Глава 3. Проблемы необходимой обороны в российском законодательстве и правоприменительной практике, пути их решения

Современное государство не в состоянии обеспечить надежную безопасность каждого гражданина силами правопорядка. Поэтому важным фактором в борьбе с преступностью является использование отдельных уголовно-правовых средств и методов. Одним из таких средств и методов является необходимая оборона. Данный институт уголовного права играет важную роль в предупреждении совершения преступлений.

Защита прав и интересов лиц, действующих в состоянии необходимой обороны при отражении общественно опасного посягательства, нормами уголовного права, уголовным законодательством также выступает правовой гарантий повышения социальной активности граждан в борьбе с преступностью.

К обязательным условиям правомерности необходимой обороны относят своевременность защиты. Такая защита должна соответствовать общественно опасному посягательству во времени. «Преждевременная» и «запоздалая» оборона не могут рассматриваться как проявление необходимой обороны, поскольку ее пределы определяются моментом начала и окончания посягательства общественно-опасного характера. Оборона не может квалифицироваться как необходимая, если она направлена против подготавливаемого или предполагаемого нападения.

В этом случае не идет речь также и о превышении пределов необходимой обороны, поскольку нет реального факта нападения.

Не будет считаться необходимой и такая оборона, которая была направлена против уже оконченного нападения, даже если оно не было доведено до конца.

В этой связи в научной литературе дискуссионным является вопрос, связанный с недопустимостью защиты от предстоящего посягательства, ожидаемого в будущем.

Спорной в данном случае является проблема возможности признания правомерным применение для необходимой обороны защитных приспособлений, которые устанавливаются с целью предупреждения посягательства и нанесения вреда посягающему в момент осуществления им преступления задолго до совершения общественно опасного посягательства автоматическим путем (установка капканов, провода, подключенного к электросети, ограждений из колючей проволоки и т.п.).

В УК РФ данный вопрос не урегулирован, хотя правоприменительная практика пестрит подобными случаями.

Сложность вызывает в данном случае оценка подобных действий обороняющегося, поскольку устанавливаемые им автоматические приспособления могут представлять опасность как для посягающих лиц, так и для других лиц, случайно оказавшихся в районе совершения преступного деяния, но не имеющих к нему непосредственного отношения. Причем, поскольку подобные автоматические защитные приспособления являются трудно поддающимися регулировке, они могут причинить вред больший, чем это допускают пределы необходимой обороны.

В литературе неоднократно высказывалась мысль, что установление подобных устройств является недопустимым и противоправным. К такой точке зрения пришли И. И. Слуцкий, В. Н. Козак и М. И. Якубович⁶¹. Ученые подтверждают свою точку зрения тем, что подобные защитительные приспособления нельзя рассматривать средствами необходимой обороны именно по причине отсутствия в момент их установления реальной угрозы или самого общественно-опасного посягательства.

Однако доктрина уголовного права содержит и иноу позицию - о допустимости подобных мер необходимой обороны при условии, что они срабатывают только в отношении посягающего, а не случайного лица. Данная позиция нашла закрепление в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. №19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление». В то же время Пленум содержит указание о том, что если вред, причиненный посягавшему лицу данными приспособлениями явно превысил характер и опасность посягательства, содеянное следует квалифицировать как превышение пределов необходимой обороны на общих основаниях» (п.17).

Г. А. Есаков, анализируя данное положение Пленума, предлагает частные правила квалификации использования устройств⁶².

Так, во-первых, по мнению ученого, установка подобных автоматически срабатывающих средств или приспособлений должна полностью исключать возможность причинения вреда невиновным лицам. Возможно срабатывание таких средств и приспособлений только при соблюдении условия наличности, реальности и действительности общественно опасного посягательства. Если же данные условия не будут соблюдены, данные средства и приспособления сами становятся объектом опасности и не могут рассматриваться как элементы применения необходимой обороны, а лицо, установившее данные средства и приспособления, в случае нанесения ими вреда невиновному лицу, либо не подлежит уголовной ответственности (ч.1 ст.28 УК РФ), либо может быть привлечено к уголовной ответственности за причинение вреда по неосторожности. Основанием для принятия правильно решения в данном случае будет оценка и доказанность факта возможности предвидения и предусмотрительности обороняющимся лицом подобных трагичных последствий.

Во-вторых, по мнению исследователя, указание Пленума на возможность использования только не запрещенных законом автоматически срабатывающие или автономно действующие средства или приспособления является не совсем точным, поскольку в данном случае упускаются из виду другие способы защиты (например, яды в напитках, газы, задымление и т.п.).

В-третьих, Пленум не проясняет ситуацию в отношении правил об оценке причинения посягающему лицу вреда, практически дословно повторяя норму УК РФ.

По мнению исследователя, использование пугающих предметов, веществ и устройств полностью соответствует пределам необходимой обороны, установленным ч.2 ст.37 УК РФ. Если же посягающий вследствие испуга претерпевает вред здоровью или погибает, данное действие следует трактовать как невиновное причинение вреда (ч.1 ст.28 УК РФ). И в данном случае нельзя говорить о неосторожной форме вины в виде небрежности. Следствие данного действия не может быть расценено как превышение пределов необходимой обороны или как неосторожное преступление на общих основаниях.

Относительно вопроса об использовании предметов, веществ и устройств, причиняющих вред здоровью, Пленум оговаривает, что целью их установления является не предупреждение преступного деяния, а преднамеренное причинение вреда посягающему, вплоть до смертельного. В данном случае Пленумом предлагается расценивать данные действия по правилам о необходимой обороне. И даже очевидная преднамеренная направленность устройства на возмездие посягающему оставляет действия обороняющегося в рамках ст.37 УК РФ и не переводит данную ситуацию под действие общих норм УК РФ⁶³.

Вместе с тем такой подход по-прежнему оставляет открытым вопрос о превышении пределов необходимой обороны.

Мы соглашаемся с Г. А. Есаковым в том, что использование подобных средств и устройств, следствием действия которых стало причинение тяжкого вреда здоровью посягающего, не образует превышения пределов необходимой обороны в каком-либо случае.

Также здесь не может идти речь и о явном несоответствии причиненного вреда характеру и опасности посягательства.

Так, например, поскольку собственность является защищаемым правом, именно такой способ защиты является единственно доступным. И в таком случае сравнение санкций ч.3 ст.158 УК РФ и ч.1 ст.111 УК РФ не позволяет утверждать о явном несоответствии причиненного вреда характеру и опасности посягательства.

Хотя по отношению к причинению смерти, однозначного решения здесь нет.

В современной отечественной литературе по уголовному праву вопрос о причинении смерти при отражении посягательства на имущество в отсутствие собственника или иного уполномоченного им лица либо просто умалчивается, либо его решение сопровождается отсылкой к нормам об общих пределах необходимой обороны⁶⁴.

Считаем, что при отсутствии законодательного или судебного решения данного вопроса причинение смерти в подобных ситуациях всегда будет проявлением превышения пределов необходимой обороны. Здесь нельзя говорить о неосторожном отношении к подобным последствиям необходимой обороны и о ненаказуемости превышения пределов необходимой обороны именно по причине намеренного нанесения вреда при помощи подобных средств и установок в отношении здоровья и жизни посягающего. Пресечение совершения преступления здесь, по нашему мнению, следует считать вторичной целью проявления обороны⁶⁵.

Таким образом Пленум Верховного Суда РФ фактически игнорирует данное обстоятельство, а значит не является однозначным правовым источником, регулирующим вопросы превышения пределов необходимой обороны.

Важную роль при определении необходимой обороны играет способ применения орудия в ходе защиты. Закон предусматривает отсутствие несоответствия между орудиями нападения и орудиями защиты как одно из обязательных условий необходимой обороны.

При расследовании необходимой обороны обязательным является уточнение вопросов о случайном или преднамеренном характере использования орудий обороны обороняющимся. Далее проясняют, к какому типу относятся такие предметы (оружие, хозяйственно-бытовые предметы и т.п.).

Правильная юридическая оценка действий нападавшего и оборонявшегося требует изучения обстановки, последовательности действий нападавшего и оборонявшегося, установления начального и конечного моментов, продолжительности посягательства и защиты от него, а также всех объективных условий, которые могли повлиять на адекватность оценки происходящего и оборонительных действий (рост, вес, инвалидность и т.п., наличие оружия, место и время посягательства, а также неожиданность посягательства и т.д.)⁶⁶.

В связи с вышесказанным следует вспомнить о законопроекте «Мой дом – моя крепость», который широко обсуждался в 2014 году. В апреле 2012 года был предложен аналогичный законопроект. Однако он не нашел одобрения Правительства РФ⁶⁷.

Законопроектом 2014 года предусматривалось расширение прав граждан на применение оружия дома в случае необходимой обороны. Согласно данному документу, лица применившие оружие дома для самозащиты и защиты своей семьи не должны подлежать наказанию. Данный проект был разработан вице-спикером Государственной думы Лебедевым. Результаты социологического опроса показали, что более 60 % граждан поддерживают право на защиту своего дома. Проект собрал 100 тыс. голосов на сайте Российской общественной инициативы, т.е. минимум, необходимый для рассмотрения инициативы на федеральном уровне.

Однако осенняя Минюст России и МВД России отрицательно отнеслись к идее расширения прав граждан на необходимую оборону, а Верховный Суд РФ высказал мнение, что данным законопроектом понимание права на необходимую оборону и вовсе сужено.

При этом, как отмечалось выше, Верховным Судом РФ сам еще в 2012 г. было принято постановление, фактически поддерживающее принцип «Мой дом - моя крепость». Данное постановление разрешило устанавливать устройства, причиняющие вред здоровью нарушителя частных владений, с целью охраны собственного жилища с оговоркой, что данные устройства должны быть законными.

Мы считаем, что законопроект 2014 года должен быть доработан в следующих моментах.

Во-первых, больше конкретизации требует понятие жилища (содержится в ст.139 УК РФ), а также тех объектов, где человек будет иметь право применить оружие в качестве средства самообороны.

Далее, необходимо четко обозначить, какое именно это может быть оружие (травматическое и т.п.) и можно ли к такому виду предметов обороны отнести предметы, используемые в хозяйстве и быту.

Кроме того, считаем, что законом должно быть учтено положение о невиновности лица, использовавшего средства для самообороны в случае незаконного проникновения в его жилище группы лиц с применением насилия. Это поможет на будущее исключить допущение следственных и судебных ошибок. Также такая законодательно закрепленная норма, по нашему мнению, позволит предотвратить момент вседозволенности в применении оружия.

Следующая проблема, которая возникает в связи с правомерностью применения норм о необходимой обороне, связана с влиянием эмоционального состояния обороняющегося на его действия во время необходимой обороны.

Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. №162-ФЗ внес дополнения в ст.37 УК РФ, включив в нее ч.2.1, предусматривающие следующее: «Не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения».

Вместе с тем следует уточнить, что при решении вопроса о пределах необходимой обороны важно понимать, что в состояние душевного волнения, вызванного посягательством, обороняющийся не всегда может адекватно оценить характер опасности и, в соответствие со сложившимися обстоятельствами, избрать соразмерные средства защиты, которые не будут превышать пределы необходимой обороны.

Подобная законодательная норма прописана в уголовных кодексах зарубежных стран еще с конца XIX века (Германия, Австрия, Голландия, Бельгия и др.).

В связи с вышеизложенным считаем, что включение подобной нормы в УК РФ является целесообразным.

В научной литературе первоначально отмечалост, что «введение законодателем понятия неожиданности, которое не имеет определенных критериев, на данном этапе (до принятия каких-либо разъяснительных документов) существенно осложняет применение указанной нормы, как для обычных граждан, так и для правоохранительных органов».

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. №19 появилось указание, на то, что «при выяснении вопроса, являлись ли для оборонявшегося лица неожиданными действия посягавшего, вследствие чего оборонявшийся не мог объективно оценить степень и характер опасности нападения, следует принимать во внимание время, место, обстановку и способ посягательства, предшествовавшие посягательству события, а также эмоциональное состояние оборонявшегося лица (состояние страха, испуга, замешательства в момент нападения)».

Характер неожиданности зависит от конкретных обстоятельств дела (так, например, неожиданным может быть признано проникновение в жилище в ночное время, когда оборонявшийся не смог объективно оценить степень и характер опасности такого посягательства вследствие наступления состояния испуга), а также от объективного (место, время, обстановка посягательства, способ, средства и орудия с которыми совершается посягательство) и субъективного (оценивается на основе состояния потерпевшего в момент посягательства) критериев во взаимосвязи деяния и его следствия⁶⁸.

При определении состояния обороняющегося в момент необходимой обороны следует обязательно учитывать также возможный аффект. Подобное состояние может возникнуть как во время посягательства, так и после его совершения. В этой связи необходимостью является установление момента возникновения данного посягательства и отграничение преступления, совершенного при превышении пределов необходимой обороны от преступления, совершенного в состоянии аффекта. На данное обстоятельство указывает, в частности И. А. Петрова⁶⁹.

Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. №19в п.14 разъясняется, что «судам надлежит иметь в виду, что обороняющееся лицо из-за душевного волнения, вызванного посягательством, не всегда может правильно оценить характер и опасность посягательства и, как следствие, избрать соразмерные способ и средства защиты.

Действия оборонявшегося лица нельзя рассматривать как совершенные с превышением пределов необходимой обороны, если причиненный вред хотя и оказался большим, чем вред предотвращенный, но при причинении вреда не было допущено явного несоответствия мер защиты характеру и опасности посягательства».

В случае установления факта перенесения оборонявшимся лицом душевного волнения в момент посягательства, его действия могут быть признаны такими, котороые не превышают переделы необходимой обороны, установленные УК РФ. Что касается посягательства, оно должно квалифицироваться в таком случае как неожиданное, то есть исключающее преступность деяния обороняющегося.

Если вследствие состояния аффекта, возникшего у оборонявшегося лица во время посягательства, данным лицом были превышены пределы необходимой обороны, его действия следует квалифицировать в соответствие со статьями УК РФ, предусматривающими уголовную ответственность за превышение пределов необходимой обороны.

Если же аффект у оборонявшегося возник уже вследствие совершения оконченного посягательства, он не может быть оценен как превышение необходимой обороны. Действия оборонявшегося при этом следует квалифицировать как преступление, совершенное в состоянии аффекта.

Таким образом, в случае превышения пределов необходимой обороны обороняющийся в результате посягательства может сам стать виновным в совершении преступления. Данное обстоятельство способствовало высказыванию в научной литературе точки зрения о возможности исключения понятия «превышение пределов необходимой обороны» из УК РФ и закреплении в нем положения о правомерности любого вреда при защите. При этом риск причинения вреда касается посягателя.

Мы думаем, что внесение подобных изменений в уголовное законодательство РФ является пока преждевременным. Необходимая оборона в современных условиях направлена на охрану интересов обороняющегося.

Что касается перспектив совершенствования нормы о необходимой обороне, к таким можно отнести: четкое обозначение в УК РФ общественной полезности причинения вреда посягателю, а также точное формулирование состава превышения пределов необходимой обороны. Это позволит снять вопрос о доказательственной основе совершения необходимой обороны гражданами, как общественно полезного деяния.