§ 1. Переход к аналитике сложных социальных агрегатов и предварительное понятие последних

В первом томе «Социальной аналитики» был дан анализ структуры простейшего социального явления. Приняв за элементарную форму социального явления факт взаимодействия двух или большего числа индиви­дов, мы разложили его на элементы; рассмотрели основ­ные свойства этих элементов-индивидов, их акты и про­водники; очертили основные виды взаимодействий и в итоге — совершенно последовательно — пришли к вы­воду, что всякая совокупность взаимодействующих ин­дивидов представляет коллективное единство или реаль­ную совокупность. Этим выводом мы замкнули разо­рванный в начале анализа круг явлений взаимодействия и получили возможность перейти ко второй стадии ана­лиза структуры социальных явлений: к изучению взаимо­отношений уже не индивидов, а коллективных единств. Иными словами, мы получили возможность перейти к аналитике сложных социальных образований. Получив этот вывод, мы рассмотрели условия, вызывающие скоп­ление индивидов в одном месте, их сосуществование ря­дом друг с другом и их новую изоляцию, т. е. условия возникновения, существования и распадения коллектив­ных единств. Глава, посвященная этому вопросу, показа­ла те «нити», которые сводят, прикрепляют индивидов друг к другу, и условия, разрывающие эти нити. Таким образом, мы получили понятие коллективных единств, с одной стороны, и понятие населения, с другой.

Теперь мы можем броситься в пестрое, шумное и не­объятное море человеческого населения, живущего на земле, и можем попытаться «распластать» его строение, разложить это сложное тело на ткани и рассмотреть, как эти ткани складываются, как из волн получается море.

иначе, на какие цепи и хороводы коллективов разлагается как все человечество, так и любое население какой-либо территории. Начав с простейшего факта и проанализиро­вав его элементы, мы шаг за шагом шли к более слож­ным образованиям. Подобно биологу, начинающему анатомию организмов с клетки и ее элементов, переходя­щему затем к анатомии тканей и органов, как определен­ного сочетания клеток, мы, закончив анализ простейшего социального явления, теперь переходим к анализу слож­ных социальных тел — населения; говоря образно — к анализу социальных тканей, органов и многоклеточных организмов.' Легко понять отсюда, насколько ошибочны и однобоки те социологи, которые, подобно Гумпловичу, видят объект социологии в изучении взаимоотношения групп, а не индивидов, и изучение взаимоотношений по­следних исключают из области социологии. «Мы счита­ем,— говорит Гумплович,—отдельными реальными эле­ментами в социальном процессе природы не отдельных лиц, а социальные группы; в истории мы будем исследо­вать, таким образом, не закономерное поведение индиви­дов, отдельных лиц, но если так можно выразиться, закономерное движение групп»'.

Такое заявление равносильно заявлению биолога, кото­рый стал бы утверждать, что биологу для познания стро­ения и функций сложного организма необходимо считать элементами последнего ткани, а не клетки, что изучение последних должно быть исключено из области биологии.

Такая попытка отбросила бы биологию назад, в до-пшанновский период , и, конечно, в итоге не дала бы никаких научных результатов: без изучения клетки и ее свойств нельзя понять строения и жизни сложного ор­ганизма. То же и в социологии. Не изучив элементов явления взаимодействия — индивидов, акты и проводни­ки,— мы не можем понять не только социальные явления, по не в состоянии понять даже природу любой социаль­ной группы². Тем менее мы можем понять взаимоот­ношения групп.

В противоположную ошибку впадают те, кто вне ин­дивидов не хочет знать и видеть ничего, те, кто «из-за деревьев не видит леса» как коллективного единства вза­имодействующих деревьев, отличного от простой со-

L. Gumplawkz. Der Rassenkampf. Insbruck, 1883, 39—40.

См. критику теории Гумпловича у Ross'a, Foundations, 4. См. ниже,

' лаву, посвященную обзору и критике социолог, теорий.

вокупности последних. Их ошибка заключается в том, что они путают «сумму» индивидов с коллективным единством взаимодействующих индивидов, резко отлич­ным от простой их совокупности \ Они подобны биологу, который изучение организмов ограничил бы изучением одной клетки и отказался бы от изучения многоклеточ­ных организмов. Правильный путь заключается в пути, которым мы шли: начав с простейших элементов явления взаимодействия, мы последовательно пришли к понятию коллективного целого (реальной группы) и те­перь можем перейти к анализу взаимоотношения реаль­ных коллективов, из совокупности которых составляются сложные социальные тела.

Сложный социальный сСгрегат как комплекс простых коллективных единств

Всякое население, состоящее из множества сосуще­ствующих индивидов, распадается, как увидим ниже, на ряд коллективных единств, то объемлемых одни дру­гими, то существующих рядом (рядоположных), то пе­ресекающихся друг с другом. Иными словами, всякое сложное общественное соединение (население) распа­дается на ряд коллективных единств или групп, каждая из которых разлагается на очерченные выше элементы любого коллективного единства: индивиды, акты и про­водники.

Как правильно говорит Майр, «массы людей, а вместе с ними массы единичных действий и длящихся резуль­татов этих действий, фактически существуют друг подле друга не как отдельные, лишенные взаимной связи, ато­мы. Внешняя группировка их дается уже общностью вре­мени .и пространства. Но кроме того элементы этих коллективностей вступают в разнообразные, внутренние отношения друг к другу, все усложняющиеся, по мере роста культуры, но замечаемые, хотя и в минимальном объеме, даже на самых первобытных ступенях человече­ского существования. В разных видах и степенях... встре­чаются такие соединения человеческих масс, стоящие над отдельными индивидами и включающие их в себя в мно­гообразных сочетаниях»⁴.

См.: Сорокин. Система социологии, т. I. § о социологическом реализ­ме и номинализме. Майр. Статистика и обществоведение. СПб.. 1899, т. 1, 6—7.

10

Это значит, что всякое население, даже первобытных времен, не представляет образования, прямо распадаю­щегося на индивидов, что члены его не все с одинаковой силой притягиваются друг к другу или одинаково прочно связаны друг с другом; значит, что всякое население распадается на ряд коллективов, члены которых более 1есно связаны между собой, чем со всеми другими еди­ницами населения. Оно подобно куску слюды, легко рас­слаивающемуся по отдельным слоям. Частицы слюды не одинаково прочно связаны друг с другом: по линии рас­слоения они легко расслаиваются, в пределах каждого слоя — они крепче сцеплены взаимно. Всякое население представляет сложный социальный агрегат, состоящий из совокупности взаимодействующих лиц, распадающихся не прямо на индивидов, а па два или большее число коллек­тивных единств (слоев), которые уже, в свою очередь, разлагаются на индивидов}. Коллективные единства в та­ких сложных социальных агрегатах занимают как бы промежуточное положение между индивидом и всем сложным агрегатом или совокупностью изучаемого насе­ления («целым обществом»). Ниже мы увидим, что со­вместно живущие индивиды, составляющие население любой территории и любой эпохи, всегда представляют сложный социальный агрегат, т. е. соединение, распада­ющееся на ряд элементарных и кумулятивных групп. Ограничимся пока этим определением сложного социаль­ного агрегата.

Строение населения в разные исторические эпохи раз­лично по степени сложности, как различны по степени сложности многоклеточные организмы. Одни из послед­них состоят из небольшого числа клеток, сгруппирован­ных в небольшое число тканей и органов. Другие ор­ганизмы, наоборот, очень сложны: число клеток, из кото­рых они составлены, велико; соединения их в ткани и тканей в органы — многочисленны и разнородны. То же можно сказать и о населении. Население, составляющее первобытную тотемическую²* или родовую группу, об­разно говоря, похоже на сравнительно несложный много­клеточный организм: оно распадается на сравнительно небольшое число коллективных единств; иными словами, индивиды, составляющие это население («это общество»), ^гРУппируются в небольшое число простых или элемен-1'ариых групп, из сочетания и кумуляции которых и со-^с'является вся сложная группа («тогемическое обще­ство»). Иную картину дает, например, население боль-

11

шого города нашего времени. Население Парижа или Лондона, Петрограда или Москвы образует сложнейший социальный агрегат, составленный из множества причуд­ливо и сложно переплетающихся друг с другом элемен­тарных коллективных единств. Индивиды, составляющие это население, распадаются на множество элементарных группировок или коллективов, последние то заключены одни в других, то живут рядом, то пересекаются, то кумулируются и комбинируются самым различным об­разом, и в итоге, в своей совокупности, дают сложнейший по своему строению социальный агрегат, составляющий население этих городов. Для того чтобы распутать слож­ный клубок переплетений и сплетений коллективных единств друг с другом, для того чтобы удачно «рас­пластать» сложный социальный агрегат на составные ткани — коллективные единства, составляющие послед­ний,— чтобы понять его строение, необходимо подробнее остановиться на тех условиях, которые лежат в основе бытия коллективных единств в среде других коллективов. Только поняв эти основы, мы получим возможность ус­пешного разрешения только что указанных проблем.