Н.А. Бердяев: иерархический характер культа
По его мнению, культура в свой органический период была связана с жизнью религиозной. Так было в великих древних культурах, в культуре греческой, в культуре средневековой, в культуре раннего Возрождения. Благородное происхождение культуры русский философ связывает с иерархическим характером культа. Культура имеет религиозные основы. Об этом, по мнению Бердяева, свидетельствует не только теология, но и современное научное знание.
Другой фактор, свидетельствующий о близости культуры и религии, как считает Н.А. Бердяев, – это символический характер самой культуры. Свой символизм культура получила от культовой символики. Духовное содержание культуры выражено не реалистически, а символически. Все достижения культуры по природе своей символичны. В ней даны не последние достижения бытия, а лишь символические его знаки. Такова же и природа культа, которая есть прообраз осуществленных божественных тайн.
Цивилизация у Бердяева не благородного происхождения. В ней нет связи с символикой культа. Её происхождение мирское. Она родилась в борьбе человека с природой, вне храмов и культа. Культура же, по словам Н.А. Бердяева, всегда идёт сверху вниз, путь её аристократический. Цивилизация развивается снизу вверх. Культура – явление глубоко индивидуальное и неповторимое. Цивилизация же – явление общее и повсюду повторяющееся. Переход от варварства к цивилизации имеет общие признаки у всех народов, и признаки по преимуществу материальные18.
Культура – это культ предков, почитание могил и памятников, связь сынов с отцами. Культура основана на священном предании. Чем древнее культура, тем она значительнее и прекраснее. Цивилизация же, напротив, дорожит своим недавним происхождением. Она не ищет древних и глубоких источников. Она гордится изобретением сегодняшнего. ЖАК МАРИТЕН: «КУЛЬТУРА - ТВОРЕНИЕ ДУХА И СВОБОДЫ»
Прежде всего, Маритен пытается восстановить первоначальное значение слова «культура». Окультурить означает возделать поле, заставить природу воспроизвести то, что самой ей произвести не под силу, но в то же время сотворить то, на что она потенциально способна. Точно так же можно подойти, по Маритену, и к человеческой природе. Жизнь разума и добродетелей заложена в человеческой природе, отвечает её основным устремлениям. Однако результаты такой работы ума и души не даны от природы. Здесь происходит приращение к тому, что производится чувственной, инстинктивной природой само по себе.
Стало быть, разъясняет свою концепцию Маритен, культура заложена в природе человека, так же как в человеческой природе – работа ума и добродетелей. Культура соответствует основному устремлению человеческой природы. Но вместе с тем она творение духа и свободы, которые соединяют свои усилия с усилиями природы. Видный неотомист считает, что слово «культура», которое обозначает процесс развития человеческого разума в целом, можно было бы заменить в том же значении словом «цивилизация». Оно означает тот же процесс развития, но уже с одной, частной его стороны – рождение городов и гражданской жизни.
Таким образом, Маритен отвергает классическое для философии шпенглерианское противопоставление культуры и цивилизации как органического и механического, духовного и материального. «Цивилизация не заслуживает своего названия, если она одновременно не является "культурой"»19, – отмечает Маритен.
По мнению Маритена, культура и цивилизация должны быть в природе человека, но могут и отклоняться от этой природы. Неверно, будто культура и цивилизация ухудшают человека. Неприятие цивилизации означает ненависть к формам разума. Оно ведёт к уничтожению человека. У человека, в отличие от прочих животных, нет того основного слоя инстинктивной жизни, врожденных поведенческих структур, достаточно стабильных, чтобы сделать возможным существование на их основе. Ужасная ошибка, согласно Маритену, – пытаться стереть и отбросить рациональную жизнь, докопаться до оснований, на которых она зиждется. Копать придется бесконечно долго. Недетерминированность человека, его возможность раскрыть свои потенции и обусловливают его разумность20.
Маритен критикует Фрейда, который исключал такую недетерминированность. «Некая общая и весьма низкого уровня философия мешает этому великолепному наблюдателю (движимому метафизической ненавистью к рациональным формам) различать акт и потенцию; он заменяет потенциальность человека набором враждебных друг другу актуальностей; недетерминированность, направленную к нормальной актуализации, хотя и поддающуюся многочисленным аномальным актуализациям, – набором противоречивых актуализаций, где то, что мы именуем "нормальным", оказывается лишь частным случаем ненормального»21.
Все культуры и цивилизации мира, констатирует Маритен, рождённые вдали от Церкви, в мутной духовной атмосфере, – все иные культуры живы лишь тем благом, которое они в себе скрывают, все они несут в себе человеческие и божественные истины. Культура и цивилизация укоренены в почве естественного мира, тогда как корни Церкви – на небе и в сверхъестественном мире. Христианская цивилизация, даже будучи вознесена над миром христианскими добродетелями и своей подчиненностью высшей конечной цели, всё равно принадлежит миру временному, земному, природному, а, следовательно, неполноценному.
Культура ведет свое происхождение от культа. Дело вовсе не только в этимологии слова. Эти понятия глубинно связаны между собой. В религиозных концепциях прослеживается не только генезис культуры, но и её зависимость от культа как специфического феномена. Само строение культуры, её предназначение не могут быть осмыслены без иерархической природы культа. Как бы ни толковалась связь культуры и цивилизации, религиозные мыслители видят, что именно в религии коренятся глубинные сокровенные основы культуры22.