Длугач Т.Б. - Три портрета эпохи Просвещения. Монтескье. Вольтер. Руссо (Научное издание)-2006

ношение между классом дворянства и классом черного и белого духовенства, и между этим последним и классом земледельческим, и т.д.103 .

Мы видим перед собой целую программу исторического исследования. Эта программа намечена и выполнена в «Очерке о нравах и духе народов и о главных исторических фактах со времен Карла Великого и до времен Людовика XIII» («Essai sur les Moeurs et l’Esprit des nations et sur les Principaux faits de l’Histoire depuis Charlemagne jusqua Louis XIII»). «Опыт» писался в течение трех десятков лет, закончен в 50-е годы, опубликован в 1756 г. в Женеве (в собрании сочинений: Voltaire F.M. Collection Complètte des Oeuvres. Genève, 1756–1763. T. XI–XVII.), а затем переделывался до 1769 г. В 1765 г. он дополнил «Опыт» введением, «Философией истории».

Основных методов исследования исторического материала Вольтер выделил здесь несколько. Один из них — здравомыслящий подход. Все то, что не объяснимо с точки зрения здравого смысла, следует отвергнуть. Такая критика была направлена в первую очередь против библейских сказаний, а также против сформулированного в конце XVII века исторического принципа архиепископа Боссюэ, который в своем «Рассуждении о всемирной истории» выделил в истории два рода причин: одни — божественные, первичные, другие — вторичные, опосредующие божественной волей человеческие действия. Для Вольтера все, что несогласно со здравым смыслом, следует отбросить. Бог признается лишь в деистском плане.

То, что евреи — избранный народ, то, что они дали начало всей последующей истории, то, что они перешли из Египта по Красному морю как посуху — вымыслы. Евреи — лишь одно из племен, которое многое заимствовало от египтян и других народов. История повествует о действиях лю-

103 Voltaire F.M. Oeuvres complètes. T. LXVI. P. 61.

82

83

84

85

прочесть такие строки: «Почти ничего великого не совершалось в мире без гения и разумности одного человека, борющегося против предрассудков толпы». Итак, хотя мы ищем в истории “дух народа”, его развитию способствует все же один просвещенный человек — монарх (и философ). Имеет смысл рассмотреть подробнее те исторические работы Вольтера, которые как будто посвящены великим фигурам, но на деле затрагивают историю народов и которые поражают точностью и знанием фактического материала, трезвой оценкой и глубокими суждениями. Если мы начнем с «Генриады», то убедимся в том, что хотя это скорее эпическая поэма, нежели исторический труд, к тому же написанная Вольтером еще в незрелом возрасте, все же в центре ее — историческое событие Варфоломеевская ночь 1572 года и проблема веротерпимости. И их герой — Генрих IV:

— Пою героя, кто, разрушивши коварство, Оружием создал французско государство; Кто, долго странствуя меж супротивных сил, Наследие свое чрез храбрость получил. Злых возмутителей испанцев был гонитель, Стал подданных своих отец и покровитель. —

Генриха избрал сам Бог, который призвал его:

— Страшись своих страстей, и научися вновь Бежать веселия и одолеть любовь. —109

Поскольку после издания 1723 г. «Генриада» переделывалась и издавалась еще и в Англии, постольку Вольтер не мог обойти вниманием Елизавету и ее замечательное царствование:

— Под царствием ее народ обогащенный Плодом зреет каждый год поля все отягчены, В лугах там тучный скот, довольство на судах, На суше грозен есть и царствует в морях.

86

Презрев невежество, престольный град стал сам Рог изобилия, наук центр, Марса храм.

В судилище хранят без лихоимства страсти Прав положение, три непременных власти. Блаженны, когда чернь, желав свой долг нести, Не отрекается верховну власть блюсти.

Блаженные еще, когда царь мил народу,

110

Рачительно блюдет общественну свободу. —

Осуждая коварную Екатерину Медичи, которая рассекла французскую нацию на католиков и гугенотов, задумала и осуществила истребление последних, автор описывает гибель принца Конде и главы гугенотов адмирала Колиньи:

— Злодей Монеский, убийца подл и строг, Конде израненный с тобою повстречался, Я зрел, как дух его от тела отлучался.

Увы! Был млад еще мой дух, моя рука, Не помогли спасти Героя от врага. —111

Именно Екатериной

— …дан был знак при темноте ночной, Как все покоились с приятной тишиной, Убийство чувствуя, Луна затрепетала

И в тучах бледный свет от ужаса скрывала. —112

Генрих IV, который вступил в брак с сестрой Карла IX Маргаритой и был в эту роковую ночь спасен королем,

— Он пробуждается, он видит: со всех стран С поспешностью убийц, стремящихся на брань, Он зрит: везде мечи, светильники зажжены,

Свой дом в дыму, в огне, народ весь изумленный, В крови трепещущих лежащих верных слуг,

110Генриада. Ироническая поэма г-на В. С. 12.

111Там же. С. 17.

112Там же. С. 19.

87

В смятении всех вопиющих вдруг:

«Да всяк неверный здесь в мученьях умирает, За то Царица, Бог и Государь карает. —113

С гневом Вольтер рисует ужасы страшной Варфоломеевской ночи:

— Я здесь не опишу смятенье, бледность лиц, Мужей почтенных смерть и стыд отроковиц, Вблизи родителей сынов их убиенных, Растленье жен, дев вживе погребенных, На брачном ложе смерть, супругов разделя, Детей, на камени кончащих жизнь, стеня, От ярости сердец неукротимой черни,

Но то, грядущий род совсем почтет за баснь, Чудовище само, распространяя казнь, Убийством угождать зловредну иерарху,

Чем бедствам сим служить Вселенной всей Монарху, И кровью обагрясь невинных христиан, Взносили господу сей гнусный фимиам!

Царь сам, смешавшись в скопище убийц, За осужденными гонялся толпами,

Лил кровь своих рабов священными руками, —114

Таким образом, не только Екатерина Медичи, но и Карл IX Валуа подстрекали непросвещенную чернь к убийствам (отсюда берет начало неприязнь Вольтера к черни — она необразованна, она жестока, она способна на «бунт, бессмысленный и беспощадный»):

— И чернь, в отечестве бунтуя ежечасно, Ввергала общество там в бедствие ужасно:

Там слышен был везде смертельный вопль и стон, Все гибло, рушилось, ужасный был урон. —115

113Генриада. Ироническая поэма г-на В. С. 19.

114Там же. С. 21–22.

115Там же. С. 49.

88

Несмотря на архаичный язык перевода, видно, как мастерски Вольтер живописует все кошмары ночи убийств. После нее королем, с поддержкой святого Леона, становится Генрих IV, узаконивший посредством Нантского Эдикта религию протестантизма и положивший конец междоусобной войне:

— Великий Генрих, кто для истины рожден И кто для честности на свет произведен, Пришедшую ее с веселием объемлет Спознал и возлюбил, в объятия приемлет, Признался вскоре он во слабости своей, Что превышает ум закон всех смертных сей: Он церковь признает едину нераздельну, Которая поет и славит в небесах.

..................................................................

В отверстые врата герой во граде всходит Бог, благочестия поборник, его вводит. Оружие свое сложил мятежный град,

Вражда погасла вдруг, не льется больше кровь…

Чернь, вышедши из мглы, любовию горя, Спознала своего наследного царя. Европа, Азия, вся Франция дивилась, Что славною, она из ничего явилась. Испания дрожит, и Рим в число приял

Чад Генриха своих и в век благословлял. —116

Я привела такие длинные выписки потому, что русские читатели почти не знакомы с этой поэмой; не будучи поэтом, я не рискнула сама переводить строки Вольтера. К тому же несомненную ценность имеет то обстоятельство, что на русский язык «Генриада» была переведена (в стихах!) уже в 1790 году. Это показывает, насколько популярен был Вольтер уже в те годы в России.

116 Генриада. Ироническая поэма г-на В. С. 113.

89

Первой действительно исторической работой следует считать законченную в 1728 г. и опубликованную в 1732 г. «Историю Карла XII». Вольтер показал себя здесь не только историком — стратегом, разбирающимся в магистральных линиях главных войн знаменитого полководца, но и знатоком почти всех их деталей. При чтении этой работы поражаешься тому, откуда он почерпнул огромное количество фактов и цифр, как смог удержать в памяти, например, названия всех тех маленьких деревень, которые Карл захватывал пóходя, на подступах к какому-либо большому городу; каким образом он не упустил из виду подробностей переговоров военачальников и т.д. Особое внимание уделено деталям русско-шведских отношений. Вольтер дает подробные и исключительно точные сведения о переговорах Карла с Мазепой, о бегстве Мазепы, о побеге Карла в Турцию; очень детальны описания его пребывания там и его ранения; даются характеристики всех сражений — с упоминанием того, на болоте они давались или на горе, какое по численности было войско у каждой стороны, как велись переговоры, каким образом умелый маневр Меньшикова принес Петру победу; описаны все хитросплетения переговоров Карла с турками.

Верный своему главному историческому критерию — все факты должны быть точными — Вольтер пишет в начале работы: «В этой истории не приводится ни одного факта, который не был бы проверен очевидцами и безупречными свидетельствами»117 . Вольтер оценивает Карла как одного из самых великих, за исключением, может быть, Петра I, полководцев и, возможно, самого необычного из живших на Земле людей. Он приводит любопытные обстоятельства из жизни Карла, свидетельствующие о необычности его натуры: в 7 лет он уже управлял лошадью, рано начал заниматься военными упражнениями, учил языки; был упорен и честолюбив. Честолюбие его лежало, прежде всего, в сфере военных действий, он мечтал сравниться с Александром Вели-

117 Вольтер Ф. История Карла XII. СПб., б/г. С. 5.

90

91