skiperskikh_a_v_legitimatsiya_i_delegitimatsiya_postsovetski
.pdf
Заключение.
Легитимация власти – процесс признания за властью прав на принятие и реализацию политических решений, специфическая технология и необходимое условие становления властной субъектности, в последнее время все активнее становится предметом интереса политологического дискурса. Пристальность исследовательского фокуса, в который попадают проблемы политической власти, актуализировавшиеся в период демократизации, становится с каждым разом всё очевиднее. В этой связи, особое внимание, обращаемое на процесс легитимации политической власти, как неотъемлемого института власти, не представляется чем-то удивительным. Конечно, это вовсе не означает, что вопросы, связанные с легитимацией политической власти, являются характерной особенностью сегодняшнего времени. Власть всегда интересовало собственное воспроизводство. В каждую историческую эпоху перед властью стояли проблемы воспроизводства и самосохранения. Политическая власть всегда интересовалась вопросами собственного имиджа, его оценок теми, в отношении которых она (политическая власть осуществляла свою деятельность).
Легитимация представляет собой универсальный процесс. В нашем исследовании проблемы легитимации и делегитимации постсоветских политических режимов достаточное место было уделено раскрытию универсальности и многоплановости данных процессов. Их сущность изначально, не может не настраивать внимание исследователя на многообразность её проявлений и свидетельств. В своём исследовании, мы неоднократно обращали на это внимание. И всё же, на наш взгляд, данная особенность процессов легитимации и делегитимации объясняется довольно просто. Универсальность легитимации и делегитимации заключается в их методичности, в их неотменяемости как процессов. Они в каком-то смысле могут даже показаться вечными, презревшими всяческие попытки нивелирования их смысла и логики, уменьшения их значения и необходимости в целом. Интересно интерпретировал своеобразие и непреходящий характер легитимности Ш.Талейран, считая, что при легитимной власти, вне зависимости о формы правления, сам факт её существования и функционирования, укреплены «долгой чередой лет – предписанием веков»304. Действительно, ведь каждый день, каждый час, а возможно и каждую минуту, люди становятся её участниками, приобщаясь к ней посредством различных механизмов. Так и происходит политическая легитимация. Проявления легитимации политической власти достаточно заметны и в текстовых решениях политики. Легитимационные компоненты в политических текстах репрезентируются как субъектами, так и
304 Талейран. Мемуары. М. 1959. С. 295.
объектами власти, что универсализирует их, наделяя особым смыслом и функциями.
Следует обратить внимание на то, что многоплановость легитимации, проявляющаяся в достаточно большом количестве интерпретаций её дефиниции, не ставит под сомнение существование властной вертикали и тех игроков, ради интересов которых формируется и функционирует эта вертикаль. Так или иначе, ценность легитимации является очевидной. Вне зависимости от ареала, в котором рассматривается легитимация, её положительный результат – всегда необходимое условие оправдания диспозиции политических акторов. Легитимный актор выступает носителем некоей гармонии, устраивающей объекта власти. Актор, испытывающий проблемы с легитимности и концентрирующий на себе делегитимационные вызовы, разумеется, не способен позиционироваться как гарант гармонии, как охранитель некоего легитимного порядка.
Феномен легитимации заключается в том, что при её помощи создаётся уникальная возможность конструирования (а в каких-то случаях, возобновление) субъектно-объектного диалога. Легитимация развивает субъектно-объектные интеракции, вырабатывая особый стиль в отношениях политических акторов - власти и народа.
Легитимационные и делегитимационные сценарии со временем могут приобретать некоторую специфичность, будучи воспроизводимыми в конкретном пространственном континууме. Способность процессов легитимации и делегитимации учитывать определённые правила игры, существующие в той или иной политической системе, и предлагающиеся к репрезентации тем или иным политическим режимом представляла особый интерес для автора, поэтому, неслучайно, для решения этих задач потребовалось отвести один из параграфов, где рассматривалась специфика легитимации политической власти в постсоветских государствах. Универсальность легитимации проявилась и в данном контексте – легитимация существует везде, где, так или иначе, существует власть. И вне зависимости от доминирующего типа политического режима в конкретной системе.
Любая власть является заинтересованной в определённой поддержке населения. Вопрос, связанный с легитимностью власти неизбежно актуализируется для правящего режима вне зависимости от его типа. Легитимная власть осуществляет свои функции в течение того или иного периода гораздо с меньшими усилиями, нежели власть нелегитимная, которой постоянно приходится мобилизовать огромные объёмы ресурсов на преодоление сопротивления социальных слоёв и групп, на поиск оптимальной модели взаимодействия с объектным полем в целом. Политический актор, испытывающий дефицит легитимности, оказывается скованным в способности принимать политические решения, потому как любое неверное решение ударяет по его репутации и компетентности.
Неуверенность политического актора, проявляющаяся в осторожных и подчас неэффективных решениях, лежит в основании модели «хромой утки»305. Объекты власти, наделившие политического актора – субъекта власти доверием, в данной ситуации, начинают понимать, что актор находится «не на своём месте», что, в свою очередь, объективирует настройку и запуск делегитимационных механизмов. С другой стороны, ценность статуса легитимного политического актора позволяет претенденту на обладание им играть честно, обеспечивая максимальную прозрачность принимаемых им политических решений. Процесс легитимации означает ещё и изменение конфигурации отношений между субъектом и объектом. Особенно актуально данное изменение для политических систем, идентифицируемым демократическими. Именно объект власти становится неким центром, контролирующим субъекта, потому как легитимность означает ещё и контроль. Объект власти становится держателем своеобразной «золотой акции», позволяющей сосредотачивать у себя в руках важнейшую функцию контроля над деятельностью субъекта власти. Субъект власти понимает это, и начинает действовать более аккуратно и ответственно. Контроль над действиями субъекта власти, осуществляющийся через легитимационные и делегитимационные механизмы, является, несомненно, уникальной возможностью для объекта власти требовать от субъекта некоторой честности и результативности. В данном случае, вероятность манипуляции сознанием объекта власти может минимизироваться в том смысле, что через некоторое время за поддержкой уже будет невозможно обратиться виду не выполненного объёма обещаний, данных субъектом власти.
Сам факт наличия такого института как делегитимация, своеобразной формы легитимации, позволяет признать перманентность, а потому и особую ценность легитимности как констатации, как свидетельства доверия к власти, проявляющегося в признании и подтверждении её прав на воспроизводство.
Разумеется, функциональная способность объекта власти может проявляться не в каждой политической системе. Помимо демократических систем, существуют ещё и авторитарные системы, отличающиеся несколько иным подходом к пониманию эффективной субъектнообъектной диспозиции. Большое количество примеров, приведённых нами в исследовании, касающихся способов организации власти в постсоветских государствах, подтверждают это. Особые условия институционализации и развития политических процессов в них делают
305 Модель «хромой утки» предполагает, что после половины срока полномочий, политический актор старается не принимать резких, силовых политических решений, которые могут привести к ненужному ему резонансу. Здесь, вопрос легитимности является достаточно принципиальным. Политический актор понимает, что риски невыгодных репрезентаций политического решения объектом власти, могут лишить его определённого фундамента для очередной легитимации, существенно затруднив легитимационные процедуры.
релевантными определённые типы легитимности как дефиниции сценариев субъектно-объектного взаимодействия.
Легитимация способствует достижению стабильности в вопросах воспроизводства власти. Легитимный политический актор оказывается не обременённым вопросами поиска доверия и поддержки. Политический актор некоторым образом освобождается от соискания признания со стороны объектов власти. Он уже узаконен в правах, будучи кредитованным легитимностью на определённый срок, в течение которого он пытается продемонстрировать тот или иной объём эффективности в конкретном пространственно-временном континууме. Именно на эту особенность указывал Н.Макиавелли применительно к шансам правителя быть почитаемым – «государь может не опасаться заговоров, если пользуется благоволением народа, и, наоборот, должен бояться всех и каждого, если народ питает к нему вражду и ненависть. Благоустроенные государства и мудрые государи принимали все меры к тому, чтобы не ожесточать знать и быть угодными народу, ибо это принадлежит к числу важнейших забот тех, кто правит»306. Исключительная важность легитимности как своеобразного залога и гарантии отмечалась и К.Ясперсом. Легитимный политический актор имеет неоспоримые преимущества в сравнении с нелегитимным актором. У политического актора, наделённого легитимностью, есть ресурс доверия масс, что является очень принципиальным фактором, определяющим качество и эффективность принимаемый легитимным политическим актором решений. В этой связи, К.Ясперс отмечает, что «носитель законной власти может править безбоязненно, опираясь на согласие народа. Властитель, не опирающийся на законность, испытывает страх перед народом, осуществляемое им насилие порождает насилие других, из страха он вынужден прибегать к всевозрастающему террору, а это, в свою очередь, ведёт к тому, что страх является преобладающим чувством в данном обществе. Легитимность подобна кудеснику, беспрестанно создающему необходимый порядок с помощью доверия»307.
Наверное, невозможно представить, что когда-нибудь власть станет столь совершенной, что риски её позиционирования будут практически сведены к минимуму. Какая бы не была власть, так или иначе, к ней всегда есть вопросы, потому как при каждом политическом режиму существуют недовольные ею (властью). На наш взгляд, принцип легитимности политической власти и заключается в способности власти организовать и такой порядок, который будет отвечать интересам большинства, то есть будет универсальным.
Данное качество легитимности представляется очень важным. Особенно сегодня, когда мировой политический порядок является
306Макиавелли Н. Государь. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. М. 2006. С. 57.
307Ясперс К. Смысл и назначение истории. М. 1991. С. 172.
многополярным, и, поэтому непредсказуемым. Политические системы, вне зависимости от институциональной стабильности в них, в современных условиях развития политического процесса вынуждены испытывать вызовы не только со стороны тех политических акторов, с которыми они связываются идентичностями, но и со стороны глобального порядка, конфигурация которого является достаточно эластичной. Особенно подверженными данным вызовам бывают сравнительно молодые политические системы.
Автор неслучайно в своём исследовании сделал акцент на материале постсоветского пространства. Выявить и объяснить закономерности и специфику развития легитимационных сценариев на постсоветском пространстве в условиях изменяющегося мира, когда слабы политические институты, а институты неформального права, наоборот являются слишком референтными и мощными для корректировки траектории развития политического процесс, когда системы испытывают дефицит ресурсов, позволяющих власти обеспечивать порядок, а значит и легитимность – представлялись для автора очень принципиальными и интереснейшими проблемами.
Секреты преодоления целого ряда проблем и достижения относительной стабильности молодыми политическими системами постосветского пространства, вне всякого сомнения, были связаны с определённым восприятием образов власти и политических институтов, в умении власти находить консенсус с народом. В этой связи, легитимация политической власти приобретала необходимую траекторию, учитывающую культурно-историческую и социально-экономическую специфику конкретной политической системы. Немаловажной составляющей легитимационного сценария выступала проблема подверженности системы коррупции. Именно исходя из указанных выше особенностей, на наш взгляд, и отправляется способность политической власти сохранить функциональность системы (Белоруссия), а в каких-то случаях и её уникальность, во многом вызванную инверсионными возможностями системы, её автаркичностью (Азербайджан, Туркмения). В ряде ситуаций наиболее релевантной оказывается пактовая модель (Украина, Молдова).
Исключительно важным для автора представлялся вопрос, связанный со способностью постсоветских политических систем среагировать на демократические ценности. Каждая политическая система, так или иначе, соприкоснулась с этим. Различный результат взаимодействия, на который оказал влияния опыт систем и их собственные представления о выборе оптимального политического режима для сохранения функциональности политического системы, является вполне логичным. Автор здесь не может дать волю эмоциям – трезвый рассудок исследователя и нейтральность оценки позволяют сделать выводы более и менее объективно.
Политические системы не выдержали испытания демократией (за исключением Балтии и в какой-то степени Украины) в силу целого ряда причин, что также позволяет оценить и предвосхитить возможные сценарии легитимации политической власти в дальнейшем.
Обобщая вышесказанное, на наш взгляд, также, следует акцентировать внимание на огромном инновационном потенциале, затрачиваемом политической властью в легитимационных процессах. Политическая власть постоянно нуждается в одобрении своих действий – данный факт только подтверждает её несовершенство. Поэтому и власть вынуждена задействовать колоссальные объёмы инновационного материала для поиска оптимальных комбинаций позиционирования перед источниками легитимности. Реализация легитимационных планов происходит с помощью технологического арсенала с одной стороны, а также, при помощи контроля над интерпретациями объектов власти. Процесс легитимации политической власти «происходит в истории различными путями, однако при этом всегда сохраняется определённая нормативная структура, которая позволяет выявить объективные и субъективные основания легитимности»308.
Постоянное развитие концепта легитимация, его высокая восприимчивость к инновационным импульсам, позволяют автору высказать предположение о дальнейшей релевантности легитимации в политическом процессе.
Уникальность легитимации политической власти как института ещё неоднократно будет анализироваться в научных рефлексиях и попадать в пристальный фокус политологических штудий в тех или иных контекстах. Легитимация будет существовать всегда, равно как и интерес к ней. Потому что всегда существует власть.
308 Ачкасов В.А, Елисеев С.М, Ланцов С.А. Легитимация власти в постсоциалистическом российском обществе. М. 1996. С. 45.
Указатель имён.
Абрамович Роман Адамкус Валдас Акаев Аскар Акаеве Бермет Акаева Майрам
Алексий II (патриарх) Алиев Гейдар Алиев Ильхам Алиев Муху Алиева Мехрибан Алмонд Габриэль Арендт Ханна Аристотель Арон Раймон Артыков Арсен Байсалов Эдуард Бакай Игорь Бакиев Курманбек
Баркашов Александр Барсуков Михаил Батдыев Мустафа Бауман Зигмунд Бекназаров Азимбек Белаш Вячеслав
Бердымухаммедов Гурбангулы Берзиньш Гундарс Берл Лазар Блэр Тони Бойко Максим Боос Георгий
Брундтланд Гро Харлем Буржанадзе Нино Вебер Макс Верба Сидней Витренко Наталья
Владимир (патриарх) Волков Александр Воронин Владимир Воронин Олег Гавел Вацлав Гайда Юзеф Гайдар Егор Гайнутдин (муфтий)
Гаман-Голутвина Оксана Гамсахурдиа Звиад Гельман Владимир Глухова Александра Гнассингбе Эйадема
Говорин Борис Голосов Григорий Гонгадзе Георгий Горбачёв Михаил Горбунов Анатолий Грозин Андрей Груницки Николя Грэхем Томас Гусейнов Сурет Даймонд Ларри Дарендорф Ральф Даунс Энтони Деркач Андрей Доган Маттей Доренко Сергей Достоевский Фёдор Дробижева Леокадия Дюрчань Феликс Евдокимов Михаил Ельцин Борис Ехануров Юрий Жакиянов Галимжан Жильцов Сергей
Жириновский Владимир Завершинский Константин Зинченко Александр Зязиков Мурат
Илия II (католикос) Ильин Михаил Илюшин Виктор Исаев Игорь Искандаров Махмадрузи Истон Дэвид Кадыров Ахмат Казанцев Виктор Канетти Элиас Карамазов Иван Кара-Мурза Сергей Каримов Ислам Карин Ерлан Карл Терри Линн Карозерс Томас
Квасьневский Александр Кириенко Сергей Кирилл (митрополит) Киселёв Николай Козак Дмитрий Козырев Андрей Коллор Фернанду Коржаков Александр
Королёв Олег Кох Альфред Кочарян Роберт Кравчук Леонид
Крыштановская Ольга Кулибаев Тимур Кулиев Расул Кулов Феликс Кучма Леонид
Ландсбергис Витаутас Лапкин Владимир Ледяев Валерий Лейпхарт Аренд Ленин Владимир Литвин Владимир Лужков Юрий Лукашенко Александр Лукин Александр Луман Никлас Лучинский Пётр Магомедов Магомед-али Макаренко Борис Макиавелли Никколо Макфолл Майкл Малинкович Владимир Мальгин Андрей Марков Сергей Маркс Карл Медведчук Виктор Мери Леннарт Мирзиеев Шавкат Мирзоев Сергей Милинкевич Александр Михеев Сергей Мунги-Пиппиди Алина Мороз Александр Моска Гаэтано Мусабеков Расим Набиев Рахмон Назарбаев Нурсултан Назарбаева Дарига Назарчук Александр Ниязов Сапармурат Окуджава Булат Олимпио Сильванус Олкотт Марта Омельченко Александр Отунбаева Роза Паксас Роландас Памфилова Элла
Пантин Владимир Пинчук Виктор Погосян Геворк Погребинский Михаил Примаков Евгений Проданов Васил Путин Владимир Рахимов Муртаза Рахманин Валентин Рахмонов Эмомали Рейман Леонид Россель Эдуард Руткевич Михаил Руцкой Александр Рюйтель Арнольд Рябов Андрей Саакашвили Михаил Сайммонс Джон
Сомоса Анастасио Дебайле Сандино Аугусто Сезар Санистебан Луис Сапир Жак Саркисян Гагик Сатаров Георгий Сегела Жак Селезнёв Геннадий
Слюсаревский Николай Снегур Мирча Сосковец Олег Стародубцев Василий Степашин Сергей Строев Егор Суркис Григорий Сысуев Олег Талейран Шарль Тамаш Пал Ткачук Анатолий Текебаев Олег Тер-Петросян Левон Тимошенко Юлия Тиммерманн Хайнц Тихонов Владимир Тулеев Амангельды Уинч Питер Улунян Артем Урекяну Серафим Филарет (патриарх) Филатов Сергей
Фозылбеков Адхамбек Фрадков Михаил