20. Международные организации как субъекты международного частного права

Международные организации подразделяются на две основные группы - межгосударственные (межправительственные) международные организации (ММО), создаваемые на основании международных договоров и обладающие международной правосубъектностью, и международные неправительственные организации (МНО), которые создаются частными лицами и, как правило, не считаются обладающими международной правосубъектностью.

При вступлении международных организаций в частноправовые отношения возникает необходимость установления применимого национального права. Национальное право, как правило, не выделяет международные организации в качестве особого субъекта. Тем не менее в отношении ММО проблем с признанием их правосубъектности обычно не возникает. Гражданская правосубъектность ММО в данном случае является следствием наличия международной правосубъектности. Как правило, международные договоры, которыми учреждаются соответствующие ММО, либо соглашения между ММО и государствами об открытии штаб-квартиры устанавливают, что для целей частного права ММО обладают всеми необходимыми правами местных юридических лиц и признаются в таком качестве государствами.

В связи с таким законодательным регулированием в литературе предложено понятие "международное юридическое лицо". Особенности данной категории предлагается усматривать в двойственном статусе ММО, которая, с одной стороны, создана нормами международного публичного права и получила юридическую личность в силу установлений международного договора, а с другой стороны, приравнивается к национальным юридическим лицам для целей частноправового регулирования.

Сложнее обстоит ситуация с вопросом о правосубъектности МНО. Данные организации, преследующие некоммерческие цели международного характера, как правило, учреждаются частными лицами в форме юридического лица по законодательству соответствующего государства. В связи с описанным выше отсутствием принципа автоматического признания иностранных юридических лиц в обычном международном праве может возникнуть вопрос о правосубъектности таких МНО за пределами государства их регистрации.

На решение данной проблемы нацелена Страсбургская конвенция о признании юридическими лицами международных неправительственных организаций 1986 г. (вступила в силу 1 января 1991 г., Россия не участвует). Статья 2 данной Конвенции предусматривает, что статус юридического лица и правоспособность, как это имеет место для МНО на территории государства, где находится ее зарегистрированный офис, должны признаваться остальными государствами - участниками Конвенции.

21. Вещные права в международном частном праве: материально-правовое и коллизионное регулирование. Проблема национализации в международном частном праве

1. Общий коллизионный принцип, применяемый к вещным правам. Господствующим коллизионным принципом в отношении вещного права в законодательстве и доктрине России, как и других стран СНГ, признается закон места нахождения вещи (lex rei sitae).

В Российской Федерации принцип lex rei sitae выражен в норме ст. 1205 ГК РФ. В этой статье предусматривается, что "право собственности и иные вещные права на недвижимое и движимое имущество определяются по праву страны, где это имущество находится"

2. Сфера действия права, подлежащего применению к вещным правам. Отсылая к правопорядку страны, где находится имущество, коллизионная норма ст. 1205 не касается вопроса, например, к какой категории (движимого или недвижимого) будет отнесено имущество, являющееся предметом спора, и связанные с ним иные вопросы: могут ли вообще совершаться сделки с тем или иным объектом вещных прав, т.е. какова оборотоспособность объекта вещных прав, каково содержание вещного права, каков порядок осуществления вещного права и его защита. Ответы на эти вопросы можно найти в ст. 1205.1 ГК РФ, определяющей круг отношений, на которые распространяется действие коллизионной нормы ст. 1205. В разных странах сфера применения вещного статута может быть различной, так как понятия, которыми оперирует закон одной страны, могут не соответствовать понятиям, применяемым в другой стране.

Право страны, где имущество находится, определяет виды объектов вещных прав. В п. 1 ст. 1205.1 решается вопрос квалификации объекта вещных прав как движимого или недвижимого имущества. Толкование понятий движимого и недвижимого имущества согласно этому правилу дается по праву страны, где это имущество находится.

Если принадлежность вещи к движимому или недвижимому имуществу определяется по российскому праву, то применяется ст. 130 ГК РФ, согласно которой все, что прочно связано с землей, относится к недвижимому имуществу. "Прочно" означает, что объект невозможно переместить без того, чтобы нанести ему или его назначению несоразмерного ущерба.

3. Право, подлежащее применению к возникновению и прекращению вещных прав (ст. 1206 ГК РФ). Вопрос о возникновении вещного права играет самостоятельную роль прежде всего для целей признания этого права в иностранном государстве: если право возникло на территории одного государства, оно получает признание в другом.

Норма п. 1 ст. 1206 предусматривает общее положение, которое может применяться к любому случаю возникновения и прекращения вещного права, если иное не предусмотрено законом. Слова "если иное не предусмотрено законом" позволяют толковать указанное правило как норму, допускающую исключения из общего правила. И такие исключения содержатся, прежде всего, в последующих пунктах данной статьи, а также в других статьях разд. VI (например, в ст. 1224), а также в некоторых специальных законах.

Единообразие в регулировании коллизионных вопросов права собственности и иных вещных прав достигается при заключении международных договоров о правовой помощи. В них содержатся коллизионные нормы, применять которые государства договорились при разрешении гражданско-правовых споров между лицами договаривающихся государств. Двусторонние договоры о правовой помощи связывают различные государства, в том числе и страны СНГ.

Помимо двусторонних международных договоров в практике стран СНГ применяется также многосторонняя Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, подписанная в Минске в 1993 г. (Минская конвенция).

Содержащаяся в некоторых двусторонних международных договорах коллизионная норма касается права собственности как центрального института вещных прав. Она определяет основной коллизионный принцип в отношении недвижимого имущества (lex rei sitae); коллизионную норму в отношении права собственности на транспортные средства и иное имущество, подлежащее государственной регистрации, а также коллизионную норму в отношении возникновения и прекращения права собственности или иного вещного права.

В ст. 38 Минской конвенции указанные положения дополнены также нормой, применяемой при квалификации имущества в качестве движимого или недвижимого. Вопрос о том, какое имущество является недвижимым, решается в соответствии с законодательством страны, на территории которой оно находится.

Каждое государство в силу своего суверенитета имеет исключительное право на определение характера и содержания права собственности, установление порядка его приобретения, перехода или утраты. Осуществление государством акта национализации также следует рассматривать в качестве одной из форм проявления его суверенитета. Еще в 1952 г. Генеральная Ассамблея ООН в своей Резолюции № 626 «О праве свободной эксплуатации естественных богатств и ресурсов» подтвердила право народов свободно распоряжаться своими естественными богатствами и ресурсами и свободно их эксплуатировать. В этом документе содержалась прямая рекомендация всем государствам – членам ООН воздерживаться от всякого рода действий, направленных на ограничение суверенных прав любой страны в отношении ее естественных богатств. В то же время в резолюции не были закреплены какие-либо положения, препятствующие государству осуществлять меры по национализации иностранной собственности или самостоятельно определять условия такой национализации.

В 1974 г. в Декларации об установлении нового международного экономического порядка Генеральная Ассамблея ООН еще раз подчеркнула, что для охраны своих ресурсов «каждое государство имеет право осуществлять эффективный контроль над ними… включая право национализации или передачи владения своим гражданам, причем это право является выражением полного неотъемлемого суверенитета этого государства. Ни одно государство не может быть подвергнуто экономическому, политическому или любому другому виду принуждения с целью помешать свободному и полному осуществлению этого неотъемлемого права».

В настоящее время достаточно широкое распространение в доктрине, законодательстве и правоприменительной практике получила точка зрения о том, что законы национализации имеют экстерриториальное действие. Это, означает, что государство, осуществившее национализацию, должно быть признано за границей собственником как имущества, которое находилось в момент ее проведения в пределах его территории, так и имущества, pacполагавшегося в это время за границей.

Признание экстерриториального действия законов о национализации в подавляющем большинстве государств; происходит сегодня в силу использования коллизионной привязки lex rei sitae, которая, как уже подчеркивалось выше, является базовой при определении моментов возникновения и перехода права собственности на имущество. Поэтому в случае возникновения соответствующих споров суды обязаны, по общему правилу, руководствоваться законодательством того государства, где была проведена национализация.

В российской правовой доктрине на этот счет существует другая точка зрения. В нашей стране практически общепризнанно, что нахождение какой-либо части имущества национализируемого предприятия за границей не имеет юридического значения, так как национализация распространяется на все имущество соответствующего юридического лица. Что же касается правового статуса имущества зарубежных филиалов национализированных предприятий, то он должен устанавливаться на основании их личного закона (lex societatis), в соответствии с которым, как известно, определяются порядок ликвидации юридических лиц и наступающие в связи с этим последствия.