Массовые настроения и “перестройка” в ссср

Перестройка как особый случай модификаций политической системы, как попытка эволюционного развития революционных по содержанию преобразований раскрыла некоторые специфические особенности динамики массовых настроений в процессах такого рода. Если в политическом отношении перестройка по своим намерениям озна­чала процесс постепенного перехода от тоталитарной однопартийной надгосудар-ственной системы, от особого рода диктатуры к правовому демократическому госу­дарству, базирующемуся на гражданском обществе, то в психологическом измерении это значило резкое, значительное усиление роли человеческого фактора,

Перестройка в социально-психологическом отношении продемонстрировала кри­тический момент в развитии противоречия между политической сне ч смой \ \- ^челове­ческим фактором”, связанный с динамикой осознания этого противоречия массами. Процесс осознания, как показали первые годы перестройки, начинается именно на на-строенческом уровне, и еще до выработки рационального понимания противоречия соответствующие настроения начали проявляться в массовом сознании. Рассмотрим вначале некоторые проблемы перестройки, а затем перейдем к конкретному анализу социально-психологических моментов, связанных с массовыми настроениями в этот период,

Структуры и люди

Одна из ключевых проблем для любого общества — проблема взаимоотношения со­циально-политических структур и институтов, образующих социально-политичес­кую систему как способ организации власти и властных отношений в обществе, и тех людей, которые состауляют массу членов общества. Организуясь, любой новый строй создает ту систему, которую считает оптимальной. Образующие ее институты держат­ся на нормах, ценностях и образцах поведения, возведенных в ранг идеологии, зако­нов и инструкций, подкрепленных силой убеждения и принуждения. Такая система создается для выражения и осуществления интересов людей — господствующего класса, слоя, группы, трудящихся масс или народа в целом. Однако подчас, при опре­деленном стечении обстоятельств, элементы ее структуры могут отрываться от со­здавших их людей, приобретая надчеловеческий, самодостаточный характер. Тогда продукт социально-политического творчества людей превращается в подавляющий их механизм власти, руководствующийся собственными интересами, и возникает противоречие. Если система достаточно гибка, противоречие будет способствонать ее развитию. В противном случае негибкая система, используя жесткие методы власти, будет способствовать усилению сопротивления человеческого фактора. История со­ветского общества может быть представлена как именно такой случаи, как диалекти­ка борьбы институтов системы и подавлявшегося ими человеческого фактора.

Можно предположить, что в первые недели и месяцы советской власти имела ме­сто определенная гармония: система действительно создавалась в соответствии с во­лей масс. Однако постепенно, в обстановке сопротивления части населения (граждан­ская война), внешней угрозы (интервенция), атмосферы “чрезвычайности”, попадая под влияние определенного типа людей, институты системы встали над масса.м 11. Без­условно, это соответствовало части массовых настроений в обществе', и на определен­ном этапе было достаточно эффективным в некоторых отношениях. Однако с течением времени сверхжесткие тоталитарные институты постепенно истощались, уста­ревали, становились неэффективными. Массы, напротив, постепенно развивали свое сознание — оно уже не нуждалось в столь жестком нормировании, — хотя из-за со­противления структур этот процесс шел достаточно медленно'. Противоречие с тече­нием времени нарастало, хотя проявлялось в латентной форме.

Перестройка началась в “неполной революционной ситуации”: объективно власть прежних институтов системы уже исчерпывала себя, как и готовность “низов” под­чиняться этим структурам. Однако субъективно это не было достаточно осознано. Массовой психологии свойственна значительная инерционность. В таких случаях медленное осознание противоречия проявляется в постепенном росте настроений не­довольства, заметных на индивидуальном, часто бытовом уровне. Это и есть тот пе­риод, когда все вместе “за”, хотя каждый по отдельности может быть и “против”. Субъективный фактор новой ситуации находился в процессе становления.

Перестройка, начавшись как превентивная, управляемая -фево-люция сверху”, способствовала демократизации общественно-политической жизни, появлению основ гражданского общества. По мере развития этих процессов, высиобожднясь из-под гне­та тоталитарных институтов, в обществе стали довольно бурно развиваться и прояв­ляться многообразные массовые настроения.

Уже говорилось о том внимании к массовой психологии, которое уделялось в пер­вый период советской власти. Однако, нячииая с середины 1920-х гг., этим вопросам отводилось все меньшее место в документах правящей партии и выступлениях ее ру­ководителей. Командно-административная система не нуждалась в знании реальной психологии масс, навязываемый ею стиль упраиления не греиона.] особого внимания к настроениям “низов”. Располагая действенным репрессивным и пропагандистским аппаратами, армией послушных и зависимых чиновников, “верхи” использовали лишь те настроения масс, которые считали “правильными”. Система отождествила массовые и “общественные” настроения.

Хрущевская “оттепель” несколько изменила ситуацию. Достаточно было лидеру заявить, например, что “настроения и желания народов — большая сила” (Хрущев, 1960), как в стране это было воспринято в качестве “социального заказа”. Однако смена власти и последовавшая за ней брежневская реставрация (теперь уже на бю­рократических основах) командно-администратнцной атмосферы вновь сузили воз­можности человеческого фактора. Даже в научных исследованиях все свелось к от­кровенной апологии “социалистического мажора” на фоне “капиталистического пес­симизма”².

Тем не менее, в принципе, процессы развивались на той глубине, которая была не­доступна для тоталитарного контроля со стороны социально-политических структур. Сегодня уже понятно, что период засТоя с объективной необходимостью породил определенные предпосылки как застойных, консервативных, системно-охранитель­ных, так и, одновременно, антиэастойных, оппозиционных, антисистемных настроений. Психология застоя была отчасти понятна даже вдохновителям перестройки — по их оценке, в то время “при выработке политики и в практической деятельности во­зобладали консервативные настроения”¹.