались пышными перьями. Следовательно, были нужны птицефабрики, где выращивали павлинов и фазанов. Чистый песок, который постоянно требовался для арены, добывали сотни рабочих на ближайшем побе­ режье, затем грузили его на телеги и доставляли в спе­ циальные резервуары, находящиеся за пределами арены.

Диких животных, перед тем как они появлялись на арене, также надо было где-то содержать. Когда за один-единственный мунус убивались сотни зверей,

потребность в клетках могла быть поистине колос­ сальной. Зверинцы Рима привлекали внимание гос­ тей и жителей города и сами по себе. Мы знаем, что за время правления Августа в зверинце, специализи­ рующемся на больших кошках, побывало 400 тиг­ ров, 250 львов и 600 леопардов. Одни становились добычей венаторов во время представления, другие использовались для казни преступников, а третьи обучались тем же трюкам, что и животные в совре­ менных цирках. Нет сведений относительно того, сколько медведей, оленей, кабанов, волков, тюле­ ней, слонов и многих других животных содержалось в столице для использования в крупномасштабных представлениях, но эти цифры должны быть поис­ тине впечатляющими. Для работы в зверинцах тре­ бовались специальные люди, которые ухаживали за животными в клетках. Нужны были и фермы, где выращивали траву и разводили овец и коз, чтобы кормить хищников. Им нужны были извозчики, ко­ торые бы забирали продукцию с ферм и доставляли ее в зверинцы. Все это требовало большого количе­ ства людей — людей, которых также нужно было кормить. Поэтому содержание зверинца считалось делом не простым.

Также сложно было обеспечить зверинец обитате­ лями. Римляне хотели видеть экзотических живот­ ных, свирепых и ужасных. Разве можно сравнить по накалу страстей охоту на итальянского оленя с охотой на арабского сернобыка? По всей империи работала сеть охотников и перевозчиков, нанимавшая тысячи людей, единственной задачей которых было привезти в Рим животных, чтобы потом те умерли на арене ам­

фитеатра.

В некоторых провинциях наместники даже нанима­ ли команды профессиональных охотников, которые отлавливали животных, необходимых Риму.

ВГермании первый легион Минервы имел одну ко­ горту, которая была освобождена от обязанности пат­ рулирования территорий, заселенных беспокойными германскими племенами, и занималась исключитель­ но ловлей волков и медведей. Местные пастухи и охот­ ники также не упускали случая заработать приличную сумму на поимке какого-либо зверя. За долгие годы были разработаны различные техники отлова нужных животных.

ВСеверной Африке, например, леопардов ловили следующим способом. Вырывали глубокую яму, кото­ рую окружали насыпью, достаточно высокой для того, чтобы бегущий леопард не увидел позади нее яму. За­ тем в яму сажали козу. Слыша жалобное блеяние и чув­ ствуя легкую добычу, леопард прыгал через насыпь и падал в яму, из которой он уже не мог выбраться. По­ сле этого в яму опускалась клетка с приманкой. Боль­ шая кошка запрыгивала в клетку, которую тут же под­ нимали и погружали на телегу.

На Среднем Востоке детенышей львов воровали у львиц. Если появлялась разъяренная мать, ей бросали од­ ного львенка, которого она нежно брала зубами и уноси­ ла назад в логово, в то время как охотники скрывались с остальными. На побережье Черного моря для отлова взрослых львов использовался еще более необычный способ. Охотники выслеживали добычу и устанавливали местонахождение ручья или водоема, куда лев постоянно ходил на водопой. Рядом с ним ставили корыто с водой, щедро сдобренной вином. Когда лев выпивал эту «воду»

изасыпал, его грузили в клетку и увозили.

ВНумидии, на юге Египта, поперек дикой местнос­ ти строились высокие многокилометровые заборы. За­

боры плавно изгибались, образуя по форме «воронку»

сшироким раструбом. Загонщики, встав в шеренгу, растягивались вдоль всей местности и гнали зебр, стра­ усов, антилоп и обезьян в ловушку. Затем охотники с

помощью лассо отлавливали нужное животное и запи­ рали в клетке.

Транспортировка крупногабаритных животных, сло­ нов или носорогов, из-за их колоссальных размеров и силы вызывала массу проблем. Клетки должны были изготавливаться из толстых бревен, а чтобы поднять с помощью веревок клетку с телеги и переместить ее на борт судна, а потом с судна обратно на телегу требова­ лись десятки людей. Не легко было и поймать слона. Римляне вскоре поняли, что заманивать слона в яму — пустая трата времени. Когда слон попадал в яму-ловуш­ ку, остальные члены стада, начинали оббивать края ямы. Под тяжестью их веса земля вокруг ямы обрушива­ лась, и пленник выбирался наружу. Поэтому слонов за­ гоняли в прочно построенные частоколы.

Это занятие может показаться крайне рискованным, однако древние охотники овладели искусством ловли до такой степени, что к 350 году н.э. и без того малочислен­ ные североафриканские виды слонов полностью исчез­ ли. Постоянный спрос на некоторые виды животных привел к исчезновению балканских львов, средневос­ точных гепардов и многих других подвидов и разновид­ ностей животных. Происходящее на арене оказывало свое влияние далеко за пределами Рима.

Убийства на арене не имели границ и продолжались на протяжении многих веков. Между первым и послед­ ним мунусом прошло около 700 лет, однако это не сни­ зило интереса к ним. Игры были настолько популярны­ ми, что полное исчезновение некоторых видов живот­ ных являлось недостаточной причиной для того, чтобы кто-то задумался об их закрытии. Чтобы положить ко­ нец великим представлениям Рима, требовалось что-то

более значительное, чем исчезновение балканских

львов.

X I

350 году н.э. гладиаторские бои находились на пике своей популярности. Гладиаторское ис­ кусство непрерывно развивалось и совершенст­ вовалось в течение шестисот лет. Однако спустя «все­ го» столетие гладиаторы, ланисты и мунера уйдут в

прошлое.

Для традиции, просуществовавшей столь длитель­ ный период времени и имевшей необычайную популяр­ ность, исчезнуть раз и навсегда было настоящей траге­ дией. Одни утверждают, что конец гладиаторским боям положило христианство, другие — падение Рима. Одна­ ко причина исчезновения гладиаторов была гораздо сложнее, чем предполагает та или другая версия.

Хотя христианские писатели осуждали гладиатор­ ские игры, они были далеко не первыми, кто негатив­ но высказался по этому поводу. В I веке н.э. философ Луций Анней Сенека, приехавший в Рим работать ад­ вокатом, стал впоследствии наставником молодого Нерона и главным министром. У Сенеки не было вре­ мени ходить на гладиаторские игры. Он писал: «Чело­ век — существо священное, однако сегодня его убива­

ют просто ради забавы. Когда-то считалось грехом

учить человека калечить и убивать себе подобных, а сейчас его бросают голым и беззащитным на арену, и смерть его становится зрелищем для других». Он также

критиковал тех людей, которые посещали такие меро­ приятия, утверждая, что те, кто смотрит на убийства, «возвращаются домой более жадными, более амбици­ озными, более сластолюбивыми, более жестокими и бесчеловечными».

Самые известные комментарии Сенеки по поводу игр были написаны после того, как он лично посетил мунус.

Он решил пропустить первую половину игр — охоту на зверей — и прийти к выступлению дрессированных животных и клоунов. Но вместо этого он попал на казнь осужденных преступников. Увиденное настоль­ ко потрясло Сенеку, что он написал:

Это есть самое настоящее убийство. Люди аб­ солютно безоружны. Они открыты для ударов со всех сторон, а ведь никто не бьет «вхолостую». Многие предпочитают это зрелище обычным па­ рам (гладиаторов) и показательным поединкам. Конечно, им это больше нравится, ведь здесь нет ни шлема, ни щита, чтобы защититься от уда­ ра, К чему тогда доспехи и мастерство? Все это лишь оттягивает минуту смерти. Утром они бросают людей на растерзание львам и медве­ дям; днем они бросают их на растерзание зрите­ лям. Толпа требует, чтобы убийца сошелся в смертельной схватке с тем, кто должен убить его; и у них всегда есть наготове очередной убий­ ца для последующего убийства. Конечной целью каждого поединка является смерть, а средства­ ми достижения этой цели — огонь и меч. Подоб­ ное творится на арене, пока она свободна от гладиаторов. Вы можете сказать: «Но он был уличным грабителем, лишившим жизни челове­ ка». И что из этого? Несомненно, если этот че­ ловек совершил убийство, он заслуживает смер-

ти, но какое преступление совершили вы, что за­ служили сидеть и смотреть на это? Утром тол­ па кричала: «Убить его, зарубить его, сжечь его. Почему его удары так слабы? Почему он не хочет умереть достойно? Высеките его, чтобы он по­ знал раны. Пусть они получат удар за ударом, а грудь их будет голой и уязвимой». Затем игры прервали на интерлюдию и объявили: «На очереди перерезывание горла, так что еще будет на что посмотреть».

Критические высказывания Сенеки мало на что по­ влияли. Что касается молодого Нерона, то на него они вообще не подействовали, поскольку тот являлся боль­ шим любителем таких игр. Тем не менее Сенека выра­ зил взгляды значительной части римских граждан. Философ и историк Плутарх, занимавший высокие политические посты во время правления Траяна, поре­ комендовал наместникам провинций запретить глади­ аторские поединки в их областях. Большинство его проигнорировало, хотя многие последовали его совету

исократили количество представлений.

Вэто время два греческих города Афины и Коринф впали в яростное соперничество друг с другом. Чтобы продемонстрировать свое превосходство, консул Афин решил организовать пышный праздник искусства, ли­ тературы и атлетики, а также включить в программу римские гладиаторские бои. Заимствование чужезем­ ной традиции пришлось по вкусу далеко не всем, а Деномакс сказал в своей речи следующее: «Жители Афин, чтобы принять эту традицию, вы должны разру­ шить Храм Сострадания».

Язычники, выступающие против гладиаторского кровопролития, в основном делали упор на то, что оно развращает тех, кто их смотрит. У христиан была другая религия и другое понимание гуманности. Христос с

особой заботой относился к тем, кто был изгоем или тем, кого презирало общество. Он учил, что каждый человек достоин уважения и милосердия.

Первым христианином, кто открыто выступил против убийства на арене, был Тертуллиан, писатель из Северной Африки, который работал в Риме адво­ катом до того, как принял христианство и вернулся в родной город в качестве проповедника. Он яро осуж­ дал игры и писал: «Тот, кто содрогается при виде мертвого тела своего близкого, умершего естествен­ ной смертью, присущей всему живому, будет в амфи­ театре равнодушно взирать на тела людей, покале­ ченных, истерзанных и разорванных на куски. Тот, кто приходит на представление, чтобы показать, что он одобряет наказание за убийство, станет свидете­ лем того, как невольники гладиаторы гоняются друг за другом с хлыстом и шомполом, чтобы совершить другое убийство».

Однако главная мысль сочинения Тертуллиана сво­ дилась к тому, что игры нужно запретить из-за пагуб­ ного воздействия, которое они оказывают на зрителей, а не из-за жестокости происходящего на арене.

Даже великий христианин Августин из Гиппон больше переживал из-за того, какое воздействие ока­ зывают игры на зрителя, а не из-за несчастных людей, умирающих на песках арены. Он писал о своем моло­ дом друге по имени Алипий, который приехал в Рим изучать право. Однажды этот благочестивый молодой христианин встретил своих друзей-язычников на улице после обеда. Они шли в Колизей смотреть глади­ аторские поединки и пригласили Алипия присоеди­ ниться к ним. Он отказался, но они все равно потащи­ ли его с собой. Алипий сказал: «Вы можете заставить меня пойти туда, но не сможете заставить меня смот­ реть. И хотя я буду там, я не буду там. Таким образом, я возьму лучшее от вас и вашего представления». Компа-