29. Проблема иконографии Бога-Отца.

30. Упадок церковной культуры в 17 в. «Живоподобие».

XVII в. - это время утверждения новой эстетики и нового богословия, отмеченное утратой основных свойств иконописного искусства предыдущих эпох, результат того духовного упадка и исторических предпосылок, которые коренятся еще в XVI в.Стоглав предъявил к иконописцам весьма строгие нравственные требования, пытаясь закрепить традиционное понятие об образе, почитание иконы как отражения Первообраза и отношение к иконописанию как к служению Богу. Но само это нормативное закрепление канона свидетельствовало, что сознание эпохи утрачивает иконологичность как естественное мироощущение. Иконописный канон перестает восприниматься как внутренний стержень и постепенно превращается в некую иконографическую схему.Старорусское предание встречается с новым течением, идущим к нам с Запада через Литву, Польшу, Малороссию. Значительное западное влияние на иконописцев, которые стали трактовать такие сюжеты, которых ранее сторонились. Появляются и "немцы, латиноученицы, младоумнии иконописцы", которые вопреки традициям древнерусской иконописи, стали преследовать преимущественно и почти исключительно художественно-артистические цели. Московский собор 1667 в статье об иконописцах несомненно имел в виду это новое направление, но занятый преимущественно борьбой со старообрядцами, оставил в тени эту сторону церковной живописи и ограничился общим замечанием об охранении церковного предания в духе Стоглава. Перу патриарха Иоакима принадлежит известный"Щит веры", где раскрываются тенденции иконописцев-западников и указываются способы борьбы с ними.Набирает силу декоративизм. Иконописец все более ощущает сбя живописцем, а не богословом. Стараясь придерживаться канона, он все же редко удерживается от того, чтобы разнообразить композицию, ввести новые детали, что-то изменить в цвете. Внутренний смысл образа подчас получает меньшее значение, чем живописная интерпретация. Икона получалась яркой и воздействовала на зрителя посредством внешней красоты, а не внутреннего откровения.Наряду с декоративизмом появляется интерес к занимательности сюжета, любовь к подробностям. Это превращало икону из строго структурированного текста в многословный рассказ. Например, в получивших распространения в XVI в. житийных иконах, внимание со средника переносится на клейма, в композицию которых включается, т.е. икона становится не столько молельным образом, сколько книжкой с картинками. Место средника занимает то же клеймо, но большое. Икона теряет центрированность и, в конечном счете, духовную концентрацию. Ярким примером тому является икона "Петр и Феврония в житии" (XVI-XVII вв.). Иконы становятся переселенными персонажами, художник тяготеет к монументальности. Например, икона "Церковь воинствующая".Постепенно русская культура становится более открытой для контактов с Западом. Западноевропейское влияние проявляется, прежде всего, в новой манере письма, получившей название живоподобие (писать "ярко-живо"). В традиционное письмо вводится новые приемы реалистической живописи:В соответствии со вкусами времени особенно ценится мастерство исполнения. Подчас иконопись превращается в виртуозное мастерство, приобретает характер миниатюрной живописи. Мастерство становится доминирующим достоинством иконы.Против такого рода новшеств выступали многие, но в первую очередь лидер раскольников, прототоп Аввакум. С сарказмом высмеивавл он новую манеру живописи - "пишет Спасов образ Эммануила, лице одутловато, уста червонная, власы кудрявая, руки и мышцы толстыя, и весь яко немчин брюхат...". Сторонника Аввакума, не принимая нововведений, предпочитали копировать старые образцы, в точности следуя подлиннику, полагая, что так поступали на Руси испокон веков. Однаков в прежних списках известных икон иконопись никогда не шла по пути копирования. Например, все списки с чудотворной Владимирской Божьей Матери не похожи в точности ни на нее, ни друг на друга. Любовь к копированию старых икон одних и любовь к реализму (как копирование натуры) других по существу две стороны одной медали. Те и другие были детьми своего времени, вся разница состояла только в предмете копирования.