9. 2. 2. Общественное формирование:

от семьи и рода – к государству и обществу

Толкование общества в истории философии. На сегодня нет настолько разработанного учения об обществе, чтобы оно могло стать научной теорией. И причин тому не меньше, если не больше тех, которые указывались в предыдущей главе и которые до сих пор затрудняют выработку общепринятого представления о человеке. Можно сказать, а так многие и поступают, что такое положение и хорошо: плюрализм, мол. Но всегда ли он хорош и оправдан в жизни общества? Нет. Конечно, нет. Хорошо и необходимо поддерживать состояние общественной среды, когда каждый может высказать даже глупость, высказаться без последствий: остракизма, насмешек и без преследования. Однако в России ли не знать, что плюрализм в управлении – это не просто слабость, а кризис власти. Плюрализм мировоззрений, в том числе религий, терпим только в обществе, находящемся в стадии позитивного развития, во всех других состояниях это кризис общественного сознания и целостности самого общества.

Что касается учений об обществе и философских толкований его сущности, то они всегда выступали руководством к действию как государей прошлого, так и нынешних властей. А в политизированном мире современности именно своими общественными представлениями руководствуются партии, элиты и религиозные конфессии в своей практической деятельности. Вот почему плюрализм социальных представлений лишь относительно терпим, но постоянно выходит за рамки обмена мнениями и за пределы аудиторий научных конференций. Подтверждение тому не только крестовые походы средневековья, но и деятельность Платона и Конфуция. Они одни из первых философов, которые свои социальные представления пытались реализовать на практике.

Во многих словарях понятие «общество» – это социальность, социальное, однако что это такое, те же словари не разъясняют. В истории философии существуют самые различные по своей основе учения об устройстве общества, его проблемах и задачах власти. В XIX и XX веках пытались выделить в общественной жизни факторы, сферы, которые обладают решающим и определяющим значением, пытались учесть эмпирические наблюдения взаимосвязи различных факторов, потому в социальной философии сложилось множество направлений. Наиболее известны географический детерминизм, демографическая школа, расово-антропологическая школа, органическая школа, социал-дарвинизм, психологические школы (воля – Шопенгауэр, жизненный порыв – Бергсон). Наконец, общественно экономическая формация, цивилизационные направления, технологический детерминизм и ряд других. Однако с самого начала формирования представлений об обществе и создания социально-философских учений вполне объективно и в чем-то закономерно проявило себя положение, являющееся по существу заблуждением. И до сих пор все еще нередко оно преодолевается в значительной мере формально. Дело в том, что изначально при осмыслении социальных проблем и в решении практических общественных задач опирались на понятие «государство», а не «общество». Это подтверждается использованием фактически всеми философами и политическими деятелями при решении теоретических и практических социальных проблем термина «государство» вплоть до XVII века. Показательно и то, что наряду с различием в обосновании начала (по Платону, государство возникло, когда люди образовали поселение, тогда как по Аристотелю, вначале была семья, затем поселение и уж потом только образовалось государство) у античных авторов и их современников –

мыслителей Востока отмечается и фактическое сходство. Оно в том, что философы древности трактуют государство как сословную, классовую или кастовую целостность. При этом они все, по сути, отождествляют государство и общество, рассуждая именно о государстве, об устройстве власти, о праве, о благе и справедливости в государстве.

В том же русле шли и последующие учения о государстве (обществе). Так называемые «утопии» разрабатывали идею именно справедливого государства как общества будущего (Т. Мор, Т. Кампанелла). По той же причине следует обязательно обратить внимание и на известную теорию общественного договора (Т. Гоббс, Ж. Ж. Руссо), так как в ее основе лежит концепция естественного и государственного этапов существования людей. Хотя саму идею, что в основе государства лежит договор между людьми, высказал еще Эпикур. С XVIII века стала оформляться экономически-реалистическая тенденция установления основания общества, появилась новое и особое научное учение: политическая экономия. Юм утверждал, что все на свете приобретается трудом, а А. Смит обосновывает и развивает идею общества как трудового и менового союза людей, связанных разделением труда. Он специально подчеркивает, что эта связь особого рода: каждый индивид, работая на себя, вынужден работать на других и, наоборот, работая на других, работает на себя. И, что показательно, было отмечено, что это тот механизм, который обеспечивает существование общества независимо от государственной власти, и потому общество есть единство индивидуального и общественного. Но только с XIX века усиливается понимание того, что государство и общество далеко не одно и то же. И внимание философов стало все больше обращаться на различие государства и общества. Для толкования общества в XX веке характерна своеобразная борьба альтернативных по своей сути направлений: цивилизационного и формационного.

Общество как целостность – интегрированно-системное общественное формирование. Все сказанное, сама история вопроса показывают, что помимо субъективных причин, тормозящих формирование общественной теории, существуют и объективные. Они объясняют, почему на протяжении как минимум 3, 5 тысяч лет философского осмысления сущности общества все еще эта сущность до конца не раскрыта. Таких объективных причин несколько, и они коренятся в специфике социального познания, о чем речь шла во введении.

Итак, во-первых. Как известно, любая наука имеет свой объект, который она и объясняет. Суть и феноменальность объекта в том, что он элемент, материализованная форма Действительности и способен вызывать наши ощущения, обнаруживать себя и через свои проявления определяться нашим сознанием. Повторим вопрос: а общество, это что за объект? Мы чувственно воспринимаем только людей как отдельных индивидов. Естественно, отличаем их от животных, но и те имеют совместные формы своего существования, и наш глаз без труда замечает наличие вожака и иерархическую организацию связей между членами сообщества. Кстати, это издавна воспринималось как естественная нерасчлененность биологического и социального и как еще одна причина отождествления общества с государством. Но ведь известно, что по внешним признакам, по внешнему сходству нельзя давать заключения о сущности и тождественности объектов познания. Однако в силу более явной очевидности управленческих и властных действий отдельных личностей или (и) организованных их групп разговоры ведутся (особенно это характерно для философии прошлого) именно о государстве как особой организации совместной жизнедеятельности людей, а потому и о самих индивидах как единственных объектах для социальной философии.

Во-вторых. Объекты, которые изучаются и объясняются, для нас всегда не что иное, как фрагменты, элементы Действительности. А чтобы выявлять закономерности связей и взаимодействий объектов, постигать их сущность и устанавливать общее и особенное в них, необходимо саму их реальность видеть как единство прошлого, настоящего и будущего. Это общенаучное положение установления объективного знания и потому принципиальное условие как для физических, биологических и так далее объектов, так и для философии. Однако именно этот методологический принцип научного познания для социальной философии выявляет ее существенную специфику: социальные объекты обладают только настоящим, а если строго, то все они «сегодняшние».

Использование термина «настоящее» в отношении индивида и общества достаточно неопределенно и потому затруднительно: минута, час, день и т. д. или десять лет, поколение? До сих на Земле существуют разные цивилизации и общественно-экономические формации, а катастрофическая случайность возможна для индивида и через несколько его шагов. Социальные революции, транспортные катастрофы, стихийные бедствия, политические перевороты, экономические кризисы тому подтверждение. Так что «завтра» может быть настолько иным, что перед исследователем качественно новая социальная реальность. Социальных объектов как общественного прошлого в реальной действительности нет. С одним уточнением: хотя и скудные, но все же некоторые знания, могущие претендовать на объективность о прошлом, есть. Это материальные следы прошлых цивилизаций. Что касается отношений людей, их чувств и эмоций, то такое знание нам, сегодняшним, о прошлом не дано. Здесь возможны только воображение и фантазия исследователя, его домысливание «прошлого» путем использования тех или иных литературных источников, сказаний и легенд. Но такое «воспроизводство» прошлого субъективно, здесь поле деятельности герменевтики. Стократ сложнее будущее, его как объекта исследования в его будущем вообще нет, потому и рассуждают о нем только фантасты да так называемые пророки.

Эти факторы, когда речь идет о специфике социальных объектов, и ряд других причин не субъективные. Вот почему сложен процесс становления социального философского знания, а потому и самой философии в целом. Этим во многом объясняется множественность философских учений на всем протяжении ее истории и в наши дни. Вот потому-то проблемы социальной философии должны решаться на пути установления все же объективных оснований общественной действительности и постижения закономерностей развития людей и общества как особых объектов и одновременно специфических субъектов. И первый шаг здесь нами сделан в предыдущей теме: установлено, что сам человек в своей сущности есть не биологический, а социальный объект, он общественное формирование. И потому начало постижения сущности социального как особой сферы Действительности, в данном случае – общества, находится в актуализации естественно возникающего вопроса: а помимо человека есть другие социальные объекты, которые по своей природе являются общественными формированиями? Позитивный ответ на данный вопрос более чем подготовлен.

Однако дальнейшее рассуждение о социальной философии и об общественных формированиях как ее основных элементах и объектах исследования наталкивается на трудности, обусловленные не разработанностью понятийного аппарата и фактическим отсутствием однозначности используемых понятий. К примеру: личность, семья, предприятие, государство и так далее – вроде, элементы общественной системы и одновременно носители своих потребностей и интересов. Но содержание этих понятий складывалось, как правило, не через определение конкретных общественных форм и потому на выделении не одних и тех же сторон их сущности. Так, например, в понятии «личность» учитываются чаще всего социальные свойства индивида, а семья определяется как ячейка производства человеческой жизни. Понятие «предприятие» уточняет функциональные особенности также ячейки, но уже процесса производства продукта – предмета. Наконец, в современном представлении о государстве как бы воплощена идея его как организованного общества, как политической системы (аппарат подавления и принуждения) общества и т. д.

Само по себе многообразие представлений, многозначность понятий – это свойство развитого языка. Для нас здесь это не дискуссионная сторона дела. Принципиальное значение имеет другое: указанными понятиями и целым рядом других по существу социально-философских понятий пользуются все общественные, социальные, экономические науки и психология. Но содержание каждого из указанных понятий специфическое, так как они формировались, складывались именно в русле специальных исследований частных наук. И когда наступает этап обобщения результатов исследования в рамках этих наук, этап выводов и итоговых определений, то содержание основных понятий, категориальный аппарат должны быть приведенными к определенной одноосновной системе. К сожалению, хотя известна проблема многозначности понятий и необходимость реализации принципа однозначности, этого чаще не делается.

Кроме того, говоря о коллективе, общности, группе, обществе в целом, а также партиях, союзах, их определяют, как указывалось, не только как это желательно экономисту, социологу, психологу или представителю другой области общественно-социального знания. В ХХ веке применительно к ним используется понятие «социальный организм» или «социальный (политический) институт», что следует оценивать именно как попытку преодоления неоднозначности, хотя и неосознанную. И все-таки в социально-философской проблематике, в обществологии применение столь многообразных терминов в значении элемента общественной системы (к тому же, как известно, определенных по неоднозначным критериям) не оправдано, особенно при исследовании механизма и закономерностей взаимодействия.

Для философского, общенаучного толкования социальных проблем даже понятия «социальный (политический) институт», «социальный организм», во-первых, не охватывают всех элементов общественной системы как социальных объектов. Во-вторых, и самое главное – не определяют специфику именно философского подхода к этим объектам и к их системным свойствам в отличие от того или иного конкретного подхода (социально-экономического, классового, политического, правового и т. д.). Тем более что «социальным институтом» оказываются не только социальные объекты, но и право, брак, наследование и т. п. системы взглядов.

Довольно распространенное представление об обществе как совокупности людей мало кто принимает за научное. Но вроде бы логичная замена понятия «совокупность людей» на «совокупность общественных формирований», тоже не выступает верным его представлением. Неверно оно потому, что так можно сказать и о фирме, и о государстве. Ведь фактически все называемые выше общественные формирования не являются простыми по структуре объектами. Вузы имеют кафедры, лаборатории и хозяйственные службы; предприятия – целую систему цехов и отделов; государство обладает многообразными структурами власти и так далее. Иначе говоря, и вуз – совокупность общественных формирований, и «Газпром», но нельзя же о них говорить: общество. Поэтому любые определения некоего целого через совокупность, суммирование каких-либо его элементов крайне недостаточны, ведут к заблуждениям.

Здесь уже говорилось о существенном различии организации стадного и социального образа жизни. И потому даже первичные человеческие род и семья формировались и функционировали совсем на других, нежели биологические формы, основаниях. Но чтобы не затягивать рассуждение о становлении разнообразных общественных форм, для наглядности следует рассмотреть современное состояние человечества как отдельного общества. Тем более это будет верным, ибо прошлое, как было сказано выше, не более чем редукция, состояние мысленной реконструкции зарождения социальности. А для еще большей очевидности можно сузить поле исследования любым отдельно взятым современным обществом. Для наглядности же представьте, что разговор ведется о России как отдельном обществе.

Для любого взрослого очевидно, что школа, которую он закончил, вуз и затем организация, где осуществляется его трудовая деятельность, зародились в социальной, а не в биологической среде. А закономерности и причины, по которым функционируют и школа, и вуз, и предприятие, обусловлены социальными потребностями.

Но важно и другое. Необходимо рассмотреть наличие или отсутствие в тех же школе, вузе, на предприятии и других элементах общества, сторон и свойств, которые являются существенными для характеристики их в качестве социальной формы. Один такой предмет как социальная форма был уже нами выделен и рассмотрен – это человек. Внимательный анализ свойств и их проявлений в функционировании школы, вуза или фирмы, банка, армии, районной или любой иной администрации, государства, наконец, достаточно определенно показывает полное их соответствие свойствам-характеристикам, определяющим человека как общественное формирование. В самом деле, все - от вуза до государства, вступают в отношения, обладают потребностями, отличающимися от потребностей индивидов, реализуют свои именно интересы, обладают своей специфической формой деятельности. Наконец, во всех, каких бы то ни было структурных элементах общественной жизни, рассматриваемых в качестве отдельного субъекта социальной действительности, необходимой составляющей являются люди. Вот и выходит, что и школа, и предприятие, и администрация, и само государство возникали как необходимые формы организации людей в условиях особой, социальной системы – в обществе. И потому все они являются общественными формированиями. Потому они не только социальные объекты, но и субъекты собственной деятельности.

В обществе никто, ни одно общественное формирование не является абсолютно самостоятельным и свободным его элементом. При этом, с одной стороны, все социальные субъекты находятся в разнообразных отношениях друг с другом. А с другой – однотипны и выполняют одинаковые функции, создают разного состояния прочности определенных структур. Школы и вузы составляют структуру образования. Разнообразные лечебные учреждения представляют структуру здравоохранения, энергетические предприятия – структуру энергоснабжения. И суть здесь в том, что не отдельное предприятие, учреждение обеспечивает общественное функционирование, а именно соответствующая структура.

Выходит, что общественными формированиями как социальными формами особого рода являются и разного вида общественные структуры. Общество, таким образом, само выступает сложным социальным объектом, а его структуры осуществляют важнейшую функцию: системную. И наконец, общество характеризует не статика. Общество как своеобычная система по-особому в своем функционировании реагирует на внешние и внутренние воздействия, но обеспечивает определенную свою самодостаточность, собственную устойчивость и развитие. Вот почему общество есть не что иное, как полиструктурная система общественных формирований, создающая среду, средства и условия своего функционирования и развития.

Важно при этом обратить внимание на такое обстоятельство: общество далеко не только (и не просто) среда для «рождения», появления разного рода общественных формирований: от человека, семьи – до фабрики, суда и прочих отдельных форм и структур, а само является своеобычной организацией, обладающей собственными потребностями и интересами. Потому в современном мире одно общество взаимодействует с другим, с другими. Но оно и не продукт какой-либо специально планируемой, целевой человеческой деятельности, оно никем не создается и не организуется. Общество – это продукт перехода биологической формы движения (жизни) к социальной, а как особая форма, как объект оно есть результат превращения стада в род, переход от популяционного механизма функционирования к нормативному и информационно-производительному, племенному. Род и племя – это и есть первые организации социального, реально организованные формы общества, когда именно в рамках этих общественных формирований сложился человек и от потребления объектов природы люди перешли к созданию предметов социальных потребностей, к производству средств и условий воспроизводства культуры и самого себя – общества.