«Северный вестник» (1885 – 1899 гг.)

А. М. Евреинова – одна из 3-х первых издателей и редакторов (и вообще инициаторов).

Многие сотрудники «Отечественных записок» (закрывшихся) попали в «Русскую мысль» Гольцева. Но сначала они «прошли» через «Северный вестник».

Михайловский – фактический руководитель редакторского кружка.

Еще были братья Собашниковы, Антонина Васильевна Евреинова – издатель, Кривенко, критик Протопопов.

1 часть журнала – беллетристика и наука (там иногда публиковался даже Менделеев). 2-ая – публицистика.

Приглашены Шелгунов, Салтыков-Щедрин, но их не пропускала цензура. Журнал цензурировался предварительно.

1898 г. предварительная цензура булла снята благодаря огромному залогу в 2500 рублей. Но журнал не выдержал такого экономического потрясения. Подписка у него шла не очень хорошо. Тем более сразу после снятия цензуры «Северный вестник» получил предупреждение. У него были и значительные конкуренты – «Новое время» и др.

«Степь», «Скучная история» Чехова печатаются в отделе беллетристики «Северного вестника». Короленко, Мамин-Сибиряк. Так был ориентирован журнал в 80-е годы.

Отдел «Провинциальная печать» появляется, когда журнал определяется с направлением – областным, так как столичная ниша занята. В журнале публикуются письма читателей из губернии.

В конце 80-х Михайловский отделяется от журнала. Ему тяжело быть под чьим-то руководством после фактически ведения «Отечественных записок». Кроме того, он был народником, а А. М. Евреинова много путешествовала по Европе и не отрицала роли капитала в улучшении российской жизни. В 1893 г. у Михайловского появится «Русское богатство».

В 90-е гг. дела журнала идут тяжело. Журнал разделяют на паи, и обновленный «Северный вестник» начинает выпускаться на деньги пайщиков. Среди них выделяется Л. Я. Гуревич. К 1891 г. она постепенно скупит все паи и станет единственным издателем журнала. Душой его становится критик Волынский.

Гуревич хочет сохранить оппозиционное лицо журнала и приглашает Полонского. Он ведет отделы Провинциальная печать, Внутреннее обозрение и Политическое обозрение. Он проработает здесь до 95-96 гг. и уйдет из-за разногласий с Волынским и Гуревич.

Сама Гуревич была хорошей переводчицей. Она переводила для журнала и западную литературу, и публицистику. Гуревич была «не зашорена»: интересовалась Ибсеном и символизмом Волынского, театром. Поэтому журнал многосторонен. В нем печатается Толстой. Его статья «Неделание», где суть в том, что все начинается с мысли. Она важнее поступков. В этом виден его разрыв с интеллигентскими стремлениями к какой-то постоянной деятельности. Однако в статье есть и другое значение «неделания»: «Чтобы народ не голодал, его надо просто не объедать», - говорит Толстой. Вскоре, однако, Толстой разойдется с журнал на религиозной почве.

«Литературные заметки» Волынского подвергают критике все предыдущее наследие. Якобы Белинский велик, но Добролюбов, Чернышевский и Писарев исказили его начинания. Таким образом, Волынский выступает против «реальной критики». Дело критика, по Волынскому, разъяснить духовное начало и содержание литературного произведения, а не его реальное основание. Критика должна быть философична, а не публицистична. А философию Волынский признавал только идеалистическую. В 60-е же годы критики ратовали за публицистичность и материализм.

Однако примерно в то же время, в 1891 г. против идей 60-х начинают выступать и правые «Московские ведомости», и прежде всего Розанов.

Гуревич с Волынским «вынуждены» публиковать ответную статью против торжества буржуазных начал в общества.

В «Северном вестнике» пробуется и Вл. Соловьев, привлеченный символистским уклоном издания, но реагируя на критику журналом «шестидесятников», прекращает сотрудничество.

Уходит и Полонский после статьи про «буржуазные начала». Бердяев напишет, что у Волынского нет ни исторического чутья, ни исторического такта.

Итак, критика, по Волынскому, должна требовать от литературного произведения только понимания духа человеческого. Отсюда его попытки дать определение символизму – первые в истории этого направления. Благодаря склонности Волынского к символизму в журнале появляются Мережковский, Минский, Гиппиус. Они устанавливают двуначалие символа. Статья Минского «Пустая чаша». Название исходит из стихотворения Лермонтова «Чаша бытия», которая в финале «оказывается пуста». Символизм вообще они возводят к лермонтовским истокам. При этом они различают болезненный и разрушительный декаданс и символизм, который «пробивается ростками через это разрушение». Мережковский: «Лермонтов – поэт сверхчеловечества». Автор интересуется «обиженным» богоборчеством Лермонтова.

«Свобода и печаль, и смерть, и красота» - лозунг, который Минский провозглашает в «Северном вестнике». Зло он отрицает не с точки зрения нравственности, но эстетики.

Плавный отток реалистов настораживает Гуревич, и она вновь приглашает Чехова, не очень, впрочем, успешно. Тогда журнал привлекает для сотрудничества Горького. Печатается его рассказ «Озорник». Горький интересен редакторам и как своего рода ницшеанец. Статья Горького «Поль Верлен и декаденты» также симпатизирует Волынскому, стремившемуся отмежеваться от декадентов.

Журнал постепенно начинает терять читателей в конце 90-х гг. Эстетическая позиция не слишком популярны во время подъема, деятельности, расцвета марксизма и общественного движения. Кроме того, амбициозный Волынский не допускает в критику символистов (только в беллетристику), желая оставаться мэтром символистской теории.

Журнал угасает.

Гуревич потом будет еще работать и переводить в «Русской мысли» Струве. Волынский будет писать монографии о Достоевском, в 20-ом веке заинтересуется балетной теорией / критикой и станет одним из организаторов Балетного техникума.

* Была еще либерально-буржуазная газета «Северный вестник».