Риторика как наука убеждения

Традиционно изучением теоретических и практических вопросов речевой коммуникации занималась риторика, которая в качестве науки и учебной дисциплины существует уже не одну тысячу лет. В разные времена в нее вкладывали различное содержание. Она рассматривалась и как определенный жанр литературы, и как мастерство любого вида речи (письменной и устной), и как искусство публичного выступления. В современных работах риторика рассматривается как комплексная дисциплина, включающая в себя логический, лингвистический, психологический, физиологический, художественный и другие аспекты языкового общения. У этой науки есть и другие названия: «ораторское искусство», «красноречие», «мастерство устного публичного выступления».

Всякая публичная речь являет собой сложный вид эмоционально-интеллектуального творчества, она одновременно воздействует и на сознание, и на чувства людей, слушающих ее. Недаром риторику в древности называли «царицей всех искусств» и тесно связывали ее с поэзией и сценическим мастерством. Хороший оратор – одновременно и автор, и режиссер, и исполнитель своих речей. Актерскими приемами пользовались все выдающиеся ораторы, начиная с Демосфена и Цицерона.

Речи политических и судебных ораторов-классиков Древней Греции и Древнего Рима послужили в свое время школой художественной прозы и для античности, и для эпохи Возрождения, и для Нового времени. В то же время уже в античных времен на риторику смотрели и как на часть системы знаний, как на способ познания и толкования сложных явлений жизни. Она опирается на категориальную систему других наук, использует их данные. Особенно очевидна связь риторики и логики; в древности они даже рассматривались в неразрывном единстве.

Чтобы нагляднее представить, с какими науками теснее всего связана теория красноречия, обратимся к схеме поэтапной работы оратора над речью. В классических риториках обязанностью оратора было: 1) найти, что сказать; 2) найденное расположить по порядку; 3) придать ему подходящую словесную форму; 4) утвердить все это в памяти; 6) произнести речь. Этому соответствовали пять основных частей риторики:

1. Инвенция – изобретение (содержание речи).

2. Диспозиция – расположение материала (формальная композиция).

3. Элокуция – украшение (фигуры и тропы).

4. Мемория – запоминание (мнемоника).

5. Акция – произнесение (ораторика).

Одним из наиболее ценных в научном отношении качеств риторики была ее цельность. Разделы риторики вовсе не представляли собой конгломерата частей, трактующих каждая о своем: все они стояли на общем фундаменте «persuasio» (греч. рeitho), что в наиболее точном переводе звучит как «убеждение». Поэтому риторика часто определяется как наука об убеждении, или как наука убеждать.

При таком взгляде на риторику становится очевидным, что область ее применения чрезвычайно широка, и использовать ее можно не только в публичных речах, но и самых многочисленных и разнообразных ситуациях, когда собеседники вступают в речевое взаимодействие – будь то выступление перед аудиторией или разговор двух друзей при закрытых дверях. Ведь «убедить» означает, прежде всего, приобрести союзника и невозможно представить себе, чтобы хоть одному говорящему когда-либо это стало безразлично.

Убеждение – одна из самых широких категорий классической риторики. Точных ее границ установить практически невозможно. Однако вполне возможно указать понятия, которые были соотносимы с убеждением и с помощью которых оно реализовывалось в конкретных ситуациях и сообщениях. Таких понятий было три:

• логос (logos)

• этос (ethos)

• пафос (pathos)

Понятие логоса предполагало использование средств убеждения, апеллирующих к разуму. Наиболее ярким образцом риторической концепции, основанной на логосе, была версия риторики, предложенная Аристотелем. В ней логическим и аналитическим средствам убеждения отводилось весьма заметное место. Два главных средства убеждения, которым Аристотель уделял особое внимание – это силлогизм (умозаключение по правилам перехода от общего к частному) и энтимема (сокращенный силлогизм, в котором процедура умозаключения осуществляется не полностью).

В реальной речевой практике говорящие редко используют умозаключения в логически правильной, полной форме, довольствуясь чаще всего энтимемами. Например, делая заключение: «Это из области риторики, так что тебе этого не понять», автор высказывания пропускает суждение о том, что собеседник не сведущ в риторике. Но тот, конечно, сможет «прочесть» это утверждение, восстановив пропущенный смысл.

Понятие этоса опиралось на средства убеждения, апеллирующие к нормам человеческого поведения (в том числе и речевого поведения). В этом смысле говорящий должен быть признан слушателями как «человек достойный» – как в широком, так и в узком смысле этого слова (достойный говорить и удостоенный чести быть выслушанным). Еще со времен Аристотеля утверждалось, что личные этические качества говорящего определяют все содержание его высказывания и что слушатели всегда имеют возможность составить себе представление о том, какова этическая позиция выступающего. Во многом в зависимости от этого они и оценивали его сообщение.

Понять, как влияет этос на оценку сообщения, поможет басня датского писателя и драматурга Л. Хольберга, повествующая о состязании в красноречии Аиста и Ястреба, в котором побеждает Аист. Речи, подготовленные ими, были одинаково хороши, однако Судья, отметив это, говорит, что признать их равными все рано не может, поскольку одна из них произнесена невинным Аистом, а вторая – хищным Ястребом.

Понятие пафоса соотносилось со средствами убеждения, апеллирующими к чувствам аудитории. Суть пафоса состояла в том, что говорящему следовало научиться вызывать в слушателях чувства, которые могли бы повлиять на их мнение. Вопрос же, стоящий перед оратором в этом отношении, формулировался так: должен ли и он сам испытывать те же чувства, которые стремится пробудить в слушателях? И если да, то имеет ли он право показывать эти чувства публике?

Риторика учила быть искренним, но уметь «обуздывать» пафос и не выставлять свои эмоции напоказ. Риторически образованный оратор должен был уметь вызвать нужные чувства в слушателях без излишней драматизации и стремления быть «театральным». Сложность этой установки, кстати, и определила довольно забавную судьбу слова «пафос» в истории: с одной стороны, его впоследствии стали понимать как аффектацию и высокопарность, а с другой – как особую торжественность, приподнятость в ответственных ситуациях.

Правильное обращение с категориями «логос», «этос» и «пафос» (содержание которых было разработано гораздо полнее, чем здесь представлено) предполагало, что сообщение в процессе выступления постоянно контролируется во всех трех аспектах. Переводя разговор на более современный язык, можно тем самым утверждать, что риторика фактически закладывала в структуру сообщения такие (лишь впоследствии по достоинству оцененные современной наукой) критерии, как критерий истинности (логос), критерий нравственности (этос) и критерий искренности (пафос).

Следует обратить внимание и на то, что классическая риторика создавалась задолго до разработки специализированных наук о речи и языке, вроде лингвистики и литературоведения. В связи с этим именно риторике пришлось взять на себя роль систематической науки, последовательно и подробно описывающей не только процесс говорения, но и использования языка в целом, начиная от описания звуков человеческой речи и заканчивая оформлением высказываний в сообщение и «исполнением» его перед слушателями. В этом смысле классическая риторика была наукой синтетической, соединившей в себе сразу много наук, каждой из которых еще только предстояло развиться в дальнейшем.

Развитие этих наук (прежде всего поэтики и лингвистики) привело к вариантам «полной» и «сокращенной» риторики: она редуцировалась по мере того, как «ответственность» за отдельные ее разделы брали на себя новые научные дисциплины. Впрочем, уже в составе самой риторики начали оформляться более крупные, чем указанные пять разделов, «единства», отражающие представления ученых о центробежной силе развития риторики, фактически разносившей ее на отдельные части.

В основе этих тенденций лежали представления о том, что риторика в принципе имеет дело с такими процессами, как:

- процесс мышления (1),

- процесс построения текста (2),

- процесс его речевого осуществления (3).

Осуществлявшаяся таким образом «схематизация» риторики редуцировала ее до двух крупных единств (или двух разделов второго порядка) в соответствии с известным афоризмом Платона: «кто ясно мыслит, тот ясно излагает». Так в поздних вариантах античной риторики (в частности, у Цицерона и Квинтиллиана) сформировались всего два ее основных раздела – sapientia и eloquentia (искусство мыслить и искусство говорить). Различение этих двух «компонентов» в составе риторики оказалось весьма существенным для дальнейшего ее развития.