под напором струи выдыхаемого воздуха смычка с резким шумом, подобным взрыву, разрывается, и воздух выходит мощно из ротовой полости наружу → в результате образуются смычные взрывные: [б–б’], [п–п’], [д–д’], [т–т’], [г–г’], [к–к’];

• под напором струи выдыхаемого воздуха смычка мгновенно превращается в щель, и воздух выходит из ротовой полости наружу через эту образовавшуюся щель → так образуются аффрикаты: [ц], [ч];

• струя выдыхаемого воздуха не разрывает возникшую преграду, а, чтобы вырваться наружу, проходит через носовую полость →так образуются смычные носовые: [м–м’], [н–н’]

• струя выдыхаемого воздуха преодолевает возникшую между сомкнутыми органами преграду, огибая язык с боков, что становится возможным в связи с тем, что бок языка при произнесении такого звука опущен вниз, и между ним и щекой образуется боковой проход → в результате образуются смычные боковые: [л–л’]

• под давлением струи выдыхаемого воздуха кончик языка то плотно смыкается с нёбом, то отходит от него, в результате чего происходит то смыкание, то размыкание взаимодействующих органов речи, их вибрирование → таким образом появляются в речи вибранты (дрожащие): [р–р’].

Характеристику согласных звуков по способу образования можно представить графически:

с огласные по способу образования

щ елевые смычные

взрывные аффрикаты носовые боковые

вибранты

В зависимости от того, как ведет себя при образовании согласных звуков срединная часть спинки языка по отношению к срединной части верхнего нёба, согласные звуки принято различать по палатализации. Палатализация – это дополнительный к основной артикуляции согласного звука подъем средней части спинки языка к верхнему (твердому) нёбу. Такое движение языка к верхнему нёбу является основной артикуляцией при образовании среднеязычного средненебного согласного звука [j], поэтому по отношению к другим согласным звукам такую работу языка называют йотовой артикуляцией. При наложении йотовой артикуляции на основную артикуляцию при образовании того или иного согласного звука каждый раз образуется мягкий, палатализованный, согласный. Без участия этой добавочной артикуляции, только при наличии основной артикуляции образуются твердые, непалатализованные, согласные русского языка. Значит, мягкие (палатализованные) согласные отличаются от твердых (непалатализованных) согласных наличием или, наоборот, отсутствием такой добавочной артикуляции, связанной с прогибом срединной части спинки языка в направлении к верхнему нёбу. Большинство согласных русского языка по признаку твердости-мягкости являются парными:

[б–б’], [в–в’], [г–г’], [д–д’], [з–з’], [к–к’], [л–л’], [м–м’]

[н–н’], [п–п’], [р–р’], [с–с’], [т–т’], [ф–ф’], [х–х’]

В русской фонетической системе всего два собственно долгих согласных звука – [ж’], [ш’]. Все остальные согласные могут стать более длительными по звучанию лишь в речевом потоке при особых сложившихся в нем условиях: отдать [Λддат’] – озвончение глухого согласного и слияние двух одинаковых по своим артикуляционным характеристикам звуков в один долгий [д] на стыке приставки и корня.

Парой считается такая противопоставленность звуков по их артикуляционным характеристикам, в которой отмечается отличие лишь в одном признаке, не более. Поэтому к непарным твердым согласным относятся звуки [ж], [ш], [ц]. Звуки [ж] и [ж’] и [ш] и [ш’] не могут образовать пару по мягкости-твердости, так как отличаются друг от друга сразу двумя признаками – отношением к палатализации и долготой второго звука.

К непарным мягким согласным относятся звуки [ж’], [ш’], [ч], [j]. Последний звук в силу присущей ему палатализации в качестве его основной артикуляции отмечается особым названием: его принято называть палатальным.

К непарным глухим согласным относятся согласные звуки [х–х’], [ц], [ч], [ш’].

Артикуляционные признаки звуков в фонетической системе русского языка являются признаками либо самостоятельными (конститутивными, дифференциальными), либо зависимыми, обусловленными. Признаки, участвующие в противопоставлении одного звука другому, называют дифференциальными. Так, дифференциальными признаками для согласных звуков являются признаки наличия голоса и шума, признак места образования и признак способа образования. Признак палатализованности/непалатализованности является признаком добавочным, сопутствующим основной артикуляции. По дифференциальным признакам можно опознать согласный звук речи. Например, если звуку присвоены такие характеристики, как шумный глухой непарный, переднеязычный зубной, аффрикативный, значит, речь может идти только о звуке [ц]. А если, скажем, звук отмечен такими артикуляционными признаками, как шумный глухой парный, переднеязычный губно-зубной, щелевой, значит, этим звуком в фонетической системе русского языка может быть только звук [ф].

Для гласных звуков дифференциальными признаками оказываются признаки подъема и лабиализованности. Признак ряда для гласных звуков оказывается признаком обусловленным. Дело в том, что по законам, действующим в фонетической системе современного русского языка, перед гласными переднего ряда в речевом потоке могут употребляться только мягкие согласные. Таким образом, ряд гласного зависим от характера предшествующего согласного, в частности от его мягкости. Перед гласными непереднего ряда, т. е. не перед [и] [э], в русской речи могут появиться как твердые, так и мягкие согласные: рад [рат] – ряд [р’ат], вол [вол] – вёл [в’ол], стул [стул] – тюль [т’ул’]. Но перед гласным переднего ряда [и] [э] невозможен твердый согласный. Если предшествующий согласный является твердым, то гласный переднего ряда [и] после него невозможен. Он сразу же заменится на ближайший к нему по ряду и на идентичный по подъему гласный – на гласный [ы]: цирк [цырк], жизнь [жызн’], широк [шырок] и т. п. Если в речевом потоке перед гласным переднего ряда [э] выступил твердый согласный, значит, речь идет о фонетически неосвоенном слове: стенд [тэ], бизнес [нэ], тенденция [тэ, дэ]. С течением времени такие слова могут осваиваться носителями русского языка и приспосабливаться к действующим в их фонетической системе закономерностям. Так произошло, к примеру, со словами декан [д’э], академия [д’э], термин [т’э], демагог [д’э], терапевт [т’э], форель [рэ/р’э], депрессия [дэ/д’э; рэ/р’э] и др.

Особенности в произношении звуков в том или ином языке составляют его артикуляционную базу. Артикуляционная база языка возникает в результате исторической эволюции произносительного аппарата каждого народа. Артикуляционные привычки сохраняются на протяжении ряда эпох.

При изучении иностранного языка артикуляционная база родного языка накладывает от печаток на произношение говорящего. Этим обусловлен акцент. Если говорящий хорошо осваивает артикуляционную базу иностранного языка, то он может говорить на этом языке чище, чем носитель языка.

Артикуляционные базы языков отличаются друг от друга различной активностью органов речи и различным соединением органов речи. Поэтому фонетические системы разных языков имеют свои национальные особенности.

У кавказских народов звуки [г], [к],[х] » образуются не в ротовой полости, а в гортани и называются глубинно – гортанными.

Звук [р] во французском языке и [х] в немецком языке образуются дрожанием маленького язычка, то есть продолжением верхнего нёба, и называются увулярными.

В некоторых языках гласные и согласные противопоставляются по долготе и краткости. Так, в эстонском языке гласные и согласные имеют три ступени долготы: звуки краткие, долгие и сверхдолгие. В английском языке по долготе и краткости различаются гласные звуки. Это качество влияет нак смысл слова. Долгота и краткость звуков характерна для чешского, финского и якутского языков.

В ряде языков существуют особые носовые гласные. Они обозначаются отдельными буквами. Носовые гласные сохраняются в современном польском и французском языке.

Во многих языках мира существуют дифтонги. Это гласные со сложной артикуляцией. Они произносятся как единый звук речи. Один из таких гласных является основным, а другой – призвуком. Особое распространение дифтонги получили в английском языке.

Фонетические и нефонетические чередования звуков

Артикуляционная классификация дает представление об основных звуках речи фонетической системы современного русского литературного языка. В реальном речевом потоке встречается гораздо большее количество звуков. Звуки взаимодействуют друг с другом, попадают в разные фонетические условия, и всё это не проходит для них бесследно. Они меняют свои артикуляционные характеристики, приспосабливаясь либо друг к другу, либо к другим фонетическим условиям, которые складываются при их употреблении. Изменение звуков речи в речевой цепи под влиянием сложившихся фонетических условий в пределах одной и той же морфемы называется фонетическим чередованием. Фонетическому чередованию могут подвергаться и гласные, и согласные звуки. Сами фонетические чередования могут носить различный характер: при изменении в речевом потоке либо затрагиваются основные (конститутивные) артикуляционные признаки звуков, либо при несущественном изменении их качества меняются какие-то их дополнительные составляющие.

Но чередования могут носить и нефонетический характер. Например, в словах сухой и сушилка конечные согласные корня оказываются в одинаковых фонетических условиях – в позиции перед гласным, но при этом меняются – <х> чередуется с <ш>. Точно так же и в словоформах веду – вожу: фонетические условия для конечных согласных корня абсолютно одинаковы, но тем не менее мы наблюдаем чередование <д> и <ж>. Такого рода чередования в современном русском языке относятся к нефонетическим чередованиям, возникшим когда-то давно, поэтому и носят название исторических. Их нужно учитывать при морфемном анализе – при разборе слова по составу. Так, в словоформе люблю корнем является любл-, так как при сопоставлении словоформ любить и люблю обнаруживается нефонетическое, историческое, чередование б’║бл’. И в словоформе свищу корнем является -свищ-, а в начальной форме этого глагола свистеть – -свист-, и в этом случае наблюдается известное историческое чередование ст║щ. В разделе фонетики такого рода чередования не рассматриваются. Здесь изучаются только такие чередования, которые возникают непосредственно в речевом потоке под влиянием разных фонетических условий, т. е. фонетические чередования.

К одному из важнейших условий, возникающих в речевом потоке, относится ударение и его влияние на произношение того или иного звука речи. Ударение – это выделение особой силой голоса одного из слогов в слове. Слогообразующими звуками в русском языке являются гласные звуки. Русскому слову свойственно одно основное словесное ударение. Значит, лишь один гласный в слове может быть отмечен основным ударением. Этот гласный, соответственно, называется ударным. Все остальные гласные, безударные, по сравнению с этим ударным гласным отмечены меньшей силой голоса, как бы ослаблены. Это ослабление звучания безударных гласных по отношению к ударному называется редукцией (лат. redūcere – уменьшать, ослаблять).

Различают количественную и качественную редукцию. Количественная редукция – это изменение длительности звучания безударного гласного по сравнению с ударным, а качественная редукция – это невыполнение в полном объеме артикуляторной программы для данного безударного гласного по сравнению с его ударным эквивалентом.

Попадая в безударное положение, редуцируются все гласные звуки. Однако одни из них редуцируются в большей степени, что затрагивает их основные артикуляционные характеристики, а другие – в меньшей. Существенной редукции в безударном положении подвергаются гласные неверхнего подъема – [а], [о], [э]. Гласные верхнего подъема [и], [ы], [у] в безударном положении хотя и меняют свою артикуляцию по сравнению с их ударными аналогами, но все же не столь существенно. Поэтому при осуществлении фонетической транскрипции (= условной записи звучащей речи) часто допускают в качестве рекомендации условную формулировку «гласные верхнего подъема не редуцируются». Иными словами, при фонетической транскрипции показывается лишь редукция гласных неверхнего подъема, гласные верхнего подъема остаются в условной фонетической записи без изменения: успокоить [успΛкоит’]; изнутри [изнутр’и].

На качество гласного звука, оказавшегося в безударном положении, влияет и то, в каком месте от ударного слога он оказался – ближе к нему или дальше. В этой связи принято различать:

• I-ую слабую позицию, в которой гласный неверхнего подъема незначительно меняет свои артикуляторные признаки (ср.: поле – поля) и к которой относится абсолютное начало слова и первый от ударения слог (= первый предударный слог);

• II-ую слабую позицию, в которой гласный максимально ослабевает (ср.: поле – полевой) и по сравнению со своим ударным аналогом существенно меняет свои артикуляторные характеристики; сюда относятся все остальные положения, кроме абсолютного начала слова и первого предударного слога.

Помимо этого, на качество безударного гласного влияет характер предшествующего согласного. Здесь принято различать 3 ситуации:

1. положение безударного гласного перед твердым согласным (t);

2. положение безударного гласного перед мягким согласным (t’);

3. положение безударного гласного перед отвердевшими согласными [ж] [ш] [ц].

Итак, для установления различной степени редукции и верного ее отражения в фонетической транскрипции необходимо выделять следующие ситуации:

• гласные <о> <а> после твердого согласного в абсолютном начале слова или в первом предударном слоге, т. е. в I-ой слабой позиции, чередуются со звуком 1-ой степени редукции – [Λ], который по своим акустическим характеристикам приближается к звуку [а]: малыш –[мΛлыш], опять– [Λп’ат’], артель– [Λрт’эл’], газон–[гΛзон], облака– [ΛблΛка];

• гласные <о> <а> после твердого согласного во II-ой слабой позиции, т. е. в заударных слогах и в предударных, кроме первого, чередуются со звуком 2-ой степени редукции, напоминающим по своим акустическим характеристикам нечто среднее между [а] и [ы] – [ъ]: колобок – [кълΛбок], колокол – [колъкъл], табакерка – [тъбΛк’эркъ], карикатура – [кърикΛтуръ];

• гласные <о> <а> <э> после мягкого согласного в абсолютном начале слова или в первом предударном слоге, т. е. в I-ой слабой позиции, чередуются со звуком 1-ой степени редукции – [и^э], напоминающим по своим акустическим характеристикам нечто среднее между [и] и [э]: пенёк– [п’и^эн’ок], пятнистый– [п’и^этн’истыj], еловый–[jи^эловыj], неопытный– [н’и^эопытныj]

• гласные <о> <а> <э> после мягкого согласного во II-ой слабой позиции, т. е. в заударных слогах и во всех остальных предударных слогах, кроме первого предударного, чередуются со звуком 2-ой степени редукции, максимально ослабленным – [ь]: величавый –[в’ьл’ичавыj], чародей – [чьрΛд’эj], единение – [jьд’ин’эн’иjь], яровые – [jьрΛвыjь]

• гласный <а> после отвердевших согласных в I-ой слабой позиции, т. е. в 1-ом предударном слоге, чередуется со звуком 1-ой степени редукции – [Λ]: жаргон– [жΛргон], царевич– [цΛр’эв’ич], шагать– [шΛгат’]

• гласные <о> <э> после отвердевших согласных в I-ой слабой позиции чередуются со звуком [ы^э]: шептать – [шы^эптат’], жених – [жы^э’их], целебный – [цы^эл’эбныj];

• гласные <о> <а> <э> после отвердевших согласных во II-ой слабой позиции чередуются со звуком 2-ой степени редукции [ъ]: шалунишка – [шълун’ишкъ], желтизна – [жълт’изна], шепоток – [шъпΛток], центровой – [цънтрΛвоj].

Чередование гласных можно представить в таблице:

Чередуются в речевой цепи и согласные звуки. Их основные разновидности под влиянием соседних согласных звуков меняют свои артикуляторные характеристики и заменяются другими согласными звуками. Эти чередования позиционны, так как обусловлены определенным положением (позицией), в которое попадает звук в речевом потоке. Они носят характер закона, не знают отступлений и исполняются всеми носителями данного языка на современном этапе его функционирования, поэтому они закономерны и обязательны. Охарактеризуем основные чередования согласных звуков.

1. Оглушение звонкого согласного в абсолютном конце слова

Если у звонкого согласного есть пара по глухости-звонкости и он попадает в речевом потоке в абсолютный конец фонетического слова, то на месте звонкого согласного выступает его глухая разновидность – звонкий согласный заменяется парным ему глухим согласным: повод – [повът], долг – [долк], мираж – [м’ираш], клюв – [кл’уф].

2. Ассимиляции

В современном русском литературном языке действует такая закономерность: если в речевом потоке встречаются два различных по своим артикуляторным характеристикам согласных, то один из них, оказываясь более сильным, влияет на рядом стоящий согласный и уподобляет его себе. В русском языке обычно более сильным оказывается последующий согласный, поэтому чаще всего он подчиняет себе предшествующий согласный. Такое влияние одного звука на другой называется ассимиляцией (уподоблением), а направленность ассимиляции от последующего звука на предшествующий – регрессивной ассимиляцией. В фонетической системе современного русского литературного языка наблюдаются следующие ассимиляции:

• ассимиляция по глухости – это такое чередование звуков, при котором звонкий парный согласный, оказываясь в положении перед глухим, уподобляется ему и становится глухим согласным. Последующий глухой согласный уподобляет себе по участию голоса и шума звонкий парный согласный:

t зв. tгл.

tгл. tгл.

Таким образом, в речевом потоке рядом стоящие согласные становятся одинаковыми по участию голоса и шума, т. е. глухими:

походка – [пΛхоткъ], книжка – [кн’ишкъ], робко – [ропкъ],

берёзка – [б’иэр’оскъ]

• ассимиляция по звонкости – это такое чередование звуков, при котором глухой парный согласный, оказываясь в положении перед звонким, уподобляется ему и становится таким же, звонким, согласным. Последующий глухой согласный уподобляет себе по участию голоса и шума звонкий парный согласный:

t гл. tзв.

tзв. tзв.

Таким образом, в речевом потоке рядом стоящие согласные становятся одинаковыми по участию голоса и шума, т. е. звонкими:

сберечь – [зб’и^эр’эч], молотьба – [мълΛд’ба], футбол – [фудбол],

просьба – [проз’бъ]

• ассимиляция по месту образования– это такое чередование звуков, при котором зубной согласный <с – с’> / <з – з’>, оказываясь в положении перед передненебным, уподобляется ему и становится передненебным согласным. Последующий передненебный согласный уподобляет себе по месту образования зубной согласный:

t зубн. tпердненебн.

tпередненебн. tпередненебн.

Иными словами:

< с – с’> / < з – з’> ← <ж> / <ш> / <ш’> / <ч>

[ш] / [ж] / [ш’] / [ж’]

сшить – [шыт’], сжечь – [жэч], счистить – [ш’ис’т’ит’],

дребезжать – [др’ьб’и^эж’ат’], с чесноком – [ш’ьснΛком]

При этом возникший в результате ассимиляции по месту образования передненебный согласный является длительным по произношению – долгим (бифонемным).

• ассимиляция по способу образования– это такое чередование звуков, при котором смычные зубные согласные <д – д’> / <т – т’>, оказываясь в положении перед аффрикатами <ц> / <ч> или перед щелевыми <с – с’>, уподобляются им и становятся аффрикатами. Последующий аффрикативный согласный уподобляет себе по способу образования смычный зубной согласный:

t смычн. tаффриката

tаффриката. tаффриката.

Иными словами:

< д – д’> / <т – т’> ← <ц> / <ч> / <с–с’>

[ц] / [ч]

отсыреть – [Λц^сыр’эт’], подсолнухи – [пΛц^солнух’и], учиться – [учицъ], лётчик – [л’очик], подчистую – [пъчистуjу], богатство – [бΛгац^твъ]

При этом возникший в результате ассимиляции по способу образования аффрикативный согласный является так же, как и в результате ассимиляции по месту образования, согласным длительным по произношению – долгим (бифонемным).

• чередование согласного с нулем звука – это такое чередование согласных, при котором мгновенные согласные <т> / <д> обычно в соседстве с зубными согласными подлежат устранению. Группа согласных упрощается:

частник – [час’н’ик], праздник – [праз’н’ик], проездной – [пръjи^езноj], честный – [чэсныj]

Есть и другие чередования согласных звуков – ассимиляция по мягкости, удвоение согласного, диссимиляция (расподобление).

Все данные фонетические чередования звуков речи на письме не обозначаются. В этой связи, из-за расхождения звучания и написания, возникают орфографические трудности – орфограммы – трудные для написания места. Написание слов, отмеченных тем или иным типом фонетического чередования, регламентируется соответствующим орфографическим правилом. Так, слова, отмеченные редукцией гласных в речи, на письме обладают орфограммой – либо правописанием безударной гласной, проверяемой или не проверяемой ударением, либо правописанием чередующейся гласной в корнях. Слова, отмеченные фонетическим чередованием в области согласных, на письме обладают орфограммой, связанной с правописанием глухих/звонких согласных, непроизносимой согласной, двойных согласных и т. п.

Звук в функциональном аспекте

Звуки речи – величины конкретные. Это конкретные единицы речи, способные восприниматься через чувственное созерцание и обладающие поэтому многообразием признаков. Иными словами, это единицы, каждый раз конкретно и реально звучащей речи. Но, как известно, конкретному противостоит абстрактное. Абстрактное, в отличие от конкретного, обладает не частными, индивидуальными, а отвлеченными, общими признаками. Этих признаков суммарно меньше, они беднее, чем признаки конкретного, но они являются наиболее существенными.

В таком случае, что же противостоит звуку речи как величине конкретной? От каких частных, несущественных признаков этого конкретного мы должны отвлечься, чтобы получить соотнесенную со звуком речи единицу абстрактного свойства? И для чего?

Сравните, к примеру, разное звучание конечного согласного корня слова везти, представленного в разных своих формах и в разных фонетических условиях:

везут – везли – вёз – везти – вёз шар – вёз же

• везут, везли – перед гласным или сонорным слышится звук [з];

• вёз – в абсолютном конце слова – звук [с];

• везти – перед глухим мягким согласным [т’] в результате ассимиляции по глухости – звук [с’];

• вёз шар – перед передненёбным согласным [ш] в результате ассимиляции по месту образования – звук [ш] долгий;

• вёз же – перед передненёбным согласным [ж] в результате ассимиляции по месту образования – звук [ж] долгий.

Однако, как бы ни звучал этот корень в реальном речевом потоке, каким бы разным ни представлялся в конкретных фонетических условиях, в сознании носителей данного языка он неизменно будет обладать одним и тем же содержанием – ‘перемещать что-либо с помощью средств передвижения’. Следовательно, всё многообразие чередующихся в речевом потоке конечных согласных этого корня через скрепление его звучания с его значением будет сводиться к звуку [з]. В этой связи конкретно звучащие на конце этого корня звуки [с], [с’], [ш], [ж] в нашем сознании являются представителями звука [з] как основного, звучащего в наиболее благоприятных для него условиях, в наименее зависимом от других звуков положении – в позиции перед гласным или сонорным или перед [в – в’].

Звук, к которому сводится всё многообразие чередующихся между собой в речевом потоке звуков, называется фонемой. Фонема – это абстрактная, обобщающая единица языка, суммирующая всё многообразие частных звуковых реализаций и представляющая собой на основе обобщения этого многообразия единый звуковой тип речевых реализаций.

Фонология как наука имеет точную дату своего рождения – 1881 год – и точно знает своего основателя. Это профессор Казанского университета Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ. В 1881 году вышел первый труд по фонологии, в котором ученый считал необходимым «рассматривать звуки по отношению их к значению слова» (5; 29). Бодуэн де Куртенэ предлагал рассматривать звуки речи не только в их конкретной реализации, но и привязывая их к значению, реализованному в материальной, звуковой, оболочке данного слова. Поскольку минимальной значимой единицей языка является морфема, постольку ученый «привязывал» звук речи к той или иной морфеме.

Звуки речи не только материально оформляют морфему в звуковую оболочку, но могут служить в одних случаях для различения морфем, а в других – для их отождествления. Как способны по-разному звучащие звуки передавать одно и то же значение – отождествлять морфемы – было видно на примере звучания и осмысления корня -вез- в словоформах глагола везти. Звуки речи как представители разных фонем, попавшие в совершенно одинаковые фонетические условия, оформляют разные морфемы, передают абсолютно разное содержание: том – дом – сом – ром – лом; зуд – суд; сор – мор – хор и т. д. Данные слова (корневые морфемы) обладают совершенно разным значением, а начальные согласные этих корней находятся в абсолютно идентичных фонетических условиях. Следовательно, фонемы способны не только отождествлять морфемы, но и разграничивать, различать их. Фонеме присущи, таким образом, две основные функции – отождествительная (перцептивная) и смыслоразличительная (сигнификативная).

Таким образом, сам по себе конкретный звук речи значением не обладает. Однако, функционируя в языке, звук служит для различения или отождествления слов и морфем, т. е. значимых единиц языка. Звук, рассматриваемый с позиций его функционирования в слове или морфеме, в его действии, в динамике, т. е. в функциональном аспекте, является не фонетической, а фонологической единицей. Фонология занимается изучением звуковых единиц в их роли и функциях при образовании и различении слов, словоформ, морфем. Звук речи, к которому сводится всё многообразие чередующихся в речевом потоке звуков, способный отождествлять или различать морфемы и слова, основной представитель всех чередующихся между собой звуков в пределах одной и той же морфемы – это и есть фонема.

Итак, фонема – это минимальная, далее неделимая функциональная единица языка, представленная рядом позиционно чередующихся звуков и служащая для различения и отождествления значимых единиц языка – морфем и слов.

Фонемой становится тот звук речи, который выступает в сильной речевой позиции, т. е. в позиции максимального различения своих основных артикуляторных характеристик. Сильная позиция для фонемы – это такая позиция звука речи в речевом потоке, в которой он представлен в положении наибольшей дифференциации своих основных артикуляционных признаков, в которой он не подвергается нейтрализации своих основных качеств. Слабой позицией называется такая позиция звука речи, в которой он представлен в положении наименьшей дифференциации своих основных артикуляционных признаков, в которой он подвергается нейтрализации своих основных качеств.

Нейтрализацией называется совпадение двух или нескольких фонем в определенной речевой ситуации. Гласные О и А в словоформах дом и дар различаются, так как находятся под ударением. В этом положении их основные дифференциальные признаки – подъем и лабиализованность (О: лабиализованный, среднего подъема; А: нелабиализованный, нижнего подъема) – противопоставляют данные фонемы, способные различить соответствующие морфемы. Однако в словоформах дома и дары эти фонемы нейтрализовались – слились в одном звуке, близком к а, – в звуке [Λ] – 1-ой степени редукции после твердого согласного:

дом – дар

<О> <А>

дома – дары

[Λ]

< О> <А>

[Λ]

Количественный состав фонем – основных представителей звуков речи – у каждого языка свой, отличающий один язык от другого. Так, в английском языке насчитывается 40 фонем (13 гласных, 24 согласных и 3 дифтонга); в немецком языке – 36 фонем (15 гласных, 18 согласных, 3 дифтонга), во французском языке – 35 фонем (18 гласных и 17 согласных), в русском языке – 39 (5 гласных и 34 согласных).

Фонемы – звуки в сильной позиции – устанавливаются по сильным позициям. Для гласных фонем сильной позицией является позиция гласного звука под ударением перед твердым согласным, между твердыми согласными и после твердого согласного. При условии, что символом á обозначен любой ударный гласный, а символом t – любой согласный, условно сильные позиции для гласных можно представить в виде такой записи:

át

tát

tá

Для согласных фонем сильные позиции утверждаются по двум основаниям: по глухости/звонкости и по твердости/мягкости. Сильными позициями по глухости/звонкости для согласных фонем являются 3 положения в речевом потоке: 1) перед гласными; 2) перед сонорными; 3) перед <в – в’>.

Сильными позициями по твердости/мягкости для согласных являются положения: 1) перед гласными непереднего ряда; 2) в абсолютном конце слова; 3) перед заднеязычными задненебными <г>, <к>, <х>. Сильные позиции для согласных фонем можно представить в виде таблицы:

В сильных позициях и гласные, и согласные фонемы не нейтрализуются и способны различить или отождествить значимые единицы языка – морфемы.

Итак, фонема как основной представитель чередующихся в пределах одной и той же морфемы звуков устанавливается обязательно в одной и той же морфеме по сильным позициям для неё.

Слог

Слог – это наименьшая произносительная единица, неразложимое единство. Психологически легче членить речевой поток не на звуки, а на слоги.

Практическое членение речевого потока на слоги не вызывает споров, однако определение слога и его природы представляет трудности.

Слог как правило состоит из фонем, часть которых выступает как слогообразующий элемент, или слогоноситель. Слогоносителями в зависимости от языка могут быть: гласный, дифтонг, трифтонг, сочетания «гласный плюс согласный».

В большинстве языков мира гласные являются единственно возможными слогоносителями. Среди согласных слогоносителями могут быть только «р» и «л». Например, в чешском языке: vlk (волк) , srp (серп). До недавнего времени теория слога разрабатывалась только на материале западноевропейских и славянских языков. В этих языках фонетическое членение слова не совпадает с морфологическим: например, кни-га (слоговое членение), книг-а (морфемное членение). Таким образом, слоги не связаны с определённым смыслом. Это характерно для языков индоевропейской семьи. Однако в ряде восточных языков (китайском, вьетнамском) граница слога и морфемы совпадает. Слог в связи с этим всегда ассоциируется с определённой морфемой. Слог служит звуковой оболочкой морфем. Таким образом, в восточных языках слог является не только важнейшей фонетической, но и морфологической единицей.

В русской фонетике существует несколько теорий слога, среди которых наиболее распространены две: мускульная и сонорная. Теория мускульного напряжения была поддержана фонетистом Львом Владимировичем Щербой (2). По этой теории, слог представляет собой единство подъёма напряжения и усиления звучности в начале слога и их падения в конце слога. Слоговая граница проходит в месте столкновения наибольшей звучности с наименьшей.

По сонорной теории, основанной на акустических критериях, слог рассматривается как сочетание более звучного элемента с менее звучным. Сонорную (акустическую) теорию разделял советский фонетист Рубен Иванович Аванесов (26).

При акустическом подходе слог определяют как волну нарастания и ослабления звучности.

С точки зрения акустической теории за основу выделения слога берется звучность звука, его слышимость. Самыми звучными, слышимыми звуками являются гласные. Слог образуется вокруг самых звучных, слышимых звуков, т. е. вокруг гласных. Гласные звуки, таким образом, являются слогообразующими. Слог характеризуется нарастанием и спадом звучности.

Закон слогоделения в этом случае гласит: слогораздел проходит в месте наивысшего нарастания звучности и такого её падения, при котором каждый последующий слог в своём начале имеет восходящую звучность.

Таким образом, обеспечивается возрастающая звучность в начале каждого следующего слога. Данный закон слогоделения получил название закона восходящей звучности.

Если воспользоваться соответствующей индексацией звуков речи, то слогоделение можно представить схематически:

• гласные звуки (Г) – самые звучные, слогообразующие – индекс 5;

• [j] – следующий по звучности сонорный согласный – индекс 4;

• сонорные согласные (С) – следующие по степени убывания звучности звуки – индекс 3;

• шумные звонкие согласные (ШЗ) – индекс 2;

• шумные глухие согласные (ШГ) – наименьшие по степени звучности – индекс 1

Г – 5

J – 4

C – 3

ШЗ – 2

ШГ – 1

Согласно закону восходящей звучности, основывающемуся на акустическом представлении о слоге, каждый неначальный слог должен заканчиваться самым звучным в слоге звуком, а каждый последующий слог в своем начале должен обладать подъемом, нарастанием звучности:

в есна – [в’ и^э – с н а]

2 5 1 3 5

культура – [к у л’– ту – ръ ]

1 5 3 1 5 3 5

коварно – [к Λ – в а – р н ъ]

1 5 2 5 3 3 5

тайно – [т а ị – н ъ]

1 5 4 3 5

Таким образом, по закону восходящей звучности не может быть падения звучности в каждом последующем слоге.

Поскольку по закону восходящей звучности слог должен заканчиваться самым звучным звуком и слогораздел проходить в месте наивысшего нарастания звучности, а самыми звучными являются гласные звуки, постольку большинство слогов в русском языке являются открытыми, т. е. оканчивающимися на гласный.

Н ачальные слоги могут быть и нисходящими по звучности:

ртуть – [р т у т’]

3 1 5 1

мститель – [м с’ т’ и – т’ ь л’]

3 1 1 5 1 5 3

льготы – [л’ г о – т ы]

3 2 1 5

Неначальные слоги могут характеризоваться только нарастанием звучности, но поскольку при этом каждый последующий слог также должен отмечаться возрастанием звучности, постольку неначальные слоги могут быть закрытыми.

Закрытыми неначальные слоги могут быть в следующих случаях:

• при сочетании сонорного и любого шумного согласного (С + ШЗ/ШГ):

б ольшой – [б Λ л’ – ш о ị]

2 5 3 1 5 4

артель – [Λ р – т’ э л’]

5 1 5 3

• при сочетании [j] с любым согласным:

в ойна – [в Λ ị – н а]

2 5 3 5

майский – [м а ị – с к’ и ị]

3 5 3 1 1 5 4

Таким образом, неначальные слоги в соответсвтии с законом восходящей звучности иногда могут быть закрытыми. При этом они могут заканчиваться либо сонорным, либо [j].

При сочетании в неначальном слоге сонорных оба сонорных отходят к последующему слогу:

озорной – [Λ – з Λ – р н о ị]

кустарник – [к у – с т а – р н’и к]

ельник – [j э – л’ н’и к]

Таким образом, неконечные слоги в русском языке по закону восходящей звучности могут заканчиваться:

• либо гласным звуком – открытые слоги;

• либо [j] – закрытые слоги;

• либо сонорным – закрытые слоги

Конечные слоги по сочетанию звуков могут быть любыми – открытыми и закрытыми:

чутко – [ч у – т к ъ]

чуткость – [ч у – т к ъ с’ т’]

При характеристике слогов учитывают ряд их классификационных оснований. Слоги принято характеризовать:

1. По размещению слога в фонетическом слове. По этому основанию слоги делятся на конечные и неконечные. Среди неконечных слогов принято выделять начальные и срединные.

с логи

неконечные конечные

начальные срединные

• неконечный начальный – первый слог в слове;

• неконечный срединный – слог, располагающийся между начальным и конечным слогом;

• конечный слог – слог, располагающийся в самом конце слова, закрывающий фонетическое слово

2. По характеру начального звука в слоге:

с логи

прикрытые неприкрытые

• прикрытые слоги – слоги, начинающиеся согласным звуком

• неприкрытые слоги – слоги, начинающиеся гласным звуком

3. По характеру конечного звука в слоге:

с логи

открытые закрытые

• открытые слоги – это слоги, заканчивающиеся гласным звуком

• закрытые слоги – это слоги, заканчивающиеся согласным звуком

Большинство неконечных слогов в современном русском языке являются открытыми. В древнерусском языке до падения редуцированных гласных [ъ] [ь] все слоги были открытыми. После падения редуцированных среди неконечных слогов стали возможны и закрытые слоги.

4. По отмеченности / неотмеченности слога ударением:

с логи

ударные безударные

• ударный слог – это слог, образованный ударным слогообразующим гласным звуком;

• безударный слог – это слог, образованный безударным слогообразующим гласным звуком.

Поскольку слог – фонетическая единица, он может выделяться только в фонетической транскрипции:

апрельский – [Λ – п р’э л’ – с к’ и ị]:

Слово трехсложное – состоит из трех слогов:

1-ый слог [Λ]: неконечный начальный, неприкрытый, открытый, безударный: I-ый предударный;

2-ой слог [п р’э л’]: неконечный срединный, прикрытый, закрытый, ударный;

3-ий слог [с к’ и ị]: конечный, прикрытый, закрытый, безударный: заударный

Слогораздел, характеризующий фонетическое слово в современном русском литературном языке, может быть вариативным. Вариативное слогоделение зависит либо от темпа и стиля произношения, либо от морфологической структуры слова.

• при наличии двойных согласных в фонетическом слове слогоделение может быть вариативным в зависимости от темпа и стиля произношения:

Долгие согласные ([ж’] [ш’]) и бифонемные согласные, возникшие при различного рода ассимиляциях, всегда находятся в пределах одного слога и при этом отходят к последующему слогу:

расчертить – [ръ – ш’и^эр – т’и – т’]

• при наличии в фонетическом слове клитик слогоделение также может быть вариативным в зависимости от темпа и стиля произношения:

Слогоделение тесно связано с переносом слов со строки на строку: слово переносят с одной строки на другую по слогам. Поэтому чаще всего перенос слова совпадает со слогоразделом. Однако есть и случаи несовпадения переноса слова со слогоделением:

Суперсегментные единицы Ударение

Выделение одного из слогов в слове принято называть фонетическим ударением. Поскольку слог может выделяться в слове разными способами (увеличением силы гласного звука, изменением тона, увеличением времени звучания слога), выделяют различные виды ударения: динамическое, музыкальное, количественное.

Динамическое ударение характерно для тех языков, в которых слог выделяется увеличением интенсивности гласного звука (русский, хинди, урду и многие западноевропейские языки).

Динамическое ударение может быть фиксированным и свободным. Фиксированное ударение всегда закреплено за одним и тем же слогом: например, во французском языке – за последним слогом, в чешском – за первым, в польском и грузинском – за предпоследним.

Динамическое ударение может быть свободным, то есть не закреплённым за одним и тем же слогом (например, в русском языке).

Свободное ударение может быть подвижным и неподвижным. Подвижное ударение – ударение, меняющее своё место внутри слова при изменении его форм и образовании новых слов (звон - звонить). Неподвижное ударение положения в слове и его формах не меняет (птица – птичий).

Музыкальное ударение характеризуется выделением слога благодаря изменению частоты основного тона, что воспринимается на слух как повышение или понижение тона. Музыкальное ударение является неотъемлемой частью китайского, вьетнамского и бирманского языков. Оно может наблюдаться в немногих европейских языках: шведском, норвежском, литовском, латышском, словенском, сербском, хорватском, албанском языках.

Количественное ударение достигается удлинением слогообразующего гласного звука. В языках с количественным ударением (например, индонезийском языке) нет различия гласных по долготе и краткости, гласные

в безударных позициях почти не редуцируются

Интонация

Выделение фразы в потоке речи связано с таким различительным признаком, как интонация. Интонация – это одно из важнейших средств оформления высказывания и выявления его смысла. Интонация – это совокупность ритмико-мелодических компонентов речи.

Интонация состоит из мелодики речи, ритма речи, интенсивности речи, темпа речи, тембра речи.

Мелодика речи – это повышение и понижение речи внутри фразы (например, произношение вопросительных и повествовательных предложений). Ритм речи – это регулярное повторение ударных и безударных слогов. Ритм речи служит основой эстетической организации художественного текста. Интенсивность речи – это степень её громкости (сравнить: интенсивность речи в комнате и на митинге).

Темп речи – это длительность звучания речи во времени (например, более значимые отрезки речи произносятся медленнее, менее значимые – быстрее).

Тембр речи – это звуковая окраска речи (например, интонация недоверия, иронии) . Тембр речи нельзя путать с тембром голоса.

Таким образом, интонация обладает важнейшими функциями в языке: она указывает на границы предложений и дифференцирует их основные типы.

Все сведения об интонации обычно опираются на факты языков с динамическим типом ударения. В науке высказывались сомнения о существовании интонации в языках с музыкальным ударением. Обычно её сводили к повышениям и понижениям голоса. Однако, как показали дальнейшие исследования, интонация не сводится к простой последовательности слоговых тонов. На основе слоговых тонов формируется характерный для всего предложения в целом и очень сложный мелодический рисунок.

Графика. Основные характеристики и принципы русской графики

Фонемам, а не реальным звукам соответствуют буквы русского алфавита. Начертательные знаки, в том числе и буквенные, изучает такой раздел языкознания, как графика. Буквенные начертательные знаки, расположенные в определенном порядке по договоренности в языковом сообществе и по принятой в нем традиции, называются алфавитом. Русский алфавит построен на фонемном принципе, что означает, что за каждой буквой русского алфавита «скрывается» не звук, а фонема, буквы русского алфавита обозначают не звуки, а фонемы. Сравните звуковые оболочки слов и их графическое оформление:

То, что наша графика располагает возможностями передавать весь фонемный состав русского языка является безусловным её преимуществом, поскольку она не передаёт тех оттенков звуков, которые не являются отдельными фонемами. «Если бы каждый из всех произносимых в определенных фонетических условиях <…> звуков обозначался особой буквой, то букв понадобилось бы гораздо больше. Письмо превратилось бы в фонетическую транскрипцию, которую трудно было бы не только быстро читать, но и быстро писать. Русская графика приспособлена – и в целом, надо сказать, неплохо – для передачи основных звуков русского языка (иначе называемых фонемами), независимых от фонетических условий, позиций. Буквы русского алфавита обозначают такие независимые от позиций основные звуки (фонемы), обычно оставляя в стороне все позиционно обусловленные звуки, все видоизменения основных звуков (фонем). Это значительно облегчает как письмо, так и чтение» (2; 24).

Другим принципом русской графики является так называемый слоговой. Необходимость «подкрепления» фонемного принципа слоговым связана с тем, что большинство букв русского алфавита является двузначными, т. е. обладающими не одним значением, а двумя. Двузначными буквами могут быть как гласные, так и согласные.

Гласные буквы Е, Ё, Ю, Я – двузначные: в одних ситуациях они могут обозначать один звук, соответствующий фонеме, и указывать на мягкость предшествующего согласного, в других случаях – две фонемы – фонему [j] и соответствующую гласную фонему – <э> / <о> / <у> / <а>. Двузначность гласных букв можно показать с помощью таблицы:

Большинство согласных букв являются двузначными: в одних случаях они могут обозначать твердый согласный, в других – мягкий. Сравните слова: барс – битва (звуки разные по твердости / мягкости, но обозначены одной и той же буквой б); аналогично в словах: дыня – день ([д] – [д’] ← д), суд – сюда ([с] – [с’] ← с) и т. д.

В этом случае возникает проблема, как узнать при чтении и на письме, какая реально фонема скрывается за двузначной буквой, в каком из своих двух значений выступила та или иная двузначная буква. Преодолению этой трудности и служит слоговой принцип русской графики. Действует он так:

• для гласных: чтобы узнать, в каком из своих двух возможных значений выступает йотованная гласная буква, нужно вернуться назад и посмотреть на предшествующую ситуацию: если до йотованной гласной буквы пробел, или гласная буква, или разделительные Ъ и Ь, то бука обозначает две фонемы – фонему [j] и соответствующую гласную фонему – <э> / <о> / <у> / <а> (в таблице – второе значение);

• для согласных: чтобы узнать, в каком из своих двух возможных значений выступает согласная буква, нужно посмотреть вперед, т. е. на последующую гласную букву:

  1. если гласная соответствует фонеме непереднего ряда (<а>, <о>, <у>, <ы>), то согласная буква обозначает твердую фонему: рана, дома, стул, сыр;

  2. если гласная соответствует фонеме переднего ряда (<и>, <э>) или обозначена йотованными буквами, то согласная буква обозначает мягкую фонему: зима, бел, мясо, кювет;

  3. если последующей буквой является «мягкий знак», то согласная буква также обозначает мягкую фонему: галька, степь

Таким образом, единицей чтения и письма является слог, т. е. сочетание гласной или согласной буквы с другой соответствующей буквой или пробелом. «<…> слоговой принцип нашей графики представляет собой очень своеобразное и практически чрезвычайно удобное решение вопроса о передаче на письме твердых и мягких согласных» (А. Н. Гвоздев).

Итак, русская графика базируется на двух основных принципах – фонемном и слоговом, что делает её своеобразным и весьма удобным способом передачи звучащей речи на письме.

Орфография. Понятие орфограммы

Если фонема выступает в сильной позиции, то она не приводит к трудностям, возникающим на письме, не приводит к орфограмме. Если фонема выступает в слабой позиции, то она нейтрализуется с другой фонемой, и тогда на письме возникают трудности при ее оформлении буквой. Появляется орфограмма. В этой ситуации вместо одной, правильной, буквы вполне можно ошибочно выбрать другую букву. Например, в слове разредить из контекста разредить всходы гласный звук корня [И^э], близкий к И, может быть передан и буквой Е и буквой И; в слове посвящение из контекста посвящение стихотворения такой же гласный звук корня [И^э], близкий к И, может быть передан и буквой Е, и буквой И, и буквой Я. На письме возникает реальная трудность, какую букву из возможных выбрать. Так рождается орфографическая трудность, так появляется орфограмма.

Орфограммой называется то или иное написание в слове (или между словами), способное отображаться на письме разными графическими знаками, среди которых какой-то может быть избран ошибочно, но из которых лишь один единственный может быть принят за правильный. Значит, графика предоставляет возможные варианты для письменного оформления слов и морфем, а орфография выбирает из них один единственный и только это написание считает правильным.

Принципы русской орфографии. Основные правила русской орфографии

А что считать правильным и что считать неправильным? На каких принципах базируется русская орфография?

Основным принципом русской орфографии традиционно называют морфологический. Однако это, скорее, не принцип, а основное требование, предъявляемое орфографией к письму. Сущность этого требования заключается в том, что одинаковые морфемы, независимо от их реального звучания, должны на письме отображаться единообразно. Это требование морфологического единообразия идентичных морфем. Так, в словах сломить, сбросить, сделать, счистить, сжечь на месте приставки с каждый раз произносится другой звук – соответственно, [c], [з] (в результате ассимиляции по звонкости), [з’] (в результате ассимиляции по звонкости и по мягкости), [ш’] и [ж] (в результате ассимиляции по месту образования).

Но чему должна соответствовать буква при сохранении этого морфологического единообразия – фонеме, или звуку, или привычке (традиции). В соответствии с этим на фоне сохранения морфологического единообразия выделяется 3 ведущих принципа русской орфографии:

• если для сохранения требования морфологического единообразия предпочтение отдается фонеме, то действует фонематический принцип;

• если для сохранения требования морфологического единообразия предпочтение отдается звуку, то действует фонетический принцип;

• если для сохранения требования морфологического единообразия предпочтение отдается привычке, давно установившейся традиции, при которой сохраняется исторически принятое для данного слова написание, то действует традиционный (исторический) принцип.

Сущность фонематического принципа русской орфографии состоит в том, что буква, трудная для написания, соответствует не реально слышимому звуку, а его основному представителю, т. е. звуку в сильной позиции – фонеме. За буквой скрывается фонема, буква должна соответствовать фонеме: Б → < >

Большинство орфограмм базируется на этом принципе. Это можно продемонстрировать с помощью таблицы:

Сущность фонетического принципа русской орфографии состоит в том, что буква, трудная для написания, соответствует реально слышимому звуку. За буквой скрывается звук: Б → [ ]

Действие этого принципа в нашей орфографии ограничено. Относительно немного орфограмм базируется на этом принципе. Этот принцип также можно продемонстрировать с помощью таблицы:

Сущность традиционного принципа русской орфографии состоит в том, что буква, трудная для написания, соответствует гиперфонеме:

Б → <–>

Гиперфонема – это особая разновидность фонемы, представленная рядом позиционно чередующихся звуков, общих для нескольких фонем, при отсутствии представителя этой фонемы в сильной позиции. Так, в слове вторник слышится звук [ф], но этот звук может быть и представителем фонемы <ф> (ср.: торф – торфа), и представителем фонемы <в> (ср.: дров – дрова). Корень слова вторник на стыке ВТ нельзя разбить, чтобы проверить данную фонему сильным положением, вставив между этими звуками либо сонорный, либо гласный, либо <в – в’>. Поэтому для данной ситуации (для данной морфемы) нет сильного положения и выбрать что-либо одно не удается. Но раз в фонетической системе нашего языка звук [ф] может быть и представителем фонемы <в>, и представителем фонемы <ф>, то для непроверяемого слова вторник звук [ф] станет представителем сразу двух потенциально возможных для системы фонем <в> и <ф>, т. е гиперфонемы.

Для традиционного принципа русской орфографии свойственно то, что букве соответствует гиперфонема. Следовательно, на традиционном принципе русской орфографии базируются все непроверяемые слова, т. е. слова, в составе которых есть непроверяемые гласные или согласные буквы. Одни из этих слов сохраняют написание, максимально близкое к написанию того языка-источника, из которого слово было нашим языком заимствовано:

• глобальный ← из франц. global ← globus (шар)

• футбол ← из англ. foot (нога) + ball (мяч)

Другие из этих слов сохраняют то написание, которое было свойственно нашему языку в древние времена и которое тогда было фонетическим:

• топор ← из общеслав. топати (= рубить, тяпать)

• копейка ← копьё [всадник с копьём был изображен на монете] (копья) + суфф. ко

• наотмашь, настежь (правописание наречий на шипящую: согласные ж, ш, ц до 12-14 вв. были мягкими – написание мягкого знака сохранилось)

Порой школьников заставляют учить огромное количество орфографических правил, не давая им путеводной нити, с помощью которой они смогли бы ориентироваться в этом лабиринте правил. Кроме того, по традиции орфография (как те приказы) не обсуждается, а неукоснительно выполняется. Никто в школе не повел речь о целесообразности того или иного правила. Из года в год ученик должен механически заучивать энную сумму идущих одно за другим правил. Нудно, скучно, неинтересно, но необходимо.

Ученые подсчитали, что приблизительно 80% всех орфограмм базируется на фонематическом принципе, в соответствии с которым буквой в одной и той же морфеме должна обозначаться фонема. Значит, самые основные орфографические правила можно объединить, по сути, в одно: Если неизвестно, какой буквой обозначать звук, то надо найти такое положение, где бы данный звук слышался бы отчетливо, был бы представлен основным своим вариантом. Для гласного – это ударение, для согласного – положение перед звуками-«волшебниками»: перед гласными, сонорными или в – в’. Таким образом, для ученика требуется заучить опорные ситуации, а их гораздо меньше, нежели самих частных правил.

Следовательно, наше письмо, бесспорно, фонемно, поэтому весьма экономно, удобно и целесообразно. Оно не представляет собой хаотический набор чистых случайностей, а отбирает самое основное и именно это главное, значимое фиксирует на письме.

Фонемная теория помогает понять огромные достоинства русского письма. Оно едино, целостно, потому что оно фонемно, т. е. передает лишь функционально существенное в нашей речи. Это исторически сложившееся единство.

Лексический уровень языка Слово как многоаспектная единица языка

Наша речь состоит из высказываний. Высказывания, в свою очередь, состоят из слов.

Слово – это основная единица языка, так как, во-первых, в нём отражаются явления окружающего нас мира, во-вторых, в нём отражается отношение человека к миру, в-третьих, именно в слове отражается национальное видение мира, в-четвёртых, слово является единицей всех языковых уровней. На фонетическом уровне выделяется фонетическое слово, единицей лексического уровня является слово с лексическим значением, единицей грамматического уровня является слово с грамматическим значением. Однако дать ёмкого и вполне удовлетворительного во всех отношениях определения слову не удаётся. Многие лингвисты готовы были отказаться от этого понятия.

Однако за многие годы своего развития наука о языке накопила много определений слова. Это связано не с неопределимостью слова вообще, а с тем, что слово – это особая, многогранная, многоаспектная, а поэтому сложная единица языковой системы. Слово имеет отношение:

• к фонеме-звуку, так как состоит из этих единиц,

• к морфеме, так как морфема как минимальная значимая часть слова реализует себя в нём,

• к словосочетанию и предложению, так как они из слов состоят, на их базе и с их помощью выстраиваются.

В этой связи в современной лингвистике наметился описательный подход к термину «слово», согласно которому перечисляются его основные дифференциальные признаки:

• фонетическая оформленность: слово состоит из звуков; т. е. у слова обязательно есть определенный звуковой состав; всякое слово – это прежде всего звучание, т. е. определённый состав фонем;

• слово обязательно обладает значением; это значение закреплено за словом в сознании говорящих. В отличие от слова, у звука, к примеру, значения нет;

• слову присуще единство звучания и значения;

• воспроизводимость является одним из основополагающих признаков слова; согласно ему слова не создаются в процессе общения, а извлекаются сознанием из памяти в готовом виде;

• лексико-грамматическая отнесенность: слово обязательно принадлежит к той или иной части речи; следовательно, слово обладает морфологическими признаками и синтаксическими свойствами, через которые оно только и может проявить свое лексическое значение;

• идиоматичность – невыводимость значения целого из значения его составляющих. Значение слова – это слитное значение, представляющее слово как единое целое независимо от значения входящих в него морфем;

• непроницаемость слова: внутрь слова невозможно вставить другое слово, а между словами, в свою очередь, возможны словесные «вставки», в результате чего может быть образован ряд слов, цепь слов. Свойство непроницаемости слова отличает его, с одной стороны, от морфем, которые проникают внутрь слова, рождая новое слово с совершенно новым лексическим значением (отголосок ← голос; бескрайний ← край), а с другой стороны, – от предложно-падежной словоформы, от свободных словосочетаний и других языковых единиц, объёмнее, чем слово (никого – ни у кого; лес – смешанный лес);

• недвуударность: слово обладает одним основным словесным ударением; слово не может иметь более одного основного ударения; в сложном же по структуре слове имеется одно основное и одно побочное ударение (м̀̀алознако́мый; картофелеубо́рочный).

Помимо этих основных признаков слово характеризуется и рядом других, не менее важных, признаков. Одним из таких признаков является его номинативность: всякое слово именует какую-либо реалию – предмет, явление, признак или процесс объективной действительности. Способность слова называть предметы и явления окружающего нас мира, присваивать им имя соотносится с основной функцией, присущей слову, – с номинативной функцией.

Всякое слово, и знаменательное, и незнаменательное, обладает лексическим и грамматическим значением.

Исходя из перечисленных признаков слово можно определить как значимую самостоятельную единицу языка, основной функцией которой является номинация. В отличие от морфем, минимальных значимых единиц, слово самостоятельно, грамматически оформлено по законам данного языка и обладает лексическим значением.

Совокупность слов того или иного языка образует его словарный состав, или его лексику. Наука, изучающая лексику, называется лексикологией. В переводе с греческого языка слово lexikos означает «относящийся к слову», а слово logos – «учение», отсюда получается, что лексикология – это учение о слове.

Основным объектом лексикологии становится слово, его лексическое значение, а также функционирование слова в языке.

Лексическое значение слова

Лексическое значение слова, по словам акад. В. В. Виноградова, – «это его предметно-вещественное содержание, оформленное по законам грамматики данного языка и являющееся элементом общей семантической системы словаря этого языка» (9; 21). Следовательно, лексическое значение слова – это содержание слова, отображающее в сознании людей и закрепляющее в нем представление о предмете/явлении действительности.

Грамматическое значение слова – это обобщенное, отвлеченное от конкретного лексического содержания слова языковое значение, присущее ряду словоформ и находящее в языке свое регулярное выражение. Под грамматическим значением слова понимается прежде всего его отнесенность к тому или иному лексико-грамматическому классу слов в системе языка –­ либо к определенной части речи, либо к его соотнесенности с определенной грамматической категорией – со словами мужского рода/женского рода/среднего рода; совершенного или несовершенного вида и т. п.

В содержательной структуре слова, таким образом, четко выделяются два типа значений: а) указание на грамматические категории, т. е. грамматическое значение; б) указание на известное содержание, свойственное только ему одному, т. е. лексическое значение. В то время как лексическое значение слова индивидуально, одним и тем же грамматическим значением может обладать целая группа слов.

Лексическое и грамматическое значение в слове находятся в тесной связи.

Итак, слово – это двусторонняя сущность, в которой конкретное (предметно-вещественное, лексическое) и обобщенное (грамматическое) находятся в неразрывном единстве.

Вопрос о природе лексического значения является одним из основных в лексикологии. Большинством исследователей ядром лексического значения признаётся понятие. Понятие – это мысль о предмете, выделяющая его существенные признаки. Понятие о предмете, явлении, состоянии или действии – это своего рода обобщённое отражение в сознании людей основных представлений о свойствах реального мира. В понятии отражаются не все качества и признаки, присущие тому или иному предмету, а лишь основные, наиболее существенные, позволяющие отличить один предмет от другого. Лексическое значение слова и понятие не тождественны друг другу. Понятие – это категория сознания. В лексическом значении слова понятие находит отражение в виде сигнификативного компонента. Например, солнце – дневное светило.

В речи реализуется денотативная компонент лексического значения слова. Он отражает связь лексического значения с представлением о конкретном внеязыковом объекте. Например, белое солнце пустыни – солнце палящее, раскалённое до бела.

Сигнификативный компонент (сигнификат) – это возможное значение слова, которое может и должно проявиться.

Денотативный компонент (денотат) – это актуализированное значение слова, которое важно в настоящий момент.

Помимо сигнификата и денотата, в слове может присутствовать коннотативный компонент (коннотация). Через коннотацию говорящий выражает своё отношение к обозначаемому. Например, солнышко. Коннотация может проявляться в слове через оценку, эмоциональность, интенсивность, образность и стилистическую окраску. Коннотативный элемент – это элемент факультативный, который может в слове отсутствовать, поскольку значительная часть слов русского языка предназначена исключительно с целью номинации.

В языкознании по отношению к лексическому значению слова употребляется термин семантика. В ходе исторического развития языка семантика слова может претерпевать различные изменения:

• Расширение значения. С течением времени слово может охватывать больший круг понятий. Например, слово «страсть» в XVIII в. имело значение «ужас», после XVIII в. значение слова расширилось до «сильного чувства».

• Сужение значения. Это процесс обратный расширению. Он сводится к сокращению круга понятий, которые могут быть названы данным словом. Например, в Древней Руси словом «пиво» назывался любой напиток, поскольку происходило данное слово от глагола «пить»; в современном языке слово «пиво» обозначает особую разновидность слабоалкогольного напитка. Также в Древней Руси слово «племянник» обозначало любого родственника (человека одного племени); в современном языке значение сузилось до «сына брата или сестры».

• Энантиосемия. В ходе истории языка слово может развить свое значение до полной противоположности первоначальному. Например, первичное значение слова «пресловутый» – прославленный; современное значение – имеющий широко известную дурную репутацию. Многие слова, подвергшиеся энантиосемии, как правило утрачивают первичные значения. Некоторые слова сохраняют в своей смысловой структуре два противоположных значения. Например, глагол «одолжить» сохраняет в современном языке два значения: 1) дать в долг; 2) взять в долг.

Типы лексического значения слова

Описание сложной природы лексического значения слова предпринял В. В. Виноградов в своей статье «Основные типы лексических значений слова», опубликованной в журнале «Вопросы языкознания» в 1953 году (№ 5, с. 3–29).

В этой работе В. В. Виноградов обратил внимание на то, что «значение слова определяется не только соответствием его тому понятию, которое выражается с помощью этого слова…», «оно зависит:

• …от общественно осознанных и отстоявшихся контекстов его употребления;

• от конкретных лексических связей его с другими словами…;

• от семантического соотношения этого слова с синонимами и вообще с близкими по значениям и оттенкам словами…» (с. 6).

На этом основании академиком В. В. Виноградовым были выделены основные типы лексических значений слова:

1. прямое номинативное значение;

2. производное (мотивированное) значение;

3. фразеологически связанное значение;

4. конструктивно обусловленное значение;

5. синтаксически обусловленное значение.

Прямое номинативное и противостоящее ему номинативно-производное значение выделяются в зависимости от способа номинации предмета или явления действительности. Связать то или иное имя с тем или иным предметом или явлением действительности можно по-разному: непосредственно, напрямую (первичная номинация) и опосредованно через первоначальное, исходное именование, т. е. опираясь на прямое номинативное значение слова (вторичная номинация).

Например, слово вечер обладает двумя значениями:

1. время суток от окончания дня до наступления ночи;

2. вечернее собрание приглашенных гостей.

Первое значение данного слова по способу номинации является прямым номинативным (исходным) значением ­− первичной номинацией­­, а второе – номинативно-производным (семантически мотивированным), исходящим из первого значения, опирающимся на него и выведенным из него, − вторичной номинацией.

Прямое номинативное значение В. В. Виноградов отмечал следующими признаками:

• это значение, «как бы непосредственно направленное на предметы/явления действительности и напрямую отражающее их общественное понимание»;

• это такое значение слова, которое является «опорой и общественно осознанным фундаментом других его значений и применений»;

• это основное значение слова, на которое опирается всякое другое возможное для этого слова значение;

• это максимально независимое от контекста значение;

• это такое значение, которое первым приходит в голову;

• это очень устойчивое, привычное по употреблению в данном языковом обществе значение;

• «круг употребления такого значения, круг его связей соответствует связям и отношениям самих предметов/явлений действительности».

Номинативно-производное (мотивированное) значение не может быть оторвано от прямого номинативного, так как на него опирается и из него выводится.

Номинативно-производное значение может быть непереносным, а может быть переносным (метафорическим или метонимическим). Переносное значение в слове – это такое номинативно-производное значение, которое подверглось при именовании предмета/явления действительности переосмыслению данного имени на основе сходства (метафора) или смежности (метонимия) каких-то общих для данных предметов признаков, реальных или иллюзорных, надуманных:

шапка

• головной убор – прямое номинативное значение;

• заголовок, набранный крупным шрифтом, общий для нескольких статей – номинативно-производное значение, переносное (метафора, основанная на ассоциативно-образном представлении о сходстве местоположения);

Аудитория

• помещение для чтения лекций – прямое номинативное значение;

• слушатели лекции (аудитория зашумела) – номинативно-производное значение, переносное (метонимия, основанная на реальной смежности содержащего и содержимого).

Следовательно, очень часто номинативно-производное значение порождается прямым номинативным значением многозначного слова на основании ассоциативной связи между двумя понятиями, выраженными этими двумя значениями. Ассоциация – это соединение, связь представлений, благодаря которой одно представление, появившись в сознании, вызывает другое на основе самого общего сходства между ними.

Однако для номинативно-производного значения вовсе не обязательно присутствие сем со значением ассоциативно-образных признаков:

Скважина

• узкое отверстие, щель

• глубокое отверстие в почве, сделанное буром

Второе значение по отношению к первому является номинативно-производным, семантически мотивированным первым значением. Оба значения скреплены между собой общим, инвариантным, признаком ‘сквозное узкое отверстие’. Данный инвариантный признак, присутствуя и в первом и во втором значении слова, задан в первом значении гораздо шире, чем во втором. Во втором значении он конкретизируется за счет таких уточняющих признаков, как ‘значительное, глубокое’, ‘в почве’, ‘рукотворное, сделанное буром’. Следовательно, второе значение выводится из первого в результате трансформации общего, инвариантного признака по линии его сужения. В таких случаях говорят о вторичной номинации, произведенной на базе прямого номинативного значения, и о номинативно-производном семантически мотивированном значении слова по линии сужения.

Следовательно, номинативно-производное значение – понятие более широкое, чем понятие переносного значения. Эти два значения соотносятся друг с другом на основе отношения включения. Переносное значение – это одновременно и номинативно-производное значение, а номинативно-производное значение вовсе не обязательно является переносным.

Итак, по способу номинации лексические значения слова делятся на прямые номинативные и номинативно-производные. В свою очередь, номинативно-производные могут быть непереносными и переносными:

Лексическое значение слова п о способу номинации

прямое номинативное номинативно-производные

непереносное переносное

Фразеологически связанное значение – это такое лексическое значение слова, которое «замкнуто в строго определенный контекст». Это значение слова, которое реализуется в узком круге сочетающихся слов. Рядом со словом, обладающим фразеологически связанным значением, можно поставить одно-два слова, не более; ср.:

• закадычный…друг

• сочтены…дни

• дрожжевое…тесто

• писчая…бумага

• миндалевидные…глаза

• бальзаковский…возраст

Фразеологически связанному значению противостоит свободное лексическое значение.

Свободное лексическое значение слова – это такое его значение, которое не ограничено узкими рамками сочетаемости с определенными словами, которое может быть реализовано в достаточно широком контексте, сочетаясь со многими словами:

• коллекционировать… марки, значки, монеты, предметы старинного быта, самовары…

• красота… женщины, голоса, души, природы, таинства, обряда…

• коричневый… костюм, брюки, платье, свитер; карандаш… (но ср.: карий → только глаза, очи // масть лошади: жеребец.

Фразеологически связанное значение, как правило, это отвлеченно-переносное по своему характеру значение, очень часто образное. Это значение лишено глубокого и устойчивого понятийного центра. Оно никогда не может служить базой для формирования синонимического ряда слов.

От фразеологически связанного значения слов нужно отличать индивидуальное использование слова в единичном фразеологическом обороте. Фразеологический оборот представляет собой устойчивое единое, целостное, неразложимое содержание, которое как целое содержание не складывается из содержания отдельных его составляющих слов, непосредственно не мотивируется их значением: как по маслу (без помех, без затруднений), держать камень за пазухой (таить злобу против кого-л.), после дождичка в четверг (неизвестно когда). Фразеологический оборот – это не словосочетание, здесь нет главного и зависимого слова, он лишь по форме, да и то весьма отдаленно напоминает словосочетание. Фразеологически связанное значение – это самостоятельный, особый тип лексического значения слова, на базе которого при развертывании обычного словосочетания каждое из слов сохраняет свое обычное значение: карие очи – это, на самом деле, очи, охарактеризованные по признаку цвета и т. п.

Конструктивно обусловленное значение – это такое значение, которое может проявиться только в строго определенной конструкции, обусловлено жёсткой формой этой конструкции. Это значение как бы «навязано» устойчивым типом конструкции. Такая конструкция ограничена уже не содержанием узкого круга рядом стоящих слов, а жесткой формой. Ср.:

• гвоздь – самое главное, значительное – (только в сочетании с формой род. п. зависимого): гвоздь… программы, вечеринки, концерта, ужина…;

• пленить – покорить, очаровать – (только в сочетании с формой тв. п. зависимого): пленить… очарованием, красотой, вкусом, изяществом, чувством юмора, остроумием…;

• накалить – довести до крайнего напряжения – (только в сочетании с формой зависимого вин. п. имени): накалить… обстановку, атмосферу, нервы…

Элемент определенной конструкции, в которой только и может проявиться данное лексическое значение слова, органично входит в смысловое содержание самого слова. Вне этой конструкции у слова будет реализовано совершенно другое значение.

В толковых словарях конструктивно обусловленное значение обычно сопровождается соответствующей пометой:

• только в полной форме: красный либерал;

• на кого: кричали на детей (бранили);

• о ком-чем: много кричат о гламуре;

• в знач. нареч.: свернулся кренделем;

• с определением: руководящий / лётный / преподавательский состав.

Синтаксически обусловленное значение – это такое лексическое значение слова, которое может проявиться в слове только при выполнении им строго определенной синтаксической роли. Такое значение обусловлено в слове замещением им строго определенной синтаксической позиции: пень – о не очень смышленом человеке; такое значение у слова может проявиться лишь при условии, если оно будет в предложении выполнять роль сказуемого);

• крышка – гибель, конец – только в роли сказуемого: Крышка ему!;

• нипочём – не причиняя вреда, ущерба – также в значении сказуемого: Ей всё нипочём!

• ласточка – ласковое название женщины – обычно в роли обращения.

Синтаксически обусловленное значение представляет собой «результат образно-типического обобщения» какого-нибудь общественного явления, характера, каких-нибудь свойств человека и является, по словам В. В. Виноградова, «народным выражением их оценки». Поэтому синтаксически обусловленное значение очень часто становится образным значением.

Подобно конструктивно обусловленному значению синтаксически обусловленное значение в толковых словарях также сопровождается соответствующей пометой, но уже синтаксического свойства:

• в значении сказуемого: страх – Читать по-русски. Право, страх!;

• в безл.: стучало – В голове стучало.

• в знач. сказ., с неопр. или придаточным: трудно – трудно поверить, трудно сказать, трудно передать словами…

Есть слова, как утверждает В. В. Виноградов, которым присуще только синтаксически обусловленное значение. В качестве примера он приводит слово загляденье в значении ‘всё то, на что можно заглядеться, чем можно залюбоваться’: Что за карета – игрушка, загляденье! (А. С. Пушкин); И целый лес кругом колонн, / Всё белый мрамор, загляденье! (А. Майков). Данное значение слова может реализоваться только в том случае, если слово будет в предложении играть роль сказуемого.

Таким образом, по своему проявлению в контексте с другими словами лексические значения слов делятся на свободные, фразеологически связанные, конструктивно обусловленные и синтаксически обусловленные:

Лексическое значение слова

п о своему проявлению в контексте с другими словами

свободное фразеологически конструктивно синтаксически

связанное обусловленное обусловленное

Смысловая структура слова. Понятие о компонентном анализе слова

Лексическое значение слова – это не простая сумма, а структура элементарных значений – сем. Сема – это минимальная, предельная единица плана содержания. Семы являются простейшими составляющими цельного содержания лексического значения того или иного слова. Они представляют собой наименьшую смысловую единицу, элементарный семантический компонент, входящий во внутреннюю организацию слова и образующий его целостное значение. Семы соотносятся с теми признаками и свойствами, которые на уровне существенных принадлежат понятию о предмете/явлении действительности:

Каждому лексическому значению отдельного слова соответствует свой набор, свой комплекс образующих его как единое целое сем. В этом случае лексическое значение слова представляет собой соответствующий ему комплекс сем, сочетающихся друг с другом и неразрывно связанных между собой.

Семы в слове, связанные друг с другом, образуют семантическую структуру слова. Семантическую структуру слова заполняют разные по своему характеру семы. Каждая последующая сема в семантической структуре слова опирается на предшествующую, и каждая предшествующая сема выводится из содержания последующей. Таким образом, все семы в семном составе слова взаимодействуют и образуют в этом взаимодействии определенную иерархию. Иерархия сем означает, что в семном составе слова более конкретные семы подчинены более общим семам, на них опираются и из них выводятся.

Самой общей семой в иерархии сем, образующих семему, является сема, отвечающая за отнесённость слова к определённому грамматическому классу слов (к части речи), к определенной грамматической категории. Такая сема называется граммемой: знание – граммема ‘предмет’; понимать – граммема ‘действие’; отчетливо – граммема ‘признак действия’ и т. п.

Лексико-грамматическая сема – это всё ещё общая по своему характеру разновидность семы, которая отвечает за соотнесенность заданной лексемы с определенным лексико-грамматическим разрядом соответствующей части речи: софа – лексико-грамматическая сема ‘вещь’→ вещное имя существительное; понимать – лексико-грамматическая сема ‘действие ментального свойства, присущее активному деятелю’, не ограниченное внутренним пределом, → ментальный глагол несовершенного вида ; медный – лексико-грамматическая сема ‘признак предмета, имеющий отношение к материалу изготовления этого предмета’, → относительное имя прилагательное; вороний – лексико-грамматическая сема ‘признак предмета по его принадлежности живому существу’ → притяжательное имя прилагательноеи т. п.

Архисема – это уже более конкретная по своему характеру разновидность семы, которая отвечает за соотнесенность заданной лексемы с подобного рода лексемами, обозначающими ряд однородных предметов/свойств/признаков, способная установить смысловую связь между однотипными предметами, свойствами, признаками и т.п.: софа – архисема – ‘мебель’; понимать – архисема – ‘оперировать сознанием’. На основании архисем слова объединяются в единую лексико-семантическую группу (ЛСГ). Например, слова подберёзовик, подосиновик, опёнок, боровик, чернушка, рыжик, мухомор и т. п. будут объединены в единую ЛСГ на основании архисемы, входящей в их семный состав, ‘гриб’; а слова софа, диван, кровать, шкаф, стол, стул, кресло и т. п. – на основании присущей им архисемы ‘мебель’ и т. д.

Дифференциальные семы – это наиболее конкретные семы в семном составе слова, выделяющие предмет/явление действительности из ряда им подобных, способствующие отличию данного предмета/явления действительности через слово от сопредельных: софа – ‘диван особой разновидности’, ‘низкий’, ‘широкий’, ‘без спинки’ ‘без валиков’. Для семного состава слов подберёзовик и опёнок дифференциальными семами станут общие семы ‘съедобный’, ‘растущий в лесах’, а различающими их для слова подберёзовик – семы ‘в берёзовых лесах’, ‘трубчатый’, ‘с бурой шляпкой’, ‘с белой ножкой с чёрными вкраплениями’, а для слова опёнок – семы ‘растущий на пнях или корнях деревьев’, ‘на вырубках’, ‘пластинчатый’, ‘с длинной тонкой ножкой’. Дифференциальные семы создают индивидуальность лексического значения слова.

Кроме основных сем, в семном составе слова могут находиться такие семы, которые являются уникальными, неповторимыми, представляющими собой, по образному выражению, «несопоставимые остатки». Потенциальные семы – это конкретные семы в семном составе слова, которые в нём находятся имплицитно (в скрытой форме), но в речи могут не только реализоваться, но и занять место дифференциальных сем; это подспудно присутствующие в слове семы, осознаваемые носителями данного языка: софа – ‘для человека’, ‘неподвижность’, ‘леность’, ‘праздность’, ‘комфорт’, ‘уют’ и даже, возможно, ‘роскошь’ и т. п.. Такие семы чаще всего обыгрываются в слове при создании наиболее оригинальных, «свежих» метафор.

Таким образом, по своему статусу в иерархии сем семы делятся на граммемы (самые общие), лексико-грамматические семы, архисемы, дифференциальные семы и потенциальные семы:

с емы

по отношению к своему статусу в иерархии сем

г раммема

л ексико-грамматическая сема

а рхисема

д ифференциальные семы

потенциальные семы

Описание лексического значения слова путем установления его образующих сем называется компонентным анализом. Семы в семном составе слова устанавливаются путем ступенчатой идентификации – постепенного выделения из её состава сначала общих сем (граммем и лексико-грамматических сем), затем – собственно лексических сем (архисемы, дифференциальных и потенциальных сем):

Компонентный анализ слова способствует лучшему и максимально достоверному, точному пониманию значения слова.

Лексико-семантическая синтагматика и парадигматика

В языке слова с их лексическими значениями представляют особым образом организованную систему. Эта система характеризуется определённой целостностью и упорядочивается на основе двух видов отношений: синтагматических и парадигматических.

Синтагматические отношения наиболее ярко выражаются в линейной соотнесённости элементов. Они проявляются в смысловой и грамматической сочетаемости лексических единиц в предложениях. Например, существительное «дорога» может сочетаться с глаголами («строят», «переходят». «асфальтируют»), с прилагательными («широкая», «просёлочная», «отремонтированная»), с существительными («в посёлке», «к дому», «к лесу»). Столкновение в одном ряду несочетаемых по смыслу слов может приводить к нарушению синтагматических отношений и появлению речевых ошибок. В большинстве случаев это происходит по причине небрежности говорящего, невнимательности к форме выражения. Например, часто можно услышать «играть большое значение» вместо «играть большую роль», «поднять тост» вместо «поднять бокал», «оказать внимание» вместо «уделить внимание». Однако к оценке сочетаемости лексических единиц в литературных произведениях нельзя подходить с обычными критериями. Многие авторы намеренно сталкивают семантически несочетаемые слова. Так рождаются переносные (метафорические) словоупотребления – «шелковистая трава», «бронзовый загар»; оксюморон (соединение в одном ряду логически несовместимых понятий) – «обыкновенное чудо», «живой труп», «оптимистическая трагедия».

С течением время синтагматические возможности слова могут меняться, расширяться. Например, длительное время слово «государственный» по значению было связано лишь со словом «государство», то есть «политическая организация общества во главе с правительством и его органами». Будучи относительным прилагательным, оно сочеталось с определённым кругом слов типа: строй, граница, учреждение, служащий. Затем его синтагматические отношения расширились: оно стало употребляться в сочетании со словами – мышление, ум, человек, действие, поступок. При этом оно приобрело качественно-оценочное значение – «проникнутый идеями и интересами государства, способный мыслить и действовать широко, мудро». Это, в свою очередь, создало условия для образования новых грамматических значений и форм: от уже качественного прилагательного стали возможны образования отвлечённых существительных (государственность), качественных наречий (государственно), антонимов (негосударственный, антигосударственный).

В основе парадигматических отношений языковых единиц лежит сходство единиц, относящихся к одному уровню языковой системы и в этом смысле однотипных. Парадигматические связи слов основываются на том, что в значениях разных слов присутствуют одни и те же компоненты (семы). Наличие общих сем, их повторяемость в семантике разных слов и делает соответствующие слова парадигматически соотнесёнными. Парадигмы слов образуются на основе общих (интегральных) семантических признаков и различаются дифференциальными признаками, которые противопоставляют друг другу члены парадигмы. Ярким примером парадигматических отношений в лексике признаются такие явления, как многозначность, синонимия, омонимия, антонимия.

Многозначность

Смысловое содержание слова относительно редко исчерпывается одним значением. В большинстве случаев оно раскрывается как совокупность ряда органически взаимосвязанных и взаимодействующих значений. Если слово в пределах своего содержания обладает более чем одним значением, оно считается многозначным. Способность слова иметь одновременно несколько значений называется многозначностью (полисемией). Сущность полисемии заключается в том, что берется одна звуковая оболочка с одним содержанием и в пределах этого содержания осуществляется его семантическое варьирование. Способность к семантическому варьированию и называется многозначностью.

Структуру многозначного (полисемантичного) слова можно представить как совокупность созначений, которые, вслед за проф. А. И. Смирницким, принято называть лексико-семантическими вариантами (ЛСВ) многозначной лексемы.

В основе всякого многозначного слова лежит некий инвариантный смысл, который можно уподобить семантическому стержню, так или иначе пронизывающему все содержание многозначного слова и скрепляющему между собой его ЛСВ в единое смысловое целое:

двор

• ЛСВ¹ – участок земли между домами

• ЛСВ² – крестьянский дом со всеми хозяйственными постройками

• ЛСВ³ – отгороженный от улицы участок земли с надворными постройками при отдельном доме…

(инвариантный смысл – территория, примыкающая к дому)

Твердить

• ЛСВ¹ – постоянно говорить одно и то же

• ЛСВ² – повторять что-л. с целью заучить, запомнить

(инвариантный смысл – настойчиво повторять)

Возникает вопрос, в каком из ЛСВ инвариантный смысл находится в наиболее «чистом» виде, ощущается объективнее всего? В лексикографической практике закрепилось представление об основном (главном, исходном) ЛСВ на основании следующих признаков:

• обнаруживаемый для заданной многозначной лексемы инвариантный смысл присутствует в исходном ЛСВ максимально независимо от других ЛСВ многозначного слова; наоборот, все остальные ЛСВ так или иначе зависимы от него;

• данный ЛСВ не обусловлен лексико-синтаксической позицией (в словосочетании и тексте), т. е. максимально независим от контекста;

• это такой ЛСВ, чье значение первым приходит в голову при его внеконтекстном употреблении;

• чаще всего такой ЛСВ обладает прямым номинативным значением;

• ЛСВ с таким значением отмечен частотностью употребления, т. е. превышением встречаемости любого из неосновных значений;

• в словаре ЛСВ с таким значением обычно дается первым;

Например:

столб

ЛСВ¹ – бревно, толстый брус, укрепленный вертикально, стоймя: Фонарный столб. Телеграфный столб;

ЛСВ² – перен.; чего. Масса чего-л., принявшая удлиненную форму и поднимающаяся вверх: Столб пыли. Водяной столб

ёж

ЛСВ¹ – небольшое млекопитающее отряда насекомоядных с иглами на теле: Ёж свернулся клубком;

ЛСВ² – оборонительное заграждение в виде скрещивающихся переплетённых колючей проволокой кольев, брусьев, рельсов: Противотанковые ежи;

ЛСВ³ – в знач. нареч. Торчком, как у ежа (о волосах, шерсти и т. п.): Волосы ежом.

Значения слов меняются под воздействием их реального употребления в разных контекстах, в разных соединениях с другими словами, что обусловливает «угасание» одних сем и активизацию других. ЛСВ с неосновным значением с течением времени может превысить порог встречаемости в различных контекстах, стать более употребительным по сравнению с основным. В этом случае его постоянное употребление в речи обусловит у говорящих некоторый «автоматизм» при его восприятии. Значение приобретёт качество автосемантизма, т. е. восприятие его значения в общепринятом для говорящих ключе без окружения, оно станет самодостаточным, первым будет всплывать в сознании говорящих. И напротив, бывшее первичное значение «померкнет», «уйдёт в тень», и для его восприятия обязательно потребуется соответствующий контекст.

Таким образом, формирование семантической структуры многозначного слова – это живой процесс, никогда не прекращающийся в языке. Семантическая структура многозначного слова – это не только сложная организация совокупного лексического значения, в котором все составляющие этой совокупности связаны, но и подвижное, гибкое образование, которое подвергается постоянным изменениям, обусловленным самой действительностью, развитием человеческого сознания и собственно лингвистическими изменениями.

В толковых словарях современного русского языка часто семантические парадигмы многозначных слов описываются по-разному:

Разница в подаче семантической парадигмы многозначного слова объясняется, с одной стороны, разницей, существующей в самой лексикографической практике, в типах словарей, а с другой стороны, «диффузностью» самих значений, т. е. тем, что эти значения связаны между собой тонкими взаимопереходами, едва уловимыми различиями, в которых границы весьма расплывчаты, нечетки и размыты. Поэтому в лексикографической практике применяется такое понятие, как оттенок значения. Семантическая структура многозначного слова (лексемы) в ее полном объеме представляет собой упорядоченную семантическую совокупность взаимосвязанных между собой значений отдельных ЛСВ и оттенков этих значений, формирующихся вокруг единого семантического стержня, соответствующего некому общему, инвариантному, смыслу.

Большинство слов в русском языке многозначно. Противостоит многозначности однозначность (моносемия). Способность слова к проявлению в нем лишь одного значения иногда называется частным случаем многозначности, ее «нижним пределом». Однозначных (моносемичных) слов в лексике русского языка сравнительно немного. К ним, как правило, относятся:

• термины (гипотенуза, оксюморон, ангина, грипп, аудит)

• слова со значением именования предметов быта (абажур, дрожжи, джем, карандаш, автобус)

• имена собственные

• неологизмы (брэнд, брифинг, блокбастер, эксклюзивный).

Многозначность же реализуется не у всех слов, а только у тех, которые являются наиболее употребительными в языке и достаточно обобщенными по основным значениям. Особенно часто многозначными оказываются исконно русские слова и слова длительного употребления. Так, в «Толковом словаре русского языка» под ред. Д. Н. Ушакова для слова:

• держаться зафиксировано 12 значений (12 ЛСВ);

• брать → 18 ЛСВ;

• идти → 40 ЛСВ.

В момент своего возникновения слово всегда моносемично. Многозначность – это результат развития значения слова, это всегда результат переосмысления первоначального (исходного) значения слова.

Одной из основных причин развития многозначности является причина экономии, связанной с беспредельностью нашего опыта и ограниченностью ресурсов нашего языка.

Другая причина развития многозначности объясняется самим характером человеческого познания, связанного с постоянным обобщением предметов и явлений действительности, присущих им признаков и свойств. Значит, многозначность – не только экономный, но и весьма удобный, обобщённый способ хранения языковой информации о мире.

Однако многозначность существует до тех пор, пока слово находится в Словаре. Многозначность разрушается в речи. В непосредственном употреблении языка никакой многозначности не существует. В речи каждое слово обладает своим собственным значением, потому что здесь оно всегда является в контексте, в окружении других слов, которые и воздействуют совершенно определенным образом на значение слова, делают его максимально определенным и адекватным для понимания. В непосредственном употреблении активизируется лишь один из ЛСВ многозначной лексемы. Здесь слово максимально конкретизируется.

Рассмотрим значение слова скорый в высказывании:

Там при скором отъезде забыто много разных вещей.

МАС (Малый академический словарь: ) фиксирует это слово как многозначное, состоящее из 4-х своих созначений (ЛСВ) с их оттенками:

1. Происходящий, совершающийся с большой скоростью. Скорая езда. Идти скорым шагом. □ По большой дороге скорой рысью ехали два экипажа. Л. Толстой, Три смерти. || Передвигающийся с большой скоростью, обладающий большой скоростью движения. Скорый поезд.

2. Разг. Способный к стремительным, быстрым движениям или действиям. Скорый в работе. □ — Ступай сюда, — живо заговорила она, скорая на все решения, — ступай сюда, ко мне и садись мне на колени. Достоевский, Маленький герой. Начальником стрелецкого приказа назначили Шакловитого, скорого на расправу. А. Н. Толстой, Петр Первый. || Склонный спешить, торопиться; нетерпеливый. — Ты больно скор, тут надобно решенье! — Да ведь горит у нас!.. — А ты имей терпенье. Михалков, Текущий ремонт.

3. Протекающий в короткий срок, длящийся недолгое время. В аду обряд судебный скор. И. Крылов, Сочинитель и Разбойник. — Действие наступательное представляет более надежды на скорейшее истребление неприятеля. Пушкин, Капитанская дочка.

4. Такой, который должен наступить, произойти в непродолжительном времени, спустя недолгий срок. До скорого свидания. В скором времени. □ Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку. Пушкин, Капитанская дочка. Уже посерели краски неба, предвещая скорую и темную ночь. Ажаев, Далеко от Москвы.

В приведенном в качестве примера высказывании слово скорый выступает лишь в одном из свойственных ему и зарегистрированных в толковом словаре значений − ЛСВ³: протекающий в короткий срок, длящийся недолгое время. Все остальные из потенциальных значений многозначной лексемы нейтрализуются под воздействием контекста, как бы «перестают существовать» на данный момент восприятия.

По отношению к полисемии контекст, таким образом, играет двоякую роль: он выступает, с одной стороны, как средство отбора нужного значения, а с другой, – как средство актуализации отобранного значения. Но это не значит, что говорящий в процессе речи осознанно производит такой отбор. Наоборот, в момент речи для него существует только одно значение, максимально актуальное для выражения данного смысла, для формирования данного контекстного содержания.

Таким образом, в тексте многозначности нет, потому что текстом она снимается. Следовательно, многозначность – это сугубо языковое явление. В речи многозначности не существует.

Многозначность – естественное и широко распространенное явление в языке, органически и объективно ему присущее, одна из его важнейших семантических закономерностей.

Омонимия

Подобно полисемии, омонимия является одной из лексических категорий, представляющих собой пример проявления парадигматических отношений в лексике. Термин омоним греческого происхождения: homos – «одинаковый» и onyma – «имя».

Слова, относящиеся к омонимам, тождественны в плане своего выражения (по форме), но различны в плане своего содержания. Если внутри многозначной лексемы у образующих ее ЛСВ обнаруживается в содержании хоть какая-то семантическая общность, то у омонимов в плане содержания нет абсолютно ничего общего. У омонимов общей является только звуковая оболочка, в значении же этих слов нет семантической общности.

Различают полную и частичную омонимию. Слова, совпадающие друг с другом в плане выражения во всех своих формах, называются полными омонимами: свет (источник освещения) – свет (земля, мир, вселенная); испанка (жительница Испании) – испанка (болезнь, разновидность гриппа); ладья (большая лодка) – ладья (фигура в шахматах); липа (лиственное дерево) – липа (фальшивка, подделка).

Случаи одинакового звучания при несовместимости значений не в слове в целом, а лишь в какой-то части его грамматических форм называется частичной омонимией, а сами эти слова – частичными омонимами. У частичных омонимов совпадает лишь часть их грамматических форм:

• лом¹ – орудие труда в виде железного заостренного стержня;

• лом² – ломаные или годные только для переработки предметы

***форму мн. числа имеет только первое слово лом¹ (орудие труда), а второе слово лом², будучи собирательным именем существительным, формы мн. числа не имеет;

• пропасть¹ – крутой и глубокий обрыв, бездна;

• пропасть² – большое количество: (народу там пропасть)

***первое слово пропасть¹, являясь конкретным именем существительным жен. рода, имеет соответствующие формы словоизменения – изменяемость по числам и падежам; второе слово пропасть², являясь количественным именем существительным жен. рода, не изменяется по числам.

От лексической омонимии, полной и частичной, необходимо отличать явления омонимии, затрагивающие другие уровни языка – фонетический (омофонию), графический (омографы) и морфологический (омоформы):

• омофоны – фонетические омонимы, которые создаются только в речи; здесь наблюдается совпадение в плане выражения, в звучании, но не в написании: глас (голос) – глаз (орган зрения); бал (торжество) – балл (оценка); тревожные вести (новости) – везти в город (перемещать);

• омографы – графические омонимы, у которых наблюдается совпадение в написании, но расхождение в ударении: яичный белок – корм для белок; вкусный ирис – ирис для вышивки; засыпать яму – поздно засыпать;

• омоформы – морфологические омонимы, у которых при их принадлежности к разным частям речи наблюдается совпадение в одной или нескольких формах: стакан из стекла – вода стекла; побелить потолок – потолок картошку; косить косой – косой взгляд; разводить голубей – небо стало голубей.

Лексические омонимы устанавливаются только на синхронном срезе языка, т. е. с позиций современного языкового сознания. Ср.:

• кулак¹ – кисть руки со сжатыми пальцами;

• кулак² – богатый крестьянин-собственник, использовавший наёмный труд.

В современных толковых словарях эти слова подаются как омонимы. А в Толковом словаре Ушакова это еще многозначные слова, потому что в те времена еще проглядывала семантическая близость между этими словами, ощущался метафорический перенос на основании признака по сходству формы, внешнего вида, производимого впечатления: как пальцы руки, собранные в единое целое и зажатые вместе, так и хозяин-собственник, ради обогащения эксплуатируя труд крестьян, прибирал все к своим рукам.

Это свидетельствует о развитии языка и о его постоянной изменчивости. Полисемия может расщепляться, и те слова, между которыми раньше существовала ощутимая семантическая близость, с течением времени могут перейти в разряд совершенно далеких по смыслу слов, сохранив общность лишь своей звуковой оболочки. Отсюда в лексикографической практике можно наблюдать разное размещение и разное толкование одних и тех же слов − то как слов многозначных, то как омонимов.

Существуют критерии, по которым различают омонимию и многозначность:

Лексические омонимы возникают в языке по разным причинам:

1. А. А. Реформатский считал, что в русском языке больше всего омонимов возникает благодаря заимствованиям, т. е. в результате совпадения звучания, написания и полного или частичного формоизменения исконного слова и заимствованного. Два или несколько слов, заимствованных из разных языков, в силу определенных фонетических причин оказывались в русском языке созвучными:

   • франц. бак (bac) – сосуд для жидкости // голл. бак (bak) – носовая часть верхней палубы;

   • франц. кок (cog) – вид прически // голл. кок (kok) – повар на судне

2. Омонимы могут возникнуть в языке в результате совпадения по форме слова исконного и слова заимствованного:

   • рус. рубка – рассечение на части // голл. рубка (roef – каюта) – закрытое помещение на верхней палубе судна;

   • рус. скат – от глаг. скатить (скат крыши) // сканд. скат – хищная рыба

3. Часто омонимы возникают в языке в результате расщепления многозначности. По времени этот процесс является длительным и связан с тем, что первоначально соотнесенные друг с другом значения многозначного слова расходятся, становясь настолько дальними по смыслу, что ощущаются говорящими как совершенно разные слова:

   • гвоздика – растение // гвоздика – пряность: в словарях Даля и Ушакова эти слова считаются еще многозначными, в словаре Ожегова это уже омонимы;

   • издать книгу // издать звук;

   • острить нож, бритву // острить без устали

4. Омонимы могут появиться в процессе образования новых слов и в связи с этим в результате различного рода словообразовательных процессов:

   • посол (дипломат) ← послать // посол (засол чего-л.) ← посолить;

   • наметать (набросать, накидать) ← метать // наметать (прошить крупными стежками) ← метать;

   • грудка ← груда (= грудка камней) // грудка ← грудь

5. Омонимы возникают и в связи с историческими изменениями в языке: меняется фонетическая, морфологическая языковая система, происходят различные изменения в орфографии слов:

   • лук (растение) ← др.-рус. лоукъ // лук (оружие) ← др.-рус. лψкъ

Иногда омонимию в языке считают помехой. Однако совпадающие в своем звучании и написании слова в основном не затрудняют общения, поскольку всякая двусмысленность при чтении и на письме легко снимается контекстом. Более того, явление омонимии научились в своих художественных, творческих целях обыгрывать поэты и писатели:

• Пока лечишь – покалечишь (С. Кузьмина).

• Женщина перед свадьбой говорит: «Ты мой» и только после свадьбы уточняет, что именно мыть.

Паронимия

В лексике есть слова, которые не являются абсолютно одинаковыми по форме, но являются созвучными. Созвучные слова, родственные по корню, но различающиеся как по значению, так и по форме, которые в связи с этим ошибочно употребляются в речи одно вместо другого, называются паронимами: оговорка – отговорка; континент (материк) – контингент (совокупность людей); паритет (равенство сторон) – приоритет (первенство, преобладание).

Обычно паронимами бывают слова одной и той же части речи, образованные от одного корня, но с помощью различных аффиксов:

• поток (стремительно текущая водная масса) – проток (рукав реки, соединяющий два водоёма);

• бездельница (лентяйка) – безделица (что-то незначительное, пустяк);

• фазаний – фазановый;

• оделить (дать что-н. многим) – обделить (лишить чего-н. при дележе, раздаче).

Таким образом, паронимы – это генетически родственные слова с общим корнем, но выражающие разные понятия. Поэтому непременным условием отнесения пары сопоставляемых слов к паронимам является факт совпадения их корней.

Близость паронимических слов по звучанию при совершенно разном их значении является причиной их смешения в речи, поэтому явление паронимии актуально для культуры речи. Смешение паронимов в речи приводит к грубейшим речевым ошибкам. Часто в речи смешиваются, к примеру, такие паронимы, как надеть и одеть, хотя это совершенно разные по значению слова, а поэтому они должны сочетаться со своим кругом слов: одеть – надеть требуют после себя разных существительных в вин. пад. без предлога – для глагола одеть это имена существительные одушевлённые, для глагола надеть – это имена существительные неодушевлённые: одеть брата, сестру, малыша – надеть пальто, платье, шапку (Одеть → Одушевл. / Надеть → Неодушевл.). Важно помнить, что отличительной чертой паронимов является их невзаимозаменяемость.

Таким образом, омонимия и паронимия как явления языковой системы имеют ряд общих и вместе с тем различных черт. Сближает их то, что они представляют в лексике некоторое тождество на основании сближения планов их выражения (формы) при совершенно разном значении. Однако если омонимы совершенно разные по значению слова, у которых с позиций современного языкового сознания нет ничего общего, то паронимы – это слова, выражающие сближенные понятия, так как они являются однокоренными и генетически родственными словами. Если у омонимов совершенно одинаковый звуковой состав всего слова или его формы, то у паронимов наблюдается лишь частичное совпадение в плане выражения (в форме), они лишь созвучие, а не совпадение звучания. Если омонимы в контексте нельзя смешать друг с другом, благодаря тому что их контекстное окружение слишком различно и несопоставимо, то для паронимов их смешение часто не снимается контекстом и является одним из их дифференциальных признаков.

Синонимия

Слово «синонимия» в переводе с греческого (греч. synоnymia) означает одноимённость. Синонимия – это одна из лексических категорий языка, характеризующаяся полным или частичным совпадением значений совершенно разных по форме лексических единиц. Таким образом, синонимы – это слова, полностью или частично совпадающие по значению, но различающиеся по форме.

Между полисемией и синонимией есть бесспорное и очевидное сходство, которое проявляется в том, что для выражения одного и того же смысла (или близких) берутся разные лексические единицы. Только при синонимии одно и то же содержание выражают совершенно разные по форме словесные знаки (с разной звуковой оболочкой), а при полисемии – одинаковые по форме выражения словесные знаки:

Эквивалентность содержания лексических единиц является сущностью проявления синонимии в каждом конкретном случае. Поэтому если два слова одинаковым образом определились к своему эквиваленту, т. е. общему для них значению, за которым скрывается либо один и тот же предмет, избранный для называния, либо одно и то же понятие, избранное для выражения, то такие два слова должны быть отнесены к синонимам.

«Синонимом <> следует считать такое слово, которое определилось по отношению к своему эквиваленту (к другому слову с тождественным или предельно близким значением) и может быть противопоставлено ему по какой-либо линии: по тонкому оттенку в значении, по выражаемой экспрессии, по эмоциональной окраске, по стилистической принадлежности…» [Словарь синонимов русского языка: В 2 т. / Гл. ред. А. П. Евгеньева. – Л.: Наука, 1970-1971. Т. 1, с. 11].

Основным признаком, определяющим синонимию как факт языка, является признак взаимозаменяемости, что означает: при выражении одного и того же смысла одно слово можно заменить другим без ущерба для заданного смысла:

• Осень на картинах Левитана очень разнообразна;

• Осень на полотнах Левитана очень разнообразна;

• Осень на холстах Левитана очень разнообразна.

Все три высказывания совершенно одинаковы по смыслу, хотя дополнение выражается каждый раз по-разному, т. е. через посредство разных словесных единиц. Однако у них есть общий эквивалент, равнозначный содержанию ‘изображение, писанное масляными красками’, что и делает их взаимозаменяемыми при их конкретном употреблении.

Синонимы делятся на полные и неполные. Полными (абсолютными) называются такие синонимы, которые тождественны друг другу в полном объеме своих значений и способны замещать друг друга во всех контекстных ситуациях: азбука – алфавит, лингвистика – языкознание, тождественный – одинаковый, спешить – торопиться; правописание – орфография; военный – военнослужащий, глядеть – смотреть. Полные синонимы полностью взаимозаменяемы без каких-либо смысловых или стилистических отклонений. Такие синонимы полностью совпадают по своим значениям и характерной для них сочетаемости: спешить к началу урока – торопиться к началу урока; глядеть на небо – смотреть на небо.

Неполными синонимами (частичными, или квазисинонимами) называются такие синонимы, которые не тождественны, а лишь близки друг другу по значению, а поэтому способны замещать друг друга не во всех контекстных ситуациях, не могут без погрешностей в семантике или в нормах употребления быть взаимозаменяемыми:

• бессрочный – пожизненный – вечный

• эквивалент, по отношению к которому определяется каждое из трех приведенных значений – ‘имеющий отношение к пределу’;

• но бессрочный – это внутренняя ограниченность предела, имеющая отношение прежде всего к неживым существам: бессрочный паспорт, бессрочный договор;

• пожизненный – это ограниченность предела рамками жизни человека, поэтому имеющая отношение (непосредственное или опосредованное) к живым существам: пожизненный срок, пожизненная рента;

• вечный – не ограниченный никаким пределом, имеющий отношение в равной мере к неживым и живым существам (для последних – чаще опосредованное через неживое): вечная трагедия; вечная музыка; вечный вопрос; вечные истины; вечный старик.

Такие синонимы не полностью совпадают по своим значениям и характерной для них сочетаемости. Так, нельзя сказать *пожизненный паспорт, точно так же как нельзя сказать *бессрочная трагедия или *вечный договор.

Между собой неполные синонимы могут находиться либо в отношениях включения, либо в отношениях пересечения. Если значение одного из неполных синонимов «вкладывается» в значение другого и при этом в значении этого другого синонима остаются еще какие-то семантические признаки, то говорят об отношении включения, которым скреплены между собой данные синонимы:

• мучитель [А] – палач [В]: каждого палача можно назвать мучителем, но не каждый мучитель является палачом (палач – это тот, кто с особой жестокостью и изощренностью причиняет мучения);

• больной [А] – немощный [В]: каждый немощный является больным, но не каждый больной является немощным, так как немощный – это изнуренный болезнью

Таким образом, неполные синонимы, связанные между собой отношением включения, имеют один синоним [обозначим его В], отмеченный значением другого синонима [обозначим его А], а этот другой синоним [А], выражающий более широкое и общее для них эквивалентное понятие, значением первого синонима [В] не обладает. Следовательно, значение одного синонима [В], маркированного значением другого синонима [А], здесь раскрывается через значение последнего, т. е. немаркированного синонима:

Если в значении неполных синонимов есть общая содержательная часть, но, кроме того, оставшаяся часть их содержания отличается каким-то своим собственным преломлением этого содержания, т. е. какой-то своей особенностью, то такие синонимы связаны между собой на основе отношений пересечения:

• гнев [А] – раздражение [В]: гнев – состояние и чувство сильнейшего негодования и возмущения; раздражение – состояние недовольства и возмущения;

• жадный [А] – скупой [В]: жадный – одержимый страстью захватывать чужое; скупой – одержимый страстью не отдавать своё.

Е сли общее эквивалентное содержание таких синонимов условно обозначить как С, а оставшуюся часть этого эквивалентного содержания в каждом из синонимов обозначить, соответственно, А и В, то отношения пересечения можно представить для неполных синонимов на диаграмме:

Связанные между собой полные и неполные синонимы объединяются в синонимические ряды. Совокупность близких по значению слов, так или иначе определившихся к своему эквиваленту, образует синонимический ряд. Синонимический ряд – это перечень синонимов, расположенных в определенном порядке, с главным словом во главе (доминантой). Доминанта – это опорное для синонимического ряда слово, которое наиболее отчетливо выражает понятие, обозначенное словами данного ряда. Оно максимально независимо от контекста и способно проявить свое значение без особых синтагматических связей с другими словами. Это слово является наиболее частотным по употреблению. Являясь исходным словом в синонимическом ряду, доминанта в наибольшей степени приближается к выражению эквивалентного содержания, общего для всех членов этого ряда, иногда прямо совпадая с ним объемом своего содержания, все остальные слова синонимического ряда как бы «равняются» на него:

• важный, значительный, существенный:

  • общий эквивалент базируется на инвариантном семантическом признаке, объединившем данные слова в синонимическом ряду, – ‘имеющий большое значение’;

  • важный – заслуживающий особого внимания;

  • значительный – имеющий особый вес, силу;

  • существенный – являющийся сущностью чего-л.

  • слова в данном синонимическом ряду являются частичными синонимами, связанными между собой на основе отношения пересечения;

• аромат, благоухание, благовоние:

  • общий эквивалент базируется на инвариантном семантическом признаке, объединившем данные слова в синонимическом ряду, – ‘приятный запах’;

  • аромат – приятный запах;

  • благоухание – чрезвычайно приятный и сильный аромат;

  • благовоние – чрезвычайно приятный и сильный аромат, но воспринимаемый в особых случаях; ограничено приподнятым характером употребления;

  • слова в синонимическом ряду являются частичными синонимами, связанными между собой на основе отношения включения.

Полных синонимов в русском языке гораздо меньше, чем частичных (неполных). В языке очень мало таких слов, которые без особого различия могли бы употребляться одно вместо другого в любых контекстах и быть взаимозаменяемыми. Существование таких слов в языке недолговечно. С течением времени одно из полностью тождественных слов становится:

• либо малоупотребительным: вратарь – голкипер;

• либо перемещается из одной сферы использования в другую: верить (нейтр.) – веровать (высок. книжн.);

• либо вовсе исчезает из современного литературного языка: вертолёт – автожир;

• либо расходится в своём значении с существующим основным словом настолько, что лишь этимологический анализ способен установить их общность: гость – купец; когда-то по значению эти слова были синонимами, теперь же они выражают совершенно разные понятия.

Именно неполные синонимы являются важнейшим средством богатства и выразительности языка, поскольку с их помощью можно передавать тончайшие и глубинные отличия в мире вещей и понятий. Следовательно, в синонимии не менее важным становится не столько фактор эквивалентности некоего общего содержания, сколько фактор различения на её основе определенных семантических признаков. В зависимости от того, чем члены синонимического ряда отличаются друг от друга, принято выделять три типа синонимов– семантические, стилистические и семантико-стилистические синонимы:

• семантические синонимы (идеографические) – это такие синонимы, которые отличаются друг от друга смысловыми оттенками, некоторыми элементами своего значения:

• бездна, пропасть, пучина (бездна – неизмеримая, чрезвычайная глубина чего-л.; пропасть – чрезвычайно глубокий провал, впадина, имеющая отвесные и крутые края; пучина – чрезвычайная водная глубина);

• благородный, великодушный, рыцарский (благородный – обладающий высокими нравственными качествами и идеалами; великодушный – обладающий высокими нравственными качествами, действующий бескорыстно в отношении других; рыцарский – обладающий высокими нравственными качествами, характеризующийся честностью, благородством характера и поступков [рыцарский говорится только о поступках человека]);

• стилистические синонимы – это такие синонимы, которые отличаются друг от друга только сферой своего употребления; такие синонимы выражают одинаковые понятия, но используются в различных стилях речи:

• клевер, кашка (клевер и кашка обладают одним и тем же значением, выражая понятие о ‘травянистом растении с мелкими в виде шаровидных головок цветками’, но слово клевер принадлежит нейтральному стилю, а слово кашка – разговорно-обиходному);

• красавица, красотка, краля (слова обладают одним и тем же значением, выражая понятие о ‘красивой женщине’, но слово красавица принадлежит нейтральному стилю, слово красотка – разговорному, а слово краля – просторечному);

• жемчужина, перл (слова обладают одним и тем же значением, обозначая зерно драгоценного перламутрового вещества, но слово перл употребляется преимущественно в традиционно-поэтической и образной речи);

• семантико-стилистические синонимы – это такие синонимы, которые отличаются друг от друга одновременно и некоторыми элементами своего значения и сферой своего употребления. Синонимов, отличающихся друг от друга одновременно и семантикой, и стилем использования, в языке большинство:

• крикнуть, цыкнуть, рявкнуть (нейтр. крикнуть – угрожающе повысить голос на кого-л.; прост. цыкнуть – угрожающим окриком запретить что-л. делать, чаще заставить замолчать; прост. рявкнуть – угрожающим громким и грубым окриком запретить что-л. делать);

• замысловатый, мудрёный (нейтр. замысловатый – сложный, не простой, требующий для понимания выдумки и смекалки; разг. мудрёный – сложный и трудный для понимания, решения).

По своей структуре синонимы делятся на разнокоренные (краснобай – златоуст; // говорить, сообщать, заявлять, высказывать, изрекать, вещать, толковать; // застенчивый, робкий, стеснительный, стыдливый, конфузливый) и однокоренные (красноречивый – речистый разг.; // красота, красивость, краса; // жизненный, житейский).

«Рабочей» единицей проявления синонимических отношений в языке является лишь одно из значений многозначного слова, т. е. один из ЛСВ. Иными словами, в качестве единицы смыслового сопоставления лексических синонимов выступает элементарное значение многозначного слова. Поэтому каждый из ЛСВ многозначной лексемы имеет свой собственный синонимический ряд:

Пути появления синонимов в языке весьма разнообразны. Основными из них являются следующие:

• возникновение синонимов за счет образования новых слов, т. е. путем словообразования: богатство словообразовательных элементов позволяет создавать синонимические варианты слов: выживание – выживаемость; тишина – тишь; невредный – безвредный;

• синонимы возникают за счет развития новых значений в слове, за счет развития многозначности; в результате «расщепления» одного лексического значения на два и более:

• прослойка – (слои крема в пирожном /торте) → слои в обществе: образовался синонимический ряд прослойка, слой, группа;

• липовый (ненастоящий) – фальшивый, поддельный, фиктивный… липкий (неотвязный) – надоедливый, надоедный, докучливый, докучный, назойливый, навязчивый, привязчивый, прилипчивый;

• в результате того, что разные значения одного слова разошлись и потеряли связь друг с другом, у каждого из возникших таким образом омонимов установились свои синонимические ряды:

• лёгкий¹ – воздушный, эфирный; лёгкий² – нетрудный, несложный, простой, элементарный, нехитрый, немудреный, пустяковый, пустячный, пустой, плевый;

• волокита¹ – проволочка, канитель, волынка, морока; волокита² – донжуан, ловелас, селадон, ухажёр, ухаживатель;

• в результате заимствования иноязычных слов:

• отвлеченный – абстрактный;

• отзыв – рецензия;

• вес – престиж;

• самоуверенность – апломб

Различные типы синонимов проявляют свои свойства в различных своих функциях. Важнейшими функциями синонимов любого типа являются две: функция замещения (замещающая функция) и функция уточнения (уточнительная функция).

Выполняя функцию замещения, синонимы используются как абсолютно равноценные номинации обозначаемого. Синонимы, идущие друг за другом, в пределах ближнего контекстного окружения просто заменяют друг друга во избежание тавтологии, лексического однообразия. Внимание при восприятии значения синонимов в данной функции заостряется в первую очередь на тех семантических признаках, которые эти синонимы сближают друг с другом. Такое использование синонимов в наибольшей степени служит выразительности и разнообразию речи:

• На пути ко всякой цели стоит много препятствий. Только преодолевая преграды, человек может почувствовать себя по-настоящему счастливым (препятствия и преграды – то, что преграждает путь, задерживает движение вперед: полные синонимы в замещающей функции).

Выполняя функцию уточнения, синонимы используются для поэтапного, постепенного раскрытия различных свойств и признаков обозначаемых предметов или явлений действительности. Синонимы, идущие друг за другом, в пределах ближнего контекстного окружения употребляются для того, чтобы глубже понять или освоить обозначаемый ими смысл. В этой функции у синонимов первичным становится уже не общее, эквивалентное, содержание, а то, что их отличает друг от друга. Внимание при восприятии значения синонимов в данной функции заостряется в первую очередь на тех семантических признаках, которыми эти синонимы различаются. Это связано с тем, что за счет различающих признаков синонимов осуществляется уточнение отдельных сторон обозначаемого предмета. Если в замещающей функции синонимы служат лучшей выразительности и богатству речи, то в функции уточнительной они употребляются с целью лучшего понимания мира, более глубокого его познания и наиболее полного представления о нём:

• У меня работа – тяжкий труд (А. Прокофьев):

• работа – занятие, деятельность;

• труд – добросовестная работа, работа с особым упорством;

• общее – занятие, деятельность; различное – мера осуществления данной деятельности;

• частичные синонимы, связанные между собой на основе отношения включения;

• синонимы использованы в уточнительной функции, так как при их использовании в речи «обыгрывается» не общее в их семантике, а различное, смысл высказывания строится не на взаимозаменяемости синонимов, а на актуализации их различающих признаков и свойств.

• …Беспечность и покой – не для меня они (М. Ю. Лермонтов.):

• беспечность – свойство по признаку ‘такой, который не задумывается о последствиях своих поступков, действий’…

• покой – свойство, характеризующее человека, не испытывающего волнения, тревоги, беспокойства;

• частичные синонимы, связанные между собой на основе отношения пересечения;

• синонимы использованы в уточнительной функции, так как актуализированные в их семантиках частные, различающие их признаки играют роль взаимодополняющих характеристик, прибавляя один штрих к другому для всеохватного представления общего свойства впечатления.

В тексте синонимам присуща и еще одна функция – функция стилистическая, которую составляют функция оценки и функция стилевой организации текста. Стилистические функции (функция оценки и функция стилевой организации текста) существенно отличаются от семантических функций – функции замещения и функции уточнения. Если назначением синонимов в функции замещения становится задача избежать лексического однообразия, а назначением синонимов в функции уточнения – задача более глубокого познания предмета / явления действительности, то назначением синонимов в функции стилистической оказывается либо переориентация в оценке говорящего избранного предмета (глаза [0] – очи [+] – гляделки [–]; губы [0] – уста [+]; бесплатный [0] – дармовой [–]; глубокий [0] – могильный [–]), либо его переадресовка в другую сферу использования (готовить нейтр. – стряпать разг.; гололедица нейтр. – гололедь разг.; горевать нейтр. – тужить разг.; грудь нейтр. – перси трад.-поэт.; довод нейтр. – аргумент офиц.-дел.; промышленность нейтр. – индустрия спец.), либо совмещение обеих этих задач – переоценки и связанной с ней переадресацией в иную сферу употребления. Стилистическая функция синонимов служит богатству оформления речи (ср.: функция замещения → многообразие речи; функция уточнения → точность речи; стилистическая функция → богатство речи).

Нередко сближенные по семантике слова, не являющиеся ни полными, ни частичными синонимами, функционируя в речи, становятся близкими не по значению, а по своему употреблению словами. Это такие слова, которые сближаются друг с другом только в пределах данного контекста и только по желанию автора. Они становятся контекстуальными синонимами:

Как ни тепло чужое море,

Как ни красна чужая даль,

Не ей поправить наше горе,

Размыкать русскую печаль.

Для каждого из выделенных слов выстраивается свой синонимический ряд:

• горе – горесть, горечь, скорбь

• печаль – грусть, уныние, кручина

• поправить – исправить, выправить

• размыкать – рассеять, развеять, разогнать

Однако не зафиксированные Словарем как языковые синонимы, данные слова употреблены здесь как синонимические средства связи текста и формирования единого целостного смысла в нем.

Еще более наглядным в этом отношении становится следующий пример: Чтобы по-настоящему ощутить себя в этой жизни, чтобы не потерять себя в ней, надо жить, любить, страдать. Ни одно из последних трех слов инфинитивной части однородных составных глагольных сказуемых не является языковым синонимом по отношению друг к другу. Но те потенциальные семы, которые, формируя их семные составы каждый по отдельности, соответствуют значению ‘деятельное духовное начало’, способствуют развитию в них объединяющего содержания, приоритетного для общего замысла и поэтому актуализированного автором как самое существенное. Сам актуализированный говорящим смысл, индивидуальное авторское видение, его «особое зрение» заставляет данные не синонимичные в языковом отношении слова в данном контексте стать синонимичными.

Антонимия

Антонимия, наряду с полисемией, омонимией и синонимией, является одной из важнейших категорий лексической системы языка и одним из ее ярких проявлений – парадигматических отношений.

Антонимы представляют собой два слова, связанных между собой на основе общего инвариантного признака. Поиск эквивалентного содержания, необходимого для выделения синонимов, также осуществлялся на базе общего инвариантного семантического признака. Но если для синонимов было важно сближение между схожими признаками вокруг этого общего инвариантного смысла, то при установлении антонимов важно максимальное удаление от него до его самых крайних, полярных точек:

• Х олодный горячий

инвариантная сема

‘температура’

Этот же семантический признак ‘температура’ будет инвариантным и для слов той же лексико-грамматической группы (ЛСГ): тёплый, прохладный и т. п. Однако данные слова не смогут образовать антонимической пары и не будут считаться антонимами, так как, в отличие от первых, они по отношению к проявленному инвариантному смыслу не занимают положения крайних, предельных, полярных точек. Только слова холодный и горячий, определившись по отношению к своему общему инвариантному признаку, в своем значении удалились от него настолько, что заняли по отношению к нему место крайних, предельных точек, таким именно образом став по отношению друг к другу кардинально противопоставленными.

Суть антонимии можно представить себе и так: при семантическом анализе двух противопоставленных в каком-либо отношении слов один из них предстает как положительный, а другой как негативный, содержащий предельную степень его отрицания:

• чистый – грязный (= абсолютно не + чистый);

• действовать – бездействовать (= абсолютно не + действовать);

Поэтому такие ряды, один из членов которого не обладает признаком предельного отрицания, не способны стать антонимической парой:

• день – вечер – сумерки – ночь

• молодой – юный – нестарый – пожилой – старый

Следовательно, для признания двух сопоставляемых слов словами, связанными антонимическими отношениями и образующими на этом основании антонимическую пару, необходимо наличие двух основных условий:

• обладание общим для них инвариантным семантическим признаком;

• определение по отношению к нему таких признаков из их семных составов, которые были бы соотнесены с ним и между собой как максимально предельные, крайние случаи его проявления.

Антонимическое противопоставление представлено обычно парой слов, но иногда одному антониму может противостоять сразу несколько, чаще два семантически равнозначных слова:

грустно

• в есело тоскливо

горестно

В этом случае говорят об антонимических вариантах.

Антонимические отношения в большей степени свойственны именам прилагательным, особенно качественным: живое лицо – деревянное лицо; комическое выражение лица – трагическое выражение лица; наружное спокойствие – внутренняя злоба.

В антонимические отношения легко вступают и наречия, особенно качественные по разряду. В меньшей степени антонимическими отношениями затронуты имена существительные и глаголы. Антонимическими по своему значению могут быть и некоторые служебные части речи: частицы (да – нет); предлоги (в – из, от – до; к – от, без – с) и др.

В зависимости от выражаемой антонимами противоположности они делятся на семантические классы. Выделяют 3 семантических класса антонимов, соответствующих основным типам противоположностей:

Контрарная противоположность представляет собой качественную противоположность, между крайними, предельными точками которой есть средние (промежуточные) звенья. Иными словами, это такая противоположность, у которой имеются как максимальные пределы ее проявления, так и заполняющие ее в целом отдельные (срединные) признаки, характеризующие эту противоположность как постепенную ступенчатую изменчивость ее качеств, признаков, свойств от одного предела до другого до ее полной исчерпанности:

• зима (осень весна) лето

• богатый (обеспеченный зажиточный средний малоимущий) бедный

На основе контрарной противоположности формируются такие смысловые ряды, которым присуще выражение качественной противоположности на основе градуальной (ступенчатой) оппозиции. Истинными антонимами при реализации данной оппозиции становятся ее крайние, предельные члены. Контрарная по своему типу противоположность предопределяет наличие в языке соответственно семантического класса контрарных антонимов.

Комплементарная противоположность представляет собой такую оппозицию, которая формируется только двумя ее членами, между которыми нет среднего (промежуточного) звена. Члены такого противопоставления, являясь его крайними, предельными точками, взаимно дополняют друг друга до полного и цельного представления о выражаемом противоположном смысле: война – мир; внешний – внутренний; истинный – ложный; плюс – минус; купля – продажа; зрячий – слепой.

Шкала такого противопоставления представлена двумя противоположными членами, дополняющими друг друга до целого. Комплементарная по своему типу противоположность предопределяет наличие в языке соответственно семантического класса комплементарных антонимов.

Векторная противоположность характеризуется взаимной противоположной направленностью действий, признаков и свойств, представляя собой направленную противоположность, и обусловливает существование в языке векторных антонимов: входить – выходить; сборка – разборка; загадывать – отгадывать; зажигать – гасить; одеваться – раздеваться; сторонник – противник; аргумент – контраргумент.

С точки зрения структурной антонимы делятся на однокоренные и разнокоренные:

По морфологической принадлежности антонимы делятся на знаменательные и служебные:

По характеру семантического признака, подлежащего противопоставлению, антонимы делятся на ряд частных разновидностей:

• антонимы со значением качественного признака: густой – редкий (лес); грязная – чистая (вода); грубый – нежный (голос);

• со значением начала – конца действия или состояния: встречаться – расставаться; заснуть – проснуться;

• со значением наличия – отсутствия признака: вера – неверие; вкус – безвкусие; ветреный – безветренный;

• со значением состояния или деятельности человека: радоваться – печалиться; выигрыш – проигрыш; говорить – молчать;

• со значением направленности действия: вбегать – выбегать; вдоль – поперёк; импорт – экспорт; вход – выход;

• со значением явлений природы: север – юг; просторно – тесно; жара – холод; светло – темно;

• со значением временного признака: вечность – миг; вчера – сегодня;

• со значением пространственного признака: наверху – внизу; влево – вправо; над – под;

• со значением параметрического, количественного признака: более – менее; высокий – низкий; большинство – меньшинство.

Явление антонимии связано с явлением полисемии. Здесь возможны следующие случаи соотношений:

• каждый из ЛСВ многозначного слова формирует свою особую антонимическую пару:

простая задача / сложная задача

простой рисунок / затейливый рисунок

простые украшения/вычурные украшения

• некоторые из ЛСВ многозначного слова формируют каждый свою антонимическую пару, а некоторые – совпадающие антонимические пары:

доставить радость / причинить горе

плакать от радости / плакать от горя

в дни радости / в день скорби

• не все из ЛСВ многозначного слова вступают в антонимические отношения; у каких-то отдельных ЛСВ антонимической пары вообще нет:

пустой вагон / полный вагон

пустые щи / –

пустые опасения / серьёзные опасения

• у каждого из ЛСВ многозначного слова наблюдается формально-семантическое совпадение в наборе антонимических пар и, соответственно, в их сочетаемости:

тайные враги / явные враги

тайное желание / явное желание

тайная связь / явная связь

Однако при любом соотношении и взаимодействии многозначности и антонимии необходимо помнить о том, что в качестве элементарной единицы антонимического противопоставления всегда выступает ЛСВ многозначного слова. Поэтому одно и то же многозначное слово может входить в различные ряды антонимов:

• знойный – морозный (о дне; о воздухе);

• знойный – ледяной (о ветре);

• знойный – прохладный (о страсти, о ласке, о поцелуе);

• грубый – нежный (о смехе, о лице; об улыбке; взгляде);

• грубый – ласковый (о голосе; о словах);

• грубый – вежливый (о манере поведения).

Своеобразной разновидностью антонимии является энантиосемия (буквально: ‘противоположность значений внутри слова’). Это непродуктивная разновидность антонимии, которую образуют слова, совмещающие в себе противоположные значения:

дать в долг

1. о должить

взять в долг

возможно

2. н аверно

наверняка, несомненно, точно

осматривая, ознакомиться с чем-л.

3. п росмотреть

не заметить, пропустить

воздавать хвалу

4. с лавить

распространять о ком-л. дурные слухи

Используясь в речи, антонимы способны выступать в самых различных функциях. Наиболее известными считаются следующие функции антонимов в речи:

• функция противопоставления: Бывало, так меня чужие жёны ждали, / Теперь я жду жены своей…; Я сердцем слишком стар, ты слишком молода…

• функция взаимоисключения: Над нами – сумрак неминучий, / Иль ясность божьего лица… // Когда засыпает совесть, просыпается война; Храбрец или сидит в седле, или тихо спит в сырой земле;

• функция чередования, последовательности фактов: Небосвод то светлел, то темнел; Он что сокол: захотел – прилетел захотел – улетел…

• функция охвата целого (всего класса предметов, явлений, качеств, свойств, признаков до полной их исчерпанности): Суди о человеке больше по его вопросам, чем по его ответам; Скудны, нищи, жалки люди // И в добре, и в зле!

• функция противоречия – функция превращения одной противоположности в другую: День был не то ясный, не то мрачный, а какого-то светло-серого цвета; В борьбе враждебной выигрыш одного есть проигрыш другого.

Вступить в антонимические отношения могут не только собственно лексические антонимы. Антонимичными по употреблению могут стать слова, в чьих семных составах есть такого рода семантические признаки, которые под давлением контекста способны выразить в пределах заданного смысла прямо противоположные понятия. Такие антонимы называют квазиантонимами, или контекстуальными антонимами. В специальных словарях антонимов они не фиксируются. Они мастером слова будто бы «изобретаются» в самой речи и становятся, таким образом, речевыми антонимами:

• Сокол – Уж < как антиподы в произведении М. Горького;

• Мне будто слышится и смех // И шёпот злобных сожалений! (М. Лермонтов);

• В огромной книге жизни ты прочла // Один заглавный лист, и пред тобою // Открыто море счастия и зла (М. Лермонтов).

Лексика русского языка с точки зрения ее происхождения и сферы употребления

Сложная внутренняя организация слова, не менее сложные свойства его лексического значения, их проявление через присущие языковой системе данного языка лексические категории не статичны и не изолированы. Слово в языке находится в постоянном развитии, переосмысливается человеком в результате постоянных изменений социального, психологического, этического, эстетического и т. п. плана. Все это влияет на слово, на его жизнь в языке. В этой связи говорят о представлении слова в социолингвистическом аспекте.

Словарный фонд русского языка развивается двумя основными путями:

• путь развития лексики «изнутри», т. е. прямой путь, при котором из имеющихся в языке элементов возникают т. н. исконные слова языка;

• путь развития лексики «извне», т. е. путь заимствования, при котором новые слова приходят из других языков.

Исконная лексика создавалась в течение длительного времени на базе лексики:

• индоевропейского языка

• общеславянского языка

• восточнославянского языка

• собственно русского языка

Индоевропейский язык – язык индоевропейской этнической общности, существовавшей до конца эпохи неолита, т. е. до III–II вв. до н. э., и объединенной общим языком-источником.

Из этого языка-источника в наш язык вошли слова, указывающие на близкое родство – термины родства (отец, мать, сын, дочь, брат, сестра, жена, зять, свёкор, свекровь, вдова, сноха); термины свойства (брать, дать, видеть, велеть); названия одомашненных животных (бык, вол, корова, волк, коза, лиса, медведь, муха, уж); названия растительного мира (гора, море, ветер, дождь, гром, дуб, берёза, луна); названия предметов быта (вода, соль, хлеб, мясо, уголь, дым) – одним словом, слова, обозначающие жизненно важные предметы, свойства и явления.

Данные слова, обозначающие необходимые, элементарные предметы и явления действительности, являются простейшими по структуре, обладают прямым по способу номинации значением и непроизводной основой, принадлежат к словам конкретно-предметной семантики.

Этническая индоевропейская общность распалась вслед за распадом родоплеменных отношений, и в начале нашей эры вплоть до VI в. н. э. на территории славянских племен функционировал общеславянский язык.

Общеславянский язык – это язык славянских племен; шесть веков продержалось единство славянских племен. Из общеславянского языка в лексическую систему русского языка попали такие слова, которые имеются и в других славянских языках. Это все еще простые по структуре слова с непроизводной основой, обозначающие доступные, широко известные и распространенные в обиходе предметы и явления действительности, например, слова со значением «дитя» – дитя, сирота, отрок.

Однако в словарный фонд русского языка из общеславянского языка-источника вошли и слова, обозначающие свойства, признаки, действия, связанные с мыслительной деятельностью человека, слова со значением некоторых отвлеченных понятий: лекарь, жнец, дерево, ветка, пшеница, ячмень, капуста, трава, лебеда, погода, вечер, осень, полдень, полночь; доход, человек; знать, правда, ложь, любовь, грусть, свобода, воля, честь, труд, добро, зло.

Общеславянские слова немногочисленны: ученые подсчитали, что в словарном фонде современного русского языка в активном использовании находится не более 2000 слов общеславянского происхождения.

К VI в. н. э. набрал силу процесс распада языкового славянского единства. Славянское братство, бывшее некогда этнической и языковой общностью, начинает самоопределяться. Практически к VII в. процесс распада завершен, и в связи с этим возникает 3 языковые и этнические общности – восточнославянская, южнославянская и западнославянская.

Если в этот период времени в русский язык попадает слово, скажем, из западнославянского языка, то оно считается уже заимствованным.

Восточнославянскими, или древнерусскими, считаются слова, возникшие на почве общего для русского, украинского и белорусского народов древнерусского языка (VI–XIV вв.), но обычно не встречающиеся в южно- и западнославянских языках. Слова, вошедшие в язык из древнерусского (восточнославянского) языка, считаются исконно русской лексикой.

Здесь очень много самых различных семантических групп слов, затрагивающих самые разнообразные сферы жизнедеятельности: хозяин, племянник, зодчий, плотник, балагур, проныра; белокурый, зоркий, смуглый, смирный, хороший; привыкать, внедрить, посягать, сверкать, горячиться, извинить; сегодня, радуга, смерч, глыба, гречиха, ежевика, перец; забота, приключение, тревога…

С XIV в. русская нация начинает обособляться: восточнославянское этническое и языковое единство перестает быть единым и распадается на великорусскую, украинскую и белорусскую народности со своим языком и со своей культурой. Слова, вошедшие в словарный запас русского языка, называют собственно русской лексикой. Это такие слова, которых не найти в близкородственных языках (украинском и белорусском): часовщик, грузчик, бурлак, мужчина, буян, бабушка, балалайка, следовать, влиять, вдуматься, разговорчивый, бревенчатый, кстати, навзничь, вследствие, насчет, удаль, бездарь, быль, обман, осторожность…

Слова, вошедшие в русский язык на базе слов индоевропейского праязыка, общеславянского, восточнославянского языка, относятся к исконно русской лексике.

Однако лексика русского языка формируется не только словами исконно русского языка, но также и словами заимствованными:

л ексика русского языка

Таким образом, лексике исконно русской противостоит лексика заимствованная.

Заимствование – это элемент чужого языка (слово, морфема, синтаксическая конструкция), перенесенный из одного языка в другой в результате языковых контактов.

Заимствованная лексика русского языка делится на две разновидности – заимствования из родственных славянских языков и заимствования из неславянских языков.

Совершенно особое место среди заимствований из родственных славянских языков занимают старославянизмы. Старославянизмы – это слова, вошедшие в наш словарный состав из старославянского языка. Старославянским называют один из славянских языков, который использовался как литературный письменный язык для перевода с греческого языка богослужебных книг, предназначенных для славян, в период принятия ими христианства. В период первого Византийского влияния, распространившегося на территорию современной Европы, в частности, на территорию, где проживали южно- и западнославянские, а позже и восточнославянские племена, в борьбе против распространения язычества, с одной стороны, и католического православия, с другой, славянские князья стали приглашать из христианских стран проповедников и учителей христианского богослужения. Так поступил и моравский князь Ростислав (Моравия – приблизительно территория нынешней Чехословакии). В 863 году он обратился к византийскому императору Михаилу с просьбой прислать просвещенных монахов с целью распространения христианской веры среди славян. Они должны были создать христианское богословие для славян. А для этого им надо было проповедовать это вероучение. Но проповедовать нужно по соответствующим богослужебным книгам, которых у славян к тому времени не было. Их надо было создать, но не вновь, а взяв за образцы богослужебные книги, действовавшие в Византии. Это были богослужебные книги, написанные на греческом языке. Следовательно, эти книги надо было перевести на доступный для славян язык. Для этого необходимо было пользоваться подходящими для славян буквами, т. е. создать подходящий для этих целей славянский алфавит – азбуку.

За эту задачу взялись образованнейшие для своего времени монахи – братья Константин (монашеское имя – Кирилл) и Мефодий, которых император Михаил и направил в Моравию к князю Ростиславу.

В Византии братья жили в городе Солунь (ныне греческий город Салоники), в котором жили и греки, и болгары. Именно поэтому из славянских языков им с детства был близок болгарский язык – один из южнославянских языков. Греческие богослужебные книги братья-монахи и стали переводить на древнеболгарский язык.

Затем, в 988 г., когда Русь приняла Крещение, христианское вероучение стало распространяться именно на этом древнеболгарском, названном старославянским, языке. Поскольку на тот момент, на период незавершенного распада славянской общности, славянские языки еще не столь значительно разошлись и были если уже не едиными, то все еще очень похожими языками, постольку старославянский язык богослужебных книг был достаточно безболезненно воспринят восточными славянами.

Старославянский язык, сперва употреблявшийся только как язык богослужения, затем проник и в другие, нецерковные, сферы, стал распространяться и на другие стили русской речи.

Большинство слов старославянского происхождения можно распознать по ряду внешних, формальных признаков:

фонетические признаки:

• если в слове в пределах одной морфемы встречается неполногласное сочетание ра, ла, ре, ле между согласными на месте соответствующего ему русского полногласного сочетания оро, оло, ере, ело, то перед нами старославянизм: ст.-сл. град (ср.: рус. город); ст.-сл. злато (ср.: рус. золото); ст.-сл. млеко (ср.: рус. молоко); ст.-сл. жребий (ср.: рус. жеребьёвка); ст.-сл. храм (ср.: рус. хоромы);

• сочетание ра, ла в начале слова на месте соответствующего ему русского сочетания ро, ло: ст.-сл. равный (ср.: рус. ровный); ст.-сл. ладья (ср.: рус. лодка);

• старославянское сочетание жд в той же самой морфеме на месте исконно русского ж: ст.-сл. между, невежда, чуждый (ср.: рус. межа, невежа, чужой);

• наличие старославянского щ на месте русского ч (в пределах одной и той же морфемы): ст.-сл. горящий, мощь, вращать (ср.: рус. горячий, мочь, ворочать); Но не всякое щ доказывает старославянское происхождение слова, а только такое, которое возникает в результате соответствующих чередований: щ//т; щ//чт; щ//кт: свет −освещение − свеча. Если же щ возникает из чередования щ//ск; щ//ст, то это слово не старославянского происхождения: тащу − таскать − тачка; доска – дощатый;

• начальное е на месте русского о: ст.-сл. единый, елень (ср.: рус. один, олень);

• начальное а на месте русского его соответствия я: ст.-сл. аз, агнец – (ср.: рус. я, ягнёнок);

• начальное ю на месте русского его соответствия – у: ст.-сл. юродивый, юный (ср.: рус. урод, уный);

• отсутствие перехода ’е > ’о (ё): ст.-сл. перст, крест (ср.: рус. напёрсток, крёстный);

• твердое з (из г) на месте мягкого з’ в русском слове: ст.-сл. польза (ср.: рус. нельзя (общий корень -льг-).

При признании слова словом старославянским по своему происхождению необходимо учитывать два основных фактора:

• чередование в пределах одной и той же морфемы;

• обязательное соответствие в русском языке (пусть даже и в слове не из сферы литературного языка).

словообразовательные признаки:

приставки воз-, из- (при соответствии русской приставки вы-!), низ-, пред-, пре-, во-, со-, чрез-: ст.-сл. воздать, излияние, ниспадать, пресловутый, предугадать, вопреки, согласный, чрезмерный;

• суффиксы отглагольных имен существительных: -ствиj-, -знь-, -чий-, -тва-, -ниj-, -иj-, -тель-, -тай-, -ыня-, -ств(о)-: ст.-сл. бедствие, жизнь, кормчий, молитва, учреждение, гордыня, хранитель;

• суффиксы превосходной степени имен прилагательных – -айш-, -ейш-: ст.-сл. крепчайший, добрейший;

• некоторые суффиксы имен прилагательных и причастий – -есн-, -ущ/ющ-, -ащ/ящ-, -им-, -ем-, -ом-, -енн-, -нн-: ст.-сл. телесный, поющий, ведомый, гонимый, созданный;

• первая часть словосложений – бого-, благо-, добро-, душе-, грехо-, суе-, зло-: ст.-сл. богобоязненный, душеспасительный, грехопадение, суеверие, злословие.

семантические признаки:

• слова обладают значением отвлеченного (абстрактного) признака;

• обозначают часто церковно-религиозное понятие;

• в большинстве своем имеют книжную стилистическую окраску.

Среди старославянизмов необходимо выделять несколько типов, связанных с историей развития языка и особенностями их употребления:

1. старославянизмы, вытеснившие исконно русские слова и поэтому не имеющие теперь русских параллелей: бездна, владеть (волость), враг (ворог), жажда (жажа);

2. имеющие русские соответствия, но отличающиеся от них своим значением (иногда – существенно): влачить (волочить), требовать (теребить), глава (голова);

3. не употребляющиеся в современном русском языке, но встречающиеся в древнерусских памятниках письменности (прямая противоположность первому типу старославянизмов): алкать (рус. желать), вран (рус. ворон), власы (рус. волосы) – архаизмы.

Необходимо различать два рода причин заимствований: экстралингвистические (внеязыковые) и лингвистические (языковые).

1. экстралингвистические:

• торгово-экономические связи;

• культурные связи;

• заимствование самого предмета / понятия, которого в заимствующей этнически языковой общности не было;

2. лингвистические:

• потребность в новых языковых формах;

• потребность в расчленении понятий:

  • столовая – место общественного питания

↓

кафе – место, где подают лёгкие блюда, напитки;

кафетерий – то же самое, но с элементами самообслуживания;

бистро – закусочная, в которой можно быстро перекусить;

пиццерия – место, где можно отведать пиццы…

Эта причина связана с необходимостью разграничить некоторые смысловые оттенки значения. При этом происходит семантическое размежевание «своего» и «чужого»: удобство → комфорт; слуга →портье.

• заимствование иноязычного слова может происходить вследствие тенденции к устранению полисемии исконного слова, упрощению его смысловой структуры;

• замена двучленного наименования одночленным:

  • меткий стрелок → снайпер;

  • наёмный убийца → киллер;

  • обучать животных → дрессировать;

  • защитник идеи – апологет;

  • враг просвещения – обскурант;

Приоритетные позиции занимают экстралингвистические причины.

Языковые контакты, актуальные для заимствования, делятся на 2 основные разновидности:

• непосредственные (прямые) – при непосредственном общении двух языковых сред; «двучленный контакт»;

• опосредованные (косвенные) – из другого языка слово заимствуется через посредство другого языка – «языка-посредника»; «трёхчленный контакт».

Заимствования могут осуществляться двумя путями:

• устным: заимствование возникает в двуязычной среде (билингвизм – способность и умение говорить сразу на двух языках); при непосредственном контакте говорящих; при устном заимствовании слово претерпевает больше изменений во всем своем облике, чем при письменном;

• письменным: важнейшей отличительной особенностью является то, что «чужое» приходит в язык, минуя звено узкого двуязычного общения.

Одними из самых древних заимствований считаются слова финского и скандинавского происхождения. Скандинавы и финские племена – давние северные соседи славян. Заимствование из этих языков происходило ещё в эпоху общеславянского языка устным путем, через непосредственные контакты соседей (путь из варягов в греки). Заимствования из этих языков, как правило, затрагивают названия:

• предметов быта;

• продуктов питания;

• некоторых рыб;

• явлений северной природы

тундра, нарты, пельмени, пихта, сельдь, килька, крюк, пурга…

К древнейшим заимствованиям относятся заимствования из греческого языка – грецизмы (к IX–XI вв.); затрагивают период I-ого Византийского влияния и принятия христианства на Руси: свёкла, вишня, уксус, фонарь, кровать, парус, огурец, коралл, металл, кит // ангел, демон, дьякон, епископ, ад, евангелие, панихида, психология, гипербола. Эти заимствования пришли письменным путем, через посредство богослужебных книг.

В русской лексике выделяют слова греческого происхождения, но заимствованные гораздо позже (в XVII–XIX вв.) через посредство европейских языков и затрагивающие сферы науки, культуры, искусства и политики: философия, грамматика, география, метафора, лексикон, анализ, эпос, поэзия, симфония, мелодия….

Слово, заимствованное из греческого языка, можно опознать по ряду примет. Основные приметы грецизмов:

• сочетание звуков пс, кс, ск, мв, мп (психология, лексика, символ);

• суффикс -ос- (космос, эпос);

• суффиксы -ад-, -иад-, -ис-, -иск- (лампада, олимпиада, базис, обелиск);

• приставки – а-, ан-, анти-, архи-, пан-, эв-, гипер-, гипо- (панорама, антипатия, эвкалипт);

• некоторые корневые части: авто, антропо, аристо, био, ботан, гео, гек, гидро, гигро, граф, грамм, гели, дем, дидакт, кило, макро, моно, нео, теле, терм

В русском языке много слов, заимствованных из латинского языка. Они пришли к нам в разное время письменным путем, через посредство других языков – греческого, польского, немецкого, французского. Это, как правило, слова терминологического характера, из области науки, политики, социально-общественной жизни: операция, пациент, эрудиция, конспект, диктант, экзамен, интеллигенция, коллега, алиби, манифест, цензура, нация. Существует ряд примет, по которым можно опознать слово, заимствованное из латинского языка:

• конечные: ус, ум, ент, ция, ура тор, ат (консилиум, статус, деканат, экватор);

• приставки: интер, де, ре, ин, ультра, экс, про, пост, суб (постскриптум, экскурс, проректор, репрессия, депрессия, инфляция);

• корневые элементы: акв, ави, би, вок, гранд, квази, кред, мигр, мульт, прим, соци, студи, юст…

Киевская Русь соседствовала с тюркскими племенами – печенегами, половцами, хазарами и др. В этой связи в русском языке наблюдается некоторое количество слов тюркского происхождения − тюркизмы. Особенно сильно влияние тюркизмов на русскую лексику было в период татаро-монгольского нашествия – XIII-XIV вв. Заимствования из тюркских языков в основном относятся к сфере быта, торговли, коневодству. Тюркизмы вошли в наш язык устным путем. Их количество невелико: не превышает и полусотни слов, потому что эти заимствования сопровождал насильственный путь порабощения. Тюркизмы обладают рядом характерных примет:

• сингармонизм (повторение одних и тех же гласных в одном слове): визирь, арба, таракан;

• бывшие суффиксы -мак-, -лык-, -ча-: башмак, армяк, шашлык, ярлык, алыча, саранча;

• начальное баш- (из тюрк. – голова): башка.

При заимствовании иноязычные слова подвергаются деэтимологизации, т. е. утрате своих родственных связей со словами, изначально близкими им в языке-источнике.

В зависимости от степени освоения и освоенности слова, от степени ассимиляции «чужого» слова в языковой среде заимствующего языка различают:

• заимствованные слова – это слова, вошедшие в лексическую систему языка, а поэтому переоформленные в соответствии с фонетическими и грамматическими требованиями строя данного языка, т. е. слова, максимально приспособленные к системе данного языка – освоенные: баня, климат, корабль, кухня, полк, натура, суп, тетрадь…

• иноязычные слова – это слова, не полностью усвоенные языковой системой заимствующего языка, не полностью ей подчинившиеся, т. е сохранившие следы своего иноязычного происхождения, – неосвоенные: колледж, интерьер, степлер, спрей, сканер, деноминация – фонетически неосвоенные; филе; желе, кофе, инкогнито, табу, ревю, беж, джек-пот – грамматически неосвоенные, так как неизменяемые.

Среди иноязычных по своему происхождению слов принято выделять ряд их разновидностей.

В заимствующем языке перемещение слова или его отдельного элемента из языка-источника осуществляется «под давлением» иноязычного образца. Путь появления слова или его элемента «под давлением» иноязычного образца называется калькированием. Калька (франц. calque – копия) – образование нового слова путем буквального перевода соответствующей языковой единицы. Различают словообразовательные («под давлением» морфемы) и семантические («под давлением» значения) кальки.

Словообразовательная калька – это поморфемный перевод иноязычного слова: Tagesordnung: Tages – день, Оrdnung – порядок → распорядок дня; Be/ruf – при/звание; be/stehen – со/стоять; Laut/spracher – громко/говоритель).

Семантические кальки – это исконно русские слова, в которых заимствованным является значение; как правило, из языка-источника заимствуется переносное значение: ястреб (реакционер) ← из англ.; трогать (вызывать сочувствие) ← из франц.; потолок (достижений) ← из франц.

Полукалька – это разновидность словобразовательной кальки, когда переводится только часть слова: humanus – гуманность; Selbstbestimmung – самоопределение; телевидение: теле- – перевод с греч. / видение – рус.

Экзотизмы – это иноязычные слова, хотя и переданные русской графикой, но представляющиеся чуждыми для носителей заимствующего языка, обозначающие понятия, свойственные чужим народам и странам, свойственные жизни и культуре других народов:

• шива – в идуизме: один из трех высших Богов – Бог-разрушитель;

• чайхана – чайная в Ср. Азии, Иране;

• вигвам – куполообразная хижина индейцев в Сев. Америке;

• кирка – лютеранский храм

• сумо – вид японского единоборства

Вкрапления – это слова или сочетания слов, передаваемые средствами графической и фонетической системы языка-источника. Это иноязычные слова без их соответствующего фонетического и графического переоформления по законам, свойственным языковой системе заимствующего языка, полностью сохранившие свой иноязычный облик: nota bene – обрати особое внимание; fiat lux – да будет свет; Deus ex machine – «бог из машины».

Варваризмы – это разновидность иноязычных вкраплений, которые получают в заимствующем языке среди говорящих на нем более или менее регулярное употребление, становятся относительно частотными и доступными сравнительно большому кругу носителей языка: pro u contra – за и против; tertium non datur – третьего не дано; post scriptum – приписка после основного текста в письме.

Интернационализмы – это слова схожего плана выражения и совпадающие полностью или в большей части своего содержания в разных языках и выражающие в них понятия международного характера из области права, политики, культуры, науки, искусства:

• европеизмы: слова латинского и греческого происхождения – революция, бюрократ, гуманизм, объект, субъект, реформа, фонд…

• американизмы: киллер, терроризм, блокбастер, бестселлер…

Происхождение слова фиксируется этимологическими словарями. Генетическая связь слова с языком-источником фиксируется словарями иностранных слов. Этимологические словари русского языка являются лексикографическими изданиями, основная цель которых – информировать о происхождении слов. Словари этого типа воплощают в себе достижения одной из самых сложных и противоречивых областей лингвистической науки – этимологии. Словари иностранных слов – лингвистические толковые словари, в которых объясняются значения слов, в том числе терминов, иноязычного происхождения, усвоенных русским языком, а также даются сведения об их происхождении.

Первый научный этимологический словарь русского языка – «Сравнительный этимологический словарь русского языка» Н. В. Горяева – появился в 1892 г.

«Этимологический словарь русского языка» А. Г. Преображенского был издан в 1910-1914 гг.

К основным научным этимологическим словарям относятся:

• «Этимологический словарь русского языка» М. Фасмера – относится к числу самых авторитетных этимологических словарей нашего времени; издан в Германии в 1953-1958 гг. на немецком языке и переведен на русский язык О. Н. Трубачёвым; содержит 18 246 словарных статей;

• «Этимологический словарь русского языка», издававшийся коллективом МГУ под ред. Н. М. Шанского; дает краткое объяснение происхождения слов; построен как этимологический справочник словообразовательно-исторического характера; выходил отдельными выпусками.

К научно-популярным этимологическим словарям относятся:

• Краткий этимологический словарь русского языка Н. М. Шанского, В. В. Иванова, Т. В. Шанской (издан в 1961 г.)

• Этимологический словарь русского языка Г. П. Цыганенко – содержит сведения о происхождении и первоначальном значении более 5000 слов преимущественно из активной лексики современного русского литературного языка; построен по алфавитно-гнездовому способу размещения поясняемых слов.

Словари иноязычных слов в современном их понимании появились в XVIIIв. в Петровскую эпоху. По поручению Петра I был составлен «Лексикон вокабулам новым по алфавиту», включавший в основном заимствования из европейских языков.

Современные словари иностранных слов, являясь по типу аспектными, описывающими определенные фрагменты лексической системы, наиболее близки к толковым словарям. При этом этимологическая справка служит обязательным компонентом их словарной статьи. Особенностью словарей иностранных слов выступает также их энциклопедичность.

В словарях иностранных слов много лексических единиц терминологического характера. Эти словари быстрее других реагируют на изменения, происходящие в лексике, существенно дополняют материалы словарей неологизмов, оперативно представляя лексические инновации, отражающие развитие науки, техники, культуры и т. п.

Среди наиболее известных современных словарей иноязычных слов можно назвать следующие:

• «Словарь иностранных слов» под ред. Ф. Н. Петрова, издан в 1937 г.; многократно переиздавался; его 7-е изд. (1979 г.) содержит около 19 тысяч слов; включает общеупотребительную лексику, общераспространенные термины; при каждом слове дается толкование и этимологическая справка. В приложении приведен список иноязычных слов и выражений, встречающихся в литературе в латинском написании;

• «Современный словарь иностранных слов» издан в 1992 г.; представлено 20 тысяч слов; дополняющий предыдущий словарь лексическими инновациями последнего десятилетия;

• «Толковый словарь иноязычных слов» Л. П. Крысина – первый собственно филологический словарь иностранных слов, т. е. в нём описываются свойства слова, а не обозначаемой им вещи: его происхождение, значение в современном русском языке, а также произношение, ударение, грамматические характеристики, смысловые связи с другими иноязычными словами, стилистические особенности, типичные примеры употребления. Большое внимание уделяется грамматической информации о слове, а также представлению семантической структуры многозначного слова в ее динамике. Содержит 25 тысяч слов и словосочетаний. Словарь является нормативным, поэтому автор с осторожностью вносил в него недостаточно освоенные лексические инновации.

С точки зрения своего употребления лексика русского языка делится на общеупотребительную и лексику ограниченного употребления.

Общеупотребительной лексикой называется совокупность слов русского языка, употребляющихся его носителями без какого-либо ограничения, всеми без исключения. Это основа всего словарного фонда современного русского языка.

К лексике ограниченного употребления относятся такие слова, которые ограничены в своем употреблении какими-то рамками − либо территорией, на которой проживают говорящие на данном языке, либо принадлежностью носителей языка к той или иной профессии или социальной группе и. т. п. В зависимости от характера ограничения такая лексика (лексика ограниченного употребления) делится на свои разновидности: на диалектную лексику, специальную лексику и жаргонную лексику.

Диалектная лексика – это слова народных говоров, не входящие в словарный состав литературного языка и ограниченные в своем употреблении территорией (территориальное ограничение): волог./новг./мурм.: квашня – тесто, опара; иван.: челыш – подберезовик, яросл.: кочет – петух; арханг.: корянуха – иней; рязан.: панёва – клетчатая женская юбка; ростов.: гагарма – язвительный человек.

Диалектная лексика по своему составу весьма разнообразна. Диалектизмы принято делить на соответствующие группы:

• фонетические диалектизмы – это такая разновидность диалектных слов, которая отличается от литературного слова своим звуковым составом: мисто (лит. место); писня (лит. песня); цопче (лит. цепче), шобы (лит. чтобы); волог.: моторёк (лит. мотылёк); тул. [дубенск.]: кулбуника (лит. клубника);

• словообразовательные диалектизмы – это такая разновидность диалектных слов, отличие которых от литературного слова связано с морфемным составом (морфемами): вят.: козара – (лит. коза); пск.: козелий – (лит. козий); калуж.: мотовник – (лит. мот = расточитель); костр.: зябти – (лит. зябнуть); ставр.: кукурузяный – (лит. кукурузный); костр.: наподлицо – (лит. заподлицо);

• морфологические, или грамматические диалектизмы – это такая разновидность диалектных слов, которая отличается от литературного слова своей морфологической формой, т. е. формообразующим элементом: хотел за тобой бечь (лит. бежать); семь годов (лит. семь лет); волог.: зятнин // курск.: зятнинов (лит.: принадлежащий зятю: не образуется притяжательно-относительное прилагательное);

• лексические диалектизмы – это такие диалектные слова, у которых полностью не совпадает звуковой состав диалектного слова с его литературным аналогом, а также может наблюдаться при совпадающем плане выражения совершенно различный план содержания, т. е. один и тот же звуковой состав при совершенно различном значении. В зависимости от этих разных условий лексические диалектизмы делятся на ряд частных разновидностей:

  • собственно лексические – это диалектные слова, совпадающие с общеупотребительными по значению, но различающиеся своим звуковым составом: калуж., брянск.: козёл – (лит. маслёнок); перм., петерб.: верещага – (лит. яичница); ряз.: весняк – (лит. юго-восточный ветер); калуж., тул.: козуля – (лит. гадюка); тамб., пенз.: мочажина – (лит. – сено); южн., тул.: калюжа – (лит. болотистое место, топь, грязь); курск.: зяблик – (лит. – птица дятел);

  • лексико-семантические – это такие слова, которые в литературном языке есть, но с совершенно иным, чем в диалекте, значением, т. е. такие слова, у которых при совпадающем плане выражения совершенно различный план содержания, т. е. один и тот же звуковой состав при совершенно различном значении: южн., ряз. бодрый – нарядно, красиво убранный // (лит. бодрый – энергичный); новосиб.: корявый – вафельный [о полотенце] // (лит. корявый – неровный, искривленный, уродливый [о растениях]; урал.: весна – веснушки // (лит. весна – период времени года между зимой и летом); тул.: моторный – расторопный, ловкий // (лит. моторный – имеющий отношение к мотору); влад.: кукольные [деньги] – фальшивые // (лит. кукольный – от кукла, имеющий отношение к кукле);

  • этнографические, или этнографизмы – это такие слова, которые распространены лишь в определенном говоре; в отличие от собственно лексических диалектизмов этнографизмы не имеют, как правило, синонимов в литературном языке; их значение можно передать только описательно): калуж.: дерёбка – блюдо из гречневой муки с простоквашей; брянск, тамб.: колево – поминальная каша; смол.: дергун – человек порывистый в обращении, в работе; урал.: веретюга – большая плетеная из лозы корзина для перевозки соломы, картофеля и пр.; калин.: кулёба – неповоротливая, медлительная женщина; тверск.: наплывыш – зять, принятый в семью жены.

Помимо диалектной лексики к лексике ограниченного употребления относится специальная лексика. Специальная лексика – это слова, ограниченные в своем употреблении пределами какой-то профессии, специальности (профессиональное ограничение) – термины и профессионализмы: фонема, сема, синтаксема (лингв.); базис, надстройка (экономич.); композиция, образ, деталь, экспозиция (литературоведч.) / вёрстка, корректура (печатн.); семинар, коллоквиум (учебн.), плечо рычага (физич.); плюсна, тахикардия, артроскопия (медиц.); тангенс (матем.) и т. п.

В составе специальной лексики принято разграничивать профессионализмы и термины. Профессионализмами называются такие слова, которые не являются строго узаконенными, научно определенными наименованиями профессиональных понятий. Это свойственные многим профессиям экспрессивно переосмысленные, переиначенные слова, взятые из общего оборота лексики (ср.: по охотничьей терминологии понятие ‘хвост’ обозначается разными словами, взятыми из литературного языка: у ласточки – вилка, у волка – полено, у лисицы – труба, у павлина – сноп). От терминов их отличает неофициальный характер распространения и использования, а также большая по сравнению с терминами дифференциация и детализация узкопрофессиональных понятий, заметная образность и метафоричность наименования:

• снег (мелькание белых точек на экране телевизора)

• кастрюля (название синхрофазотрона – установки для ускорения движения протонов – у физиков)

• зебра (разметка линии перехода для пешеходов)

• дворники (стеклоочистители)

• баранка (руль)

• шапка (общий заголовок, объединяющий несколько статей)

Термины – это слова или словосочетания, которые используются для логически точного определения специальных понятий. Основной их функцией становится функция определения, называемая дефинитивной, а само терминологическое раскрытие содержания понятия – дефиницией: предикативность (дефиниция: соотнесенность высказывания с действительностью в модально-временном плане – лингв.); эмпатия (дефиниция: способность воспринимать мир другого точно, с сохранением эмоциональных и смысловых оттенков – филол.); интертекстуальность (дефиниция: отражение связи данного текста с массивом существующих – филол.); аллегория (дефиниция: иносказательное изображение чего-л. под другим именем – лит.); фоника (дефиниция: звуковая организация поэтической речи – лит.); магистрал (дефиниция: заключительный сонет в «венке сонетов» – лит.); синусоида (дефиниция: волнообразная кривая линия, графически изображающая изменения синуса по отношению к изменению угла – матем.); реагент (вещество, участвующее в химической реакции – хим.); реактор (установка, в которой осуществляется управляемая цепная реакция деления атомных ядер – физ.); фуга (дефиниция: последовательное повторение одной музыкальной темы несколькими голосами – муз.); реал (стол-шкаф с наклонной доской для установки кассы со шрифтом; наборный стол – типогр.).

Термины характеризуются однозначностью. Терминосистему характеризуют те же системные отношения, что и лексическую систему в целом. Так, у некоторых терминов есть синонимы: лингвистика – языкознание, орфография – правописание, неопределенная форма – инфинитив и т. п. Но для терминов характерны абсолютные синонимы, дублеты. Некоторым терминам свойственны антонимические отношения: макрополя – микрополя, синоним – квазисиноним, гипербола – литота.

Жаргонная лексика – особые слова, ограниченные употреблением отдельных социальных групп населения и обозначающие предметы или явления, уже имеющие свои названия в общеупотребительной лексике языка (социальное ограничение): пара, хвост, неуд, хвостисты, хвостатые (в учебной среде); не тормози, дэцл, клёво, гламурненько (в молодежной среде), загорать (простаивать), шамать (есть), волынить (медлить).

Жаргонная речь – это речь людей, объединенных в определенные социальные группы, или же речь людей, объединенных одной профессией. В отличие от территориальных диалектов жаргон не имеет свойственных только ему фонетических и грамматических особенностей, не обладает собственной фонетической и грамматической системой. Жаргон в своем оформлении в целом отталкивается от общенародного языка, являясь как бы социальным диалектом определенной возрастной общности людей или «профессиональной» корпорации. Для жаргона характерно наличие специфической лексики и фразеологии. Лексика жаргона строится на базе литературного языка путем переосмысления, метафоризации или звукового искажения уже известного наименования предмета или явления действительности.

Арготизмы как разновидность жаргонной речи – это слова, характеризующиеся узкопрофессиональной направленностью, особой искусственностью, условностью, строгой засекреченностью, это слова малопонятные или совершенно непонятные для большинства говорящих. Арго – социальная разновидность речи, характеризующаяся узкоограниченной или своеобразно освоенной общеупотребительной лексикой, нередко с элементами условности, искусственности и «тайности». Это речь как будто специально «затемненная», искусственно выдуманная с целью обособиться, отграничить и противопоставить себя абсолютному большинству людей. Арго существует на базе естественного языка и его грамматики, но использует элементы, заимствованные из других языков, из территориальных диалектов или искусственно созданные: по фени ботать; буркалы выколю; шарашка; параша; жмурик; всё в ажуре; водяра; урка; забашляли (= заплатили). Основная функция арго – быть средством обособления его носителей, их отделения от остальной части общества.

Сленг как другая разновидность жаргонной речи обладает, как правило, закрепленностью за определенной возрастной группой носителей того или иного языка: студенческий сленг, молодежный сленг: тусовка, клёво, прошвырнуться, козёл, тёлка, шпора (шпаргалка), стипуха (стипендия), чайник (о дилетанте-водителе) и т. п. Для сленга, в отличие от других жаргонных форм языка, характерна сознательная игра со словом и в слово, сознательное «переиначивание» его формы и смысла с целью создания выразительных, эмоционально окрашенных средств.

Фразеология Фразеологизм. Основные признаки фразеологизма

Фразеология в переводе с греческого языка означает – «учение о выражении»: phrasis = выражение; logos = слово, учение.

Фразеология – это раздел науки о языке, изучающий фразеологический состав данного языка в его современном состоянии (в синхронии) и историческом развитии (диахронии).

Но кроме того, фразеологией называют и саму совокупность фразеологических единиц данного языка.

Существует два основных подхода к пониманию предмета фразеологии: «узкий» и «широкий». Согласно « узкому» подходу предметом фразеологии считаются только идиомы – такие устойчивые сочетания слов, которые в большинстве своём характеризуются своей непереводимостью на другие языки, т. е. такие обороты, которые свойственны только данному и никакому другому языку, специфичны для него и подчёркивают его самобытность. Согласно « широкому» подходу предметом фразеологии становятся все устойчивые типы выражений, устойчивые фразы разных структурных типов – от собственно фразеологических сочетаний до единиц фольклора (пословиц и поговорок), крылатых выражений, формул приветствия и т. п. Понимание фразеологии в широком смысле восходит к трудам акад. В. В. Виноградова.

Фразеологизм является сложным и многомерным образованием. Это двуплановая единица, как бы «погружённая» одним своим концом в круг тех проблем, которые затрагивают слово, т. е. в лексикологию и семасиологию, а другим – в синтаксис, так как у неё (и по форме и по функции) много общего со словосочетанием. Именно поэтому фразеологизму, точно так же как и слову, затруднительно дать какое-то одно, ясно очерченное и достаточно полное определение. Во фразеологической науке фразеологизм не столько определяется, сколько описывается через перечисление его важнейших свойств и признаков, сближающих его со словом и словосочетанием и в то же самое время отделяющих его от них. Итак, перечислим самые существенные признаки, присущие фразеологизму:

• воспроизводимость: это такое свойство фразеологической единицы (ФЕ), согласно которому данные сочетания слов не создаются в процессе речи, в процессе говорения, а извлекаются из памяти в готовом виде; употребляются в фиксированном узусом (нормой) виде. Это качество фразеологизмов дало основание Бодуэну де Куртенэ охарактеризовать функционирование фразеологической единицы как автоматическое повторение:

Признак воспроизводимости сближает фразеологизм со словом.

• устойчивость: это такой признак фразеологизма, согласно которому он в каждом конкретном случае своего употребления всегда имеет один и тот же, определенный узусом и длительной речевой практикой лексико-грамматический облик. Устойчивость – это мера, степень семантической слитности и неразложимости элементов, образующих фразеологизм как целое. В соответствии с этим свойством фразеологизм характеризуется регламентацией, достаточно жёстким ограничением разнообразия видоизменений своего лексико-грамматического состава при неизменном, обязательном сохранении своего общего смысла:

Признак устойчивости также сближает фразеологизм со словом.

• грамматическая оформленность: подобно слову каждый фразеологизм имеет свою определенную грамматическую форму и на этом основании может соотноситься с той или иной частью речи:

• широкая натура – об открытом, щедром, не мелочном человеке: соотносится с именем существительным;

• опускать руки – отказаться от чего-л. задуманного, разочароваться: соотносится с глаголом;

• во весь опор – очень быстро: соотносится с наречием

Подобно словосочетанию фразеологизм может вступать в соответствующие синтаксические связи и отношения с другими словами:

• к раеугольный камень политики

• не сыщешь днём с огнём

• бежать очертя голову

• Подобно слову фразеологизм обладает значением, планом содержания. Однако значение фразеологизма и слова – это два принципиально разных значения. Фразеологизм обладает особым фразеологическим значением. Фразеологическое значение по сравнению с лексическим значением слова является более сложным, более богатым и ёмким. В чём специфика фразеологического значения?

Фразеологическое значение – это всегда компрессия входящих в него смыслов. Ср.:

• ломоть хлеба – отломанный кусок хлеба: здесь мы имеем дело с фразеологически связанным значением слова ломоть; это несвободное значение, так как для реализации своего лексического значения слово ломоть может соединиться буквально с одним-двумя словами; значения обоих слов, образующих данное словосочетание, являются непереносными, необразными, и в этом смысле прямыми;

• отрезанный ломоть – о ком-то таком, кто вышел из-под опеки семьи, об отделившемся от семьи, ставшем самостоятельным; данное значение целостно, оно неделимо; только в таком комплексе слов можно выразить названное содержание; значение общего, целостного для данного сочетания слов не равно значению отдельных образующих данное сочетание компонентов. Общий смысл об отделившемся от семьи никакого отношения не имеет ни к значению слова ломоть, ни к значению слова отрезанный.

Таким образом, смысл фразеологизма – это качественно новое значение, это всегда иносказательное содержание, потому что является переосмыслением значений входящих во фразеологизм компонентов. На этом основании фразеологическое значение всегда неделимо на отдельные его составляющие смыслы. У фразеологизма всегда свой, особый смысл, генетически достоверно трудно устанавливаемый, всегда иносказательное содержание, не повторяющее даже переносных значений отдельно входящих в него слов.

Кроме того, фразеологическое значение – это всегда обобщённое по своей сути значение, потому что во фразеологизме выражается образное и обобщённое восприятие мира в отвлеченных понятиях и представлениях о нём: влезть в душу – узнать внутренний мир человека: его чувства, мысли, намерения, при этом достигая этого часто нечистым путём.

Итак, основными дифференциальными признаками фразеологической единицы оказываются следующие:

• неразложимость

• воспроизводимость

• устойчивость

• особое фразеологическое значение

От слова фразеологизм отличается тем, что это такое сочетание слов, которое извлекается из памяти в готовом виде и отличается неодноударностью.

От словосочетания фразеологизм отличается тем, что его общее значение не равняется простой сумме значений входящих в него слов; оно несводимо к значению его составляющих компонентов.

Таким образом, фразеологизм – это воспроизводимая, устойчивая, грамматически оформленная, сконструированная в большинстве случаев по модели словосочетания единица языка, обладающая специфичным, обобщённо-образным и эмоционально-экспрессивным фразеологическим значением.

Фразеологизмы весьма многообразны и классифицируются по различным основаниям:

Семантические типы фразеологических единиц

Классификация фразеологизмов по семантической спаянности (слитности) компонентов является наиболее известной и общепринятой в лингвистической традиции. В основе своей её разработал В. В. Виноградов, базируясь на классификации, предложенной ещё Шарлем Балли, и развив её. Эта классификация распределяет все фразеологизмы на семантические типы по характеру присущего им фразеологического значения, по тому, как, в какой мере участвуют в его формировании входящие во фразеологизм компоненты. Вслед за В. В. Виноградовым принято выделять фразеологические сращения, фразеологические единства и фразеологические сочетания.

• фразеологическое сращение – это такое устойчивое словосочетание, которое обладает семантически неделимым значением и при этом совершенно немотивированным; значение одного или нескольких из его элементов полностью затемнено, непонятно; в их состав часто входят архаизмы; по словам Здесь есть «мёртвые» с точки зрения современного языкового сознания слова или не поддающиеся объяснению смыслы. Значение фразеологического сращения ни в какой степени не выводится из значений образующих его компонентов и не находит в них никакой мотивированности.

  • притча во языцех – предмет всеобщих разговоров, пересудов

  • всякое лыко в строку – любая ошибка вменяется в вину, ставится в упрек

  • вот так клюква! – выражение удивления, разочарования и т. п.

  • волынку тянуть – специально, намеренно медлить

• фразеологическое единство – это такое устойчивое словосочетание, которое тоже обладает семантически неделимым значением, но в котором в отличие от фразеологического сращения это целостное значение является мотивированным. Связь между отдельным и общим, цельным значением ещё просматривается; её легко обнаружить, если перевести сочетание из иносказательного в план буквального:

  • лодыря гонять – праздно проводить время, бездельничать

  • мелко плавает – не иметь достаточных данных, чтобы совершить что-л. значительное

  • пушкой не прошибёшь – о большом скоплении людей: очень много, в огромном количестве

  • ждать у моря погоды – рассчитывать на что-л., не предпринимая ничего, оставаясь пассивным

  • с открытым забралом – не скрывая истинных намерений, открыто

Фразеологические единства образуют такие слова, которые выступают в переносном образном значении, в значении вторичной номинации, за счет чего достигается особая, заметная экспрессивная окраска фразеологизма в целом.

• фразеологические сочетания содержат в своей структуре, помимо слов с фразеологически связанным значением и ограниченным употреблением, и слова со свободными значениями; в них наименее спаянные между собой по смыслу компоненты; лишь одно слово, как правило, является фразеологически связанным, причем обычно зависимое по форме слово:

  • битый час

  • обложной дождь

  • скоропостижная смерть

  • отказаться наотрез

Фразеологические сочетания – это самый многочисленный и семантически веский разряд устойчивых сочетаний слов в русском языке.

Они аналитичны. В них слова с несвободным значением могут допускать синонимическую замену:

• закадычный друг – задушевный друг

• расквасить нос – разбить нос

• скоропостижная смерть – внезапная смерть

• обложной дождь – проливной дождь

Это самая спорная во фразеологии единица, так как отграничить фразеологически связанные, устойчивые сочетания сложно от лексически и грамматически связанных словосочетаний. Критерием, по всей видимости, могут служить следующие факторы:

• обобщённо-образное целостное значение ФЕ;

• устойчивость и частотность воспроизведения в речи;

• вхождение в качестве антонима или чаще синонима во фразеологическую систему языка.

Данную семантическую типологию фразеологизмов дополнил Н. М. Шанский. В состав фразеологических единиц он ввёл фразеологические выражения. Это готовые речевые обороты, единое значение которых создаётся сочетанием слов со свободным значением:

• не для шапки только голова на плечах

• пуганая ворона и куста боится

• под лежачий камень вода не течёт

В данных выражениях каждое слово обладает своим прямым, непереносным, значением, но вместе с тем целостное выражение приобретает особый, иносказательный, обобщенно-образный смысл. В какой-то мере фразеологические выражения сопоставимы с фразеологическими единствами, однако существенно от них отличаются. У фразеологических единств первичен в их плане содержания иносказательный смысл; здесь за образным значением лишь отдалённо «просвечивает» буквальный смысл. У фразеологических выражений первичен буквальный смысл, но по условиям речевого употребления он как бы «гасится» и сквозь него проступает иносказательное, обобщенно-образное содержание.

Фразеологические выражения принимаются во фразеологический состав русского языка не всеми учеными, а лишь теми, кто стоит на «широких» подходах к фразеологии.

Структурные типы фразеологических единиц

I.По структуре – фразеологические единицы делятся на дву- и более, т. е. многокомпонентные фразеологизмы:

• двукомпонентные: дать жизни; с лихвой; нужды нет

• трехкомпонентные: владеть даром слова; падать в обморок; как по маслу

• многокомпонентные: как с луны свалился; перебиваться с корочки на корочку; даже бровью не шевельнул; за семь вёрст киселя хлебать

В структуре фразеологизма необходимо отграничивать обязательные его компоненты от факультативных. Факультативные компоненты лишь расширяют зону фразеологизма, но к фразеологизму не относятся: ни бельмеса не видно. В данном сочетании слов лишь элемент ни бельмеса является фразеологизмом со значением ‘совсем, совершенно ничего’. К фразеологизму ни бельмеса можно подставить и другие слова: ни бельмеса не знать, не понимать, не слышать… Факультативные компоненты – это необходимое контекстное окружение для реализации фразеологизма, а не его конструирующие компоненты.

Разнообразие видоизменений плана выражения фразеологической единицы при отсутствии смысловой дифференциации её плана содержания называется вариативностью. Ср.:

• держать [иметь] камень за пазухой – таить злобу против кого-л.;

• до <последней> копейки [копеечки] – все целиком, полностью, без остатка (истратить, …);

• закручивать [завинчивать] гайки – повышать требования к кому-л., усиливать строгости;

Чтобы безошибочно устанавливать границы фразеологизма, необходимо оценивать фразеологическое значение заданной единицы в аспекте её соотнесённости с одним и тем же денотатом:

• если фразеологическое значение направлено на один круг денотатов, то всякое изменение в его структуре имеет отношение лишь к его вариативности;

• если фразеологическое значение направлено на разные денотаты, то изменение в его структуре затрагивает его границы в сторону их расширения и он начинает заполняться факультативными компонентами, которые в зону фразеологизма не входят:

Таким образом, в структуре фразеологизма нужно уметь различать факультативные компоненты, лишь расширяющие контекст, и вариативные компоненты, которые, по сути, в значении, в плане содержания фразеологизма ничего не меняют.

2. Различают разные по структуре фразеологизмы, в зависимости от того, по какой конкретной модели фразеологическая единица оформляется. Фразеологизмы могут быть оформлены:

1. по модели предложно-падежной словоформы имени существительного: на распутье (в состоянии сомнения, раздумья); на высоте (в состоянии удовлетворить самым строгим требованиям); до костей (очень сильно промерзнуть, промокнуть)

2. по модели именного словосочетания: крокодиловы слёзы; горе луковое; проба пера; яблоко раздора; кровь с молоком; без задних ног; у разбитого корыта; из любви к искусству; с головы до пят

3. по модели глагольного словосочетания: морочить голову; играть жизнью и смертью; влипнуть в историю; концов не найти; видеть насквозь; на лбу написано; сложа руки; не покладая рук; сломя голову

4. по модели наречного словосочетания: назло всем; наобум лазаря; невесть какой; аж небу жарко…

5. по моделям сочинительных сочетаний слов: ни больше ни меньше; взад и вперед; то густо то пусто; охи да вздохи

6. по моделям двусоставных предложений: лёд тронулся; жив курилка; жребий брошен; голова идёт кругом

7. по моделям односоставных предложений: лыка не вяжет; водой не разольёшь; на козе не объедешь; маковой росинки во рту не было

8. по моделям неполных предложений: одним миром мазаны; куда махнул; мало каши ел…

9. по моделям сравнительных оборотов: как снег на голову; как нельзя лучше; как по писаному; как убитый

10. по моделям однородных членов предложения: без сучка без задоринки; ни жив ни мёртв; все ходы и выходы

11. по моделям придаточных предложений: когда рак свистнет; словно аршин проглотил; куда Макар телят не гонял

12. по моделям нечленимых междометных предложений: вот оно что!; вот те на!; вот так штука!; на кой чёрт!; избави бог!

3. По лексико-грамматической соотнесённости фразеологизмы делятся на ряд разновидностей: на субстантивные, адъективные; вербальные (глагольные); адвербиальные (наречные). Это классификация частеречной (морфологической) природы фразеологической единицы. Чтобы определить тип фразеологизма по лексико-грамматической соотнесённости, нужно оценивать не структуру самого фразеологизма, т. е. не те элементы, из которых он составлен, а характер фразеологического значения, его проявление в контексте высказывания, его роль и функцию. Иными словами, структурные особенности фразеологизма не равнозначны его типу по лексико-грамматической соотнесенности:

• с головой: это именной по структуре фразеологизм; его тип по лексико-грамматической соотнесенности будет зависеть от той роли, которую он будет выполнять в контексте: 1) если это характеристика человека как особо умного и одаренного, то с головой = умный, башковитый → следовательно, фразеологизм будет адъективным;

• с головой: 2) если это характеристика действия, т. е. в значении уйти в работу с головой, то с головой = полностью, совершенно → следовательно, фразеологизм будет адвербиальным

Фразеологизмы по их лексико-грамматической соотнесенности с частью речи делятся на:

1. субстантивные: обозначают предмет, лицо, именуя его или характеризуя; при толковании их фразеологического значения опорным словом становится имя существительное – субстантив: золотое дно = богатый, неисчерпаемый источник дохода; игра природы = исключительное, редкое явление; голь перекатная = человек, живущий в страшной нищете; дамоклов меч = постоянно угрожающая опасность, неприятность;

2. адъективные: подобно имени прилагательному, в их фразеологическом значении заключен признак, приписываемый предмету; при толковании значения такого фразеологизма опорным словом становится имя прилагательное: гол как сокол = страшно беден; звёзд с неба не хватает = обычный, недалёкий по уму, неумный; на ходу подмётки рвёт = чрезвычайно находчивый, изворотливый; кожа да кости = чрезвычайно худой;

3. вербальные: подобно глаголам, обозначают различного рода процессуальные признаки; при толковании значения такого фразеологизма опорным словом становится глагол или особые формы глагола: лить колокола = распускать сплетни, врать; мутить воду = умышленно запутывать какое-л. дело, вносить неразбериху; ни во что не ставить = пренебрегать, обесценивать; кошки скребут = тосковать, грустить, огорчаться;

4. адвербиальные: подобно наречию, данные фразеологизмы обозначают признак действия; при толковании значения такого фразеологизма опорным словом становится наречие или слово категории состояния: до мозга костей = абсолютно, совершенно; во все лопатки = очень быстро, стремглав; черепашьим шагом = очень медленно; положа руку на сердце = совершенно чистосердечно, откровенно, искренно.