невротик, испытывающий страх перед женщинами, таким образом раз­ вивает внутри себя «мужской протест», чтобы в неврозе являться иг­ рушкой в руках этой борьбы между мужским и женским началом.

Что касается К. Г. Юнга, очень вероятно, что он прочел основные работы Бахофена, а его учения насыщены такими концепциями, как Анима и Анимус, «мудрый старец» и «великая мать», которые можно, по крайней мере, частично приписать влиянию Бахофена.

Кризис середины века

На протяжении всего девятнадцатого века имели место сильные со­ циальные, политические и культурные изменения. Эти преобразования происходили не последовательно, а скорее циклами ускорения и за­ медления. В середине века наступил Великий кризис. Самым заметным его проявлением стала Революция 1848 года и ее последствия, которые потрясли Европу. Это отразилось на всех областях человеческой де­ ятельности, что, в свою очередь, сказалось и на судьбе динамической психиатрии.

Множество изменений произошло на протяжении первой полови­ ны столетия. Промышленная революция распространилась из Англии по всей Европе и Северной Америке, результатом чего стало увеличение мощностей производства, промышленного выпуска, объема коммерче­ ских сделок и создание новых транспортных средств. Одновременно с промышленной революцией наблюдался значительный подъем рож­ даемости населения Европы. Сравнительно плохие условия, в которых жили крестьяне, заставили многих из них мигрировать в города. Процесс урбанизации был особенно заметен во Франции. Париж воспринял са­ мое лучшее из экономической, политической и интеллектуальной жизни нации. В результате сочетания урбанизации и индустриализации возник новый социальный класс — пролетариат, который стал благодатной по­ чвой для распространения идей социализма. После Оуэна и Сен-Симона, которые были пионерами этой доктрины, между 1830 и 1848 годами поя­ вилось новое поколение ученых, таких, как Прудон, которые были глав­ ными вдохновителями часто лишь неопределенных идей и последними из тех, кого называют утопическими социалистами. «Коммунистический манифест», опубликованный в 1848 году Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом, стал поворотным моментом в развитии социализма, и после 1860 года это направление стало все больше и больше ассоциироваться с идеологией и течением, созданными этими двумя учеными.

Следствием демографического взрыва стала массовая эмиграция европейцев в североамериканские страны, а также в Аргентину, Австра­ лию и Сибирь. Страны, неподходящие для эмиграции, стали эксплуати-

От первобытных времен до психологического анализа

роваться белым человеком118. Подобное промышленное, демографиче­ ское и научное развитие, а также быстрое политическое и экономиче­ ское завоевание мира внушило европейцам оптимизм, самоуверенность и агрессивность, свойственные западной культуре во второй половине девятнадцатого века.

Буржуазия, которая была лидирующим классом, а ее представите­ ли — создателями и владельцами предприятий крупной промышленно­ сти, теперь испытывала панический страх перед зарождающимся клас­ сом — пролетариатом. Социализм стал кошмаром буржуазии.

Мир все больше и больше распадался на большие суверенные, неза­ висимые государства. Англия была ведущей державой и центом Британ­ ской империи. На втором месте стояла Франция, в то время как Германия и Италия все еще стремились к национальному объединению. Выража­ лось некоторое беспокойство по поводу новых, растущих государств — Соединенных Штатов и России. Алексис де Токвиль пророчил, что они неожиданно появятся как две великие державы и придет день, когда они будут управлять миром и поделят его между собой119. В 1869 году Бахофен предсказывал, что историки, изучающие двадцатый век, будут говорить только об Америке и России, а функция Старой Европы бу­ дет сведена к обучению новых хозяев120. Однако подобные идеи едва ли воспринимали серьезно. Национальные волнения, вызванные романти­ ческими идеями, начинали потрясать великие многонациональные им­ перии, Австрию, Россию и Турцию. Революция 1848 года предоставила еще одно доказательство силы национальных стремлений.

Тем временем зарождалась новая философия, философия позити­ визма, которой предстояло обрести огромную популярность. Ее корни уходят к французским энциклопедистам восемнадцатого века и особен­ но к Кондорсе, который утверждал, что развитие человеческого разума произойдет посредством развития науки. Новая философия, введенная на заре девятнадцатого века Сен-Симоном, была систематизирована Огюстом Контом, его последователем Литтре во Франции и Джоном Стюартом Миллем и Гербертом Спенсером в Англии. Основным прин­ ципом позитивизма был культ фактов. Он не искал непознаваемое, вещь в себе, абсолют, а искал некую «субъективную уверенность», предо­ ставляемую экспериментальной наукой, а также постоянные законы, такие, как законы физики. Позитивизм отбрасывает любые рассужде­ ния, близкие философии природы. Еще одной характерной чертой яв­ ляется интерес к эмпирической науке и поиск полезности. Продолжая линию Просвещения, позитивизм рассматривает человека как социаль­ ное существо. Огюст Конт ввел понятие «социология» и разработал основные принципы этой науки, которую он разделял на статическую и динамическую.

Эти основные направления медленно развивались на протяжении первой половины столетия, однако под влиянием кризиса середины века их развитие ускорилось. Самым заметным аспектом кризиса ста­ ла революция 1848 года. Она представляла собой политическое движе­ ние с сильным эмоциональным подъемом. Вся Европа приветствовала ее с таким юношеским пылом, что революцию 1848 года стали называть «весной народов»121. Это был подъем демократии против консерватиз­ ма, социализма против привилегий буржуазии, угнетенных народов против правительства иностранных государств. Во многих отношениях ее можно было считать временным возрождением Романтизма и конф­ ликтом поколений. В Германии революция выразилась в поиске нацио­ нального единства. Однако созыв парламента во Франкфурте потерпел прискорбную неудачу, в результате чего Германия как единое нацио­ нальное государство начала существовать гораздо позднее, при содей­ ствии Бисмарка и под управлением Пруссии. Во всей континентальной Европе революцию встречали с энтузиазмом, потом следовал период эйфории, а затем наступило поражение и вместе с ним триумф полити­ ческой реакции. Среди молодежи распространились упаднические на­ строения. Многим самым прогрессивным и энергичным молодым умам, особенно в Германии, наскучила Европа (Europa-mude) и они эмигриро­ вали в Соединенные Штаты.

Широко распространенные и массовые психологические проявле­ ния, которые присутствовали и сопровождали революцию 1848 года, не стали объектами систематического исследования. Среди ее разно­ образных аспектов было возросшее значение животного магнетизма. Во многих местах после публичных демонстраций происходили пси­ хические эпидемии. В то же самое время огромная волна спиритизма, о которой уже упоминалась в главе 2, поглотила Соединенные Штаты, а затем Англию и континентальную Европу. Связь между спиритиче­ скими эпидемиями и революцией 1848 года хорошо проследил Литтре, который писал: «В нашу эпоху революций общество часто сотрясают серьезные катаклизмы, наполняя одних глубоким страхом, а других несбыточными надеждами. Нервная система становится более возбуди­ мой^...) Такими являются обстоятельства, которые обусловили прои­ зошедший социальный взрыв»122.

Кризис середины века завершил поражение Романтизма. Его немно­ гочисленные последователи, такие, как Фехнер и Бахофен, были увере­ ны, что будут неправильно поняты. Вторая половина века принадлежа­ ла науке и вере в науку. Во времена Французской революции и правле­ ния Наполеона ученых призвали, возможно, в первый раз, внести вклад в дело защиты родины с помощью своих открытий. И, возможно, этот призыв стимулировал создание ряда смелых предложений. В 1803 году

От первобытных времен до психологического анализа

Анри де Сен-Симон заявил, что науку следует организовать в объеди­ ненное общество знания, а ученых — в иерархическое общество, напо­ добие католического духовенства, под управлением Совета Ньютона123. Иоганн Кристиан Рейль предложил организовать науку на военный ма­ нер, как государственный институт124. Ученые различных направлений будут работать под командованием вышестоящих начальников и посвя­ щать себя исследованиям в области практических и прикладных наук. А в свободное время им будет разрешено заниматься теоретическими отраслями знания.

Однако тип научной организации, который преобладал в девят­ надцатом веке, был далек как от творческого хаоса восемнадцатого века, так и от регламентированной науки, предложенной Сен-Симоном

иРейлем. Исследования теперь в основном проводились в универси­ тетах. Хотя каждый университет не зависел от другого, связь между ними поддерживалась через сеть научных обществ и журналов. Важ­ ным событием стало основание Берлинского университета в 1806 году. Для того времени это был крайне смелый жест, поскольку Пруссия была побеждена и разрушена. Основание университета задумывалось как первый шаг к возрождению нации. Он был организован на высоком

научном уровне и ценой больших затрат под руководством Вильгель­ ма фон Гумбольдта125. Берлинский университет вскоре стал моделью, по образцу которой организовывались другие немецкие университеты

исоздавались новые. В конечном счете он оказался стандартом для всей Центральной Европы. Таким образом, немецкая наука быстро шагнула вперед и примерно в середине века начала вытеснять Францию. Герма­ ния стала лидирующей страной в области наук.

Под совокупным влиянием позитивной философии, сосредоточе­ ния научных изысканий в университетах и направления культурного оптимизма, в западной цивилизации распространилась почти религи­ озная вера в науку, которая охватывала все большие и большие слои населения. Считали, что прежде всего наука должна удовлетворить бескорыстную жажду знаний человека. «Полагаете ли вы, — спрашивал Ницше, — что науки могли бы сформироваться и стать великими, если бы впереди них не шли волшебники, алхимики, астрологи и колдуны? Те, кто первыми должны были возбудить, посредством обещаний и ве­ роломного обмана, жажду, голод и вкус к скрытым и запретным воз­ можностям!»126

Это также означает, что наука была вынуждена доказывать свою действенность, защищая жизнь человека, побеждая и завоевывая при­ роду для его блага. Теперь она является к тому же совокупностью про­ веренных методик и вынуждена следовать строгой методологии пра­ ктической эффективности. Более того, науку стали рассматривать как

Глава 4. Предпосылки возникновения динамической психиатрии .[ЩИ-

единство различных дисциплин и кладезь знаний, общих для всего че­ ловечества, из которого каждый может извлечь пользу или внести свой вклад. Это исключало существование тайных наук и научных «школ», зависящих от специфических философских систем, наподобие тех, ко­ торые были в Древней Греции. Продолжая традицию Просвещения, по­ зитивизм уверял, что наука разгадает загадки Вселенной. И до момента, когда она будет претендовать на место религии, остается сделать толь­ ко один шаг вперед.

Однако следует сказать, что определение критерия научности и не­ научности всегда было нелегким делом. Животный магнетизм, френо­ логию и гомеопатию провозгласили удивительными научными откры­ тиями и новыми отраслями знания. У этих направлений появились ты­ сячи восторженных поклонников, которые время от времени обучались в университетах, но в девятнадцатом веке на их место пришли настоя­ щие ученые.

Всеобщая вера в науку часто становилась как бы видом религии и породила умонастроение, которое назвали научным подходом (scientism). Это наукообразие зашло настолько далеко, что отрицало суще­ ствование всего, что невозможно постичь научными методами, и часто переходило в атеизм. После 1850 года хлынул поток популярной лите­ ратуры, пропагандирующей исключительную веру в науку в сочетании с атеизмом и иногда с излишне упрощенным учением материализма. Авторами подобных работ были Бюхнер, Молешотт и Фохт, а позднее к ним присоединились работы Геккеля.

Независимо от того, принимала ли вера в науку крайнюю форму или была более умеренной, всеобщий оптимизм — характерная черта того периода — сохранялся до конца века. Эти настроения прекрасно отразил Жюль Верн в своих романах, рассуждая о том, чего может до­ стигнуть человек с помощью науки. На естествоиспытателя (scientist), ставшего популярным персонажем в обществе, распространился стере­ отип savant127 (ученый, букв, знающий). Savant безусловно принадлежит университету, вне стен которого наука почти не существовала. Но это был не просто ученый, как в прежние времена, теперь он — исследова­ тель и к тому же преподаватель. Самой характерной чертой стала бес­ корыстность. Наука — это его религия, которая, как и любая другая, имеет своих святых и мучеников. Задача этой религии — открытие исти­ ны. Savant, по необходимости, также упорно работал и был настолько поглощен своим исследованием, что не замечал ничего, что происходит вокруг. Хотя скромность не всегда считалась его основной добродете­ лью, он часто выглядел неуверенным в себе, был плохим собеседником и мало участвовал в общественной жизни (за исключением той, кото­ рая считалась необходимой для легитимных, академических целей).