34. Правила квалификации общественно опасных действий группы лиц, лишь один из которых обладает признаками субъекта преступления.

Институт ответственности за преступления, совершенные в соучастии, обоснованно признается одним из самых сложных в уголовном праве. На протяжении многих лет ему уделялось, да и в настоящее время уделяется большое внимание в науке уголовного права. Однако, несмотря на значительное число научных работ по проблемам соучастия, нельзя сказать, что решены все значимые вопросы и в достаточно полном объеме. Между тем проблемы соучастия, в том числе и проблема, которой посвящена настоящая работа, имеют не только теоретическое, но и практическое значение. От решения этих вопросов зависят подходы к квалификации преступлений, назначению наказания, его справедливость и законность. Наконец, каждое уголовное дело - это судьба человека.

Между тем практика показывает, что в соучастии совершается значительное количество преступлений, причем наиболее тяжких и опасных.

Так, согласно статистической отчетности Сокольского районного суда Вологодской области, в 2002 году было рассмотрено 433 уголовных дела. Осуждено 512 человек, из них совершивших преступление в группе - 245 человек, в том числе 85 - несовершеннолетних. В 2003 году рассмотрено 340 уголовных дел (уменьшение произошло в связи с введением института мировых судей). Осуждены 446 человек, из них совершивших преступление в группе 237 человек, в том числе 92 - несовершеннолетних. В обзоре состояния судимости и работы районных (городских) судов и мировых судей Вологодской области содержатся следующие данные: за первое полугодие 2003 года по сравнению с аналогичным периодом 2002 года процент лиц, совершивших преступления в группе, увеличился на 2,5% (с 42,3% до 44,8%).

Как видно из этих данных, ежегодно почти половина преступлений в указанном выше регионе совершается группой лиц. Достаточно велика групповая преступность и в среднем по России. За последние три года она стабильно не снижается ниже 16% от общего числа зарегистрированных преступлений <*>. Распространенность групповых преступлений еще раз подчеркивает важность решения вопросов правильной правовой оценки таких деяний.

Однако анализ судебно-следственной практики показывает, что целый ряд вопросов правоприменения вызывает определенные трудности.

Прежде всего следует обратить внимание на имеющие место противоречия, неоднозначные решения однотипных вопросов соучастия в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ по вопросам квалификации преступлений по признаку их совершения группой лиц, из которых лишь одно обладает признаками субъекта преступления.

К примеру, в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ за IV квартал 2000 года привлекают внимание два Постановления Президиума Верховного Суда РФ по делу Т. и др. и по делу С., посвященные практическому разрешению указанного выше вопроса. В этих постановлениях отмечается, что "преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном его совершении, независимо от того, что некоторые из участвовавших не были привлечены к уголовной ответственности в силу недостижения возраста уголовной ответственности или ввиду невменяемости" <*>. Как представляется, в этих Постановлениях была приведена принципиальная позиция Президиума Верховного Суда РФ, призванная ориентировать судебную практику на ее всеобщее применение.

В определенной мере такая позиция объективно обусловлена. Общественная опасность исполнения насильственного преступления при участии нескольких лиц, даже когда нести реальную ответственность может лишь один субъект, реально возрастает за счет выполнения посягательства несколькими лицами. Например, в процессе совершения такого насильственного посягательства, как групповое изнасилование, субъект наряду со своими может использовать (и использует) дополнительные физические усилия невменяемых, лиц, не достигших возраста уголовной ответственности, либо других лиц, которые по предусмотренным уголовным законом основаниям не могут быть привлечены к уголовной ответственности. Кроме того, во многих случаях само присутствие на месте преступления нескольких лиц подавляет или значительно снижает волю потерпевшей (потерпевшего) к сопротивлению. Несомненно, что участие в совершении деяния нескольких лиц значительно облегчает его совершение. В процессе реализации насильственного посягательства объективно участвует несколько физических лиц. Следовательно, групповой способ исполнения отражает здесь объективную характеристику совершения преступления несколькими лицами, несмотря на то что только один из них обладает признаками субъекта преступления. Видимо, эти обстоятельства и послужили основанием соответствующего решения вопроса о квалификации деяний в вышеуказанных Постановлениях Президиума Верховного Суда РФ.

Аналогичную позицию по рассматриваемой проблеме занимал и Пленум Верховного Суда РФ, который в п. 9 Постановления N 4 от 22.04.1992 "О судебной практике по делам об изнасиловании" разъяснил следующее: "Действия участников группового изнасилования подлежат квалификации по ч. 3 ст. 117 УК РСФСР независимо от того, что остальные участники преступления не были привлечены к уголовной ответственности ввиду невменяемости, либо в силу требований ст. 10 УК РСФСР, или по другим предусмотренным законом основаниям" <*>. Очевидно, что этот подход в определенной мере был продиктован учетом субъективного восприятия ситуации потерпевшей.

Действительно, для жертвы изнасилования, когда оно совершается несколькими лицами, например группой из малолетних и лица, достигшего возраста уголовной ответственности, никогда не возникает вопроса о наличии группы преступников. Она воспринимает себя как жертву именно группового посягательства.

Однако с позиции действующего уголовного закона участие нескольких лиц в совершении общественно опасного деяния далеко не всегда означает наличие группы лиц или группы лиц по предварительному сговору.

В ст. 32 УК РФ абсолютно четко определены объективные и субъективные признаки соучастия. Соучастие в преступлении - это только умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления. С этих позиций вряд ли можно говорить о наличии соучастия с лицами, не достигшими возраста уголовной ответственности или невменяемыми. Отсутствие осознания указанными лицами фактического характера или общественной опасности своих действий исключает умышленное участие в совершении преступления. Кроме того, указание в законе на лиц, участвующих в совершении преступления, на наш взгляд, следует понимать как участие лиц, обладающих признаками субъекта преступления. Но здесь же следует отметить, что по этому вопросу существует и иная позиция, в соответствии с которой, поскольку при определении соучастия в ст. 32 УК РФ не указаны такие признаки соучастников, как вменяемость и достижение возраста, с которого наступает уголовная ответственность, можно предположить, что текст закона, строго говоря, допускает возможность под упомянутыми в нем лицами понимать, в частности, и фактических участников, не способных нести уголовную ответственность. Некоторая ущербность этой позиции видится в том, что в ст. 32 УК РФ говорится о лицах, участвующих в совершении умышленного преступления. Лица же, не являющиеся субъектами преступления в соответствии с законодательной терминологией, могут совершать (или участвовать в совершении) общественно опасные деяния, но не преступления (например, ст. 21 УК РФ). Таким образом, думается, что в ст. 32 УК РФ речь идет именно о лицах, обладающих признаками субъекта преступления.

В связи с вышеизложенным, видимо, следует признать, что приведенные выше судебные решения по рассматриваемому вопросу не соответствовали закону и установленным в нем признакам соучастия. Между тем судебной практике известно множество примеров признания наличия группы лиц или группы лиц по предварительному сговору в случаях совершения преступления с участием невменяемого или лица, не достигшего возраста уголовной ответственности.

Примером может служить уголовное дело по обвинению Николаевой, которая 24.09.2003 совместно с Вишняковым, признанным невменяемым вследствие психического заболевания, совершила кражу теленка. Действия Николаевой судом первой инстанции были квалифицированы как кража, совершенная группой лиц по предварительному сговору. Кассационная инстанция в этой части приговор оставила без изменения.

В настоящее время подход к решению рассматриваемой проблемы изменился не в полной мере. Так, в п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 11 от 15 июня 2004 г. "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации", с принятием которого утратило силу вышеупомянутое Постановление Пленума Верхового Суда от 22 апреля 1992 года, отмечено следующее: "Имея в виду, что совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой влечет за собой более строгое наказание, при квалификации действий лиц по пункту "б" части 2 статьи 131 или пункту "б" части 2 статьи 132 УК РФ необходимо учитывать положения частей 1, 2 и 3 статьи 35 УК РФ" <*>. Таким образом, действовавшее ранее категоричное положение о квалификации преступления при его совершении с участием невменяемого или лица, не достигшего возраста уголовной ответственности, исключено, но другой подход четко не обозначен. Аналогично решался вопрос и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 1 от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" (п. 10).

Эта же позиция высказывалась и заместителем Председателя Верховного Суда Российской Федерации Д. Меркушовым: "Судам необходимо иметь в виду, что совершение преступления с использованием лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу возраста (ст. 20 УК) или невменяемости (ст. 21 УК), не создает соучастия"

Таким образом, проблема квалификации преступлений в рассматриваемых случаях была как бы обойдена стороной, а практическим работникам предоставлена возможность решать ее самостоятельно. И на практике эта проблема решалась неодинаково. В ряде случаев суды продолжали признавать наличие группы лиц или группы лиц по предварительному сговору при совершении преступлений с участием невменяемых или лиц, не достигших возраста уголовной ответственности, в других - эти признаки исключались из обвинения.

Более четко проблема квалификации групповых преступлений решена в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 7 от 14 февраля 2000 г. "О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних". В п. 9 этого Постановления говорится: "Необходимо иметь в виду, что совершение преступления с использованием лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу возраста (ст. 20 УК РФ) или невменяемости (ст. 21 УК РФ), не создает соучастия" <*>. Аналогичное положение закреплено и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 29 от 27 декабря 2002 г. "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое". Думается, с позиции действующего законодательства и содержания института соучастия приведенное решение является единственно верным.

Следует отметить, что в среде ученых нет единства в подходе к рассматриваемой проблеме. Одна из наиболее распространенных позиций заключается в резко критическом отношении к наличию соучастия в данном случае, поскольку оно законодательно и теоретически необоснованно. Сторонники этой точки зрения отмечают, что сложившаяся практика не укладывается в рамки закона, который соучастниками признает только лиц, достигших возраста, с которого наступает уголовная ответственность, и являющихся вменяемыми.

В науке обосновывалась и избирательная позиция практики, в соответствии с которой рекомендации о квалификации деяний как групповых при наличии только одного лица, обладающего признаками субъекта преступления, должны распространяться лишь на дела об изнасиловании, грабежах и разбоях. Однако такая позиция не получила признания, поскольку она противоречит принципам справедливости и равенства граждан перед законом.

В литературе высказываются и иные позиции, которые, как думается, основаны в большей мере на подходе к решению вопроса с позиции целесообразности, а не сущности соответствующих уголовно-правовых институтов.

Так, рассматривая ситуацию, при которой совершение кражи взрослым по предварительному сговору с малолетним (не достигшим 14-летнего возраста) при отсутствии других квалифицирующих признаков, действия взрослого будут квалифицированы по ч. 1 ст. 158 УК РФ; аналогичная кража, совершенная взрослым совместно с несовершеннолетним, достигшим 14 лет, или другим взрослым, - по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК. А. Ялин отмечает, что за совершение преступления с малолетним устанавливается меньшая ответственность, чем за соучастие со взрослым или несовершеннолетним, являющимся субъектом преступления. Это, как полагает указанный автор, явно не способствует защите прав малолетних, а наоборот, создает благоприятную почву для вовлечения их в преступную деятельность

Основные правила квалификации преступлений по субъекту.

Можно сформулировать следующие правила квалификации по признакам субъекта преступления. 1. Если лицо в возрасте от 14 до 16 лет совершило общественно опасное деяние, ответственность за которое наступает с 16 лет, и в его действиях не содержится иного состава преступления, такое лицо не подлежит уголовной ответственности и его действия не могут быть квалифицированы как преступление.

2.Если лицо в возрасте от 14 до 16 лет совершило общественно опасное деяние, ответственность за которое наступает с 16 лет, одна­ко в его деянии наличествует другой состав преступления, ответст­венность за которое наступает с 14 лет, деяние этого лица должно быть квалифицировано по статье о том преступлении, ответственность за которое предусмотрена с 14 лет.

3.Если лицо, обладающее признаками субъекта преступления, совершило преступление с использованием лица, не достигшего возраста уголовной ответственности за это преступление, или невме­няемого и осознавало эти обстоятельства, он является посредствен­ным исполнителем этого преступления и его действия подлежат квалификации по статье УК РФ, соответствующей совершенному им преступлению без ссылки на ст. 33 УК (как случастие). Если при этом субъект преступления достиг возраста 18 лет, то использование им при совершении преступления несовершеннолетнего подлежит дополни­тельной квалификации по ст. 150 УК.

4.Если лицо, обладающее признаками субъекта преступления, совершило его с использованием несовершеннолетнего, не достиг­шего возраста уголовной ответственности за это преступление, или невменяемого, однако не осознавало этого обстоятельства, его дейст­вия следует квалифицировать как покушение на подстрекательство или на организацию, или на пособничество этого преступления, т.е. со ссылкой на ч. 3 ст. 30, ч. 3, 4 или 5 ст. 33 УК.

5.Исполнителем преступления со специальным субъектом мо­жет быть лицо, обладающее специальными указанными в законе признаками.

6.Деяние лица, не обладающего признаками специального су­бъекта преступления, участвовавшего в совершении преступления со специальным субъектом, как правило, квалифицируются как действия организатора, подстрекателя или пособника со ссылкой на ст. 33 УК.

7.Совершение общественно опасного деяния ненадлежащим спе­циальным субъектом не может быть квалифицировано по статье, предусматривающей ответственность за совершение деяния специ­альным субъектом. При наличии оснований совершенное может быть квалифицировано по другим статьям УК.