- •1. Типология культур по Петрову.
- •2. Дофилософские мировоззрения.
- •3. Место и роль философии в культуре.
- •4. Научные, философские и религиозные картины мира.
- •5. Древнегреческая философия.
- •6. Философия средневековой Европы.
- •7. Философия эпохи возрождения.
- •8. Европейская философия нового времени.
- •9. Немецкая классическая философия.
- •10. Современная западная философия.
- •11. Русская философия.
- •12. Жизненные корни и философский смысл проблемы бытия.
- •13. Проблема бытия Западной, Европейской философии нового времени.
- •14. Смысл проблемы сознания и трудности ее решения.
- •15. Метафора сознания космоцентрической культуре античности.
- •16. Христианство: открытие внутреннего духовного мира человека.
- •17. Переоткрытие проблемы сознания в новое время.
- •18. Маркс: диалектика – материалистическая проблема сознания.
- •19. Сознание и бессознательное. Маркс и Фрейд.
- •20. Проблема человека в философии.
- •21. Проблемы антропосоциогенеза.
- •22. Биологическое и социальное в человеке.
- •23. Природа человека и характер философской концепции (представление о человеке в современной культуре).
- •24. Понятие общества. Общество как саморазвивающаяся система.
- •30. Генезис науки (возникновение науки).
- •31. Научное знание, его специфика и строение.
- •32. Методология научного познания.
- •33. Наука и техника. Наука и общество.
- •34. Экологическая проблематика в современном мире.
3. Место и роль философии в культуре.
Итак, мы видим, что философия вырастает из глубокой духовной потребности, из забот и тревог человека. Но с точки зрения обыденного сознания она «бесполезна», потому что не учит никакому практическому ремеслу, ее нельзя непосредственно воплотить ни в гражданской жизни, ни в технике. Есть много наук, более полезных, чем философия, — писал в «Метафизике» Аристотель, — но нет науки, более прекрасной, чем она.
Прекрасной — потому, что мир философии — это мир свободы, а философия есть не тактика, а стратегия свободной человеческой жизнедеятельности. История свидетельствует: философия возникла в обществе рабовладельческой демократии, где к этому времени произошло уже достаточно глубокое размежевание между физическим и умственным трудом, где часть господствующего класса полностью освободила себя от материальных забот и монополизировала умственный труд, превратив его в самоцель и самоценность. В демократическом обществе (даже если это общество рабовладельческой демократии) люди вместе со свободой ощутили и огромный груз ответственности за свои поступки и решения. Древние греки (свободные граждане Афин и других эллинских городов-полисов) «изобрели» философию как полную противоположность мифотворчеству, которое не знает никаких проблем, так как в мифе заранее все предопределено судьбой, единственно возможным, извечно начертанным ходом вещей. Философия же, философствование есть «вызов» человека слепому року, бездушной необходимости природы. Философия учит тому, что свою жизнь, свой завтрашний день человек может и должен выбрать и осуществить сам, полагаясь на собственный разум.
В общественной жизни философия вот уже 2,5 тысячи лет играет роль неутомимого «возмутителя спокойствия», бескомпромиссного критика существующего порядка вещей. Фигуры философов в человеческой истории — почти всегда трагические. Власти редко жаловали их. Зато казни, тюрьмы, изгнания — очень знакомые нам страницы многих философских биографий. Откровенно враждебны философии всегда были тоталитарные режимы.
Философскую критику нельзя понимать узко — только как критику политическую. Она имеет значительно более широкий адрес — как критика всего наличного бытия и наличного сознания (сознания научного, художественного, нравственного). Критикуя старый мир, философия выступает и в конструктивной роли — как теория, обосновывающая положительный идеал (образ будущего), утверждающий универсальную, космическую роль человека в мире.
Сказанное объясняет, почему философии не могло быть в древнейшем (первобытном) обществе, с его родоплеменной организацией. В нем каждый поступок, каждый шаг члена рода или племени был определен и отмерен, и все находилось под строгим неусыпным контролем вождей, жрецов, старейшин. Долгие века и тысячелетия отчаянной борьбы за жизнь закрепили в социальной памяти коллектива оптимальные стандарты поведения, внешне это проявлялось в ритуалах, а в сознании существовало в форме мифа — первой исторической формы социального регулятива.
По сравнению с мифом религия — более сложное и развитое сознание, отвечающее более высокой, более зрелой ступени общественной организации, когда высшим судьей для себя люди признают ни человеческий, а сверхчеловеческий разум, сверхприродную реальность — Бога, который в глазах верующих и есть абсолютное, вечное Добро, абсолютное воплощение нравственности. Религия — вторая (после мифа) исторических форма социального регулятива. Она еще не есть свобода, но есть мечта, греза о ней.
Но и в достаточно развитом обществе — если только это общество тоталитарного, казарменного режима —
философия не нужна и невозможна. Вспомним историю. Вспомним и сравним два соседствующих, соперничавших друг с другом в середине первого тысячелетия до нашей эры греческих государства: Афины и Спарту. Один народ, один язык — но настолько неравноценен след, оставленный афинянами и жителями Пелопоннеса в культурной памяти человечества!
Афины — это Анаксагор и Перикл, Сократ и Платон, Аристотель и Эсхил, Софокл и Эврипид, Фидий и Аристофан; это Академия и Лицей; это великая философия, великое искусство и глубоко продуманная, блестящая система образования. Афины (вместе с городами-полисами. Милетом, Эфесом, Абдерами, Элеем и др.) — это и есть «греческое чудо» — колыбель всей западной культуры и цивилизации.
Что же явила собой и что оставила после себя древняя Спарта? Суровое до жестокости воспитание детей и подростков (спартанское воспитание), казарменную муштру, безжалостное подавление естественных чувств и эмоций в угоду тоталитарному режиму. Граждане Спарты не имели ни места, ни времени для самостоятельного творчества, для духовного развития своей личности. В этом государстве жили, воспитывались отличные воины и гимнасты, но в нем не было ни художников, ни мыслителей, ни политических стратегов.
Да у спартанцев не было и необходимости в них! Их строй, их образ жизни не знал «проблем»: всем было все «ясно», каждый гражданин государства твердо знал, в чем его долг и в чем добродетель. Знал потому, что от него требовалось выполнять команду. Спартанец был избавлен от необходимости самому избирать свою судьбу, самому судить о приоритетах и ценностях жизни, самому — на свой страх и риск — принимать решения, а следовательно — и нести ответственность за них. Спартанец «обходился» без всего этого, потому что в Спарте не было гражданской и личной свободы, не было демократии.
Афиняне же позволяли себе роскошь спора, несогласия, сомнений. Афинянам, милетцам, элеатам их предки завещали лишь одно — способность сомневаться и удивляться миру, они завещали им знание о собственном незнании, но вместе с тем и высокое уважение, доверие к своему разуму, высшее напряжение которого — философская мысль — стала между тем высшей формой (вслед за мифом и религией) жизненного, социального регулятива.
Уже древние философы видели много общего между философией и медициной. Медицина врачует тело, философия — душу. Хороший врач — тот, кто не только ставит правильно диагноз, т. е. определяет характер и причину болезни, но и — это самое главное — может вылечить страждущего. То же — философ, мудрое слово которого должно не только поведать людям о сущем, но и очистить, просветлить душу их, указать на истинный путь в жизни.
Что нового вносит в социальный статус философии современность? Прежде всего и главным образом то, что философия из тиши кабинетов, из келий одиночек-затворников вырвалась и вошла в большой мир — в политику, связала себя с широкими народными движениями, идеологией которых она становится. Происходит то, чего никогда не было раньше: складывается симбиоз теоретического и массового сознания, представляющий собою — как показал опыт России в XX в. — сильнодействующую, взрывоопасную смесь (каковой была тогда смесь марксистских идей, разделяемых горсткой российских революционеров), с многовековой верой народных масс в свое высокое предназначение — быть Мессией, освободителем человечества1.
Для «чистой» философии такая ее временная и неожиданная роль была невольно связана с упрощением, деформацией теоретического содержания, приспособлением его к «массовому» потребителю. Такие издержки — в особые, переломные моменты времени, — неизбежны. Они не отменяют общего вывода: главная роль, функция философии в истории культуры — одухотворение, оразумливание человеческого рода, наполнение жизни человека высшим смыслом, высшими идеями и непреходящими ценностями.
По отношению к этой обобщенной, интегральной функции философии — видеть и развивать в человеке человеческое — все другие ее выходы в социальную и духовную
жизнь общества являются уже более частными .производными. Как учение о бытии и познании, философия — своей онтологической и гносеологической стороной — тесно сближается с наукой, выступая методологией научного знания. Каждая наука, опираясь на собственный опыт, разрабатывает, совершенствует систему общих правил и принципов познания. Это могут быть и технологические приемы организации наблюдений (астрономия, геология), и способы осуществления экспериментов (физика, химия), математической обработки данных (социология), отыскания и оценки документов, свидетельств, первоисточников (история, источниковедение, литературоведение) и т. п.
Но с философскими методами дело обстоит особо. Их отличительная черта состоит в том, что они универсальны, т. е. имеют всеобщий характер. Высший уровень философской методологии — диалектика. Она помогает человеку смотреть на мир (в том числе и на мир духовный) как на вечное развитие и становление, а корень развития искать во внутренних противоречиях предмета. Диалектическая логика есть логика динамичных, текучих понятий, переходящих друг в друга: количество переходит в качество, случайность — в необходимость и т. д.
На базе диалектики философией Нового времени открыты и разработаны такие важнейшие методы (принципы) научно-теоретического знания, как
— совпадение логики развития познания с объективной логикой действительного мира (единство логического и исторического);
— движение от исходной абстракции ко все более полному, всестороннему знанию (восхождение от абстрактного к конкретному) и др.
О глубоком сближении и даже взаимопроникновении философии и искусства писали многие великие философы (Платон, Кант, Шеллинг, Шопенгауэр, Вл. Соловьев). Гегель же говорил, что философ должен быть эстетически развит не меньше, чем поэт. Такие суждения великий мыслитель основывал на историческом опыте мировой культуры, и главным образом, — культуры античной. Европейское Возрождение (XIV—XVI вв.) было возрождением прежде всего художественно-филосовского духа древних эллинов, наследником которого мы являемся. ''Красота спасает мир''- знаменитые слова русского классика обращены в равной мере и к философии и к искусству.