§ 3. Система катакомбных росписей и многосюжетные циклы раннехристианского искусства

Росписи римских катакомб формируют особую поэтику церкви–гробницы, которая оказывает действие на другие памятники изобразительного искусства или развивается синхронно с ними.

Явлением того же порядка, что и росписи катакомб, можно назвать рельефы каменных саркофагов. Не исследуя подробно вопроса о первичности того или иного явления, отметим, что для украшения саркофагов используется не только тот же сюжетный арсенал, но даже похожий порядок изображений.

Например, в центре одного из саркофагов 315 г. из Латеранского музея⁹ можно увидеть рельеф, «иносказательно именующий» Христа: «Пророк Даниила в рву львином». В верхней зоне того же саркофага находится ряд «алтарных» композиций, таких как «Чудо в Кане», «Преумножение хлебов» и др. На гробнице, составленной из разных по времени каменных блоков IV века, из Ватиканского музея в угловой периферийной зоне помещены крещальные «входные» композиции: «Изведение воды» и «Исцеление кровоточивой».¹⁰

Та же каноническая инерция свойственна резным диптихам,¹¹ в центральной части которых вплоть до VII века часто можно видеть сцену «Поклонения волхвов», а по сторонам – другие сюжеты, принятые еще в раннехристианском искусстве. Если диптихи представляют собой самостоятельное явление христианского искусства, лишь воспринявшее художественные и тематические предпочтения своего времени, то саркофаги и катакомбные церкви, безусловно, имеют более тесную связь: ведь и в том, и в другом случае речь идет об оформлении пространства гробницы.

Интересно, что некоторые из рассмотренных принципов росписи переходят из подземных церквей в наземные. Примером этому может послужить несохранившееся декоративное убранство мавзолея св. Констанцы в Риме, известное по рисункам.¹²

Церковь св. Констанцы, представляющая собой центрическое в плане сооружение, некогда была украшена изображениями, сохраняющими тесную генетическую связь с росписями катакомб. Это единственный памятник эпохи официального христианства в Риме, следующий подобной традиции. Главные изображения находились в куполе, разделенном на 12 долей. Об их сюжетном составе отчасти можно судить по рисунку Помпео Угонио, который представил в виде наброска те композиции, которые находились ближе к алтарной части. В их числе «Взятие апостолов под стражу», «Сцена всесожжения» и «Жертвоприношение Каина и Авеля». Две последние композиции, видимо, имеют евхаристическое значение. Большая часть купола подробно изображена на фрагменте развертки из Эскориала, где линеарно представлены другие сюжеты, видимо, соответствующие северной (левой) части свода, начиная от «Жертвоприношения Каина и Авеля». Вслед за ними в сторону входа разворачивается такая последовательность: «История Сусанны», «Беседа Сивиллы с апостолом Ермой» и «Товия (или Петр) с рыбой». Последняя из композиций, ближе всех расположенная ко входу, соотносится с темой Крещения, по аналогии с росписью катакомб, так как мотив рыбной ловли интерпретируется в раннехристианском искусстве как уловление душ во мрежи евангельского учения. Две средние композиции имеют экклесиологическое значение, о чем упоминалось выше. В отличие от художественного иносказания первых веков, история Сусанны трактуется здесь как многофигурное изображение, причем образ Сусанны в виде оранты напоминает древнее аллегорическое изображение в катакомбах.

Декоративное убранство церкви св. Констанцы, безусловно, зависимо от античных традиций. В частности, орнаментальные мотивы потолка обладают здесь композиционной значимостью, в отличие от поздних росписей катакомб, где античный орнаментализм уступает место сюжетному принципу. Орнаментальные тяги, разграничивающие художественное повествование, трактованы как кариатиды, стоящие на пантерах. Этот мотив вместе с изображениями виноградной лозы дал повод некоторым ученым считать, что церковь св. Констанцы первоначально была античным храмом Диониса. Однако не менее убедительным представляется точка зрения о христианском толковании дионисийской символики. «Лоза дает вино, как Слово Свою Кровь» (св. Климент Александрийский). Вопрос соответствия художественного убранства церкви св. Констанцы традициям росписи подземных некрополей может быть объяснен не только близостью времени их создания. Само назначение храма, вероятно, являющегося также мавзолеем, дает возможность воспринимать его как церковь–гробницу,¹³ принципы украшения которой оттачивались в ходе первых веков христианства.