§ 3. Волевой акт (решение) органа юридического лица как форма воли юридического лица

Сделанные в предыдущих параграфах данной главы выводы позволяют утверждать, что воля юридического лица является юридическим явлением вследствие необходимого воздействия со стороны объективного права на результат волеобразования. Правовые средства, которые используются объективным правом для осуществления указанного воздействия, являются разнообразными. Во-первых, это учредительные документы (устав или учредительный договор) юридического лица, функция которых заключается, главным образом, в конкретизации установленных законом правил относительно волеобразования. С помощью них осуществляется регламентация самого процесса волеобразования, т.е. предусматривается соответствующая система правоотношений между физическими лицами, осуществляющими функции органов юридического лица, а также между ними и юридическим лицом. Во-вторых, это специальные полномочия, которыми наделяются физические лица, осуществляющие функции органа юридического лица, и которые предоставляют им возможность участвовать в образовании его воли. Круг лиц, обладающих такими полномочиями, также определяется учредительными документами. Наконец, в-третьих, – это решение органа юридического лица, которое оформляет установленное в результате волеобразования правило поведения, выступая тем самым в качестве формы воли юридического лица. Поэтому, оставляя пока в стороне вопрос о юридической природе решения органа юридического лица¹²³, с точки зрения выполняемой им функции его можно определить как правовую форму воли юридического лица¹²⁴.

Для того, чтобы решение органа выполняло функцию формы воли юридического лица, должны быть соблюдены определенные условия. В литературе они называются соответственно «условиями отнесения» („Voraussetzungen der Zurechnung“)¹²⁵. Данные условия должны позволить ответить на вопрос, в каком случае результат волеобразования может быть отнесен к правовой сфере юридического лица и воля искусственного субъекта права может считаться сформированной, а в каком случае речь может идти исключительно о действиях физических лиц. В связи с этим нарушение при образовании воли юридического лица «условий отнесения», как правило, влечет за собой ничтожность решения. Так, А.А.Маковская, комментируя положения Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ о недействительности решений общего собрания акционеров¹²⁶, относительно тех нарушений, которые, по разъяснению суда, влекут недействительность решения независимо от его оспаривания (т.е. ничтожность решения), пишет, что в таком случае воля (видимо, юридического лица) остается не выраженной. Напротив, «при любых иных нарушениях … можно говорить о том, что воля акционерного общества, выраженная в решении соответствующего органа, была все-таки сформирована и сформулирована, хотя и не в полном и точном соответствии с законом. И этот порок дает основание для оспаривания решения в судебном порядке»¹²⁷.

Среди «условий отнесения» в литературе называются следующие: принятие решения 1) надлежащим органом; 2) в соответствии с его компетенцией; 3) при наличии кворума; 4) с соблюдением установленной формы.

Принятие решения надлежащим органом¹²⁸. Решение выполняет функцию формы воли юридического лица, если принимается надлежащим органом. Данное условие в свою очередь выражается в следующих требованиях.

Во-первых, орган, принимающий решение, должен быть предусмотрен законом или учредительными документами юридического лица. Речь идет как о наличии органа в организационном устройстве вообще, так и о соответствии его закону и учредительным документам. Если данное требование не выполняется, физические лица не могут осуществлять функцию волеобразования и принимать соответствующие решения. Так, не являются надлежащими органами наблюдательный совет в обществе с ограниченной ответственностью (далее – ООО) или коллегиальный исполнительный орган в ООО и акционерном обществе (далее – АО), если их создание не предусмотрено учредительными документами обществ¹²⁹. Не будут соответствовать указанному требованию также наблюдательный совет ООО и АО и коллегиальный высший орган автономной некоммерческой организации (далее – АНО), если в их состав входят соответственно члены коллегиального исполнительного органа ООО или АО и их число превышает 1/4 состава наблюдательного совета ООО или АО или лица, являющиеся работниками АНО, если их число превышает 1/3 общего числа членов коллегиального высшего органа АНО¹³⁰. Так, суд признал недействительным решение совета директоров АО на том основании, что количественный состав органа на момент принятия решения не соответствовал положениям устава¹³¹.

Во-вторых, орган, принимающий решение, должен быть сформирован (наделен компетенцией) надлежащим образом, то есть в соответствии с законом и учредительными документами. Так, суд установил, что основания для признания решений совета директоров не имеющими юридической силы отсутствовали, т.к. состав совета директоров был избран надлежащим образом и потому «являлся законным»¹³².

Как указывалось выше¹³³, по порядку наделения полномочиями органы подразделяются на выбираемые, назначаемые, а также формируемые иным образом. В последнем случае речь идет об общем собрании членов юридического лица, поскольку лица, входящие в состав этого органа, приобретают полномочия с приобретением прав членства¹³⁴. Избрание осуществляется уполномоченным на то коллективным органом (например, общем собранием членов или наблюдательным советом)¹³⁵, назначение осуществляется уполномоченным на то единоличным органом (например, единственным членом хозяйственного общества) или иным лицом (например, собственником имущества унитарного предприятия или учреждения)¹³⁶. Одновременно на момент принятия соответствующего решения указанные лица не должны быть лишены полномочий органа. Лишение осуществляется либо с утратой членства (правового положения, с которым связаны полномочия органа)¹³⁷, либо через решение («отзыв»), принимаемое тем органом или лицом, которые осуществляли избрание или назначение соответствующих физических лиц.

Таким образом, лицо, не наделенное полномочиями органа или лишенное этих полномочий в порядке, предусмотренном законом или учредительными документами, не может участвовать в волеобразовании юридического лица и принимать решения. От этого правила необходимо отличать те положения закона, которые направлены на защиту интересов добросовестных третьих лиц и обеспечение стабильности оборота и которые признают за действиями неуполномоченных лиц те последствия, которые бы наступили при наличии у них соответствующих полномочий. В этом смысле, по словам О.ф.Гирке, надо различать «материальную» и «формальную легитимацию»¹³⁸. Данная терминология, однако, является неточной: лицо, действующее на основе «формальной легитимации», не является уполномоченным¹³⁹. Если «материальная легитимация» исходит из норм закона и положений учредительных документов об отнесении надлежащим образом сформированной воли к правовой сфере юридического лица, то «формальная легитимация» основывается на принципе защиты интересов добросовестного лица¹⁴⁰. «Формальная легитимация» касается, главным образом, отношений юридического лица с третьими лицами, в частности, когда физическое лицо лишается полномочия исполнительного органа, однако соответствующие изменения в торговый реестр не вносятся. Сделка, совершенная таким «материально» неуполномоченным лицом, будет, однако, действительной и породит правовые последствия для юридического лица. Из этого правила исходит и судебная практика. Так, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал на то, что сделка, совершенная генеральным директором акционерного общества, решение об избрании которого впоследствии было признано судом недействительным, не может быть по этому основанию признана судом недействительной или незаключенной, если контрагент общества не знал или не должен был знать о недействительности решения об избрании генерального директора¹⁴¹. Однако данное правило действует и при волеобразовании юридического лица. Так, например, уполномоченным на голосование в общем собрании АО является лицо, внесенное в список лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, даже если после даты составления такого списка и до даты проведения общего собрания акции этого лица, удостоверяющие права членства, в том числе и право голоса, были им отчуждены. Тем самым закон допускает осуществление права голоса лицом, которое утратило членство, а значит, и соответствующие полномочия органа. Нормы закона, устанавливающие обязанность такого лица выдать доверенность настоящему акционеру или осуществлять право голоса в соответствии с его указаниями, направлены на защиту интересов акционера и только подтверждают отсутствие у него полномочия на участие в голосовании¹⁴².

Принятие решения органом в соответствии с его компетенцией¹⁴³. Решение выполняет функцию формы воли юридического лица, если орган, принимающий решение, действует в соответствии с имеющейся у него компетенцией, т.е. обладает соответствующими полномочиями по формированию воли юридического лица. Орган, у которого отсутствуют эти полномочия либо который выходит за пределы компетенции, не может принимать решение, которое могло бы рассматриваться как форма воли юридического лица. Возможность установления законом обратного¹⁴⁴ обусловлена также необходимостью соблюдения принципа публичной достоверности.

От компетенции органа необходимо отличать цели деятельности юридического лица, в рамках которых оно может осуществлять свою правосубъектность. Как известно, правоспособность юридического лица, в отличие от правоспособности физического лица, является целевой, «ибо юридическое лицо по общему правилу может иметь только такие гражданские права, которые соответствуют определенным законом и (или) учредительными документами целям его деятельности, и соответственно может нести лишь связанные с этой деятельностью обязанности»¹⁴⁵. Если компетенция определяет сферу деятельности конкретного органа, не решая вопрос о правовом положении других органов юридического лица, то цель деятельности юридического лица определяет ту сферу, в которой оно только и может действовать¹⁴⁶. В настоящее время значение цели для ограничения деятельности юридического лица сохранилось для некоммерческих организаций, а также для некоторых коммерческих организаций, в частности, унитарных предприятий, банков и т.п.¹⁴⁷ Выход любого органа юридического лица за пределы его целевой правоспособности не позволяет признавать за его решением качество формы воли юридического лица, поскольку вне этой сферы юридическое лицо вообще действовать не может¹⁴⁸. Что касается самоограничения целей деятельности юридического лица в учредительных документах, то в литературе было признано, что ни учредители, ни само юридическое лицо в дальнейшем не могут собственными действиями ограничить установленный законом объем правоспособности¹⁴⁹. Вместе с тем такое самоограничение предметной сферы деятельности, по указанию Л.Эннекцеруса, следует рассматривать как «ограничение полномочий правления по представительству»¹⁵⁰. Действительно, самоограничение целей деятельности по общему правилу не отражается на отношениях юридического лица с третьими лицами и касается, главным образом, «внутренних» отношений юридического лица¹⁵¹. Однако вряд ли можно признать, что субъектом этих отношений являются только лица, осуществляющие функции исполнительного органа. Как указывалось выше, учредительные документы предусматривают систему правоотношений, обеспечивающих формирование воли юридического лица в целом. Поэтому положения учредительных документов, касающиеся целей деятельности юридического лица, должны иметь значение как для волеизъявляющих, так и для волеобразующих органов. Эти положения определяют предметные границы деятельности органов и тем самым их компетенцию. Поэтому выход органа юридического лица за предусмотренные учредительными документами целевые ограничения влечет то же последствие, что и любой другой выход за пределы компетенции: решение, принимаемое органом, не может рассматриваться как форма воли юридического лица.

От выхода органа юридического лица за пределы его компетенции следует отличать и те случаи, когда по тем или иным причинам конкретному лицу, входящему в состав органа, запрещается осуществлять принадлежащие ему полномочия либо такое осуществление не влечет за собой соответствующих правовых последствий. Это ограничение связано с отношением соответствующего лица к предмету принимаемого решения. Например, голос лица, заинтересованного в совершении сделки, не учитывается при принятии решения общим собранием участников о ее одобрении¹⁵². § 34 BGB предусматривает ограничение права голоса участника общества по решениям, касающимся совершения сделки с ним либо возбуждения или урегулирования судебного спора между ним и обществом¹⁵³. От этих случаев необходимо отличать запрет на осуществление права голоса, который не зависит от предмета принимаемого решения. Так, не предоставляют право голоса принадлежащие обществу доли в собственном уставном капитале¹⁵⁴, а также акции, которые не были полностью оплачены¹⁵⁵. Как представляется, здесь речь должна идти не просто об ограничении в осуществлении полномочий органа, но об отсутствии таких полномочий. Более того, при приобретении обществом долей в собственном уставном капитале, как представляется, у него не возникает и членство в целом¹⁵⁶. Данная ситуация аналогична той, которая рассматривалась выше касательно принятия решения надлежащим органом. Голосование хозяйственного общества по принадлежащим ему собственным акциям или долям или акционера по не полностью оплаченным акциям означает деятельность лица, у которого вообще отсутствует правовое положение органа юридического лица, т.е. принятие решения «ненадлежащим органом»¹⁵⁷.

Достаточно сложным является вопрос о том, всякое ли решение, принимаемое органом в рамках своей компетенции, может рассматриваться как воля юридического лица. Всегда ли действия физических лиц, составляющих орган юридического лица, относятся к его правовой сфере, или же есть ситуации, когда данные действия остаются только действиями этих физических лиц, несмотря на то, что выхода за пределы компетенции не было? Не касаясь проблемы установления четких критериев для выделения последнего рода случаев¹⁵⁸, стоит признать их существование¹⁵⁹ и указать те из них, которые могут быть более или менее точно установлены и имеют значение для настоящего исследования. Речь идет о действиях, совершаемых физическими лицами, составляющими орган, при подготовке к принятию решения¹⁶⁰. Если это решение выполняет функцию формы воли юридического лица, то такие действия являются соответственно содержанием процесса волеобразования и не могут рассматриваться как воля или действия самого юридического лица, в частности, по следующим причинам. Во-первых, и прежде всего, сам процесс волеобразования, в отличие от его результата, как было указано выше¹⁶¹, к правовой сфере юридического лица не относится. Во-вторых, очевидно, что юридическое лицо не может совершать действия по формированию собственной воли, поскольку и для таких действий требуется воля юридического лица. В противном случае получился бы замкнутый круг: действие является основанием воли, которая должна быть основанием действия. Поэтому все «подготовительные» для принятия решения действия физических лиц, осуществляемые в рамках процесса волеобразования, будут только их действиями (действиями органа), но не волей или действиями юридического лица. Подтверждением этого является так же тот факт, что возможность совершения таких действий часто предоставляется не только органам юридического лица, но и иным лицам, не обладающим полномочиями по восполнению волеспособности и дееспособности юридического лица¹⁶². Поэтому формулировки закона¹⁶³ и повторяющие их высказывания в литературе¹⁶⁴, указывающие на само юридическое лицо как на субъекта «подготовительных действий», следует признать как минимум неточными¹⁶⁵.

Принятие решения при наличии кворума¹⁶⁶. Требование кворума является условием отнесения решения к правовой сфере юридического лица в качестве его воли только при волеобразовании, осуществляемом коллективными органами. Предписание о кворуме является одним из тех средств, которым обеспечивается единство воли юридического лица. Кворум – это критерий, с помощью которого определяется, может ли в данном конкретном случае правопорядок обеспечить единство результата волеобразования, достаточно ли количества членов органа юридического лица для того, чтобы признать за ними возможность формирования единой воли¹⁶⁷. Практическое назначение предписаний о кворуме заключается, прежде всего, в обеспечении оперативности принятия решений по вопросам деятельности юридического лица через воспрепятствование блокирования такой деятельности отдельными членами органа. С другой стороны, требование о кворуме в отношении общего собрания участников должно гарантировать защиту их интересов, ограничивая возможность принятия решения незначительным числом участников¹⁶⁸.

Кворум – это минимальное количество членов органа, необходимое и достаточное для формирования единой воли юридического лица в форме решения органа по конкретному вопросу. При характеристике кворума обычно говорится о «правомочности»¹⁶⁹ или «действительности»¹⁷⁰ самого органа (особенно, в отношении общего собрания участников). Вместе с тем, как представляется, эти выражения можно использовать только условно. Правомочность органа принимать решение по тому или иному вопросу характеризуется не наличием или отсутствием кворума, а компетенцией органа юридического лица. Так, общее собрание акционеров обладает компетенцией по решению вопроса о реорганизации акционерного общества, а значит, и правомочно принимать такие решения независимо от того, имеется ли в данном конкретном случае кворум или нет. Предписание о кворуме в свою очередь характеризует не компетенцию коллективного органа в целом, а объем принадлежащих отдельному члену полномочий по участию в принятии конкретного решения (доли компетенции). Этот объем может варьироваться от возможности принятия решения единолично¹⁷¹ до возможности члена органа принимать решение только совместно со всеми членами этого органа¹⁷². Еще менее точно говорить о «действительности» органа, поскольку «действительность» характеризует только юридический факт, действие (например, по формированию органа), но, конечно, не физических лиц, составляющих этот орган. Тем более, неоправданно использование этого термина при характеристике кворума¹⁷³.

Исходя из смысла предписаний о кворуме, для учета члена органа при определении кворума необходимо и достаточно наличия двух условий: фактического присутствия при принятии решения и фактической возможности участия в принятии решения (при представительстве эти требования соответственно относятся к представителю). Одного фактического присутствия¹⁷⁴, как представляется, еще не достаточно¹⁷⁵. И наоборот, абстрактная фактическая возможность участия без присутствия при принятии решения может остаться не реализованной, например, из-за несвоевременного уведомления о проведении заседания органа. Поэтому при определении кворума, учитывая необходимость присутствия, речь должна идти о конкретной фактической возможности участия в принятии решения. Часто присутствие подтверждается фактом регистрации участника¹⁷⁶. При заочном голосовании, которое не требует одновременного присутствия в одном месте лиц, принимающих решение, кворум определяется по фактически поданным голосам. При этом каждому члену органа должна быть обеспечена реальная возможность заочного голосования (главным образом, своевременное предоставление необходимых для голосования документов с указанием повестки дня, адреса лица, принимающего голос, разъяснением порядка и срока голосования).

Говоря о конкретной фактической возможности участия в принятии решения, вряд ли можно согласиться с теми авторами, которые дополнительно требуют минимальной степени участия членов органа в принятии решения¹⁷⁷. При этом речь идет не обязательно об активном (через недвусмысленное выражение направленной на разрешение проблемы воли), но и о пассивном участии (например, через воздержание конклюдентным действием). Главное, как полагает, в частности, И.Бальтцер, чтобы при этом отсутствовал заранее выраженный отказ от любого варианта разрешения вопроса, т.е., по сути, отказ от участия в принятии решения. Основной довод, используемый ученым, заключается в том, что единство будущей воли юридического лица не может обеспечиваться правопорядком, принимая в расчет тех лиц, которые, несмотря на присутствие, сознательно отказываются от какого-либо участия в принятии решения, а значит, и от формирования воли. При определении кворума должны учитываться лица, которые «со всей вероятностью» примут участие в волеобразовании. Лиц, сознательно отказывающихся от такого участия, ученый предлагает рассматривать как не явившихся. Вместе с тем, представляется, что такой подход является ошибочным. Во-первых, нужно заметить, что неверно рассматривать лиц, воздерживающихся от подачи голоса, в качестве голосующих, хотя бы и пассивно. Воздерживающиеся лишь объявляют о своей «нерешительной» позиции¹⁷⁸. Во-вторых, если речь идет не о простом воздержании, но, как пишет И.Бальтцер, о заранее выраженном отказе от любого варианта разрешения проблемы, т.е., по сути, о попытке блокирования деятельности юридического лица, то указанный подход противоречит основному практическому смыслу института кворума. Такое поведение не только не должно оказывать влияние на кворум, но может рассматриваться как противоречащее интересам юридического лица и нарушающее принципы добросовестности и разумности и потому влечь за собой ответственность¹⁷⁹.

Очевидно, что поскольку предписание о кворуме определяет объем полномочия отдельного члена органа по участию в принятии решения, то при установлении кворума должны учитываться только те лица, у которых эти полномочия имеются, т.е. те, которые были наделены полномочиями органа в установленном порядке и потому являются членами органа. Лица, не отвечающие данным требованиям, учитываться не могут¹⁸⁰. Так, п.7 Постановления Пленума ВАС РФ от 18.11.2003 № 19 специально предусматривает, что неоплаченные акции, не предоставляющие право голоса, не учитываются при определении кворума. Не могут учитываться и те лица, которые по тем или иным причинам ограничены в осуществлении полномочий по участию в голосовании, например, вследствие заинтересованности в заключении сделки. Присутствие или отсутствие таких лиц при принятии решения не должно оказывать влияние на определение кворума. Из этого, в частности, исходил Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, указывая на то, что у регистратора не было оснований для объявления общего собрания акционеров несостоявшимся и самоустранения от выполнения функций счетной комиссии по причине отсутствия представителя Российской Федерации, владеющей 51 % обыкновенных акций общества, поскольку для принятия решения по вопросу об одобрении крупных сделок, в которых существовала заинтересованность Российской Федерации, кворум имелся¹⁸¹.

В связи с тем, что решение оформляет волю юридического лица в отношении конкретного вопроса, то наличие кворума должно определяться для каждого отдельного решения. Эта необходимость явствует также из различий требований законодательства о кворуме для отдельных решений. Данная процедура значительно облегчается формализацией процесса волеобразования и возможностью принятия решения, как правило, только по тем вопросам, которые включены в повестку дня. В этом случае наличие кворума для каждого отдельного решения может быть определено исходя из содержания повестки дня перед началом заседания органа¹⁸². Если такая формализация процесса волеобразования не предусмотрена законом или учредительными документами (например, при принятии решения участниками хозяйственных товариществ), то определение кворума перед принятием каждого решения представляется необходимым¹⁸³.

Гипотеза нормы о кворуме может быть сформулирована по-разному. Обычно в ней непосредственно указывается минимальное количество членов органа, которые должны присутствовать или участвовать в принятии решения для того, чтобы решение вообще могло быть принято¹⁸⁴. Вместе с тем правило, содержащееся в законе, может говорить не о кворуме, а только о доле голосов от общего количества голосов, которой достаточно, чтобы решение было принято¹⁸⁵. Это не означает, что утверждают некоторые авторы, что «понятие о кворуме собрания» в данном случае не устанавливается¹⁸⁶. Просто требование о кворуме, т.е. о минимальном числе участников, при котором орган способен принимать решение, раскрывается через требование о количестве голосов, которым решение может быть принято. Если закон, в частности, устанавливает, что решение принимается простым большинством голосов от общего числа голосов членов органа, это означает, что орган «правомочен» принять данное решение (имеет кворум) только при наличии такого числа членов органа, которые в совокупности обладают количеством голосов, не менее чем то большинство голосов, которым решение может быть принято¹⁸⁷.

От этого надо отличать те ситуации, когда закон, ничего прямо не говоря о кворуме, количество голосов, которым решение может быть принято, ставит в зависимость не от общего числа голосов, которыми обладают члены органа, а от числа голосов, которыми обладают присутствующие (принимающие участие в собрании и т.п.) члены органа. Здесь вопрос о кворуме представляется более сложным. С одной стороны, исходя из необходимости обеспечения единства воли юридического лица, такое молчание закона должно было бы толковаться в пользу того положения, что кворум имеется только тогда, когда конкретная возможность принятия решения имеется у всех членов органа. С другой стороны, это, очевидно, создавало бы препятствия для деятельности юридического лица. Поэтому в германской литературе подобные формулировки закона толкуются в пользу того, что для кворума достаточно присутствие хотя бы одного члена органа¹⁸⁸.

Принятие решения с соблюдением установленной формы обычно считается необходимым для того, чтобы решение могло выполнять волеобразующую функцию¹⁸⁹. Предписания о форме принятия решения могут быть чрезвычайно разнообразными, в связи с чем неизбежно возникает вопрос о том, все ли они непременно должны соблюдаться или какие-то требования о форме все же не влияют на отнесение решения правовой сфере юридического лица в качестве его воли. Если последнее верно, то тогда какой критерий должен использоваться для разграничения таких предписаний? И О.ф.Гирке¹⁹⁰, предложивший данное условие, и следующий за ним И.Бальтцер¹⁹¹ утверждают, что не все предписания о форме оказывают воздействие на отнесение решения правовой сфере юридического лица. Вместе с тем единственный критерий, используемый учеными для отделения двух групп случаев, по сути, сводится к установлению того, влечет ли в соответствии с законом нарушение требования о форме недействительность решения. Если да – то соблюдение такого требования является условием выполнения решением волеобразующей функции, если нет – то соответственно решение подлежит отнесению правовой сфере юридического лица в качестве его воли (становится «корпоративным»).

Предписания о форме, оказывающие влияние на отнесение решения, могут, следуя названным авторам, касаться как процесса принятия решения в широком смысле слова¹⁹², начиная с подготовительных стадий, связанных с созывом членов органа и доведением до их сведения перечня вопросов, по которым будет приниматься решение, так и результата этого процесса – собственно решения. Примером последнего может служить § 53 II Закона ФРГ об обществах с ограниченной ответственностью, в соответствии с которым решение об изменении учредительного договора подлежит обязательному нотариальному удостоверению.

Надо заметить, что российская судебная практика исходит из того, что нарушения, допущенные в процессе принятия решения, не влекут за собой абсолютную недействительность решения¹⁹³. С этой точки зрения такие правила о форме принятия решения не могут рассматриваться в качестве условия выполнения решением волеобразующей функции¹⁹⁴.

И.Бальтцер¹⁹⁵ предлагает также отличать от конкретных форм стадий процесса принятия решения, а также результата этого процесса, которые могут разниться в зависимости от организационно-правовой формы юридического лица, (формы в широком смысле слова) общие для всех решений формы, обусловленные не отдельными законодательными предписаниями, а способом осуществления компетенции органом (формы в узком смысле слова). Речь идет, прежде всего, о коллективном органе, в котором решение независимо от вида органа и юридического лица принимается голосованием¹⁹⁶. Голосование в этом смысле является формой принятия коллективным органом любого решения.