358

внутренних дел Российской Федерации и внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации, согласно которым штатные ВВК имеют право пересматривать собственные заключения по вновь открыв-

шимся обстоятельствам.

Согласно материалу по заключению Военно-врачебной комиссии ФГУЗ

«МСЧ УВД Тульской области» основанием для внесения изменений в заклю-

чение ВВК послужило заключение служебной проверки по факту гибели от

25 апреля 2011 г., что свидетельствует о незаконности нового заключения Военно-врачебной комиссии.

В соответствии с решением суда:

1.УМВД России по Тульской области признано обязанным продол-

жить выплату С. пенсии по потери кормильца.

2.В удовлетворении требований Г. и М. отказано в связи с истечени-

ем срока исковой давности. Судом установлено, что Г. и М. перво-

начально обращались с требованием о выплате единовременного пособия в 1998 г., т.е. вплоть до настоящего момента знали о нарушении их права.

3.В удовлетворении требований о компенсации морального вреда от-

казано, так как действующее законодательство не содержит нор-

мы, позволяющей компенсировать моральный вред в случае наруше-

ния имущественных прав в оспариваемых правоотношениях29.

Действующее законодательство не называет прямой причинную связь между состоянием опьянения и причинением вреда жизни и здоровью со-

трудника, вместе с тем, указание на наступление вредных последствий

«вследствие» добровольного приведения сотрудником себя в соответствую-

щее состояние позволяет говорить о том, что такие последствия должны при-

зваться в конкретной ситуации неизбежными. А значит, речь снова идет о прямой причинной связи, доказать наличие которой весьма проблематично,

29 См.: Решение Центрального районного суда г. Тулы от 23 сентября 2011 г. по гражданскому делу № 2-3007/2011.

51

даже пользуясь возможностями современных медицинских, технических и прочих экспертных исследований.

Далее, критической оценки с точки зрения практического применения заслуживают некоторых из оснований для признания сотрудника выполняю-

щим служебные обязанности на момент гибели или получения травмы:

В отличие от факта нахождения на лечении в медицинской орга-

низации, факт следования к месту лечения (обследования) сложно подтвер-

дить или опровергнуть – сотрудник всегда может ссылаться на то, что направлялся в медицинскую организацию, поскольку почувствовал себя пло-

хо, планировал получить консультацию у специалиста и пр. Для подтвержде-

ния данного основания требуется установление формальных критериев, как то – наличие направления на лечение или обследование, уведомление прямо-

го (непосредственного) руководителя о намерении обратиться за помощью в медицинскую организацию и т.п.

Остается открытым вопрос о том, следует ли признавать сотруд-

ника выполняющим служебные обязанности при осуществлении выезда в другую местность без оформления командировки, если участие в соответ-

ствующих мероприятиях организуется по указанию прямого (непосредствен-

ного) руководителя. Статья 63 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» в качестве основания называет участие «в сборах,

учениях, соревнованиях или других служебных мероприятиях», однако со-

трудники полиции могут привлекаться к мероприятиям неведомственного характера, включая спортивные соревнования, конкурсы художественной самодеятельности, научные мероприятия и пр., которые к служебным меро-

приятиям в прямом смысле слова не относятся. При этом в условиях строго планового направления в командировки такие выезды могут осуществляться с устного или письменного разрешения руководителя органа внутренних дел или непосредственного руководителя конкретного сотрудника.

Такое основание как «совершение действий по предупреждению и

52

пресечению правонарушений, оказанию помощи лицам, находящимся в бес-

помощном состоянии либо в состоянии, опасном для их жизни или здоровья,

иных действий в интересах общества и государства» не охватывает все слу-

чаи, когда сотрудника полиции целесообразно признавать выполняющим служебные обязанности, поскольку причинение вреда его жизни и здоровью зачастую взаимосвязано или обуславливается не только выполнением обя-

занностей, предусмотренных действующим законодательством, должност-

ным регламентом, приказами (распоряжениями) руководителей, но самим фактом признания за ним правового статуса сотрудника полиции, который,

как известно, требует определенного правового поведения не только на службе, но и во внеслужебное время. Так, например, неоднозначную право-

вую оценку может иметь следующая ситуация – сотрудник полиции, по окончании рабочего дня, в форменном обмундировании, проходя мимо ком-

пании граждан, предположительно находящихся в состоянии алкогольного опьянения, высказал замечание относительно их некорректного поведения во дворе жилого дома в присутствии несовершеннолетних лиц. В ответ на заме-

чание один из указанных граждан, испытывающий неприязнь к сотрудникам правопорядка, нанес данному сотруднику несколько ножевых ударов, впо-

следствии ставших причиной увольнения из органов внутренних дел по со-

стоянию здоровья. В приведенном примере сотрудника нельзя считать со-

вершающим действия по предупреждению или пресечению правонарушения,

строго говоря, им не совершены и какие-либо конкретные действия в интере-

сах общества и государства.

Следует полагать, что ключевым критерием при решении вопроса о связи причинения вреда с выполнением служебных обязанностей необходи-

мо считать реализацию лицом на момент гибели или травмы прав и обязан-

ностей сотрудника полиции, предусмотренных действующим законодатель-

ством, должностным регламентом, приказами (распоряжениями) руководи-

телей, а также сам факт признания за ним соответствующего правового ста-

туса, если причинение телесных повреждений или смерти обусловлено со-

53

блюдением этических и нравственных требований, проистекающих из нали-

чия такого правового статуса, включая требования, предъявляемые к поведе-

нию сотрудника во внеслужебное время. Состояние опьянения, в свою оче-

редь, должно исключать признание сотрудника полиции выполняющим слу-

жебные обязанности применительно ко всем основаниям (в том числе, при следовании к месту командирования, при нахождении на лечении и пр.).

Важно принимать во внимание то обстоятельство, что, хотя предвари-

тельный вывод о связи повреждения здоровья или гибели с выполнением служебных обязанностей содержится в заключении служебной проверки,

правомочием на установление причинной связи наделены только ВВК. От-

сюда проистекает определенная специфика процедуры обжалования заклю-

чений служебных проверок.

А. обратилась в суд с иском к МВД по Республике Дагестан, требуя признать незаконными заключения служебных проверок, признать гибель ее супруга Р. наступившей при исполнении служебных обязанностей, взыскать в ее пользу и в пользу несовершеннолетних детей единовременное пособие.

Обстоятельства дела:

1)31 декабря 2013 г. Р. на личной автомашине выехал на службу в Дербентский район, после чего было сообщено о его гибели в ре-

зультате дорожно-транспортного происшествия.

2)В апреле 2014 г. истице стало известно о том, Инспекцией по лич-

ному составу УРЛС МВД по Республике Дагестан была проведена служебная проверка по факту гибели Р., по заключению которой гибель такового признана наступившей не при исполнении им слу-

жебных обязанностей ввиду отсутствия каких-либо документов,

свидетельствующих о выезде в командировку в Дербентский район.

3)Не согласившись с выводами служебной проверки в части указания причины гибели ее мужа, А. обратилась с заявлением в адрес руко-

водства ИЛС УРЛС МВД по Республике Дагестан с просьбой о про-

ведении дополнительной проверки. 14 мая 2014 г. ею получен ответ,

54

в котором сообщалось, что по результатам служебной проверки от 12 мая 2014 г. установлена обоснованность выводов первона-

чальной проверки, оснований для их пересмотра не имеется.

Обосновывая свои исковые требования, А. отмечала, что Р. в день ги-

бели выполнял указания руководства по месту службы и направился в Дер-

бентский район по указанию начальника отдела, в котором проходил служ-

бу, который поручил Р. проверить информацию о том, что разыскиваемый отделом гражданин может находиться в доме своей матери. Считала, что направление супруга в служебную командировку без оформления соответ-

ствующих документов необоснованно лишает ее и детей права на получение единовременного пособия.

Решением Советского районного суда г. Махачкалы Республики Даге-

стан от 3 сентября 2014 г. исковые требования А. удовлетворены. Суд пер-

вой инстанции посчитал, что в момент гибели Р. находился в служебной ко-

мандировке, которая не была документально оформлена, сославшись при этом на показания свидетелей, допрошенных в судебном заседании.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским де-

лам Верховного Суда Республики Дагестан от 8 декабря 2014 г. решение су-

да первой инстанции оставлено без изменения.

В поданной в Верховный Суд Российской Федерации кассационной жа-

лобе представителя МВД Республике Дагестан ставился вопрос о передаче жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации для отмены судебных постановлений как незаконных и принятия по делу нового решения об отказе в удовлетворении требований.

Удовлетворяя кассационную жалобу, Судебная коллегия по граждан-

ским делам Верховного Суда Российской Федерации приняла во внимание следующее.

Во-первых, ссылка суда первой инстанции на показания свидетелей сделана без учета требований ст. ст. 56, 60 ГПК РФ, т.е. без наличия допу-

55

стимых доказательств, свидетельствующих о направлении Р. в командировку.

Пунктами 73, 73.1, 73.2 Инструкции об организации служебных командировок сотрудников органов и подразделений МВД по Республике Дагестан, утвержденной приказом МВД по Республике Дагестан от 29 марта 2012 г. № 441, предусмотрено, что подтверждением факта убытия сотрудника в служебную командировку и нахождения в пунктах служебной командировки являются: при наличии командировочного удостоверения -

произведенные командируемым заверенные печатями отметки органа (подразделения), выдавшего командировочное удостоверение, об убытии в служебную командировку и о возвращении из служебной командировки к месту службы; органа (подразделения), в который направлен командируемый, о прибытии в пункт служебной командировки и убытии из него. При отсутствии командировочного удостоверения - заверенные печатями справки органов (подразделений) из каждого пункта командирования, в котором командируемый находился, с указанием даты прибытия и убытия.

Указанные документы являются допустимыми доказательствами направления Р. в командировку, однако в материалах дела они отсутствуют.

Во-вторых, судебными инстанциями допущены нарушения в толковании и применении норм материального права при определении наличия права у истца на получение единовременного пособия.

Решение о выплате единовременного пособия принимается постоянно действующей комиссией, созданной на региональном уровне, для определения наличия у члена семьи погибшего сотрудника права на получение единовременного пособия. При этом право членов семьи погибшего сотрудника органов внутренних дел на получение единовременного пособия возникает при наличии определенных обязательных условий, к которым относится гибель (смерть) сотрудника полиции вследствие увечья или иного повреждения здоровья, полученных в связи с выполнением служебных обязанностей.

56

Между тем, заключением служебной проверки от 31 января 2014 г.,

проведенной по факту гибели Р., было установлено, что в момент гибели Ахмедов Р.М. не находился при исполнении служебных обязанностей. Данные выводы также подтверждены заключением по результатам проверки, про-

веденной по обращению А., от 12 мая 2014 г. Тем самым обязательные усло-

вия для возникновения у А. и ее детей права на получение единовременного пособия на основании ч. 3 ст. 43 Федерального закона «О полиции» отсут-

ствовали30.

Аналогичная практика имеет место и в отношении случаев обжалова-

ния заключений служебных проверок по фактам травм (телесных поврежде-

ний).

Н. обратился в суд с иском к МВД по Республике Ингушетия о призна-

нии незаконным заключения служебной проверки.

Обстоятельства дела:

1)30 сентября 2011 г. в 16 часов, находясь при исполнении служебных обязанностей на своем административном участке, Н. случайно упал в канализационную яму и потерял сознание. В результате па-

дения получил различные телесные повреждения и находился на ле-

чении в травматологическом отделении.

2)Заключением служебной проверки от 20 января 2012 г. было уста-

новлено, что факт получения травмы в результате падения под-

твердить не представляется возможным в связи с тем, что Н. 1

октября 2011 г. самовольно покинул лечебное учреждение.

3)Заключением военно-врачебной комиссии медико-санитарной части МВД по Республике Ингушетия от 22 февраля 2013 г. Н. признан негодным к военной службе в связи с заболеванием, полученным в период прохождения службы.

30См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 10 августа 2015 г.

№20-КГ15-8.

57

4) Уволен с занимаемой должности по п. 1 ч. 3 ст. 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 г. № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (в связи с болезнью).

Н. не согласился с заключением служебной проверки в части, касающейся неустановления получения травмы в связи с исполнением служебных обязанностей, просил признать его недействительным, возложить на ответчика обязанность признать полученную травму связанной с исполнением служебных обязанностей.

Решением Магасского районного суда Республики Ингушетия от 24 апреля 2014 г. исковые требования Н. удовлетворены. Заключение служебной проверки от 20 января 2012 г. в отношении Н. признано незаконным. На МВД по Республике Ингушетия возложена обязанность признать травму Н. полученной при исполнении служебных обязанностей. Разрешая спор, суд первой инстанции сослался на ответ из ЦРБ Сунженского района и выписной эпикриз федерального казенного учреждения здравоохранения «Центральная больница Министерства внутренних дел Российской Федерации», в котором указывалось, когда и с каким диагнозом истец находился на стационарном лечении.

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции в связи с тем, что к участию в деле не был привлечен в качестве ответчика ОМВД России по Сунженскому району, и рассмотрел дело по правилам производства в суде первой инстанции. Принимая решение об удовлетворении исковых требований Н., суд апелляционной инстанции также принял во внимание ответ из ЦРБ Сунженского района и выписной эпикриз федерального казенного учреждения здравоохранения «Центральная больница Министерства внутренних дел Российской Федерации».

В поданной в Верховный Суд Российской Федерации кассационной жалобе представителя МВД по Республике Ингушетия ставился вопрос о пере-

58

даче жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации для отмены апелляционного определения, как незаконного, и принятия по делу нового решения об отказе в удовлетворении требований.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации нашла жалобу подлежащей удовлетворению, а принятое судебное решение подлежащим отмене по следующим основаниям.

Причинную связь телесных повреждений сотрудника органов внутренних дел с исполнением служебных обязанностей в соответствии с законодательством Российской Федерации, в том числе с Постановлением Правительства Российской Федерации от 25 февраля 2003 г. № 123 «Об утверждении Положения о военно-врачебной экспертизе», может устанавливать лишь военно-врачебная комиссия, что следует из п. 1 данного документа.

Военно-врачебная комиссия выносит заключение о причинной связи увечья, заболевания на основании справки о травме, выданной руководителем органа внутренних дел, в которой гражданин проходил службу, и (или) заключения служебной проверки об обстоятельствах получения увечья, заболевания, а также первичных медицинских документов, составленных на момент получения увечья, заболевания.

Таким образом, право определять категорию годности к военной службе, равно как и устанавливать причинно-следственную связь полученного сотрудником органов внутренних дел увечья с формулировкой «военная травма» принадлежит исключительно органам военно-врачебной комиссии. Заключение, вынесенное военно-врачебной комиссией, в отношении гражданина может быть обжаловано им согласно п. 9 Положения о военно-

врачебной экспертизе в вышестоящую военно-врачебную комиссию или в суд. Учитывая сказанное, самостоятельные выводы судебных инстанций о признании травмы Н. полученной при исполнении им служебных обязанностей, вопреки заключению военно-врачебной комиссии медико-санитарной части МВД по Республике Ингушетия от 22 февраля 2012 г., являются не-

59

правомерными как нарушающие нормы материального права, регулирующие возникшие спорные отношения.

По делу принятое новое решение – отказать в удовлетворении иска31.

Блок организационных вопросов, связанных с проведением служебных проверок по фактам причинения вреда жизни и здоровью сотрудников, мож-

но начать с того, что действующим законодательством и ведомственными нормативными правовыми актами продолжительность установления обстоя-

тельств причинения вреда жизни или здоровью сотрудника четко не опреде-

лена.

Как уже указывалось, согласно п. 4 Инструкции о порядке осуществле-

ния выплат в целях возмещения вреда, причиненного в связи с выполнением служебных обязанностей, сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации или их близким родственникам в случае гибели (смерти) сотруд-

ника, смерти гражданина Российской Федерации, наступившей в течение од-

ного года после увольнения со службы, получения сотрудником увечья или иного повреждения здоровья, причинения вреда имуществу, принадлежаще-

му сотруднику или его близким родственникам, кадровым подразделением органа в течение 30 календарных дней проводится проверка обстоятельств случившегося и их причинно-следственной связи с выполнением служебных обязанностей. Вместе с тем, момент начала течения срока для проведения служебной проверки законодательством и ведомственными нормативными правовыми актами четко не определен. На практике соответствующий срок может исчисляться с момента:

первичного донесения о сотрудниках, погибших и пострадавших при выполнении служебных обязанностей, направляемого руководителем

(начальником) соответствующего органа внутренних дел в ДГСК МВД Рос-

31См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 7 сентября 2015 г.

№26-КГ15-41. Аналогичную позицию см. в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 7 сентября 2015 г. № 26-КГ15-37, Определении Верховного Суда Российской Федерации от 20 апреля 2015 г. № 26-КГ15-11, Определении Верховного Суда Российской Федерации от 15 декабря 2014 г. № 26-КГ14-51.

60