3. Теория эксплуатации — современный взгляд

Положение Маркса об эксплуатации рабочих владельцами средств производства (капиталистами) тесно связано с его трак­товкой теории стоимости. Прибавочная стоимость, которую присваивает капиталист, это “избыток стоимости продукта над стоимостью элементов, потребленных для образования продук­та, т. е. над стоимостью средств производства и рабочей силы”¹⁵ или “избыток стоимости товара над издержками его производ­ства”¹⁶. Средства производства переносят свою стоимость на продукт. Рабочая сила создает новую стоимость, которая по своим параметрам превышает стоимость рабочей силы, иначе говоря, средств существования, необходимых для воспроизвод­ства жизненных сил рабочего, затрачиваемых в процессе про­изводства.

Маркс исходит из того, что рабочий продает капиталисту не труд, а свою способность к труду, т. е. рабочую силу. Раз­личие между стоимостью рабочей силы (стоимостью предметов потребления, товаров и услуг, потребных для восстановления способности трудиться) и потребительной стоимостью заклю­чается в способности рабочей силы производить большую сто­имость, нежели стоимость набора продуктов, необходимых ее владельцу — рабочему: “стоимость рабочей силы и стоимость, создаваемая в процессе ее потребления, суть две различные величины”¹⁷.

Эта двойственность товара (рабочей силы) и двойственность процесса, представляющего одновременно создание новой и

159

перенесение старой стоимости, логично опирается на теорию стоимости. Двуединые отношения означают развитие противоречий, которые в скрытом виде заключены в товаре, двух факторах товара, характере труда, создающего товары. “Двойственность результата, очевидно, может получить объяснение лишь из двойственного характера самого его труда. В одно и то же время труд, в силу одного своего свойства, должен создавать стоимость, а в силу другого свойства должен сохранять или переносить стоимость”¹⁸.

Положение о двойственном характере труда — теоретической обобщение Маркса, которое он считал самым важным теоретическим открытием, сделанным им в процессе разработки экономической теории, ходе работы над “Капиталом”. Экономисты до Маркса давно пришли к заключению, что товар имеет два свойства: стоимость и потребительную стоимость. Но то, что в основе этого двуединого свойства лежит двойственный характер труда, не замечалось. Этот тезис “выявил” в ходе теоретического анализа и обосновал Маркс. Оппоненты Маркса не соглашаются с этим утверждением, объявляют его слишком оторванным от реальной практики, заявляют, что это чистая абстракция. Настойчивые возражения других экономистов, возможно, и объясняются тем, что анализ двойственного характера труда тесно связан с выводами, серьезно задевающими практические интересы людей.

Как создатель потребительной стоимости труд производителей всегда конкретен. Он характеризуется определенной целью, навыками, организацией, профессиональным умением. Как со­здатель стоимости тот же труд есть труд вообще, труд абстрактный, иначе говоря, полезный обществу, общественно необходимый. Труд, созидающий стоимость, есть труд не для себя, а для других, рыночных потребителей. Только тот труд, который действительно нужен обществу, является общественно необходимым трудом, его продукция может быть реализована на рынке посредством обмена.

Марксово понимание теории стоимости тесно связано с определением как источника цен, так и доходов. По Марксу, в основе стоимости лежит только один производственный фактор — труд работников. Иной позиции обычно придерживаются современные авторы. В той или иной степени они разделяют концепцию, согласно которой в основе стоимости лежит не один, а несколько производственных факторов: труд, капитал (средства производства), природный фактор (земля), предпринимательские способности. В соответствии с этим признается

160

что стоимость, во-первых, формируется из участия всех фак­торов; во-вторых, она распадается на доходы.

Возражая Марксу, утверждавшему, что только живой труд участвует в создании стоимости, его оппоненты ссылаются на разнородность и практическую несопоставимость различных видов труда (физического и умственного, квалифицированного и не квалифицированного); на несопоставимость вследствие раз­рывов во времени живого труда рабочего и овеществленного труда, воплощенного в средствах потребления рабочего; на ре­альную возможность производства без непосредственного уча­стия живого труда (автоматизированное производство); на не­обходимость учета управленческой и организационной деятель­ности менеджеров. Трудовая теория стоимости оказывается неподходящей для прикладных исследований: на практике цены не только отклоняются от стоимости, но и формируются вокруг “конструирующего стержня”, отличающегося от стоимости. По­ложение Маркса о едином стоимостнообразующем факторе при всей его, казалось бы, логической стройности, вступило в противоречие с реальной практикой и с теорией, призванной выражать нужды практики, служить ей. Положение о единой конституирующей роли живого труда оказывается, как утвер­ждают критики, теоретической схемой, которая может рассмат­риваться как допущение или гипотеза, не способная отразить все многообразие и противоречивость реальной действитель­ности.

К проблеме эксплуатации Маркс подходил с научной, тео­ретической точки зрения, связывая эксплуатацию с присвое­нием капиталистами части неоплаченного труда наемных ра­бочих. При этом важно разграничить присвоение прибавочного продукта (или его доли) в виде неоплаченной части труда ра­бочего собственником средств производства и в условиях, когда участники производственного процесса являются равноправ­ными субъектами экономических отношений собственности. Во втором случае имеет место иная форма эксплуатации, иная система экономических отношений.

Заслугой и достижением Маркса, пишет Шумпетер, “было то, что он понимал слабость различных аргументов, с по­мощью которых духовные наставники трудящихся масс до него пытались показать, как возникает эксплуатация, и ко­торые по сей день поставляют этот товар для среднего радикала. Ни одно из стандартных объяснений, ссылающихся либо на силу той или иной стороны в переговорах между капиталиста­ми и рабочими, либо просто на обман, его не удовлетворя-

161

ло. Он как раз и хотел доказать, что эксплуатация возникает не из индивидуальных ситуаций, случайно или неожиданно, что она есть результат самой логики капиталистической системы, неизбежный и не зависящий от индивидуальных наме­рений”!⁹. В конце концов, заключает комментатор, термин “эксплуатация” “был включен в круг научных аргументов и в этом качестве служит опорой ученикам, ведущим борьбу за дело своих учителей”²⁰.

Вопрос об источниках эксплуатации, эволюции историче­ских форм неравенства в положении участников производства и распределении доходов остается дискуссионным. В последнее время приобретает влияние позиция, признающая наличие раз­личных видов (или форм) социальных антагонизмов, их трансформацию под влиянием сдвигов в социально-экономических и политических условиях. Марксово положение, исходящее из определяющей роли отношения людей к средствам производства (как предпосылке неравенства), очевидно, сохраняет своу значение. Но его не следует рассматривать, в качестве всеобъемлющей и исчерпывающей концепции.