titova_aa_evoliutsiia_povsednevnoi_zhizni_naseleniia_gorodov-1

обозначении избирательного ценза. Примечательно, что в графе с обозначением звания избирателей мы встречаем не только отметку о сословной принадлежности. Так, в списках за первый Съезд из 118 человек около 70 человек (или 60 %) представлено мещанами, затем следуют купцы (17 человек), дворяне и почетные граждане (по 10 человек). Здесь же отмечены и 2 преподавателя гимназии, отставной полковник, 2 титулярных советника, статский советника, 4 священника290. Списки избирателей второго Съезда в этом плане еще более показательны. Всего зарегистрировано 316 человек. Как и в первом списке, в основном избиратели являлись жителями города Короча. Так же большую часть составляли лица мещанского сословия (60 %), около 10 % почетных граждан и дворян, и совсем немного представителей крестьян (5 %). Среди лиц, указавших свою сословную принадлежность, записаны представители новых социальнопрофессиональных групп населения, причем в достаточно большом разнообразии. Мы встречаем в этом списке чиновников, учителей, врачей (в т.ч. ветеринарных) и провизоров, священников, дьяконов и псаломщиков, губернских, титулярных, статских и надворных советников, губернских секретарей, коллежских регистраторов. А так же представителей таких профессий как инженер-техник, казначей, судебный следователь и даже надзиратель и начальник тюрьмы291.

Правовая система делала главный акцент на сословную принадлежность, поэтому при документированном обращении поданных в органы власти обязательно фиксировалось сословная принадлежность. Однако усложнение управления и профессионализация многих секторов экономики потребовали внесения в законодательную базу корректив, которые предписывали фиксировать в документах иные, кроме сословной принадлежности, статусы – доктор, инженер, статский советник и т.п. Само законодательство формировало избирательные курии, основывало их,

290ГАБО. Ф.42. Оп.1. Д.18. Л.10-11.

291ГАБО. Ф.42. Оп.1. Д.18. Л.4-9.

151

опираясь уже не столько на сословные факторы, сколько на имущественный ценз и род занятий: землевладельцы (дворяне, крестьяне, мещане, купцы). Первый и второй городские съезды различались лишь по размерам собственности и капитала. Таким образом, избирательная система заставляла многих людей делать выбор, как выгодно себя представить, так как многие в начале XX в. имели несколько статусов. Обладатели многих статусов в разных обстоятельствах предъявляли либо требуемый статус, либо наиболее значимый для них. Так, в избирательных списках многие дворяне предпочли указать профессиональный или служебный (классный чин) статус, а не сословный.

Углубление профессионализации (профессионализация трудовой деятельности рассматривается в главе 1.2.) вело к формированию корпоративных групп, принадлежность к которым обусловлена не сословным, а исключительно профессиональным статусом определенного уровня образования, видом профессиональной деятельности. А потому и вне своей среды человек представлялся статским советником, врачом, адвокатом и т.п., так как именно этот статус, по мнению его владельца, был более весомым для окружающих. Именно этот профессиональный статус, по нашему мнению, становился сутью его миропонимания и социальной идентификации.

Образование профессиональных корпоративных организаций (групп), происходившее в процессе развития профессиональных отношений, имело целью обсуждение и решение общих служебных проблем, определения единых позиций во взаимоотношениях с администрацией, работодателями и т.д. Параллельно с этим шло межкорпоративное объединение представителей различных профессиональных групп в рамках города, уезда, губернии. Объединение такого плана чаще представляло сотрудничество близких, родственных профессиональных групп. Еще одним направлением в корпоративной консолидации профессиональных групп стало объединение их представителей на личностном, индивидуальном уровне во всевозможных

152

общественных и политических организациях (музыкальные кружки и салоны, любительские театральные труппы, благотворительные организации помощи нуждающимся и т.д.)292. У представителей групп постепенно складывалось корпоративное самосознание, включавшее нормы профессиональной этики. Профессиональные корпорации, со своей системой корпоративных ценностей и общественной значимостью, в определенной степени способствовали консолидации городского населения по профессиональным группам.

Материалы Всеобщей переписи 1897 г. содержат как сведения о сословной структуре общества, так и данные о занятиях населения. Их наличие можно также считать свидетельством переходного состояния общества из сословно-представительского в классовое, показателем формирования новых профессиональных групп, характерных для капиталистического общества.

В процессе социальной трансформации второй половины XIX – начала XX вв. возникали и растворялись, складывались и развивались различные социальные слои и социально-профессиональные группы. Для выявления особенностей и содержания новых моделей городской повседневности, а также их влияния на эволюцию городской повседневности в переходный период обратимся к наиболее ярким из новых городских слоев. Это можно сделать на примере тех новых городских социальных групп, которые более или менее точно вычленяются по статистике первой Всеобщей переписи 1897г. – рабочие и интеллигенция (табл. 3.1). Для анализа мы взяли сведения о занятиях жителей уездного города Белгорода. Следует отметить, что в связи с занятиями, население в переписи распределялось на самодеятельное (самостоятельное по терминологии переписи) и несамодеятельное (несамостоятельное), живущее на средство первого. Эту

292Шатохин И.Т. Пути и направления консолидации интеллигенции России в конце XIX – начале XX вв. // Население и территория Центрального Черноземья и Запада России в прошлом и настоящем. Материалы региональной конференции по истории демографии и истории географии, посвященной 75-лерию проф. В.П. Загоровского (1925–1994).

Воронеж, 2000. С.65-67.

153

последнюю группу жителей составляли члены семей: жены, дети, престарелые родители, нетрудоспособные братья и сестры и т.д. Их численность также представляет интерес, поскольку они оказывали влияние на общую структуру занятости населения. Так в Белгороде из 26 564 жителей 12 368 человек имели самостоятельный заработок, а остальные 53,4 % несамодеятельного населения находились на их попечении.

Таблица 3.1. показывает, что 32 % самодеятельного населения, или 3 961 человек, относилось к группе рабочие, причем количество мужчин в 4 раза превышало женщин. Численность несамодеятельного населения, членов семей рабочих составляла 6 151 человек. С их учетом доля рабочих в количестве всего занятого городского населения ровнялась 38,1 %. Примечательно, что если мы по этому алгоритму проанализируем другую новую социальную группу – интеллигенцию, то картина выйдет несколько иной. Среди самодеятельного населения их доля составит 7,7 % (948 человек из 12 368 самодеятельного населения), тогда как с учетом членов семей в численности всего населения Белгорода процент будет ниже – 5,9 %. Численность женщин, занятых интеллектуальным трудом превышала количество мужчин среди самодеятельного населения почти в 2 раза. Это обстоятельство не было случайным, так как работа в этой сфере не требовала от женщин особой физической выносливости.

«Женщина – профессиональный труженик» для царской России скорее было явлением исключения из правил, чем повсеместно обыденным делом. Социально-экономическое положение женщины всегда зависело от мужчины, поэтому существующее многовековое мнение о том, что женщины должны находиться на содержании мужчины, имеют под собой твердую «историческую почву». Женский труд начинает активно применяться в промышленной сфере лишь с возникновением текстильной промышленности, не была так же исключением работа женщин в тяжелой «мужской» металлургической промышленности. Однако эти отрасли промышленности не были распространены в исследуемых городах и

154

увеличение численности женщин, занятых интеллектуальным трудом, а не в сферах производства, было обоснованным явлением.

Преобладание женщин среди педагогической интеллигенции России и исследуемого региона на рубеже XIX – XX вв. стало возможным в силу ряда обстоятельств. Прежде всего, к этому времени существенно выросло число выпускниц женских гимназий и епархиальных училищ, обладавших достаточным образованием и профессиональной подготовкой для работы в начальных образовательных учреждениях. Мужчины же, обладавшие сходной образовательной подготовкой, искали более выгодных, с точки зрения дохода и социального статуса, мест в государственной и частной службе, в коммерции, куда женщинам доступ был закрыт или крайне затруднен.

Таблица 3.1.

Новые социально-профессиональные группы уездного города Белгорода по Всероссийской переписи 1897 г.293*

* Группы занятий по переписи населения из таблицы распределены между социальными группами следующим образом: № 22-35, 37-42 – рабочие; № 3, 5-7, 9-11, 36 – интеллигенция.

По имущественному и сословному признаку заметной была дифференциация повседневного быта, досуга. Принадлежность к тому или иному сословию и профессии определяла культурный уровень, материальный достаток, количество свободного времени. Но социальные группы не были однозначно однородны по своему составу, внутри них

293 Таблица составлена по: Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. XX. Курская губерния / под ред. Н.А. Тройницкого. СПб., 1904. С.177.

155

складывались различные категории со своим определенным образом жизни, повседневным бытом. К примеру, фабрично-заводские рабочие существенно отличались от непромышленного пролетариата. В свою очередь, среди рабочих фабрик и заводов квалифицированные потомственные рабочие и рабочие, недавно пришедшие из деревни и связанные с землей, представляли разные социальные группы.

Социально-профессиональная категория рабочих в условиях роста российской индустрии в XIX – начале XX вв. быстро увеличивалась в численности. К концу 1900 г. численность рабочих России насчитывала 14 млн. человек, из них 2,8 млн. – это рабочие крупных капиталистических предприятий294. Состав и численность рабочих Курской губернии определялись особенностями ее социально-экономического развития. В силу аграрного характера региона здесь не имелось крупных предприятий по обработке металлов, отсутствовала горнозаводская промышленность. Большинство предприятий располагалось не в городах, а в сельской местности, что наложило отпечаток на социальный облик рабочих. Основными категориями работников (рабочих) в Курской губернии являлись: фабрично-заводские, сельскохозяйственные, железнодорожники, строители, рабочие местной кустарно-ремесленной промышленности295.

Крупным отрядом наемных рабочих в Курской губернии были фабрично-заводские. Земская статистика распределила их по 4 группам производств: переработка животных продуктов, переработка растительных продуктов, обработка минеральных веществ, смешанные производства. Подавляющая часть рабочих этой категории была занята на предприятиях второй группы, куда входили сахарные, винокуренные, маслобойные,

294История предпринимательства в России / Книга 2. вторая половина XIX – начало XX

века. М., 1999. С.334.

295Бычковский В.В., Старченко Г.И. «…будни начинались в 4-5 часов утра и кончались

запоздно». Повседневная жизнь рабочих во второй половине XIX – начале XX века // Трансформация провинциальной повседневности в условиях модернизационного развития России во второй половине XIX – начале XX вв. / Отв. ред. В.А. Шапавалов, И.Т. Шатохин. Белгород, 2011. С.185.

156

канатные, писчебумажные предприятия. В особенности выделялись сахарнорафинированные заводы. Но ситуация в губернии, где большая часть предприятий находилось в уездах, существенно отличалась от положения в городах.

До середины 80-х гг. численность фабрично-заводских рабочих Курской губернии росла медленно. В 90-е г., в связи с началом промышленного подъема, темпы роста увеличились. В 1884 г. в губернии 79,4 % фабрично-заводских рабочих трудились в сельской местности, тогда как в городах лишь пятая часть. 69 % их них приходилось на два города: губернский Курск и уездный Белгород. В уездных центрах: Дмитриеве, Льгове, Новом Осколе, Обояни, Путивле, Судже, Тиме и Щиграх зарегистрировано менее чем по 50 рабочих296.

По данным обзора Курской губернии за 1884 г. (см. Приложение 1), численность фабрично-заводских рабочих в пяти городах южной части Курской губернии составляло всего 1 450 человек. Трудились они на 81 предприятии при общей производительности на сумму 1 842 109 рублей. Большее количество рабочих было занято в шерстомойных заведениях в Белгороде и на пенькотрепальных заводах в Грайвороне. Причем доход от 5 шерстомоек составлял почти 63,5 % от общей суммы доходов всех предприятий. Заметную прибыль приносило табачное производство в Старом Осколе, где на трех фабриках трудилось всего 90 человек. В целом же, «фабричная и заводская промышленность имеет мало значения в Курской губернии, как местности черноземной и исключительно земледельческой, а скорее сама зависит от урожая и состояния земледелия в данном году…»297.

Сравним показатели с данными за 1905 г., то есть спустя почти 10 лет. В рассматриваемых городах число фабрик и заводов сократилось в 1,2 раза (составит 67), доход упал в 4,5 раза (422 780 руб.), а количество рабочих уменьшилось в 2 раза и составило 743 человека. Однако, если сравнивать

296 Обзор Курской губернии за 1884 год. Ведомость №2. О фабриках и заводах в Курской

губернии. С.61-70. 297 Там же. С.6.

157

показатели по всей Курской губернии (с учетом уездов), то ситуация выглядит иначе. Наблюдается значительное увеличение числа предприятий – в 5,6 раз (с 653 шт. до 3 663 шт.), почти в 2 раза поднялись доходы (с 17 181 347 руб. до 30 965 634 руб. – 1,8 раз) и количество рабочих возросло с 13 125 до 22 096 человек, то есть в 1,7 раз298.

Быстрый рост численности фабрично-заводских рабочих в пореформенный период происходил за счет постепенного пополнения их рядов пришельцами из иных сословий (главным образом крестьян) и социальных групп (преимущественно ремесленников), приносивших с собой на заводы и фабрики свои обычаи, обряды, формы быта. Неудивительно, что многие обычаи фабрично-заводских рабочих, как и их нравы, являлись своеобразной трансформацией старых крестьянско-ремесленных традиций, перенесенных в иную социальную среду и другие условия производства (новый трудовой ритм, новые производственные отношения)299. К крестьянско-ремесленным традициям восходили, например, «производственные» обычаи, связанные с этапными, поворотными моментами фабричного календаря (условно, по аналогии с крестьянскими, их можно назвать «календарными») и с первой получкой (так называемые «спрыски» или «магарычи»).

Крестьянство оставалось основным источником формирования и пополнения для различных категорий рабочего класса. Превращение крестьян, ремесленников, кустарей в наемных рабочих не было связано только лишь с изменениями их социально-экономического положения. Оно включало также изменение их психологии, морали, семейно-бытового уклада. Часть таких рабочих продолжала жить в селах и деревнях и через свои семьи сохраняла связь с землей, однако сами рабочие на ней практически уже не трудились. Другие переселялись ближе к месту работы,

298Курский Сборник. Вып.5. / Под. ред. Н.И. Златоверхоникова. Курск, 1907. Ведомость №2. С.129-146.

299Полищук Н.С. Обычаи и нравы рабочих России (конец XIX – начало XX) // Рабочие и

интеллигенция России в эпоху реформ и революции 1861 – февраль 1917 годы. СПб., 1997. С.115.

158

тем самым в большей степени попадая под воздействия городского образа жизни. «Чистые» пролетарии, то есть те, которые существовали только за счет продажи своего труда в течение всего года, работали, главным образом, в фабрично-заводской обрабатывающей промышленности, составляя в ней значительную часть. Однако же общая доля фабрично-заводских рабочих в совокупной численности наемных рабочих страны была невелика: по данным на 1913 г. она равнялась всего 13,5 %, а вместе с рабочими горных, горнозаводских предприятий и транспорта – 21,5 %300. Но и среди них было немало рабочих в первом поколении. В конце XIX – начале XX вв. дети и других категорий рабочих шли по стопам своих родителей и становились уже потомственными рабочими. В целом же, значительная часть рабочего класса приближалась по своему положению к полупролетарским слоям населения.

Общая численность наемных рабочих Курской губернии всех категорий определяется приблизительно в 260–280 тысяч человек. Многочисленную группу рабочих губернии составляли сельскохозяйственные и строительные рабочие. Наемный труд все больше проникал в кустарно-ремесленное производство. В силу размещения большей части предприятий в сельской местности эти рабочие были вне городов. Особняком стоят рабочие, связанные с железнодорожным транспортом. Рост численности наемных рабочих пяти железнодорожных дорог, пересекавших территорию губернии, был связан с увеличением протяженности этих железных дорог (в 1897 г. зарегистрировано 4 842 постоянных рабочих, а в 1904 г. – 11 684 человека301).

Интересны в этом плане воспоминания участника Октябрьской революции и гражданской войны А.Е. Годуна (1895–1970), который с 1917 г. работал слесарем в паровозном депо станции Белгород, где был выбран руководителем отряда красногвардейцев: «Считаю необходимым отметить, что в городе Белгороде в то время (до Октябрьской революции) единственное

300Иванова Н.А. Сословно-классовая структура России в XIX – начале XX веке // Вестник РГНФ, 1996. Вып.4. С.35.

301Бычковский В.В., Старченко Г.И. Указ. соч. С.185-196.

159

место, где были пролетарии или рабочие, это депо Белгород. В городе в то время не было никакой почти промышленности, если не считать три мельницы, меловые разработки и одна шерстомойка. Рабочая прослойка проживала в Савино, село Михайловка и Супруновка. Большинство населения города были торговцы, прасолы, небольшая прослойка мелких чиновников, приказчиков, а главным образом, было много духовенства». По мнению автора, эта «армия духовных лиц имела большое влияние на неорганизованное мещанское население в городе и кулачество на селе». «Всей этой категории людей противостояли, главном образом, рабочие депо Белгород»302. Следует отметить, что количество духовных лиц явно завышено, а негативное отношение к ним и мещанству можно объяснить политической ориентацией Годунова. Примечательно, что автор в воспоминаниях дважды подчеркивает то, что рабочие – это железнодорожники. Это не случайно. Это показатель четкой классовой самоидентификации рабочих депо. В 1917 г. в белгородском депо работало 1400 человек303. В начале года среди рабочих начались волнения, вылившиеся в февральские дни в активное и решительное выступление против царского самодержавия.

Еще одну, достаточно большую группу составляли работники сферы обслуживания, чернорабочие, «прислуга». Переписью 1987 г. в губернии учтено 44 374 человека «прислуги», из них 34,8 % работали в городах. Городской «прислуги» больше всего – 6 585 человек или 42,7 % - было в губернском центре, где проживала «губернская знать»304.

Повседневная жизнь рабочих в значительной степени зависела от того, в какой отрасли производства и на каком предприятии трудился человек, от его профессиональной подготовки и квалификации, где, в губернском или уездном городе, располагалось это предприятие. От этого, в свою очередь,

302Годун А.Е. Из воспоминаний 1917–1925 годов // Белгород в воспоминаниях белгородцев: 1900–1960-е годы / составитель А.Н. Крупенков. Белгород, 2007. С.48.

303Крупенков А.Н., Осыков Б.И. Историческая хроника Белгорода. Белгород, 2007. С.106.

304Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. С.176-177.

160