Философия мышления ред. кол. Л. Н. Богатая, И. С. Добронравова, Ф. В. Лазарев; отв. ред. Л. Н. Богатая. – Одесса 2013

ПИФАГОР АРИСТОТЕЛЬ ПЛАТОН

Ф.НицшеЭ.ГуссерльМ.Хайдеггер Ж.ЛаканЖ.Делез Ф.ГваттариМ.Фуко

неософистический поток мышления

СОФИСТИКА ситуация БЫТИЕ событие

родовая мысль

МЫСЛЬ

философия мысли

А.Бадью

ИСТИНА событие мысли

событие истины

Г.Гегель

В.Беньямин С.Жижек

А.Н.Уайтхед. Ю.Лотман Ф.Бродель, М.Блок Г.Кантор

272

В. Б. Окороков

НЕОСОФИСТИЧЕСКИЙ ПРОЕКТ ФИЛОСОФИИ МЫШЛЕНИЯ А. БАДЬЮ

Одним из наиболее ярких представителей современной европейской философии является французский мыслитель А. Бадью, творчество которого, составляя часть постмодерной культуры, раскрыло новые возможности классического мышления. С этой целью он обратился к классической (точнее, античной) философской мысли. Появление такого рода мыслителя стало философским свидетельством того, что эпоха постмодерной культуры, возвестившей появление нового софизма и заведшей философию в тупики релятивизма, заканчивается.

Постмодернистскийпроект,направленныйнавсеобщее«различение»идеконструкцию, к началу XXI в. исчерпал себя. Под деконструктивную установку попалаисамадеконструкция,авместестем,соднойстороны,появилосьпонимание бессмысленности процесса бесконечной деконструкции, а с другой – возникли новые попытки преодоления симуляционности и софистичности современной культурыипониманиясущностисовременнойфилософии.

Прекрасно разбираясь в тонкостях современного мышления, А. Бадью предложил одну из наиболее интересных попыток преодоления массовости современной культуры. Но в лице А. Бадью необходимо говорить не просто о новой постмодерной критике деконструктивных процессов, а о постструктуралистской реакции на постмодерную традицию и ее установки.

Современная философия, по мнению А. Бадью, является особой формой софизма. Он считает, что в наше время особенно отчетливо проявились основные тематические линии философии, которые выявил еще Аристотель в «Никомаховой этике». «Допустим, – читаем мы у Аристотеля (в переводе Н. В. Брагинского), – что душа достигает истины, утверждая и отрицая, благодаря пути [вещам], а именно: искусству, науке, рассудительности, мудрости, уму (поскольку в предложениях и мнениях можно обмануться, мы их не учитываем)»1. М. Хайдеггер перевел этот же отрывок Аристоте-

1 Аристотель. Никомахова этика / Аристотель // Собр. соч. : в 4 т. – М.: Мысль, 1983. – Т. 4.

С.174-175.

273

ля иначе: «Следует, стало быть, определить способы, с помощью которых душа принимает и приводит к сохранению сущее: как несокрытое – и это путем осуществления подтверждающего и отрицающего эксплицирования, – коих пять»1.

К началу XXI в. А. Бадью сужает наличие форм существования философии до четырех родовых процедур: математики, искусства, любви и политики. По его мнению, философия подшивается к одной из этих четырех родовых процедур.

То есть в его концепции аристотелевские процедуры понимания философии (из горизонта современной культуры, учитывающей диалогизм и интерсубъективность) претерпели значительные изменения, появляются любовь (как диалог) и политика (как место интерсубъективного проявления субъектов), а место науки занимает чистая математика.

Однако в целом, погружаясь в мысли А. Бадью, мы возвращаемся в русло античной философии и находимся в области реконструкции философских идей Платона посредством современной математической теории множеств. Таким образом, А Бадью, фактически, отождествляет онтологию с математикой (как это делали ранее Пифагор и А. Эйнштейн). Однако он, опираясь на опыт древних греков, ограничивает место появления философии объединением четырех родовых процедур. В своих размышлениях он проходит путь М. Хайдеггера, который еще в первой половине ХХ в. сделал вывод, что все науки (эпистемы) произошли (высвободились) из философии. Место философии как любви к мудрости формируется там, где осуществляется объединение всех наук, в той точке, в которой объединяются все процедуры, генерирующие истины, в некое единство, единое смысловое поле мудрости. Впрочем, согласно представлениям французского мыслителя, мы все еще движемся в русле идей Пифагора и Платона и не можем обладать и полной мудростью (или законченной философией), но можем только стремиться к ней путем объединения родовых процедур (путем объединения истин).

Непосредственной задачей философии А. Бадью становится обеспечение возможности совмещения деятельности человека в области четырех

1 Хайдеггер М. Феноменологическая интерпретация Аристотеля (экспозиция герменевтической ситуации) / М. Хайдеггер. – СПб.: ИЦ «Гуманитарная Академия», 2012. С.114.

274

родовых процедур: любви (как сцены для двоих), науки и искусства (как совмещения индивидуального и общественного) и политики (сцены для коллективных действий).

Вдвухсамыхсложныхповосприятиюпроизведениях–«Бытиеисобытие»

и«Манифест философии», отражающих наиболее известные идеи А. Бадью, он остается верным ситуации, в которой философия развивается со времен Платона. Но истолковывает он ее в контексте теории множеств. Поэтому его теорию часто интерпретируют как платонизм множества, который раскрывает

вего концепции, прежде всего, в двух аспектах: 1) онтологическое прочтение математики; 2) постулирование «абсолютных истин». В таком подходе, по его мнению, философия должна возродиться как универсальная теория, порождающая совместное поле деятельности четырех родовых процедур.

Непосредственным продолжением «Бытия и события» является книга А. Бадью «Логики миров», в которой он, развивая идеи «Бытия и события», сдвигает ракурс исследования с «бытия-события» к «миру-событию».

Во «Втором манифесте философии» французский философ, все так же сохраняя верность платонизму, выстраивает два новых ориентира для философии: 1) критику демократии через продумывание сущности ее современного аналога «капиталло-парламентаризма» и 2) подкрепление платонизма множества коммунистической гипотезой, связанной с идеей освобождения человечества.

Неопределенное состояние современной философии, по мнению А. Бадью, связано, прежде всего, с тем, что она точно так же как и во времена досократиков, снова вступила в область софизма.

Для анализа сущности современного софизма А. Бадью обращается к его образу в античной культуре и стремится их сопоставить.

Согласно любой софистической установке в онтологии, бытие не может быть доступно ни мысли, ни понятию. Разворачивание софистической мысли в сфере современной философской мысли ведет к таким противоречивым процедурам, как формирование всеобщего нигилизма, деконструкция, языковые игры, разрывы мысли, дефрагментация личности и культуры, дискредитация всякой мысли, появление множества дискурсов и т. д. Главным итогом развертывания современного софизма является обесценивание какой бы то ни было истины.

275

Особенно отчетливо софизм раскрывается в области современной политической мысли. Как утверждает А. Бадью, под именем «буржуазный парламентаризм» в современной культуре проступает древнегреческая софистическая мысль, а в современных парламентских системах, в которых политики жестко подчинены правовым нормам, философия, подчиненная догмату политики, также раскрывается в многообразии софистических форм.

Пытаясь противопоставить софистическому падению современной философии альтернативный способ существования, А. Бадью ищет возможность трансформации мысли Платона в современную культуру. При решении этой проблемы он опирается на идеи Ж. Делеза по созданию концептуальной философии (см работу Ж. Делеза и Ф. Гваттари «Что такое философия?»). Чтобы быть истинной, философия должна находиться в той особой ситуации, когда она может: прояснить для себя выбор мысли; выявить дистанцию между состоянием мысли и истиной и, наконец, оценить исключительность события, в котором открылась мысль. А. Бадью пытается оценить связь между этими тремя состояниями мысли, так как, по его мнению, только их совместное проявление может создать условия для формирования подлинной философии.

Последовательный анализ предложенных Ж. Делезом форм концептуализации мысли позволяет А. Бадью установить лишь четыре таких условия, прикоторыхфилософияможетвозникнутьисуществовать:наука,искусство, любовь и политика. Точнее говоря, это и есть те четыре условия существования мысли, при которых мысль может стать философской. Эти условия французский философ называет процедурными возможностями раскрытия истины. По его мнению, пришло время найти подлинное место философии в современной культуре. Это место обнаруживается только при совместном существовании указанных четырех процедур производства истины.

Четырем областям существования истины – политике, любви, науке и искусству – соответствуют четыре способа проявления истины: революция, страсть, изобретение и творчество (в каждой из них субъект раскрывается как субъект истины).

В том месте, где постмодернистская культура обнаружила условия конца философии, А. Бадью стремится ее реабилитировать как совместное пространство производящих истину процедур. Его концепция, конечно же,

276

является современной обобщающей реконструкцией условий производства истины в Древней Греции. Однако она позволяет посмотреть на современную философию как на определенный этап исторического развертывания культуры, который повторяет определенные закономерности уже состоявшейся и потому подверженной анализу (античной) эпохи развертывания мысли.

Аналитический экскурс в прошлое дает французскому философу повод утверждать, что философия сама не производит истины и появляется лишь там, где возникают условия для совместного проявления множества истин. Одна конкретная истина не способна произвести философию. Поэтому нет условий ее деления на объективные области (в частности, этику, эстетику, гносеологию и т. д.). Такое, по мнению французского мыслителя, искусственное разделение, привело лишь к тому, что философия в каждой из этих областей подменялась определенной разновидностью (этического, эстетического и т. д.) проявления мысли.

В античной культуре, как считают современные исследователи, философия проявилась в триединстве содержания, метода и цели (как необходимой сумме своеобразных процедурных условий формирования философии в чуждой ей среде мифоборческого бытия мысли). Это и обусловило появление таких понятийных установок (и соответствующих им областей мысли), как бытие (и онтология как наука или искусство видеть содержание целого посредством мысли), логос (и логика как наука о логическом оформлении мысли и действительности) и истина (и теория истины как искусство достижения цели посредством мысли). Люди, – очертил эту ситуацию Аристотель, – стали искать знания, формируя содержание этих наук (на пути восхождения к мудрости, а не ради практической пользы).

А. Бадью, обобщая этот опыт и исходя из тех же условий, выводит более сложную процедуру возникновения философии в Древней Греции, основанную на совместном проявлении (существовании) истин. С учетом деструктивного опыта М. Хайдеггера и того исторического топоса, в котором философия проявилась (в Древней Греции), французский мыслитель утверждает, что во вновь открывшихся обстоятельствах необходимо провести анализ процедурных моментов становления философии именно у истоков современной (европейской) культуры, то есть в античности.

277

Возврат французского философа к истокам античной мысли оказался важен для организации современного искусства оформления мысли. В таком смысле (в таком потоке мысли) философская концепция А. Бадью, по сути, оказалась завершающим этапом становления «философии мысли», начало которой было положено Ф. Ницше и Э. Гуссерлем. Но если истина

вклассической культуре восходила к формуле Аристотеля, связанной с соответствием мысли действительности, то в творчестве А. Бадью истина как родовая процедура раскрывается только в определенной ситуации. Такой подход позволяет оценить творческую силу и продуктивность каждой отдельной истины. Эта сила, в конечном счете, измеряется ее способностью объединить единство и универсальность, т. е. ее способностью разрешить известную еще досократикам проблему объединения единого и общего, которая была введена в европейскую философию в виде противоречия (динамического или антиномического) образа мысли Зеноном, Сократом, Платоном, а впоследствии реконструирована Кантом.

С. Жижек, вводя читателя в творческую лабораторию А. Бадью, утверждал, что событием является то, что формирует истину, являющуюся пустой

вцентре каждой конкретной ситуации. А так как любую ситуацию можно оценить и как единичную, и как общую, то родовому подмножеству, определяющему контуры истины, никогда нельзя дать полное имя. Фактически, речь идет о бесконечности процедуры формирования родового множества, определяющего истину. И «пустота» в центре ситуации формирования истины лишь указывает на невозможность полноты и точного определения какой бы то ни было истины. В этом пункте исследований А. Бадью пересекаются идеи Ж. Лакана и Ж. Делеза. Родовое подмножество, сочетающие онтологические и гносеологические формы, нельзя полностью определить, ведь оно формируется и как бытие (единое), и как множество (общее), которому пытаются дать имя, соответствующее единому. Можно ли объединить бесконечный ряд чисел и можно ли назвать этот бесконечный ряд (множество чисел) одним «именем»? – Об этом может свидетельствовать история раскрытия сущности имени числа π = 3,14…? По аналогичной причине нельзя полностью понять и определить процесс становления истины, которая в таком случае (будь она математическая, поэтическая, научная или политическая) всегда является (человеку) лишь в фрагментарном образе.

278

Именем такой истины можно назвать только предел, обобщающий становление самой истины (например, «поэзия» как имя может являться лишь образом особого поэтического изложения мысли).

В соответствии с таким подходом четырем областям существования истины (проявления мысли) – политике, любви, науке и искусству – соответствуют четыре способа проявления истины: революция, страсть, изобретение и творчество (в каждой из них субъект раскрывается как субъект истины). И эти четыре способа существования истины являются «условиями» возникновения философии, они инициируют ее существование. Точнее говоря, философия появляется там, где возникают определенные события мысли, формирующие философское мировоззрение.

А. Бадью не называет условия, в которых можно раскрыть другие типы мировоззрения. Но исходя из самих процедурных условий появления философии, можно понять процедурные моменты становления других мировоззрений (в частности, мифологии и религии), которые, согласно А. Бадью, формируют наши «низшие» состояния, предубеждения и оправдывают «этические» ограничения. Он считает, что родовая истина формируется в определенные периоды, которые, фактически, не различимы внутри ситуации общего становления (и разворачивания) истины. По его мнению, поскольку философия есть занятие мысли, преодолевающее связность времен (и эпох)

иискаженно отражающее то, что ее (философию) обусловливает, она чаще всего полагается на ненадежные (только) нарождающиеся условия1.

Философия возникает и осуществляется не там, где мысль нормирована законами и правилами, а там, где запускается механизм «родовой процедуры», питающей мысль «живительной силой» уже состоявшихся традиций

икультур. По мнению А. Бадью, философия учреждается на подступах к вмешательству (проявлению процедуры) именования, посредством которого событие запускает в ход родовую процедуру. Точнее говоря, философия проявляется вследствие возникновения мысли, стремящейся дать «имя» ситуации, в которой возникает событие, запускающее родовую процедуру. Но в таком случае, как считает А. Бадью, вдали от установленных и закрепленных знаний, всякую большую философию обусловливают кризисы, прорывы и парадоксы математики, потрясения поэтического языка, рево-

1 Бадью А. Манифест философии / А. Бадью. – СПб.: Machina, 2003. С.18.

279

люции или провокации в изобретенной политике, колебания в отношениях двух полов1. Словом, все то, что до предела обостряет и напрягает мысль в определенной плохо анализируемой ситуации, когда просчитываются лишь отдельные события, составляющие эту ситуацию и задающие все вместе относительно неплохо просчитываемое множество, все это создает условия для возникновения философии.

А. Бадью, опираясь на Сократа, Платона и Св. Павла, различает мысли, направленные на естественные события, и общие понятия. В первом случае мы получаем образ мифологического события, которое невозможно выразить в системе общих понятий (то есть посредством естественного языка), во втором – мы можем получить философское событие, опирающуюся на запущенную процедуру становления истины. Философия развивается только в той языковой среде, где существуют и проявляют себя общие понятия, а не единичные события. В этом смысле французский философ не считает Св. Павла философом. А. Бадью является сторонником того, чтобы считать философами только тех мыслителей, которые опираются на логикорациональную аргументацию, и выводит из разряда мыслителей тех мыслителей, которые опираются лишь на личный опыт (к этому разряду можно отнести представителей различных религиозных конфессий, философии жизни, экзистенциальной философии и т. д.).

Однако само событие существует только в силу верности ему субъекта. Но в таком случае и событие изменяет субъекта. Философия появляется там, где процесс мысли обнаруживает появление истины. В таком случае философия проявляется как процесс развертывания мысли в топосе становящейся истины, она порывает с классическим существованием мысли в зоне идеальных объектов, или в сфере логико-рационального прояснения истины.

В обычной социальной среде человек артикулирует мысль посредством устоявшихся логико-рациональных формул, задания маркеров в области традиционных схем понимания и существования мысли. В родовой процедуре, напротив, истина, согласно А. Бадью, преобразует естественный (традиционно размеченный логикой) порядок вещей, естественный ход мысли человека. На этом привычном фоне разворачивается субъективность, и субъект, увидевший истину, стремится артикулировать вновь возникшую

1 Бадью А. Манифест философии / А. Бадью. – СПб.: Machina, 2003. С.18-19.

280