Глава 21

О том, что поэты мудрейших и добрейших людей изображают потомками Юпитера, а самых свирепых и жестоких - потомками Нептуна

(1) Тех, кто отличается доблестью, мудростью и могуществом, поэты назвали сыновьями Юпитера, например, Эака, {138} Миноса и Сарпедона, {139} а самых свирепых, жестоких и чуждых любой человечности людей, словно рожденных морем, [поэты] поименовали сыновьями Нептуна, к примеру, Циклопа, Керкиона, Скирона и Лестригонов. {140}

{138 Эак — сын Зевса и нимфы Эгины; известный своей справедливостью при жизни. После смерти Эак стал судьей в царстве мертвых вместе с Миносом и Радамантом.}

{139 Сарпедон, согласно одному преданию, сын Зевса и Европы, брат Миноса, правивший в Малой Азии; а согласно Гомеру — глава отряда ликийцев, сыгравший значительную роль в Троянской войне, лучший из воинов после Гектора (см.: Il., II, 876; V, 471 etc.). Ряд мифографов разделяет эти персонажи, но некоторые отождествляют обоих Сарпедонов, объясняя хронологические несоответствия тем, что Зевс даровал Сарпедону долгую жизнь, равную трем человеческим поколениям.}

{140 Керкион и Скирон — в древнегреческой мифологии разбойники, жестоко убивавшие проходивших мимо них путников; оба были побеждены и убиты Тесеем. Лестригоны — мифический народ великанов-людоедов.}

Глава 22

Рассказ о Сертории, выдающемся полководце, о его хитрости, уловках и придумках, которыми он пользовался, для того чтобы удержать в повиновении и сплотить воинов-варваров

(1) Серторий, {141} энергичный человек и выдающийся полководец, обладал большим опытом в применении войска и управлении им. (2) В самых сложных ситуациях он и обманывал воинов, если обман был полезен, и читал подложные письма вместо истинных, и выдумывал сны, и прибегал к ложным знамениям, если что-либо из этого поднимало дух воинов. (3) Широко известен следующий [рассказ] о Сертории. (4) Один лузитанец подарил ему белую лань, удивительно красивую и быстроногую. {142} (5) Получив ее, он стал всех убеждать, что по воле богов и по побуждению Дианы [лань] с ним разговаривает, поучает и объясняет, что следует делать. Если требовалось отдать воинам приказ, казавшийся излишне суровым, [Серторий] заявлял, что ему так повелела лань. Когда он это объявлял, все ему охотно повиновались, словно богу. (6) Однажды, когда стало известно о [предстоящем] нападении врагов, эта лань обратилась в бегство, испуганная спешкой и суматохой.

{141 Квинт Серторий — см. комм. к Noct. Att., II, 27, 2.}

{142 Лузитаны — см. комм. к Noct. Att., I, 12, 17.}

Она стала искать спасения в ближайшем болоте, и после [недолгих] розысков все решили, что она погибла. (7) Через несколько дней Серторию объявили, что лань нашлась. (8) Тогда он под страхом смерти приказал тому, кто принес известие, молчать и никому ничего не говорить, и велел ему сделать так, чтобы на следующий день [лань] неожиданно появилась там, где сам он, [Серторий], будет находиться с друзьями. На следующий день, после того как собрались друзья, он им сказал, что видел во сне, как погибшая лань к нему вернулась и по своему прежнему обыкновению (9) стала указывать, что следует сделать. Затем [Серторий] подал рабу знак, о котором условился заранее, и выпущенная лань ворвалась в комнату Сертория, вызвав крик и изумление. {143}

{143 Ср.: Val Max., I, 2, 4; Plut. Sert., 11.}

Доверчивость его воинов сослужила Серторию хорошую службу в важных делах. (10) В памяти сохранилось, что из тех народов, которые выступали вместе с Серторием, несмотря на то что он проиграл много сражений, никто никогда от него не отпал, хотя люди подобного сорта крайне ненадежны.