Шаталкин А.И. Политические мифы о советских биологах

значение естественного отбора. Это генетики за ламаркистов приду­ мали, что те в соответствии с их взглядами по логике не должны признавать дарвиновский отбор.

Далее, механоламаркисты не могли утверждать, что изменения организмов под действием среды непременно должны быть целе­ сообразными. Конечно, если сводить ламаркизм, как это делает С.Г. Левит, к наследованию исключительно благоприобретенных при­ знаков, т.е. к наследованию только полезных признаков, тогда может

создаться видимость признания изначальной целесообразности. Но выше мы приводили мнение И.И. Агола из того же номера журнала

«Под знаменем марксизма». В ней он говорил о наследовании при­ обретенных признаков и, следовательно, принципиально по-ино­ му должен был интерпретировать точку зрения механоламаркистов на проблему целесообразности. Приобретенные признаки (в отли­ чие от благоприобретенных свойств, о которых говорил С.Г. Левит)

охватывают не только полезные, но и вредные признаки. Поэтому ставить вопрос о какой-то их изначальной целесообразности не при­ ходится. Организмы унаследовавшие вредные признаки, будут уст­ раняться отбором; останутся те из них, что унаследовали благопри­ обретенные признаки.

Механоламаркисты исходили не из умозрительных рассужде­ ний, но реальных фактов изменения организмов под влиянием тех или иных условий среды. Эта реакция организма на среду безуслов­ но является наследственной. Но будут ли связанные с ней изменения организма целесообразными или нет, это должно решаться в каждом конкретном случае. И еще не факт, что этот вопрос может быть ре­ шен в положительном смысле. Будет ли изменение окраски цветков Primula sinensis с красной на белую целесообразной реакцией расте­ ния на изменение температуры? У генетиков не было понятийного аппарата для решения такого рода вопросов. Но мы можем условиться и считать целесообразной реакцию организма на тот спектр усло­ вий, к которым он наилучшим образом приспособлен. Значит, к ос­ тальным условиям он будет менее приспособлен, что может выра­ жаться в изменении жизненных показателей, в снижении плодови­ тости, уменьшении сроков жизни, средних размеров и т.д.

Понятие целесообразности, о котором говорили генетики, име­ ло в то время лишь натурфилософское содержание, поскольку не бьшо экспериментально показано, что именно за счет случайных мута­ ций обеспечивается целесообразное устройство организма, а, ска-

жем, не за счет их внутренней переработки, о чем несколькими года­ ми позже стал говорить И.И. Шмальгаузен. Генетики чисто умозри­ тельно связывали ответную реакцию на действие среды исключи­ тельно с генотипом, не представив серьезных экспериментальных доказательств этого. Когда Эрвин Баур (Бауэр) говорит (1913, с. 8), что «наследуется всегда только определенный, специфический спо­ соб реакции на внешние условия», то он забьш указать, «кем насле­ дуется»? - организмом или генотипом. Если генотип, как считают генетики, не может измениться под действием среды, то, следова­ тельно, изменяется, т.е. реагирует на среду фенотип. Поэтому «спе­ цифический способ реакции на внешние условия» связан с феноти­ пом, в случае яйцеклетки - с ее фенотипическими компонентами ядра и цитоплазмы. Последние также являются носителями наслед­

ственности, что в то время было описано в феномене длительных модификаций.

Я не считаю аргументацию И.И. Агола и С.Г. Левита в отноше­ нии идеологических изъянов механоламаркизма убедительной. И подтверждение этому я нахожу в выступлениях на уже упоминав­ шемся общем собрании Общества биологов-материалистов весной 1931 г. Давайте внимательно присмотримся к тому, как оценивались на этой дискуссии механистические ошибки ламаркизма.

5.3. Прения по докладу Б.П. Токина

(весна 1931 г.)

Напомним, что на собрании общества шла в числе прочего про­ работка механистов, представленных ламаркистами, и так называе­ мых меньшевиствующих идеалистов. Из последних на собрании при­ сутствовали М.Л. Левин и А.С. Серебровский. Оба признали свои ошибки. М.Л. Левин (Против..., 1931, с. 35) «как на основной грех ...

указал на отрыв практической работы от актуальных задач, стоящих перед нашей социалистической стройкой. Я лично считаю, что на мне лежала наибольшая ответственность и наибольший грех в этом отношении. Я это говорю не для того, чтобы каяться, а для того, что­ бы выяснить и себе самому и вам, насколько необходимо теснейшим образом связывать.:я с практикой, с повседневной классовой борь­

бой пролетариата, чтобы не делать таких промахов, как делал я». Вот это, видимо, и было главной причиной недовольства партийных вер-

жны осознать и эту сторону нашей ошибочной деятельности. Сей­

час я понимаю эту сторону своих ошибок следующим образом. Чем вызвана была та необыкновенно односторонняя деятельность на­

шего общества, и в частности моя, целиком направленная на борьбу с механическими тенденциями в биологии и которая совершенно в стороне оставляла борьбу с главной опасностью за пределами нашей партии, с опасностью идеалистической? (выделено нами)... Мы были худо или хорошо (а по существу недостаточно хорошо) воинствую­ щими диалектиками, поскольку мы обрушивались в нашей борьбе на механистические тенденции в биологии, но поскольку мы, и я в особенности, оставили в тени борьбу с идеализмом... поскольку мы обнаружили явно примиренческое отношение к этой главной иде­ алистической опасности, очевидно уживаясь с ней, не чувствуя на­ стойчивой потребности в постоянной яростной борьбе в этом на­ правлении. И в этом смысле, раз мы не являлись воинствующими материалистами, мы тем самым скатывались к идеализму, к прими­ ренчеству».

Безусловно, А.С. Серебровский должен был поинтересоваться официально или через хорошо осведомленных знакомых, каким об­ разом он, специалист-генетик оказался среди меньшевиствующих философов-идеалистов. И судя по его выступлению, ему намекнули, что он не там ищет главную идеологическую опасность. В таком слу­ чае мы снова стоим перед нерешенным вопросом, кто же, по выра­ жению Б.М. Завадовского (Против..., 1931, с. 45), представил «ла­ маркизм в качестве агентуры механицизма в биологических пробле­ мах, с которым поэтому мы должны вести непримиримую борьбу».

Что в этом отношении нам могут рассказать сами ламаркисты. Вот отрывок из выступления Е.С. Смирнова (Против..., 1931, с. 42), вызванного в связи с его механистическими взглядами на «прора­ ботку». «Вопрос о наследовании приобретенных признаков... разу­ меется не тождественен с ламаркизмом, и я могу только присоеди­ ниться к теперешней новой оценке Левиным и Серебровским Эн­ гельса ... Энгельс, как было здесь сказано, считался с наследованием приобретенных признаков как с фактом. Тов. Левин заявил, что этот вопрос спорный1• Генетики говорят, что этот вопрос решается отри-

1 «Поскольку у Энгельса есть элемент признания наследования приобре­ тенных признаков, я заявляю, что считаю наследование приобретенных признаков до сегодняшнего дня не доказанным» (Левин, там же, с. 37).

294 Глава 5. Кто и почему назначил ламаркизм...

цательно1 • Я считаю, что Энгельс и в этом отношении, объективно говоря, нисколько не устарел».

Прервем цитирование. Чем было вызвано смятение М.Л. Леви­ на, когда речь зашла об Энгельсе? М.Л. Левин, по его же словам (см. дальше), был одним из инициаторов борьбы с ламаркизмом как ме­ ханистической опасностью. А тут генетики и ламаркисты уверяют всех, что Энгельс был ламаркистом. Надо, следовательно, как-то выходить из неприятного положения с обвинением Энгельса в меха­ нистическом уклоне.

Вот какое решение предложил М.Л. Левин (Против ..., 1931, с. 37) «Энгельс стоял на точке зрения теории наследования приобре­ тенных признаков, но не всякое согласие с теорией наследования приобретенных признаков есть ламаркизм. Дарвин тоже стоял на точке зрения наследования приобретенных признаков. Для Ламарка не это характерно. Ламарк - большой эклектик. Для Ламарка ха­ рактерно сочетание идеи совершенства, идеи лестницы существ, идеи echeile des etres с идеей чисто механического толкования всех про­ цессов, происходящих в организме, с учением о флюидах... Я не го­ ворил, что Энгельс ламаркист, уже хотя бы потому, что ламаркизм есть определенная концепция либо самого Ламарка, либо психола­ маркистов Копа, Бетлера, Паули, Франсе и др., либо механоламарки­ стов, которые не являются чистыми ламаркистами в смысле самого Ламарка. Ни в том, ни в другом, ни в третьем смысле Энгельс не являлся ламаркистом».

По логике М.Л. Левина получается, что и московские ламарки­ сты, представленные на совещании Е.С. Смирновым и Ю.М. Верме­ лем, на самом деле не являются ламаркистами, хотя и признают на­ следовании приобретенных признаков. И эта логика не вписывается в то, что говорили о наследовании приобретенных признаков и меха­ ноламаркистах И.И. Агол и С.Г. Левит. Видите, в какую политичес­ кую западню загнали себя ученые, когда чисто научные споры пере­ вели в русло философских дискуссий. Но ведь и ламаркисты оказа-

1 Буквально в следующем абзаце на с. 38 М.Л. Левин присоединился к мнению генетиков: «Я ясно и четко заявляю: обвинение Энгельса в ла­ маркизме считаю совершенным вздором как в отношении самого терми­ на, так и в отношении определения тех задач, которые ставил себе Эн­ гельс. В то же время я считаю высказанное Энгельсом предположение о наследовании приобретенных признаков с точки зрения современной биологии неверным».

лись теперь в еще большей опасности, поскольку их теперь могли обвинить в злоумышленном искажении взглядов Ф. Энгельса. Вот что говорил в своем докладе Б.П. Токин (1931, с. 18): «. .. безусловно необходимо разоблачать попытку ламаркистов спрятаться за спиной Энгельса, причислить его к своим, к своему ведомству. Е. Смирнов и др. ссылаются на статью Энгельса "О роли труда в процессе очело­ вечения обезьяны". Они говорят, что в этой статье Энгельс - ламар­ кист. А наши друзья из старого биологического руководства вместо последовательного разоблачения ламаркистов дают им козырь в руки. Серебровский, Левин и др. соглашаются с ламаркистами в толкова­ нии статьи ... (с. 19). Ни те, ни другие не понимают, что мы имеем в вопросе о происхождении человека, о роли труда в этом вопросе, проблему не столько биологическую, сколько общественно истори­ ческую». Вот так легко проблема была «решена» чисто политичес­ ки. «Но, конечно, - закончил Б.П. Токин - мы не должны идти ни по пути ламаркистов, деборинцев, ни по пути Б.М. Завадовского, который, как мне передавали, в своей программе по курсу биологии умудрился окончательно увековечить Энгельса как ламаркиста». С мнением Б.М. Завадовского вполне можно согласиться.

Закончим цитату из Е.С. Смирнова: «Если понимать вопрос о наследовании приобретенных признаков так, как я предлагаю это делать, то необходимо считать его положительно разрешенным. Я

имею в виду проблему длительных модификаций. Наличность тако­ вых доказана совершенно точно, возражать против этого не прихо­ дится. Можно, разумеется, объявить длительные модификации лож­ ной наследственностью, но дело от этого не изменится».

Из зала было сказано под смех в аудитории: «Что же по-вашему, человек есть просто длительная модификация обезьяны?». На что Е.С. Смирнов сказал: «К сожалению, я не расположен сегодня ост­ рить...». Сейчас бы мы сказали, что человек встал на ноги, т.е. сде­ лался двуногим созданием, и приобрел другие полезные качества, связанные с трудовой деятельностью, через длительные модифика­ ции. Но вернемся к тем далеким дням.

Есть научная проблема - длительные модификации. Есть ла­ маркисты, которые этой проблемой занимаются. Когда ламаркистов разогнали, то и научную проблему, касающуюся длительных моди­ фикаций, стало некому изучать. Другие ученые ее свели к абсурду. Отметим обеспокоенность Е.С. Смирнова, который понимает, что идет не научный спор, но политическая проработка. А раз нельзя

296 Глава 5. Кто и почему назначил ламаркизм...

заниматься длительными модификациями по политическим сообра­ жения, то надо перейти к изучению других научных проблем. В ито­

ге Е.С. Смирнов ушел в систематику.

По иному сложилась судьба другого известного ламаркиста Ю.М. Вермеля. Он не осознал, что в постреволюционных условиях продолжающейся политической борьбы ученому не следовало бы искать истину в политических вопросах. Она (политическая борьба) развивается по своим правилам, определяемым во многом целесо­ образностью. Если критикуемые из обоих лагерей, в частности, бра­ тья Б. и М. Завадовские, М.Л. Левин, А.С. Серебровский, Е.С. Смир­ нов в той или иной форме признали свои идеологические ошибки, то Ю.М. Вермель отнесся к этой политической проработке как уче­ ный, т.е. стал выяснять, насколько справедливы выдвигаемые про­ тив ламаркизма обвинения. Поучительно посмотреть, что он сказал конкретно (с. 46-47): «Из доклада [Б.П. Токина] вытекает, что нет ни одного живого человека в аудитории, ни одного направления, кото­ рое не наделало бы массы грубых ошибок. Старое руководство при­ знано неудовлетворительным. Мы с этим согласны. Теперь необхо­ димо новое руководство. Но кто же его составит, если все, кто рабо­ тал, оказались неправы?»

Выделенную нами фразу, конечно, не нужно было произносить, поскольку далее из выступления Ю.М. Вермеля выясняется, что никто из присутствующих биологов не знает, в чем заключаются ошибки старого руководства. И это несправедливо в отношении Б.П. Токи­ на, поскольку тот все хорошо разъяснил в своем докладе.

В чем изъян такого отношения к делу? На наш взгляд, в ложном представлении, что будто бы это Б.П. Токин навязывает всем при­ сутствующим биологам установки по идеологической борьбе на два фронта. Ю.М. Вермель понимает, что это не так, когда говорит: «Да­ лее, нужно ответить на вопрос: как же правильно понимать те или иные биологические вопросы с философской точки зрения. Большин­ ство шедших на доклад ожидало не голой критики, а думало, что будет дана установка, основанная на положительных данных. Но положительного нет. Правда, т. Токин предупредил, что он не может этого сделать, так как он еще ищет. Но ведь и мы ищем. Это очень трудно. И это значит, что нас нельзя окончательно заклеймить».

Здесь Ю.М. Вермель противоречит сам себе. В отношении под­ держки старым руководством «грубых ошибок» генетиков он согла­ сен, что тех следует заклеймить, т.е. он считает, что их правильно

осудили. Но за собой как ламаркистом он не видит идеологических ошибок, поскольку все, включая Б.П. Токина, не знают, в чем заклю­ чаются эти ошибки.

«Называть наши выступления - продолжил Ю.М. Вермель - маневрами, как это делает Б.М. Завадовский, совершенно нелепо и бессмысленно. Я повторяю, что нас интересует только истина...

Вывод: удовлетворительного руководства мы пока не имеем. Поэто­ му мы предлагаем совместно с нами и другими биологами работать в общем направлении и отыскивать правильную позицию».

Но как, скажите, биологи, не имеющие философской подготов­ ки могут «отыскивать правильную позицию». Они и объединились в общество биологов материалистов, чтобы иметь возможность изу­ чить правильную философию, которая в силу этого, как они надея­ лись, должна им помочь в их научном поиске. Далее, какую истину собирался искать Ю.М. Вермель, если речь идет о практике устра­

нения допущенных учеными идеологических ошибок. Их следует только признать, чего не сделал, к сожалению, большой ученый

Ю.М. Вермель.

Итогом этого стало политическое осуждение Ю.М. Вермеля, а также Н.К. Кольцова, прозвучавшее в заключительном слове Б.П. Токина (с. 83): «На речи Вермеля можно было бы не останавли­ ваться, но она важна вот почему: слова Вермеля прозвучали полити­ чески, и речь Н.К. Кольцова прозвучала также сугубо политически. Ни речь Вермеля, ни речь Н.К. Кольцова не верны. Их постановку вопроса мы должны разоблачать». Кроме ламаркиста Е.С. Смирно­ ва в заключительном слове больше никто не был упомянут, даже мень­ шевиствующие идеалисты.

Н.К. Кольцов в своей речи (с. 49) поставил перед обществом вопрос: «С чем должны идти биологи-материалисты на строитель­ ство сельского хозяйства: с генетикой или с ламаркизмом». И при­

звал генетиков идти в социалистическую практику, посетовав, что те работники, которые хотели бы войти в это прямое дело строитель­ ства, бьши оставлены в несколько беспомощном состоянии», т.е., надо думать, не получили поддержки руководства общества на данном совещании. «Я думаю - сказал далее в своей речи Н.К. Кольцов - что я правильно понял т. Токина и согласен с его установкой по пово­ ду генетики... я уверен, что я правильно его понял: он считает, что генетика должна быть положена в основу селекционной работы...

Я-то его понял, но боюсь, что не все поняли т. Токина так, как он

Сразу возникает вопрос, какие цели преследовали диалектики, вмешиваясь в научные споры ученых. Э.И. Колчинский (2012, с. 509), изучавший этот вопрос, пишет: «В апреле 1929 г. руководитель Ко­ макадемии историк М.Н. Покровский заявил о прекращении мирно­ го сосуществования с немарксистами естественниками и изживании "фетишизма перед буржуазными учеными"» (Торбек, 1929, с. 270). Официальную поддержку получила идея А.М. Деборина о перестрой­ ке естествознания на основе материалистической диалектики, что давало возможность запрещать любую научную концепцию как не­ совместимую с марксизмом. Позиция Деборина была поддержана многими генетиками и прежде всего И.И. Аголом (Задачи маркси­ стов ..., 19306, с. 105), который призывал «очистить Комакадемию от чуждых марксистской идеологии элементов», «покончить с разбро­ дом, царящим в ее стенах» (там же, с. 270), и превратить «современ­ ное естествознание в марксистское» (выделено нами).

Речь, следовательно, шла о попытке консолидировать ученых вокруг определенных идеологических установок. Но заданный нами вопрос остается без ответа. Зачем была необходима идеологическая консолидация ученых, направленная почему-то против именно ла­ маркизма? Идеологические установки озвучиваются определенны­ ми людьми, за которыми стоят политики. Следовательно, речь идет о консолидации ученых вокруг конкретной группы политиков. В эту группу, очевидно, не входили Сталин и его окружение, поскольку Сталин был ламаркистом. В те времена, видимо, еще не изучали в обязательном порядке работы Сталина. Поэтому биологи, исключая, может быть, И.И. Презента, не знали о ламаркистских симпатиях Сталина, утверждавшего, что за Ламарком будущее. В противном случае генетики остереглись бы выступать против ламаркизма, что было бы равнозначно выступлению против вождя советского наро­ да. Вот подтверждающее нашу мысль мнение М.М. Местергази (1930, с. 152): «У ламаркистов все в прошлом, автогенетики владеют еще настоящим, генетикам-эктогенетикам принадлежит будущее».

Таким образом, Сталин не был причастен к гонениям на ламар­ кистов. В таком случае почему противостоящие ему политики реши­ ли начать эти гонения, придумав для прикрытия самой кампании необходимость социалистической «перестройки естествознания на основе материалистической диалектики»? В поисках ответа на этот вопрос я стал выяснять, кто первым «пристегнул» ламаркизм к меха­ нистическому материализму.