4. Содержание справочно-консультационной деятельности специалиста

В названную форму деятельности специалиста входит прежде всего содействие следователю в решении следственно-тактических вопросов, т.е. оказание помощи в выработке следственных версий, составлении планов расследования или производства отдельных следственных действий, предварительном исследовании вещественных доказательств и т.п. В решении этих вопросов специалист может оказать следователю существенную помощь. Такая помощь специалиста, оказываемая следователю в форме консультаций по вопросам, связанным с расследованием преступления, в процессуальных документах не всегда находит свое отражение. Она может заключаться в сообщении лицу, производящему расследование, специальных сведений из области науки, техники, искусства и ремесла, необходимых при расследовании преступлений. Например, при расследовании преступлений, связанных с кражами произведений искусства, специалист-художник может проконсультировать следователя о том, кисти какого художника принадлежит данное творение, в каких музеях мира хранятся другие его картины, какова оценочная стоимость подобных произведений и т.п.

Консультации в этих случаях не носят характера выводов о каких-либо обстоятельствах совершенного преступления. Они содержат в себе обычную научную информацию, опирающуюся на определенные источники, которые следователь может использовать при производстве конкретного следственного действия, например при допросе свидетеля по специальным вопросам, при производстве следственного эксперимента и т.д.

Консультации могут быть получены следователем у специалиста по самым разнообразным вопросам и в любой области знаний. Необходимость получения таких консультаций возникает зачастую при разработке следственных версий и составлении планов расследования, в которые могут быть включены и вопросы рационального использования научно-технических средств. Следует заметить, что план расследования является составной частью версии, подчинен ей и служит одной из гарантий ее правильной проверки. Поэтому консультация специалиста по выработке версии одновременно является и консультацией по составлению плана расследования. План расследования является планом проверки выдвинутой версии. Нередко при выдвижении версии за основу берутся данные, добытые в результате производства неотложных следственных действий с участием специалиста, а консультации по составлению плана расследования дает другой специалист.

Всем известна роль специалистов-психиатров и психологов, которые оказывали значительную помощь органам расследования в обнаружении серийных убийц-маньяков, составляя их психологические портреты, определяя психотипы и тем самым суживая круг их поиска.

Роль специалиста в выработке версий и составлении плана расследования, как свидетельствует практика, весьма важна. Имеющие место в наше время техногенные катастрофы, чрезвычайные происшествия носят иногда настолько специфический характер (происшествия на морском, воздушном, автомобильном транспорте, использование взрывных устройств), что для ориентировки в событии, правильной оценки отдельных данных, а следовательно, выработки соответствующей следственной версии без необходимой квалифицированной помощи специалиста просто не обойтись.

Часто помощь специалиста требуется, когда возбуждается уголовное дело по результатам реализации материалов оперативно-розыскной деятельности, осуществляемой аппаратами ОБЭП, когда речь идет о причинении ущерба, измеряемого многомиллионными суммами, когда целые предприятия работают по изготовлению контрафактной продукции. Здесь привлекаются в качестве специалистов не только бухгалтерские работники, но и инженеры-производственники, технологи.

По делам о преступлениях, связанных с большими разрушениями, помощь специалистов широко использовалась уже давно. Так, в 1973 г. при расследовании нашумевшего в свое время уголовного дела, возбужденного прокуратурой СССР по факту взрыва двух вагонов гранулина ЛС-4 в грузовом поезде, к участию в разработке и проверке версий широко привлекались специалисты-инженеры железнодорожного транспорта. С их помощью составлялся и план расследования. Наряду с версиями об умышленном поджоге, о самовозгорании груза из-за каких-либо нарушений, допущенных при изготовлении, расфасовке и транспортировке взрывчатого вещества, специалистами была выдвинута версия о возможности загорания вследствие неисправности тормозов ходовой части вагонов. В результате проведенного расследования данная версия нашла свое подтверждение. Безусловно, построение и проверка версий входит в обязанность следователя, который может признать или не признать заслуживающей внимания консультацию специалиста, включать или не включать его соображения в план расследования. Но так или иначе вряд ли возможно обойтись без активного участия специалиста в составлении и корректировке плана расследования по авиакатастрофам, взрывам на заводах, шахтах и т.д. Так, при расследовании в прошлом веке взрыва на Минском радиозаводе для производства некоторых следственных действий составлялись специальные вопросники, которые дополнялись, корректировались в ходе их применения опять-таки с активным участием специалистов <2>.

Специалист оказывает помощь следователю в решении следственно-тактических вопросов и тогда, когда участвует в предварительном исследовании доказательств. А то, что он имеет на это право, вытекает из содержания ч. 1 ст. 58 УПК РФ, где сказано, что специалист привлекается для содействия "в применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела...". Такое исследование рассматривалось ранее и рассматривается в настоящее время как исследование, которое проводится для выяснения тех или иных обстоятельств уголовного дела в оперативных целях, т.е. опять-таки для выдвижения и проверки версий на первоначальном этапе расследования <3>.

Предварительное исследование вещественных доказательств не предрешает и не может предрешать экспертного заключения. Следовательно, роль специалиста при участии в предварительном исследовании доказательств, на наш взгляд, заключается только в высказывании им своего мнения как специалиста в определенной области, к которой относятся обнаруженные предметы (художественные ценности, промышленные товары, продукты и т.д.), об их происхождении, назначении, применении, стоимости, технологии производства и т.п. Цель предварительного исследования может заключаться в сужении круга вопросов, которые в будущем могут быть поставлены на разрешение эксперта, и в конечном счете в сужении круга вопросов, которые необходимо будет исследовать в дальнейшем при расследовании преступления. Например, специалист может определить название, вид обнаруженного неизвестного вещества, что сразу же позволит следователю наметить наиболее оптимальные пути дальнейшего поиска, более полно и точно составить представление об обстоятельствах, входящих в предмет доказывания по делу. В этом случае специалист помогает следователю также определить, в каком направлении и какими средствами искать другие доказательства, а следовательно, полно и всесторонне исследовать каждое из обстоятельств, подлежащих доказыванию.

Действия специалиста оформлялись, как правило, справками, которые являлись приложением к протоколу либо приобщались к материалам уголовного дела. Теперь, когда заключение и показания специалиста признаны УПК РФ отдельным видом доказательств (п. 3.1 ч. 2 ст. 74, ч. ч. 3 и 4 ст. 80), отношение к консультациям специалиста должно коренным образом измениться. Встает вопрос о характере возникающих в этом случае между следователем и специалистом отношений. Являются ли они во всех случаях процессуальными или носят организационный характер? Полагаем, что эти отношения могут носить двойственный характер. Так, если специалист консультирует следователя в отношении выдвигаемых версий и эта консультация используется или учитывается следователем при составлении плана расследования, то здесь отношения между следователем и специалистом носят чисто организационный характер, так как в самих материалах уголовного дела это участие специалиста не находит своего отражения.

Если же специалист дал по требованию следователя справку или заключение по какому-либо вопросу расследования и эти документы приобщены к материалам уголовного дела, то здесь, безусловно, налицо уголовно-процессуальные отношения.

Например, специалист-садовод дал справку о виде реликтовых растений, похищенных с участка научно-исследовательского института. Консультации специалиста могут также содержаться в его показаниях, данных в соответствии с ч. 4 ст. 80 УПК РФ, поскольку содержание этих показаний - это сведения, сообщенные специалистом на допросе об обстоятельствах, требующих специальных познаний.

Полагаем, правильный ответ на этот вопрос дает профессор Ю. Орлов, который считает, что консультация специалиста может быть облечена в какую-то письменную форму, например в виде справки, которую можно будет использовать в качестве специального документа, например при обосновании каких-либо ходатайств со стороны защиты или обвинения <4>.

Закон, как известно, не предусматривает во всех случаях требовать от специалиста заключения. Как отмечает профессор В.И. Зажицкий, при производстве по уголовным делам субъектам доказывания могут понадобиться сведения, которыми обладают специалисты в определенных областях знаний. В подобных случаях следователь сам может воспользоваться различными справочными материалами и получить необходимые сведения. Но "блуждать в безбрежном море различных знаний" ему по вполне понятным причинам не совсем удобно, поэтому он вправе обращаться к соответствующим специалистам <5>.

--------------------------------

Таким образом, процессуальное значение консультация специалиста обретает как в случае ее оформления в виде справки, так и в случае ее отражения в протоколе допроса специалиста. Именно таким образом оформленные консультации и порождают уголовно-процессуальные отношения следователя со специалистом. Устные, нигде не зарегистрированные консультации таких правоотношений не порождают. Как правило, они могут иметь место в стадии возбуждения уголовного дела, когда идет работа по раскрытию преступления по горячим следам и здесь нет времени на "оформительство", хотя сама консультация специалиста для следователя и специалиста может иметь первостепенное значение для выработки версий и определения направления поиска лиц, причастных к совершению преступления. В стадии же предварительного расследования консультация специалиста, на наш взгляд, должна обязательно оформляться либо справкой, либо ее содержание должно найти отражение в протоколе допроса специалиста.

В юридической литературе справедливо поднимается вопрос о том, как правильно процессуально оформить консультацию специалиста, которой он помогает следователю сформулировать вопросы перед экспертом. В основном авторы, уделяющие внимание этой проблеме, лишь констатируют ее наличие, не предлагая ничего конкретного для ее решения. Причем это имело место как во время действия УПК РСФСР, так и нового УПК РФ <6>.

В качестве одного из вариантов оформления такой консультации предлагается воспользоваться вызовом специалиста для допроса и зафиксировать его рекомендации по формулированию вопросов эксперту в протоколе допроса в соответствии с ч. 4 ст. 80 УПК РФ, что может иметь место в тех случаях, когда возбуждено уголовное дело <7>. И мы полагаем, что это вполне согласуется с требованиями Уголовно-процессуального кодекса РФ.

Нам представляется, что консультация специалиста может носить как письменный, так и устный характер. Устная консультация фактически нигде не отражается и не порождает между следователем и специалистом уголовно-процессуальных отношений. Именно такие консультации следователь получает в стадии возбуждения уголовного дела, при ознакомлении с материалами проверок и ревизий. Цель таких консультаций - помочь следователю разобраться в сущности акта ревизии или документальной проверки, чтобы принять правильное решение о возбуждении или об отказе в возбуждении уголовного дела. Зачастую в качестве специалиста здесь выступает то же лицо, которое и проводило ревизию или документальную проверку, и требовать от него еще и письменной консультации по материалам им же проведенной ревизии было бы просто нелепостью. Поэтому нам не совсем понятна позиция авторов, которые полагают, что такая практика якобы не противоречит требованиям ч. 1 ст. 58 УПК РФ, согласно которой специалист вправе разъяснять сторонам и суду вопросы, входящие в его профессиональную деятельность

Полагаем очевидным, что следователь является одним из субъектов стороны обвинения, который, как и другие участники обвинения и защиты, вправе получить у специалиста необходимые консультации.

Вопрос здесь в другом. Могут ли консультации, данные в устной форме, иметь доказательственное значение по делу? Безусловно, нет. Когда же ответы специалиста фиксируются в протоколе его допроса (ч. 4 ст. 80 УПК) или его суждения излагаются в письменном заключении (ч. 3 ст. 80 УПК), то в этом случае специалист становится субъектом доказывания, а его показания и заключение становятся самостоятельными источниками доказательств (п. 3.1 ч. 2 ст. 74 УПК).

В случаях, когда специалист по требованию следователя дает письменную консультацию в стадии возбуждения уголовного дела или предварительного расследования или письменно формулирует свое видение содержания вопросов, которые следует поставить перед экспертом, то эти документы, на наш взгляд, можно отнести к такому источнику доказательств, как "иные документы", если изложенные в них сведения могут иметь значение для установления обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ (ст. 74 УПК РФ).

Изложенные положения, высказанные нами суждения относительно возможных способов получения и оформления консультаций, а также привлечения специалиста к постановке вопросов эксперту свидетельствуют о том, что законодательные новеллы относительно процессуального статуса специалиста породили немало проблем, связанных большей частью с процессуальным порядком оформления консультативно-справочной деятельности специалиста. Процессуальное значение консультации специалиста приобретают, на наш взгляд, как в случае ее оформления в виде справки, так и в случае отражения ее в протоколе допроса специалиста, что должно быть закреплено в законе.