§ 6. Критика старой теории общественной группировки

В целях правильного понимания предыдущего, как и последующего, здесь необходимо подробнее остано­виться на нарисованной картине соотношения коллектив­ных единств или социальной группировки индивидов.

Старые социологи рисовали дело так: перед нами существует «единое общество». Этому «единому обще­ству» они противопоставляли индивида, личность. Ино­гда, говорили они, индивид солидарен с обществом, ино­гда — он антагонизирует с ним. «Интересы общества и личности солидарны», говорят нам одни. «Интересы личности и общества противоположны», «между ними существуют — антиномии», говорят нам другие¹⁰. Отсю­да— проблема личности и общества, одно время весьма сильно занимавшая умы социологов.

Из этих положений вытекало, что между индивидом и «обществом как целым» нет никаких посредствующих групп, что первый принадлежит и может принадлежать только к единому обществу, а не ко многим, что его социальное положение определяется системой одного из­мерения — принадлежностью к одному определенному «обществу», а не системой координат многих измерений. Само это «единое общество» рисовалось в форме какого-

знакомства с литературными работами или общественными трудами данных лиц для характеристики их все же недостаточно. Зная Мен­делеева как химика, прекрасно изучив его химию, мы знаем о его личности мало. Чтобы знать о нем больше, нам необходимо иметь сведения, к каким социальным группам он принадлежал в течение своей жизни и какую роль он в них играл. Без этих знаний, которые обычно даются в биографиях и автобиографиях известных лиц, мы слишком мало будем знать о Менделееве как о человеке. То же относится и ко всем выдающимся именам. Всякая биография и авто­биография, дающие нам понятие о жизни и характере индивидов, представляют не что иное, как перечисление различных социальных групп, членом и участником которых данное лицо состояло в течение своей жизни («родился в таком-то городе, в такой-то семье, учился там, был председателем или деятельным работником в такой-то группе и т. д.— вот обычный материал curriculum vitae» ¹²'). След., и в этих случаях нет исключения из общего правила. См., напр., Михайловский. Что такое прогресс; Борьба за индивиду­альность; Палант. Les antinomies 1'individu et la societe. Paris, Alcan, 1913.

то круга, внутри которого живут — то солидаризируясь с ним, то антагонизируя, составляющие его индивиды. Вся поверхность земли, с этой точки зрения, представ­лялась разделенной на ряд территорий, каждая из кото­рых была занята «единым обществом», причем границы этих обществ пересекаться не могли, пространственно эти «единые общества» совмещаться не могли, т. е. на одной и той же территории не могли существовать два «единых ' общества».

На одном полюсе социологи видели «единое обще­ство» (или «общество как целое»), на другом—личность. Образно дело рисовалось так: дано на определенной территории {напр., в границах России, Франции, Англии) множество индивидов. Эти индивиды связаны друг с дру­гом социальной связью и в своей совокупности составля­ют «единое общество» как целое, например, русское об­щество, в отличие от английского. Индивид, как единица, временами противостоит этому «обществу», временами солидарен с ним.

В итоге получалась довольно простая картина, резю­мируемая в положении: «общество и личность»... Схемой таких представлений может быть такой рисунок (см. рис. 6). Дано «единое общество» № 1, в котором все члены принадлежат только к нему и не входят ни в какое другое общество. Каждый из индивидов, например А, противостоит всем остальным, образующим «общество». Рядом с таким «обществом № 1» даны не пересекаю­щиеся с ним «общества № 2, № 3» и т. д., в которых опять повторяется та же антиномия или гармония «лич­ности и общества» ".

В основе таких представлений лежали определенные, ■ хотя и не всегда осознанные предпосылки, а именно: \ /) предпосылка пространственно-территориальной несов- , местимости многих «обществ», заимствованная у государ-ствоведов; 2) предпосылка единой социальной связи, 3) предпосылка, состоящая в том, что индивид может принадлежать только к одному «обществу», а не ко мно-' гим, и 4) предпосылка существования «общества вообще». \

В настоящее время, как эти предпосылки, так и очер­ченное представление о существовании какого-то «едино­го общества» или «общества как целого», должны быть сданы в архив. Быть может в отдаленные времена, когда

Такова напр., концепция De Greef'a в его: La Structure Generale des bocietes, т. Г, II, III. 1908.

38

39

Л 3.

М 1.

люди жили островками на поверхности земли, когда одна группа людей, сожительствующих вместе, была отделена от других групп огромными пространствами, когда они абсолютно не соприкасались друг с другом и были совер­шенно изолированы,— в такие времена, быть может, и су­ществовало нечто подобное тому, что рисует очерченная теория «единого общества». Но с момента, когда китай­ские стены, изолировавшие одну такую группу от других,

пали, когда между ними установилась диффузия, возник­ли сношения и обмен (в форме торговли, военных дейст­вий, умыкания женщин, мирных сношений и т. д.), когда появилась социальная дифференциация, с этого времени такие понятия и представления становятся ошибочными и не соответствующими действительности...

Иными словами, я утверждаю, что: 1) неверна пред­посылка территориальной несовместимости или непрони­цаемости многих «обществ» или «коллективных единств», 2) неверна предпосылка единой социальной связи, 3) невер­но, что индивид принадлежит к единому обществу, 4) не­верно, что существует какое-то единое общество, гар­монизирующее или противостоящее личности.

Вся предыдущая концепция — продукт поверхностно­го анализа явлений и сознательная или бессознательная «отрыжка» органической теории общества...

Эти выводы следуют из всего предыдущего. Они же следуют и из того, что будет сказано ниже. По­стараемся кратко показать это. Начнем с рассмотрения предпосылок.

Государствоведы нас учат, что на одной и той же территории два государства несовместимы. Такое поло­жение имело бы значимость, если бы группировка ин­дивидов в коллективные единства исчерпывалась государ-

40

ственной группировкой, если бы «общество» отождеств­лялось с государством. Но, во-первых, и в применении к государству этот принцип территориальной несовме­стимости двух государств не всегда верен: я разумею явления союзных государств. (См. ниже § о государствен­ной группировке.) Во-вторых, нужно быть слепым, чтобы не видеть, что группировка индивидов в государственные коллективы есть лишь одна из многих видов группировок их в другие единства. Помимо государственных групп существуют коллективы: религиозные, профессиональ­ные, партийные, расовые, языковые, границы которых не совпадают с границами государственной группировки: одно и то же государство состоит из лиц, принадлежащих к различным церквам, и обратно: лица, принадлежащие к одной религии, состоят подданными различных госу­дарств. То же применимо и к остальным группам.

Думать, что социальная группировка индивидов ис­черпывается государственной группировкой, или социаль­ное расслоение населения исчерпывается расслоением его по государствам, значит утверждать нелепость (см. ниже).

Отсюда следует, что на одной и той же территории ^; существуют и могут существовать не одно, а ряд коллек- ^/ /пивных единств, друг с другом не совпадающих. Так, на территории России как политического единства сосуще­ствует множество коллективов или «обществ», то заклю­ченных в пределах этой территории, то пересекающих ее и выходящих за ее пределы; таковы коллективы: «право­славные», «католики», «протестанты», члены которых со­стоят абонентами «обществ»: «католическая церковь», «православная церковь» и т. д., обществ, отличных от общества «Русское государство» и не совпадающих с ним и сосуществующих на одной территории с последним. Таковы коллективы: «поляки», «украинцы», «черемисы», «евреи» и т. д., опять-таки сосуществующие с «Россией», в пределах «России», то включенные в территорию рус­ского государства, то выходящие за его пределы. Таковы далее коллективные единства: партийные (напр., комму­нисты, социалисты, монархисты, республиканцы и т. д.), профессиональные союзы и т. д.

Сказанного достаточно, чтобы признать тезис про­странственной несовместимости или «непроницаемости» Двух групп ложным. Если этот тезис частично применим к некоторым однородным группировкам, в частности ^к государственным, то он совершенно ложен в применении

41

к разнородным группировкам. В этом смысле Зиммель

прав, говоря:

Gewisse Verbindungstypen konnen ihrer ganzen soziologi-schen Form nach sich nur so verwirklichen, dass innerhalb des Raumgebietes, das von einem ihrer Exemplare erftillt wird, fur kein Zweites, Platz ist. Von andern dagegen kam eine beliebige Zahl — soziologisch gleich gearteter — denselben Umfang erftillen, indem sie gegenseitig gleichsam permeabel sind; weil sie keine innerliche Beziehung zum Raum haben, konnen sie auch nicht in raumliche Kollisionen geraten¹³*. Примером первой группы Зиммель указывает государст­во, примером второй — церковь¹².

Перейдем ко второй и третьей предпосылке. Раз существует «единое общество», противостоящее лично­сти, то естественным выводом отсюда является поло­жение, что индивид может принадлежать лишь к одному этому «единому обществу», что он не может принад­лежать ко многим обществам. Другой стороной этого положения является утверждение, что социальная связь, соединяющая индивида с обществом, является связью одного измерения, что он может быть относим лишь к одному обществу.

Вышесказанное о принадлежности индивида ко мно­гим коллективным единствам, друг с другом не совпада­ющим (к семье, к государству, к церкви, к профессии, союзу, etc.) делает критику этих положений излишней.

Мы видим, что система социальных координат не является системой одного измерения, а системой многих измерений. Индивид оказывается принадлежащим не к какому-то «единому обществу», а ко множеству систем взаимодействия или коллективных единств. Он связан нитями взаимодействия не с каким-то «единым обще­ством», а с множеством групп, образующихся в силу различной интенсивности взаимодействия между различ­ными индивидами и в силу различности содержания и ха­рактера процессов взаимодействия. Сами эти коллектив­ные единства взаимодействующих индивидов не пред­ставляются кругами, не пересекающимися друг с другом, не совмещающимися в едином пространстве, а кругами, пересекающими друг друга, образующими чрезвычайно пестрый узор и сосуществующими в пределах одного и того же пространства. Схемой такого представления

¹² Sinvnel. Soziologie, 617—618. См. всю главу: Der Raum und rauml. Ordnungen der Gesellschafl.

42

будет не рисунок, приведенный выше, а рисунок совер­шенно иной (см. рис. 7).

Схема. Пусть А, В, С, D, E, F, G, М представляют ряд индивидов, живущих совместно, в пределах одной тер­ритории (население). Они, как было указано выше, об­разуют не «единое общество», не одну систему взаимо­действия, а несколько. Так, по связям подданства А, В, С, D, Е (русские подданные) составят одну систему (она

Рис. 7.

изображена линией ABCDE), куда остальные индивиды не входят. По профессии эти же индивиды дадут уже иную картину. Так, А, В, Е, G, F по профессии рабочие фабрики (связь изображена пунктирной линией) составят иную систему взаимодействия. По религии распределение получится иное. В, С, М, Е, F (православные) составят новую группу (связь изображена линией ломаной).

Из этой упрощенной схемы видно, что одни и те же индивиды, комбинируясь разно, дают ряд «обществ», а не одно, что на одном и том же пространстве может существовать и существует не единое общество, а множе­ство обществ, что индивид, например А, принадлежит не к одному, а к ряду «обществ». Вот почему ложна очерчен­ная выше старая теория общественной группировки. Вот почему приходится сдать в архив представление о каком-го едином обществе. Мы видим из этой схемы, что такого «единого общества вообще» нет. А есть ряд си­стем взаимодействия. Какую из этих трех систем взаимо­действия (означенных в схеме), образуемых индивидами, мы назовем «единым обществом»: политическое ли кол­лективное единство (система, образуемая А, В, С, D, Е) ил религиозное (общество, образуемое В, С, М, Е, F),

43

или профессиональную группу («общество», образуемое А, В, Е, G, F)? Если каждое из них нельзя свести к осталь­ным, если каждая из этих систем взаимодействия не совпадает с остальными, то где же и в чем же искать это «единое общество»? Если одну из этих группировок мы назовем «единым обществом», то какое право имеем мы игнорировать другие? Почему тогда и эти другие не назвать также «едиными обществами»? А если это мы сделаем, то в итоге получаем множество «единых об­ществ», т. е. противоречим своей исходной посылке: дан­ности какого-то единого общества.

Скажут, что за пределами или позади всех этих ча­стичных группировок все же есть и существует «единое общество». Но где оно и в чем оно проявляет свое бытие? — спрошу я в ответ на такое возражение. Если исчерпаете все подобные «частичные» группировки, то позади их или под ними вы не получите никакого «едино­го общества вообще», ничего, кроме пустого слова.

Росс, довольно здравый наблюдатель социальной дей­ствительности, не вполне еще порвавший (в отличие от Ваксвейлера, Дюпреля и др.) с иллюзией «единого обще­ства», все же принужден был заявить следующее: «Старое онтологическое понятие об обществе,— говорит он,— за­крывало наши глаза на ряд мелких групп, которые лежат между индивидом и целым обществом, групп, борющих­ся с последним за верноподданство индивида». Сообраз­но с этим он второй основной тенденцией современной социологической мысли считает тенденцию: «смотреть на общество, как на театр борьбы между классами, кор­порациями и партиями за победу их соответственных интересов» ¹\

Как видно отсюда, Росс правильно отметил эту тен­денцию, но остановился на полдороге: он все же допуска­ет существование какого-то «единого общества», обще­ства, как целого, позади этих «мелких и частных» групп. Предыдущий анализ делает это допущение излишним и ошибочным.

Позади множества частных групп или систем взаимо­действия не приходится искать никакого «общества как целого» или «общества вообще».

На это могут возразить, что все же позади этих частных группировок есть «единое общество». Таковым,

^п Ro.s.s. Foundations, 272 и ел.

44

скажут, являются все сосуществующие вместе индивиды (население). Несмотря на ряд дифференцирующих моме­нтов, объединяющих индивидов, живущих в пределах одной территории, в различные не совпадающие друг с другом коллективы, все они, тем не менее, образуют нечто единое, составят «общество вообще». На это я спрошу в свою очередь: а как велика должна быть территория, на которой живут эти индивиды, чтобы составить это таинственное единое общество? Составят ли его индивиды одного дома, одной улицы, одной деревни, одного города, уезда, губернии, государства или всего земного шара? Если нельзя остановиться на территории одного дома, то где резоны, что население одной губернии или государства может составить ис­комое единое общество? Мало того, чем мы будем руководствоваться при проведении территориальных границ, превращающих совокупность сожительствую­щих вместе индивидов в «целое общество»? Если возьмем критерий политических границ (уезд, губерния, государство), то мы видели, что они являются граница­ми относительными и не совпадающими с границами группировок по другим принципам — религиозному, партийному, профессиональному и т. д. С таким же правом можно взять за критерий и эти последние прин­ципы. А в таком случае мы снова приходим к плюрализ­му обществ.

Далее, сама группировка по территориальному сосед­ству,— общности постоянного местожительства, как уви­дим ниже, есть одна из частных группировок в ряду многих других.

В итоге «общество вообще» может означать лишь "у всякую совокупность сосуществующих и взаимодейству- ( ющих людей, всякое население, члены которого имеют ' общение между собою, и только. Это значит, что обще- } ство в смысле населения служит отправным пунктом * анализа, а не его конечным результатом, оно нерас-члененный комплекс явлений, который должен быть раз­ложен, а не конечная цель исследования.

Отсюда, как более подробно покажем ниже, следуют выводы.

1) С критикуемым представлением «общества» и тра­ диционной теорией социальной группировки приходится по­ кончить.

2) Ошибочно противопоставлять личность какому- "^?о «единому» обществу, как это делают многие еще и

45

теперь¹⁴. (См. ниже § Общество и личность, и начало главы: Обзор и критика основных теорий социального

явления.)

Сообразно с этим и проблема группировки индивидов принимает совершенно иной вид. Индивиды больше не представляются в виде лиц, связанных друг с другом единой веревкой единого общества и в своей совокупности образующих «единое общество».

Картина, говоря образно, будет совершенно иная. Она будет похожа на множество столбов, спутанных друг с другом многими рядами проволоки или проводов. Один ряд проводов соединяет одни столбы, другой ряд — другие, частью входящие в первую сеть, частью — новые, третий ряд проводов соединяет опять новые столбы, часть из которых входит в первую и вторую сеть, часть не входит ни в ту, ни в другую; далее идет четвертый, пятый, шестой ряд проводов и т. д. Каждый ряд прово­дов (связей взаимодействия) дает сеть, отличную от дру­гих сетей, образуемых другими рядами проводов. В сово­купности своей все эти ряды проводов образуют слож­нейшую и запутаннейшую совокупность систем взаимодействия, друг с другом не совпадающих, и друг друга пересекающих. Один и тот же столб А одним рядом проводов окажется связанным с одними столбами: с В, С, Д... другим рядом проводов—с другими... с С, 3, М, третьим — с третьими: с Д, М, Н, О... Если допустим, что эти столбы двигаются, то движения (поведение) каждого столба будет представлять равнодействующую движений различных систем взаимодействия (образуемых первым, вторым, третьим и т. д. рядами проводов, соединяющих различную совокупность столбов), с которыми он соеди­нен. Его движения будут отражаться на столбах, с кото­рыми он связан различными рядами проводов, и обра­тно, движения столбов, входящих в различные системы взаимодействия, с ним связанные, будут отражаться на его поведении. В одних случаях, когда все столбы, соеди­ненные с ним первым рядом проводов, и образующие первую систему взаимодействия, и все столбы второй, третьей и т. д. систем взаимодействия, с которыми он связан вторым, пятым, седьмым рядом проводов,— устремятся в одну сторону, туда же устремится и он, в других, когда одна система взаимодействия будет тя-

нуть его вправо, а другая влево — столб будет разрывать­ся на части и т. д. Такова упрощенная «механическая» модель социальной группировки индивидов или соотноше­ния множества систем взаимодействия в современной среде сосуществования и взаимодействия людей.

Подставьте в эту модель вместо столбов людей — и вы получите приблизительное представление социальной группировки людей в коллективные единства.

В итоге сказанного мы видим, что как вся обычно рисуемая картина социальной группировки индивидов, так и предпосылки, лежащие в ее основе, неверны. Суще­ствует множество «обществ» или коллективных единств, и нет никакого «общества вообще». Удалите эти «част­ные» группировки и за ними или позади их вы не получи­те никакого «общества вообще», противостоящего ин­дивиду, а только простую сумму индивидов. Ограни­чимся пока этими замечаниями. Ниже, в §§ о взаимоотношении личности и общества, а равно во вступительных замечаниях к главе, посвященной обзору и критике главнейших теорий социального явления, эти соображения будут дополнены.

Раз не приходится искать «единого общества», а дано множество обществ или систем взаимодействия, то сам собой встает вопрос: какие же из этих группировок наи­более важны и социально действенны.

Перейдем к решению этой проблемы.